Глава 17– Лиззи, – улыбающееся лицо Чжоу Чанг было прямо перед ней, сокурсница улыбалась, ожидая ее ответа. – Ты идешь?
– Что?
Чжоу пояснила:
– Седрик говорит, что вы договаривались пойти сегодня в Хогсмид.
Элизабет удивленно взглянула на Седрика, стоящего рядом с ней. Это была чистая правда. На дворе был полдень субботы, и вчера они с Седриком договаривались пойти в Хогсмид. Вдвоем. И Лизз ждала его на крыльце среди прочих студентов – как обычно. Но никто ничего не говорил ей про то, что Чжоу пойдет с ними. И сейчас она лишь удивленно созерцала их довольные физиономии.
– Да, да, конечно, – только и пробормотала она.
И у Седрика, и у Чжоу было просто отличное настроение. Лизз не могла не признать, что сегодня Чжоу была невыносимо хорошенькой. Очередной порыв ветра разбросал прядки волос Чжоу по плечам, играя с ними, словно с колышущимися стягами. Как художник, Элизабет оценила эту картину эстетически: ослепительно белый снег и иссиня-черные волосы, как языки темного первобытного пламени, румянец на щеках и горящий взгляд. Элизабет не могла не признать, что такие контрасты просто просились на холст, Чжоу была потрясающе живописна. Впрочем, как обычно. И зачем Седрик позвал ее – Лиззи, - с собой? Теперь, когда он везде появляется с Чжоу?
– Все в порядке, Лиззи? – спросил Седрик, дотронувшись до рукава ее пальто.
– Да, просто спала не очень хорошо сегодня, – ответила она, стараясь не выдать собственные чувства.
И зябко поежилась – ветер задувал за полы мантии. С тяжелого серого неба щедро валил снег, устилая двор белым покрывалом.
– Лиззи! Чжоу! – кто-то махал им с крыльца. В общей сутолоке она еле его разглядела. Во дворе было многолюднее, чем обычно – студенты из Дурмштранга и Шармбатона разбавляли привычные взгляду цвета четырех факультетов.
Чжоу и Седрик удивленно оглянулись.
– Бен, – она неосознанно произнесла его имя вслух.
В последнюю неделю ей казалось, что куда бы она ни пошла, Бен Бредли оказывался рядом.
– А я и не знала, что Бен собирается пойти с нами, – произнесла Чжоу, глядя на приближающегося сокурсника.
«Я тоже», – хотела ответить Лиззи. Она не понимала, что происходит. Вчера она собиралась провести вдвоем с Седриком целый день. А сегодня здесь оказались Чжоу и Бен. И было неизвестно, что было сложнее выносить целый день – присутствие ослепительно-красивой Чжоу Чанг или саркастические комментарии Бредли.
– Хорошо, что я вас нашел. Мы с Лиззи так и не договорились, где точно встретимся, – Бен остановился рядом с ними. Щеки у него раскраснелись, снежинки узором лежали на его волосах.
Седрик и Чжоу его поприветствовали. А Лизз лишь удивленно пыталась вспомнить, когда это они вообще с Беном обсуждали общий поход в Хогсмид?
– Отлично, чем больше компания, тем веселее, – широко улыбалась Чжоу.
– Есть планы, куда отправиться в Хогсмиде? – поинтересовался Бен.
– Для начала было бы неплохо заглянуть в Три Метлы, – высказал мысль вслух Седрик. – Майк и Алан обещали встретить нас там.
– Отлично, я тоже хотел туда заскочить, – улыбнулся Бен. Он сегодня был до отвращения бодрым. – Меня там тоже ждут друзья.
– Тогда идем! – Седрик взял под руку Чжоу.
И к удивлению Элизабет, Бен взял за руку ее, Лиззи. Рука Бена на таком холоде была горячей. Она даже не успела ничего осознать, просто стояла и чувствовала себя ужасно глупо. Седрик кинул на них украдкой взгляд и, ей показалось, что скрыл улыбку. Но Лизз выпутала свои пальцы из руки Бена якобы для того, чтобы поправить шарф:
– Надеюсь, в Трех Метлах будут места, – и засунула руки в карманы.
Они все дружно двинулись к воротам замка в общем потоке студентов.
– Кстати, Седрик, – услышала она голос Бена, – как твое испытание? Лиззи говорила, что вы к нему серьезно готовитесь.
Это был первый раз, когда Бен и Седрик разговаривали при ней. Седрик был известен на всю школу, поэтому неудивительно, что Бен его хорошо знал, а вот где Сед познакомился с Беном, было ей непонятно. Возможно, раньше они пересекались на играх в квиддич, но вряд ли общались, так как были из разных конкурирующих команд.
«Так много неизвестных людей хотят пообщаться со мной в последнее время…» – всплыла в памяти фраза из их прошлого разговора. Однако, Седрик держался приветливо и непринужденно, как обычно.
– Лиззи отлично мне помогает, – ответил он, взглянув искоса на подругу, – без нее я бы пропал.
Элизабет улыбнулась, глядя на его хитрый прищур.
– У тебя еще есть такой шанс, двоечник несчастный. Нам стоило все-таки потренироваться с этим новым заклинанием вчера.
Седрик усмехнулся и посмотрел на нее сверху вниз:
– Если бы мы остались еще на полчаса, нас бы застукал Филч, ты же сама знаешь, что потом было бы. Помнишь Алана в начале года?
– Ты про вылазки на кухню? – оживилась Лизз. Они переглянусь и захихикали.
– Я до сих пор не могу забыть его лицо, когда девица на картине завизжала, и прискакал Филч, – Седрик мечтательно улыбался, словно вспоминал лучшие минуты жизни. – Я бы отдал свою метлу, чтобы взглянуть еще разок.
– Да ладно, – небрежно вставила Лизз, – все равно бутерброды, которые вы раздобыли, были не очень…
– Ты же съела их все, – пораженно повернулся к ней Седрик.
– Пришлось съесть все, чтобы убедиться, – пожала она плечами, пряча улыбку. Седрик скорчил ей гримасу.
– Так вы все-таки нашли ответ на загадку? – услышала Элизабет приглушенный голос Чжоу. Седрик шел между ними, поэтому Лизз не могла разглядеть ее лица. – Ты вчера так поздно освободился, что не успел мне ничего рассказать… Что будет во втором испытании?
– Честно говоря, это сплошное безумие, – начал Седрик, нахмурившись. Как показалось Лизз, эта тема заставляла его лишний раз беспокоиться.
– Не думаю, что стоит это обсуждать, – вдруг перебила его Элизабет, не глядя на Чжоу. – Кто знает, может, остальные Чемпионы пока не в курсе, лучше сохранить это в секрете.
Она почти физически ощутила возмущенное удивление Чжоу:
– Лиззи, ты же не хочешь сказать, что я или Бен расскажем об этом кому-нибудь? – округлила она глаза.
В памяти Элизабет всплыло имя Чжоу и Гарри Поттера. Лизз хотелось ответить что-то резкое – например, что Чжоу как раз интересуется чемпионами – Поттер и Крум у нее, кажется, следующие в списке после Седрика Диггори, но это было бы очень грубо.
– Вообще-то, Лиззи права, – вмешался Бен, молчавший все это время. – Так будет интереснее, если мы узнаем все в день второго испытания или из газет от Риты Скиттер, если там, конечно, будет хоть строчка правды.
Лизз укоризненно покосилась в его сторону. Зачем Бен вмешивается? Неужели им не о чем было поговорить, кроме Турнира?!
– Ты на чьей стороне, Бен Бредли? – улыбнулась Чжоу, но за этой мягкой улыбкой Элизабет почудилось нечто опасное.
– Я за Чемпионов Хогвартса. И я предлагаю бороться вместе против соперников: например, у тебя, Чжоу, есть тайное оружие, ты просто появишься на трибунах, и все конкуренты упадут от твоего обаяния.
Чжоу засмеялась, и на щеках у нее заиграли ямочки. Лизз никак не понимала, что здесь смешного. Бен мог шутить в миллион раз смешнее. До Элизабет вдруг дошло: Чжоу что – флиртует с ним? Очень хотелось верить, что нет.
***
Бен первым распахнул двери в Три Метлы, едва не задев пару стоящих рядом студентов. Его сегодняшний энтузиазм пугал. И чему он так рад, задалась невольным вопросом Лизз.
В Трех Метлах было душно из-за сырой погоды. Зал был заполнен знакомыми лицами, включая недавно вспоминаемого Поттера. Рита Скиттер выделялась ярким пятном в общей массе в своем желтом плаще. Лизз хмыкнула при виде ее.
– Давайте сюда, – позвал их Бен и потянул за собой Элизабет: – Здесь тепло, и ты быстро согреешься.
Она заметила, как Бен махнул своим друзьям, которые были на другом конце зала, давая понять, что он не подойдет к ним. Вместо этого Бредли подставил к столику четыре стула. И это означало, что он решил провести вечер в компании Лизз, Седрика и Чжоу. С кислым видом Лиззи окинула стол, который стоял у камина на всеобщем обозрении, рядом с проходом к бару, где все маячили туда-сюда.
– Давай помогу, – повернулся он к Элизабет помочь ей снять пальто. Но Лизз едва не отшатнулась назад.
Раньше она не имела ничего против. Бен умел ухаживать за девушками (еще бы! – фыркнула Лизз – у него ведь их столько было, судя по слухам!), он мог быть очень милым. Ей нравились его знаки внимания – как иногда он поправлял свой собственный шарф на ней, и даже нравилось греть ему руки и чувствовать его близость, как это было в Годриковой Лощине. Но не здесь, не при Седрике, и тем более – Чжоу!
– Не надо, не надо, Бен, я сама. – Отстранилась она. – У меня есть руки.
– Правда? – усмехнулся Бен. – А я и думаю, что это у тебя торчит из рукавов.
Чжоу хихикнула, и Лизз кинула на нее острый взгляд, яростно дергая пуговицы на пальто.
– Тогда принесу нам что-нибудь выпить. Седрик, ты со мной?
Седрик кивнул. Бен посмотрел на Лизз вопросительно, она замотала головой:
– Я ничего не буду. Спасибо.
– Сливочное пиво с имбирем? – Его вопрос звучал скорее, как утверждение. Он явно ее не слышал, и Лизз даже захотелось закричать на него. – Ты должна его попробовать, имбирь согревает, – произнес Бен и скрылся следом за Седриком.
Лизз опустилась за стол рядом с Чжоу. Она с напряжением рассматривала собственные руки. Они с Чжоу редко оставались наедине, и их молчание казалось неловким. Элизабет подумала, что останься рядом с Чжоу Мариетта или Дора, они бы нашли сотню тем для разговоров, например, обсуждая школьные сплетни или последние новости. Лиззи попыталась прикинуть, что можно обсудить с Чжоу, например, грядущие экзамены по С.О.В., но Чжоу нарушила тишину первой:
– Это так здорово, правда? – Лизз вскинула взгляд. Сокурсница смотрела на нее заговорщически. – Двойное свидание. Ни разу на таких не была, но давно хотела.
– Свидание?
Все это ужасно интересовало Чжоу. Ее глаза светились любопытством.
– Давно вы с Беном встречаетесь? Я и раньше подозревала…
– С Беном?
Элизабет могла только, как попугай, повторять вопросы Чжоу. Она ошалело перевела взгляд на Бредли. Он стоял у стойки, делая заказ, рядом с Седриком. Бен что-то говорил Седрику и активно махал руками, а Седрик кивал – похоже, они правда нашли общий язык. Элизабет только сейчас поняла, что они с Седом были одного роста.
Она вспомнила, как на днях, заметив, что Бен ей подмигнул за завтраком, Кира как бы между прочим спросила ее:
– А что у вас происходит с Беном Бредли?
– Что? – Элизабет постаралась сохранять хорошую мину при плохой игре. – Ничего не происходит. Правда.
– Не похоже на ничего, – хитро улыбнулась Кира и задумчиво продолжила. – Он хороший парень, в общем-то. Несмотря на то, что многие девушки за ним бегают и создают ему плохую репутацию...
И вот она только что поняла, что просто не хотела быть одной из таких девушек. Да, Кира была права, и Бен был неплохим парнем. Но все было слишком быстро, и это пугало ее.
– Мы с Беном, мы… – начала она, но мальчики уже возвращались, неся по два стакана в руках.
– Кстати, – сказал Седрик и поставил их бокалы на столик, – Майк и Алан здесь, – и кивнул куда-то за спину. Майк призывно махал на другом конце зала. – Давай пересядем за их столик, думаю, ребята будут тебе рады.
Элизабет едва подалась вперед, но друг осознала, что Седрик обращался не к ней, а смотрел на Чжоу.
Чанг радостно кивнула и поднялась.
– Сед... – Элизабет переводила взгляд с Седрика на Чжоу и обратно. – Что случилось? Куда ты?
– Лиззи, – на секунду замялся Седрик. Он взглянул на подругу детства, а затем на подошедшего Бена.
– Лиззи, я не хочу портить тебе вечер. Алан был на каникулах на Чемпионате в Австрии и хотел поделиться горячими подробностями про петлю Вронского… вряд ли тебе будет интересно весь вечер слушать про квиддич.
Седрик улыбнулся ей тепло и искренне.
– Ты заслужила отдых после наших вчерашних занятий, я ведь совсем плохой ученик... Повеселитесь.
С этими словами он взял с вешалки их с Чжоу пальто. Как в страшном сне, Элизабет наблюдала за его манипуляциями. А затем он сделал то, что показалось до ужаса нелепым и чего Элизабет бы никогда от него не ожидала – наклонился к Бену Бредли и, положив руку ему на плечо, тихо произнес:
– Присмотри за ней.
Затем Седрик подмигнул Элизабет и, взяв за руку Чжоу, направился вглубь зала.
Присмотри за ней?! Она что, пятилетний ребенок, которого можно передавать без ее собственного согласия?
– Хорошего вам вечера, – услышала она голос Чжоу, но не ответила, просто онемев от чувства безысходности.
Все случилось так быстро, и вот, Седрик скрылся из виду, а она осталась на весь вечер с Беном Бредли. И это был совершенно не тот сценарий, на который она надеялась, когда строила планы пройти в Хогсмид с Седриком. Элизабет резко повернулась к Бену. Но тот, похоже, был готов к ее реакции.
– Что это значит?
Бен примирительно поднял обе руки вверх, будто сдавался.
– Лизз, давай сядем, и я тебе все объясню.
Она нехотя опустилась за столик и скрестила руки на груди, чувствуя себя преданной. Элизабет даже не могла понять, на кого больше сердита – на Седрика, который так легко ее бросил, или на Бена, который все решил за нее.
– Зачем ты попросил Седрика оставить нас наедине? – несколько враждебнее, чем хотела, спросила она. Но казалось, ее прямота ничуть не смутила Бредли. Его вообще было трудно смутить.
– Я всего лишь сказал Седрику, что нам с тобой нужно поговорить. Тебе не кажется, что нам есть что обсудить, Лизз?
– Тебе дать полный ответ или короткий? – исподлобья кинула на него взгляд Элизабет.
– Когда мне предоставляют выбор, я сразу теряюсь и паникую. – Бен откинулся на спинку стула. – Поэтому я никогда не играю в лотерею.
Элизабет даже не улыбнулась. Вместо этого она шумно и тяжело вздохнула. Да! Бен был прав! Она опустила взгляд на руки. Им нужно обсудить их отношения. Тянуть дальше нельзя. Она и так долго избегала разговора с ним. Но что она могла ему сказать? Как она беззаветно влюблена в Седрика? Быть с ним честной – означало навсегда его потерять. Он бы просто перестал с ней общаться.
– Я очень рад, что сегодня ты со мной, здесь, – вдруг тихо произнес Бен. Несмотря на то, что паб был заполнен разговорами людей, его слова прорезались к ней в сознание. И все внутри нее похолодело.
Она заставила себя посмотреть в глаза Бредли. Глаза, полные живой радости. Совсем немного людей смотрели на нее так – тетя Линн, когда приезжала в гости, Седрик, когда они встречались после летних каникул… Казалось, еще минута, и он мог сказать что-то, что они потом никак уже не смогут исправить и что кардинально поменяет их отношения.
– Лиззи, я считаю, что предисловия это пустая трата времени, поэтому сразу спрошу тебя и надеюсь на честный ответ, – произнес Бен, словно прочел ее мысли. – Ты с кем-то встречаешься?
Она мечтала досадить Бену, потому что все еще была на него зла. Но врать было бессмысленно.
– Нет, – четко произнесла Элизабет, и плечи его расслабились.
– Но есть человек, который мне нравится, – честно ответила она, еле удержавшись от того, чтобы кинуть взгляд на Седрика.
Бен немного помолчал, кажется, обдумывая ее ответ.
– А этот человек знает, что он тебе нравится?
Она все же сделала это – посмотрела на Седа, и комок подкатил к горлу.
Седрик с Чжоу стояли и болтали на другом конце паба. Элизабет все не отпускала мысль, что это она должна стоять там – рядом с Седриком. Она знала всех его друзей, и они сотню раз выбирались все вместе в Хогсмид. Она видела, как Чжоу еще неловко в этой компании, как она не чувствует себя там своей, хотя старается изо всех сил спрятать это за природным обаянием. К сожалению, она действительно нравилась его друзьям. С довольным видом потягивая сливочное пиво, Седрик почувствовал взгляд Элизабет на себе, как чувствовал всегда – в Большом Зале или на вокзале Кинг-Кросс, и ответил улыбкой, будто спросил, все ли у нее нормально. Если бы Сед только знал…
– Все очень сложно, – задумчиво произнесла Лиззи, отводя взгляд.
– Ты ошибаешься, – голос Бена стал мягким и доверительным. – Все проще, чем ты думаешь. Тебе стоит только сказать мне, Лизз. Я просто жду твой ответ.
Сказать что? Она совсем не понимала, о чем он говорит. И зачем он это все устроил. Лиззи повернулась, чтобы спросить его, и вздрогнула. Глаза Бена были совсем близко. Так же близко он стоял и там, на крыльце ее дома. Она подумала об их неудачном поцелуе. А затем, каким сонным и беззащитным он был, когда она проснулась рядом с ним в гостиной…
– Неужели ты до сих пор сомневаешься во мне, Лиззи Томпсон? – Бен коснулся ее руки, и Элизабет резко вскочила, едва не опрокинув пиво, к которому не притронулась. Бен поднял на нее взгляд, но она не стала ничего объяснять. Натянула пальто и направилась к выходу, расталкивая людей.
– Лизз!
Бен бросился к ней наперерез через весь зал, и многие оглянулись на них.
– Лиззи, куда ты? – он растерянно развел руками.
Седрик и Чжоу тоже могли это видеть – проскочила мысль. Ей показалось, что они обернулись.
– Прости, Бен, я хочу побыть одна…
– Мы ведь только пришли, – Бен решительно ничего не понимал. – Что случилось?!
Вместо ответа Элизабет толкнула дверь паба на улицу.
Порыв ветра обдал ее холодом, распахнув пальто, с вывески у паба полетел снег. Бен выбежал за ней в одном свитере.
– Ты никогда не перестанешь, да? – резко обернулась к нему Элизабет, запахивая полы пальто и скрещивая руки на груди.
Бен лишь стоял и смотрел на нее в тусклом свете фонаря:
– Не перестану что, Лиззи?
Он не был сердит или обижен. В его взгляде царило лишь искреннее непонимание и непонятная ей доброта, так обычно разговаривают с капризничающими детьми, не понимая истинной сути их слез. И это раздражало.
– Ненавижу, когда ты это делаешь! Ставишь меня в нелепое положение, выставляешь меня дурой. Очередной влюбленной в тебя дурой! – она почувствовала, что ступает на зыбкую почву. Они ни разу не обсуждали с Беном ни их отношения, ни его подружек.
– Так вот в чем дело? – Бен удивленно заулыбался, но это злило. – Очередной влюбленной в меня...
– Я не влюблена в тебя, если ты хочешь знать!
В его глазах мелькнула боль. И это отрезвило ее.
– Бен, я не это имела ввиду...
Элизабет подошла ближе, но Бен не шелохнулся. Стоял, словно не ощущая холода, и пристально смотрел ей в глаза.
– Ну что ж… Вот, кажется, и ответ…
– Ты ничего не спрашивал, – прошептала Лиззи.
– Мое письмо, – усмехнулся он и тоже скрестил руки, словно закрываясь от нее. – Значит, ты его так и не прочитала?
Элизабет опустила взгляд на тающий в грязи под ногами снег. Умереть, казалось, было легче, чем смотреть ему в глаза и ощущать свою вину.
– Я хочу сказать… – Лиззи выжимала из себя последние остатки слов, понимая, что уже ничего этим не спасет. – Все так смотрят на нас. Мне и так за глаза С.О.В. и всей этой кутерьмы с Седриком и его турниром. И теперь еще волноваться, кто что обо мне думает…
– Тебя это волнует? Кто о тебе что думает?
– А тебя нет? – повернулась к нему Элизабет.
– Может, дело в том, что… – взгляд Бена озарился догадкой, – ты стесняешься меня? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он.
– Ты и сам знаешь, что это не так, – быстро ответила Лизз, но даже она слышала, как неискренне это прозвучало.
Бен молча смотрел в ответ. На секунду ей показалось, что она может слышать его мысли, весь этот клубок перемешанных чувств внутри: разочарование, огорчение и такое дикое желание быть любимым... Ведь Бен заслуживал любви.
Странное дежа вю промелькнуло в ее сознании – она уже словно стояла вот так на ветру, смотрела в такие же преданные глаза, и сердце ее разрывалось. Эта боль была знакома ей. Она была очень древней.
«Рано или поздно тебе придется сделать выбор, Салазар.»
«Я всегда выбирал тебя, разве ты не помнишь?»
«Я помню, что ты умеешь искусно лгать…»
«Но не о своих чувствах к тебе…»
– Рано или поздно тебе придется выбрать...
Лизз заморгала.
– Что?
– Решить, кто я тебе, Лизз, – пожал он плечами.
– Бен… – тяжело выдохнула она, не зная, что сказать. У нее не было сил для подобных разговоров. – Я думаю…
– А я думаю, что нам не стоит общаться какое-то время, пока ты не определишься.
Сказав это, Бен медленно повернулся и просто зашел в паб, не дожидаясь ее ответа. А Лиззи стояла и смотрела на закрытую дверь.
Он ушел, и поддерживающая сила ушла вместе с ним.
Бежать за ним? Что это изменит? Она никогда не сделает его счастливым по-настоящему. А он должен быть счастлив.
«Седрик или Бен?» – всплыли слова тети Линн в уставшем сознании. Что ж, похоже, ни тот, ни другой.
* * *
Тепло камина приятно согревало после промозглого зимнего ветра. Спустя несколько часов после Хогсмида Элизабет Томпсон сидела в гостиной Рейвенкло, свернувшись калачиком в кресле у камина. Ей не хотелось ничего, просто сидеть и смотреть на огонь. Он успокаивал.
Обрывки неприятного разговора с Беном все еще крутились у нее в голове. Не прошло и пяти минут после того, как Бен зашел обратно в Три Метлы, и Элизабет поняла, что она невероятно сглупила.
Сегодня был безумно тяжелый день, подумалось ей. Она ужасно обошлась с Беном Бредли. Высокий, сильный, смелый и веселый Бен Бредли. Он всегда словно стремился защитить ее от всего мира. Но его становилось невыносимо много в ее жизни. Так много, что она больше не могла не замечать его.
По иронии судьбы, вернувшись в замок, Лизз нашла то злосчастное письмо, о котором говорил Бен. Она пыталась отвлечься и занять себя чтением в гостиной, и из книги ей на колени выпал небольшой конверт. Теперь Элизабет рассеяно вертела его в руках.
Как во сне, она вспомнила лицо Бена.
«Вот, кажется, и ответ…
– Ты ничего не спрашивал…
– Мое письмо… Значит, ты его так и не прочитала?»
Вряд ли что-то изменится от того, прочтет она или нет. И вряд ли Бен теперь будет к ней хорошо относиться после всего, что она наговорила. Было непонятно, что больше причиняет ей боль – чувство вины перед ним или то, что она его потеряла.
Решившись, Лизз все-таки аккуратно распечатала конверт.
Она сразу узнала почерк Бена – она узнала бы его хоть где после того, как он показывал ей наброски для Годриковой Лощины. Мальчишеские корявые закорючки.
«Привет, Лиззи. Я только вернулся домой после нашей поездки в Лощину. Я решил написать тебе, я просто не могу уснуть. Ты и сама, наверное, догадываешься, из-за чего.
Лизз, послушай, а ты когда-нибудь думала, что мы могли бы встречаться? Это просто очередная безумная идея в моей голове, и в будущем, наверное, я сто раз о ней пожалею. Возможно, у тебя уже кто-то есть. Возможно, я давлю на тебя… И все же. Я просто хочу, чтобы ты подумала над этим и сказала мне в школе, что решишь, идет?..»
Элизабет зажмурилась. Письмо и его тон были будто из другой реальности. Теперь Бен Бредли больше никогда с ней не заговорит! Упругий комок встал у нее в горле и вот-вот был готов вырваться наружу слезами.
Какая же ты дура, Лиззи Томпсон! – отругала она саму себя. Помогло, но слабо. Она ужасно обидела Бена сегодня, и теперь ничего нельзя было исправить.
Дверь открылась, и кто-то показался на пороге. Машинально Лизз скомкала письмо и кинула его в камин. Кто мог возвращаться так поздно? Было уже за полночь, студенты давно разбрелись по спальням. Элизабет с удивлением обернулась. Проход в гостиной закрылся, пропуская не кого иного, как Чжоу.
Китаянка вздрогнула, когда заметила кого-то, сидящего в полумраке. Приглядевшись, она узнала Элизабет.
– Лиззи? Почему ты здесь сидишь? – рассеянная улыбка блуждала на губах Чжоу.
– Не спится, – ответила Лизз. – Вот, решила почитать.
– Что у вас случилось в «Трех Метлах»? Я видела Бена, он возвращался в школу один.
Элизабет мрачно пожала плечами. Имя Бена отзывалось новой болью где-то в районе солнечного сплетения.
– Вы давно встречаетесь? – продолжала расспросы Чжоу.
– Мы не встречаемся, – просто ответила Элизабет, думая, что теперь это правда. Теперь их с Беном вообще ничего не связывает.
– На самом деле, многие так говорят, – улыбнулась Чжоу и пояснила на недоуменный взгляд Элизабет. – Все, кто начинает отношения с Беном Бредли. Обычно у него все иначе с другими девушками. Он так внимателен к тебе, ты меняешь его в лучшую сторону, а значит, с тобой у него все серьезно.
Уроки личной жизни от Чжоу Чанг. Лизз не могла больше слушать про Бена, поэтому просто поднялась, собрала книги и направилась в спальню девочек.
– Чжоу, ты идешь? – окликнула она сокурсницу. Чжоу подняла глаза и улыбнулась.
– Прости, Лиззи, – и встала следом за ней, – я немного витаю в облаках.
Лизз обеспокоенно взглянула на нее.
– Все в порядке?
– Да, да, – закивала Чжоу, – я, наверное, устала. Просто уже поздно, и после Хогсмида мы с Седриком еще гуляли какое-то время…
Чжоу снова мечтательно улыбнулась и хихикнула.
– Знаешь, – она остановилась на первых ступеньках лестницы, ведущей к спальням, и обернулась к Лизз, – а ведь мы уже месяц встречаемся, но я каждый раз после свиданий теряю способность трезво мыслить.
«Ты и так не умеешь», – подумала Лизз, но промолчала.
Она внимательнее вгляделась в Чжоу. Какие-то новые черты проступали в ней, когда она заговаривала о Седрике. Сегодня в Хогсмиде ей не удалось разглядеть этого, но теперь Элизабет видела, как глаза Чжоу озарялись новым притягательным светом. И перечеркивали в ней все, что так не любила Лизз. Этот внутренний свет поражал и помогал понять, что же в ней нашел Седрик.
– Чжоу... – тихо произнесла Лизз. На языке ее вертелся тот вопрос, который всегда мучил ее. Немного колеблясь, Лизз все-таки заставила себя сказать:
– Чжоу, а ты любишь Седрика?
Чжоу остановилась перед входом в спальню и слегка приподняла свои изящные брови.
– Да, люблю, – просто ответила она.
Элизабет удивила естественность и быстрота ее ответа. Лизз опустила взгляд, изучая пол под ногами на лестнице.
– Я думала об этом как раз сегодня после Хогсмида, – снова заговорила Чжоу. – Думала о том, что почему-то уверена, что люблю его. Это странно?
– Нет, нет, это... здорово, – энергичнее, чем следовало бы, отреагировала Лизз и заставила себя поднять на нее взгляд. Ситуация показалась ей неловкой.
– Иногда у меня возникает такое чувство, будто я хотела бы провести с ним всю жизнь... Знаешь, мои родители начали встречаться в Хогвартсе и потом поженились, и вот они уже вместе лет двадцать. Такое случается с людьми, что первые чувства остаются на всю жизнь...
– Да, я думаю, да, – поддакнула Лизз, уже слабо понимая, о чем Чжоу вообще говорит.
– Я думаю, нам стоит все-таки пойти спать.
Она открыла дверь резче, чем хотелось. Кира, Дора и Мариетта уже спали. Все лампы были погашены, только светильник на ее тумбочке с блуждающими голубыми огоньками внутри – подарок Линн на Рождество – мерцал призрачным светом.
Ей вдруг неистово захотелось домой, прямо сейчас, закрыться в комнате, где ее никто не будет заставлять себя чувствовать беззащитной и уязвимой.
Лизз торопливо разделась, не глядя на Чжоу, и легла.
Она подумала о том, что ей никогда не быть такой, как Чжоу Чанг. Никогда – такой же мягкой и таинственной. Что Бен вообще нашел в ней, Элизабет? Вот в Чжоу было легко влюбиться.
– Лиззи, прости, что я все это наговорила про Седрика, – тихо произнесла Чжоу, когда они уже разделись и легли в кровати. – Вы же с ним так давно знакомы. Ты, наверное, воспринимаешь его по-другому. Если бы мой брат начал встречаться с кем-то, я бы очень серьезно отнеслась к его выбору.
– Да все в порядке, – отозвалась Лизз. Ей было странно, что Чжоу до сих пор продолжает этот разговор. Они с ней никогда не откровенничали.
Похоже, Чжоу подумала о том же.
– Я никогда не говорила этого никому – о том, что люблю Седрика. Даже ему.
– Ну, так скажи, – прошептала Лизз, делая вид, что засыпает, хотя мозг ее лихорадочно работал и сна не было ни в одном глазу.
– Да, наверное, я так и сделаю...
– Спокойной ночи, Чжоу, – пожелала Лизз, чтобы закончить этот странный разговор, и затушила светильник.
– И тебе, Лиззи.
Элизабет лежала в темноте с закрытыми глазами и пыталась уснуть, но не могла. Она буквально слышала все чувства Чжоу. Как она лежит и улыбается, строит в мечтах будущее с Седриком. Лизз вдруг резко открыла глаза: а что, если они и правда поженятся после Хогвартса? И Чжоу будет с Седриком всю жизнь? Ей придется приезжать к ним на праздники, привозить подарки их детям... Они действительно любят друг друга. По-взрослому, всерьез, по-настоящему.
– Лиззи... – вдруг произнесла Чжоу. Она все еще не спала, – а ты? Ты любишь Бена?
Но Элизабет промолчала, притворившись спящей. Бен? Если бы Чжоу знала, как у них обстоят дела. И потом, мысли ее были сейчас слишком далеки от Бена Бредли.
