Lana del Ray – Video GamesLanadelRay – VideoGames
Лили уже несколько часов сидела на полу у раскрытого чемодана, пытаясь собрать вещи для поездки в Шармбатон. Ноги затекли и замерзли, а она все никак не могла сложить злополучную сумку. Девушку тошнило: она съела полдюжины эклеров с вишеневым кремом, которые ей принесла мать для поднятия настроения. Но настроение не поднялось, а желания ехать в школу не было и подавно. Рыжая равнодушно швырнула парочку комплектов школьной формы, сделанной из нежнейшего шелка цвета берлинской лазури, теплую мантию, форменные школьные шляпки и нижнее белье. Из стола один за другим выплыли учебники, каруселью кружась вокруг шармбатонки. Девушка, закусив губу, перебирала книги, которые ей будут нужны в этом году. Новейшая история Магической Франции, Зелья, Чары, Прорицания и предсказания, Новейшая боевая магия, Волшебные твари, Артефакты, Нумерология, Иностранные языки. Как это все могло ее интересовать, когда все мысли были о Скорпиусе? Без энтузиазма отправляя книги скопом в безразмерный чемодан, Лили потянулась за очередным эклером, когда в комнату постучали.
- Войдите, - безучастно ответила школьница, отставляя тарелку со сладостями.
- Это я, - в дверном проходе возникла белокурая голова Габриэль. – Нам нужно поговорить, перед тем, как ты уедешь в Шармбатон.
- Валяй, - Лили плюхнулась в кресло, закинув ногу на ногу. Мадам Лепаж присела на кровать, брезгливо поглядывая на чемодан.
- Ты решила привезти с собой в школу свалку?
- Это то, о чем ты хотела поговорить? – Габи не узнавала дочь. Перед ней сидела абсолютно чужая, незнакомая девица с отсутствием манер. Что-то такое переменилось и во внешнем облике Лилиан, или так лишь казалось из-за насупленного личика и закрытой позы?
- Конечно же нет, моя дорогая. Ты и сама знаешь, что
именно меня интересует. Лили, - блондинка села на кресло рядом с дочерью, взяв ее ладони в свои, - я тоже была такой, как ты – молодой, прилежной, любимой папиной дочкой, которая в один момент взбунтовалась против своей налаженной жизни. И я хочу лишь помочь тебе…
- Помочь что? – шармбатонка рывком одернула руки, скрещивая их на груди.
- Помочь тебе разобраться в себе. Ты всегда можешь мне довериться.
- И какой же будет результат? Ты разрешишь мне разорвать помолвку с Дюпоном и уехать жить в другую страну?
- Значит, дело в мужчине, - при упоминании другого государства, внутри у Габриэль все похолодело. – Лили, ты сейчас же мне все расскажешь, и я подумаю, как мы с папой тебе можем помочь.
- Я уже сказала, как мне можно помочь.
- Лили, детка, мы не можем…
- И зачем тогда это все? – Лили подскочила с кресла, хаотично скидывая в чемодан бутылочки и коробки со своего туалетного столика. – Зачем все это притворство, раз благополучие собственной дочери для вас не важнее этих придурочных средневековых устоев. Чего вам с папой не хватает? – девушка перешла на крик, с остервенением срывая вешалки с платьями из гардероба. – Денег? Славы? Или вам просто нравится ломать мою жизнь?
- Ты не знаешь всего! – это уже Габи кричала в ответ на дочь. – Мы это делаем для тебя, для твоего блага!
- Святая мантикора, какое еще благо? Что хорошего в том, что я должна связать свою жизнь с мужчиной, который меня не любит, которого я не знаю, с которым я ничего не хочу? Какая острая необходимость была в этой помолвке? Кто-то умирал или что? – девушка остановилась посреди комнаты, дырявя взглядом мать. – Ты знаешь, я все равно сбегу. Я сбегу из Академии, я сбегу из Франции в какой-то такой уголок планеты, где вы с отцом не сможете меня найти.
- У тебя
не выйдет сбежать, дорогая.
- Значит, я наложу на себя руки, - с вызовом произнесла Лилиан.
- Что за глупости ты говоришь, цветочек? – ахнула Габриэль.
- Если вы не хотите меня потерять, советую пересмотреть свои взгляды, - школьница захлопнула крышку чемодана. – А теперь я бы хотела остаться одна.
Блондинка подошла к девочке, чтобы обнять ее, но Лили оттолкнула мать и демонстративно ждала, пока женщина покинет ее спальню.
Габриэль не знала, как себя вести. Как объяснить дочери все происходящее. И с чего начать, если все-таки решиться?
Она как сегодня помнила тот день, когда они с Ноэлем решили, что им стоит заключить помолвку между Лили и Дюпоном. Молодые родители абсолютно не преследовали никаких материальных целей, не были поглощены идеей создать союз двух древних семей. Несмотря на то, что Лепажи были уважаемым чистокровным родом с солидным счетом в банке, были аристократами, в них отсутствовала вся эта спесь и высокомерие, присущая подобным семьям. Это был их счастливый случай – у Дюпонов не было никаких предков-британцев, никаких английских корней, никаких связей с островным королевством. Да, была далекая родственница в поколениях, их Министр магии, так, седьмая вода на киселе. Которая, к тому же, так и не завела наследников. А это значит, что часть пророчества про родину Лили – Англию – исключалась.Такая идея зародилась у Ноэля еще до рождения детей, и потому они обсудили ее с Поттерами. Далекие от таких правил англичане поначалу немного смутились, но все же одобрили выбор лже-родителей. Кстати, о Поттерах!
Габриэль, прокручивая слова дочери, направлялась в кабинет к мужу. Ей всегда нравилось это крыло, где месье Лепаж проводил время за работой. К нему в комнату вел просторный светлый коридор с большими панорамными стеклами во всю стену, с потолка свисали горшки с причудливыми растениями, которые прадед Ноэля завез около двух веков назад, путешествуя по миру в составе Международной конфедерации магов. Еще недавно маленькая Лили бегала к папе, пританцовывая на каменной клади пола, отвлекала его от работы, а теперь заявляет, что собирается сбежать. Габи постучалась, прежде войти.
- Входите! – мужчина сидел в кресле и читал письмо, надвинув на кончик носа едва заметные очки. – Габриэль, вы поговорили?
- Ах, милый, - блондинка коснулась виска кончиком палочки – и ее мужу не стоило объяснять этот жест, он тут же открыл дверцу антикварного шкафа цвета слоновой кости и вытащил в центр просторной светлой комнатыдумосбор. Габи опустила в серебристую жижу тонкую нитку свежих воспоминаний и увлекла мужа внутрь чаши.
- Мне это категорически не нравится, - мужчина нахмурился, слушая гневную речь своей дочери. Момент, где юная ведьма угрожала сбежать или покончить жизнь самоубийством, отдавался физической болью где-то в районе солнечного сплетения. Супруги вынырнули из воспоминания.
Ноэль потянулся за бутылкой с алкоголем, налив немного в два неглубоких кубка, один из них протянул жене.
- Габи, неужели это про нас? Неужели все, что говорится в пророчестве – это то, что мы сделаем своими руками, что мы уже начали возводить своими руками? Неужели мы…
- Потеряем дочь, потому что хотели обеспечить ей безопасное будущее и возможность жить? –блондинка погладила мужа по щеке. Мадам Лепаж часто заканчивала за него фразы – это было обыденной частью их семейной жизни.
- Когда она говорила эту чушь про самоубийство, мне начало казаться, что те строчки из пророчества про предательство – они про эту помолвку и про этот навязанный ребенку с рождения брак. Для нее мы не более, чем предатели. А если она когда-нибудь узнает…
- … про то, что мы и не родители вовсе… Я даже не знаю, чем это может закончится. Что она о нас будет думать.
- И что о нас подумает Гастон. И как нам, Ноэль, как нам высказать Поттерам свое предположение о том, что… виной всему можем быть мы.
- Кстати, о Поттерах, - мужчина отставил кубок и открыл ключом тяжелый верхний ящик письменного стола. – После того разговора Гарри прислал мне одну вещь, которая поможет нам решить проблему пребывания Лилиан в Шармбатоне, - мужчина достал небольшой браслет, выполненный из серебра с инкрустацией мелких сапфиров.
- Красивая и старомодная вещь. Не знала, что у Поттеров есть тяга к подобным фамильным украшениям. Это век… восемнадцатый, - блондинка прищуренным взглядом рассматривала вещицу.
- Это не просто украшение, милая. Этот артефакт – ограничитель чар. Во-первых, Лили самовольно не сможет его снять – а это значит, что мы всегда будем в курсе о ее местонахождении. Во-вторых, ряд заклинаний, который мы укажем, будет для нее недоступным, и даже если наша принцесса захочет сбежать – у нее навряд ли выйдет. А в третьих, - мужчина снова пригубил немного напитка, - пока он будет на нашей дочке – от нее отскочит любое заклинание, способное причинить ей вред. Даже если она сама его сотворит. Поттер словно знал…
Габриэль начала учащенно моргать, чтобы не дать себе расплакаться. Ее мужу всегда помогал огненный виски Огдена, а вот ей... Понятия не имеет, что сейчас может ей помочь.
Разговор с матерью привел Лили в бешенство. Казалось, в этот злополучный чемодан она уже сгрузила всю комнату за исключением предметов интерьера. Если бы школьница только могла, она и сама залезла бы вовнутрь и отправилась прочь отсюда. Дело даже не в том, что она любит Скорпиуса, точнее, не только в этом. Руководствуясь какими-то непонятными для себя принципами, Лепажи-старшие почему-то решили, что Лилиан станет их марионеткой и способом реализации каких-то своих дурных планов. Эти мысли уже сводили рыжеволосую с ума. От постоянных обсуждений с самой собой одних и тех вещей ее невообразимо тошнило.
Окончательно завершив сборы ближе к полуночи, рыжая в изнеможении плюхнулась на мягкую перину, гася Ноксом освещение своей спальни. Завтра финальный день ее пребывания в родительском патримуане, а дальше – Академия волшебных наук.
Лили проснулась от того, что ее кто-то будил. Этим человеком была мать.
- Цветочек, вставай, ты ведь не хочешь опоздать к завтраку? – Габриэль поцеловала сонную девушку в щеку, убирая с лица пряди кудрявых рыжих волос. Школьницу удивил такой доброжелательный тон матери, будто они и не ругались все это время.
- Я могу поесть в любое время, - шармбатонка отмахнулась и натянула одеяло выше головы, не желая выбираться из кровати.
- Сегодня ты завтракаешь в столовой, со всеми нами. Бабушка и дедушка приехали навестить вас перед началом нового учебного года. Ну же, просыпайся, вставай.
- Так это будет показательный завтрак с родственниками? Имитация семейной идиллии?
- Лили, прекрати себя так вести. Я просто хочу, чтобы сегодня утром, перед тем как вы с Гастоном уедете в Академию, мы провели время семьей. В следующий раз мы увидимся на Рождество, - женщина принялась щекотать розовую пяточку, выглядывавшую из-под тяжелого одеяла. – Мы с папой будем очень скучать. И по отношению к моим родителям будет так же некрасиво, если ты не удостоишь их вниманием.
Недовольная девушка поднялась с кровати, накидывая поверх шелковой бежевой пижамы длинный халат в тон. Лили протерла глаза, рассматривая себя в прикроватном зеркале.
- Я буду готова через час.
Когда рыжая спустилась в столовую, все оставшиеся участники завтрака уже восседали по своим местам. Круглый стол в честь приезда гостей накрыли парадной скатертью, которую они с мамой выбрали пару лет назад в Тоскане. Тончайшее серебристое полотно, будто только сотканное шелкопрядом. Из высокого керамического чайника с изображением русалок шел пар и исходил запах свежезаваренного кофе. Габриэль собственноручно намазывала сливочное масло на теплые круассаны.Школьница недовольно глянула на отца, который встал, стоило ей появится на пороге комнаты.
- Доброе утро, цветочек, - Ноэль шагнул в сторону дочери, приобнял ее и коротко поцеловал в висок. – Рад, что сегодня ты присоединилась к нам.
- С твоего разрешения, папа, - съязвила школьница, занимая свое место за столом.
- Как там твои родители, дорогой? – поинтересовалась госпожа Делакур. – Еще не соскучились по Франции, по дому?
- Судя по всему, нет, - улыбнулся мужчина. – Им вот уже три года прекрасно живется в нашей зимней резиденции в Швейцарии. Горы, воздух, магглы далеко – для моего отца это будто бы бальзам на старые раны.
- Ну что, Гастон, шестой курс это уже не шутки, - начал месье Делакур после первого блюда, - тебе всерьез следует заняться Дипломатией, если ты все так же хочешь продолжить вашу семейную традицию и в один прекрасный день стать почетным членом Конфедерации. История, нумерология, какие еще предметы тебе нужно знать идеально?
- Наверное, не существует такого предмета, на который мне можно не обращать внимания, дедушка. Нужно быть лучшим из лучших.
- Я одобряю твой энтузиазм. А что на счет тебя, дорогая? – старик улыбнулся, глядя в сторону Лили. – Ты рада возвращению в Шармбатон?
- Учитывая, что родители продержали меня взаперти последние летние деньки, не давая перекинуться парой слов с собственным братом, я с радостью отправляюсь в Академию.
- Какие предметы ты планируешь сдавать в следующем году?
- Разве это имеет значение? – девушка надпила яблочный сок из своего кубка. – Какая разница, что я буду сдавать, когда сразу после школы нужно выскакивать замуж и рожать детей. – Аполлинария недовольно глянула на внучку.
- Лилиан, не преувеличивай, - Ноэль старался сохранять спокойствие. – Никто не принуждает выходить тебя за Ксавье на следующий день после выпускного. Он очень достойный молодой человек, после окончания школы вы будете больше общаться, вместе выходить в свет, и ты по-другому посмотришь на всю эту ситуацию. К тому времени, пока ты будешь вынуждена покинуть наш дом, пройдет не один год. Никто не хочет, чтобы ты насильно жила в браке без любви, Цветочек.
- Тогда почему, когда вчера я попросила маму прекратить этот балаган и сказать Дюпонам, чтобы они катились к фестралам со своим женихом и со своей помолвкой, она заладила «мы не можем», «мы не можем», «нельзя», «нельзя»?
- Не будь такой категоричной к своим родителям, девочка, - безапелляционно заявила госпожа Делакур. – Тебе ничего не мешает быть помолвленной, даже если ты не выйдешь за этого юношу вообще. На данный момент тебя это ровным счетом ни к чему не обязывает.
Школьница, насупившись, размешивала ложкой остывший суп. Сидя за столом, девушка несколько раз пересеклась взглядом с Гастоном – он выглядел злым и разочарованным. Они не общались с того момента, как Лили отправилась в пансион – брат прислал ей несколько писем, но рыжей было далеко не до родственного общения, пока она находилась в Латинской Америке. А когда родители силой вернули рыжеволосую ведьмочку домой, он ни разу не навестил свою опальную сестрицу.
- Ну, хорошего года в Шарбматоне, - месье Делакур пожал руку внуку и крепко обнял его, попутно расцеловывая в щеки. – Даже не верится, что ты у нас уже такой большой. Передавай привет Доминик, Гас.
- Непременно, дедушка.
- Лили, детка, - Аполлинария увлекла девушку за собой, доставая из складок платья крошечный батистовый мешочек, - у меня для тебя кое-что есть. Смотри, - седовласая женщина извлекла тонкий серебряный браслет в сапфирах, - нравится?
- Просто неимоверный, - соврала девушка. Украшение выглядело так, будто его собирал криворукий гоблин пару столетий назад.
- Это наша фамильная драгоценность. Разреши надеть на тебя?
- Может быть я его просто заберу с собой, а буду надевать на праздники? – шармбатонке не хотелось ежедневно носить это уродство.
- Разве ты хочешь огорчить старую леди, цветочек? – подошел к ним месье Делакур. – Нам с бабушкой хотелось бы, чтобы эта безделушка напоминала тебе о нас каждый твой день в школе, и ты чуть-чуть чаще писала своим старикам письма.
Лили фальшиво улыбнулась и протянула руку – мадам Делакур защелкнула браслет на ее запястье. Мама, казалось, плакала, смотря на эту сцену.
- Ну все, нам пора, не хочу опоздать и дать другим занять хорошие комнаты. Гастон, ты готов? – парень кивнул.
Месье Лепаж кинул в огонь горстку перетертого камня в виде лазурного порошка (только такой мог позволить попасть в Шармбатон) и жестом пригласил детей входить. Как только вспыхнуло голубое пламя, Гас и Лили взялись за руки, волоча за собой уменьшенные версии чемоданов, и ступили в камин. Габриэль, сжимая руку мужа, напряженно вдохнула.
Лепажей выбросило на Третьем ключе – так назывался выход портала у Западных ворот, граничащих непосредственно с горным хребтом, их чемоданы вновь приобрели свой обычный размер. Всего ключей было четыре, возле каждых ворот-порталов – для удобства, чтобы большое количество студентов могло попасть в школу одномоментно. Лили нравился именно этот маршрут – внутри искусственного лабиринта из кустов плюща. Традиционно он вел к самому центру школы – фонтану Фламелей.
Едва они ступили на территорию Академии, брат тут же разжал руку и быстрыми шагами направился к замку.
- Гастон, погоди! Ты не поможешь мне с багажом?
- Нет, - коротко ответил парень, все быстрее удаляясь от рыжей.
- Гас, погоди! – школьница, поправляя наплечную сумку, чтобы та не упала, старалась нагнать брата. – Ты не хочешь поговорить?
- О чем говорить? – шатен остановился, расслабив плотно сжатый кулак, и чемодан упал на идеальный шармбатонский газон.
- Они тебя настроили, да?
- Ты сейчас о чем?
- Ты из-за родителей избегаешь меня и игнорируешь? Что такого ужасного я сделала, что заслужила ненависть со стороны родного брата?
- Хм, даже не знаю, - Гастон театрально прищурился, направив взгляд к небу. – Может быть, потому что ты бросила меня одного на все лето? Влезла в какую-то авантюру, даже не посоветовавшись со мной? Сколько писем ты получила?
- Я не помню, - рыжая замялась, она чувствовала себя виноватой. – Четыре, кажется.
- Двадцать три, Лили! Двадцать три письма, а ты удосужилась прочитать хоть одно?
- Я не…
- Конечно же нет! Куда мега занятой ЛилианЛепаж читать какие-то там письма? От какого-то там брата?
- Я лишь…
- Я, я, я! – снова перебил Гастон. –Ты в последнее время очень странная, Лили, и такая Лили мне не нравится, совсем не нравится. Ты стала эгоисткой, - девушке показалось, что на глазах юного Лепажа выступили слезы. - Ты… понимаешь, ты… Мы близнецы, Лили, мы всегда были вместе. В животе у матери, на каждом летнем отдыхе, на всех обедах в школе, во всех шалостях и проделках. У меня никогда не было никого ближе тебя. Я всегда защищал тебя, всегда был готов закрыть своим телом твое тело, случись что-нибудь с тобой, отдать за тебя свою жизнь. И мне было достаточно… достаточно знать, что ты сделаешь для меня тоже. Я всегда это чувствовал. До того момента, как ты уехала летом. Я уговаривал себя, что это нормально, что рано или поздно мы должны отсепарироваться друг от друга и жить своими жизнями, - между подростками повисла неловкая пауза. Гастон поспешно стер с щеки дорожку слез. – Я был разбит этим летом, я был очень одинок. Отец не оставляет мне выбора, он считает, что я должен присоединиться к Конфедерации, он все лето натаскивал меня, как сторожевого пса, я начинаю сдаваться, у меня ничего не получается. Я чувствую на себе такой… такой груз. Тебе меня не понять!
- Так уж и не понять! – Лилиан скрестила руки на груди. Тема была для нее слишком знакомой. – А ты когда-нибудь думал о
моем грузе, дорогой братец? Тебя никогда не смущало то, что я с самого рождения лишена права выбирать того, с кем мне проводить свою жизнь? Что я…
- Да хватит уже! – в ярости шатен со всей силы пнул саквояж сестры, и коричневая кожаная сумка с характерным шумом плюхнулась в идеальные шармбатонские кусты. – Я с прошлого лета слышу эту невнятную болтовню про помолвку! Это такая глупая и заурядная формальность, что меня буквально ТОШНИТ от акцента трагичности, который ты придаешь всему происходящему!
- И это ты мне говоришь об эгоизме? – Лепаж перешла на крик. – Бедный Гасси, его злой папочка предлагает его задаром устроить на самую лучшую работу во Вселенной! Как ужасно! Ты всего лишь будешь путешествовать по всему миру задаром и за пару лет сколотишь космическое состояние! Невероятный кошмар!
- Если бы ты открыла хоть одно письмо, ты бы понимала, о чем идет речь.
- Мне плевать на твои письма, когда рушится моя жизнь! Плевать на тебя, Гастон! – сказанная глупость осталась висеть в пространстве смоговой тучей. – Гас, прости… Прости, я не хотела, я всего лишь…
- Ты всего лишь сволочь, Лили, - это его Лили, с ударением на второй слог, сигнализировало о том, что он очень, очень зол.
Гастон схватил сумку и быстрым шагом удалился в сторону замка. Огорошенная девушка не могла подобрать слов, которые стоило бы сказать. Она не могла винить брата – он прав. ЛилианЛепаж всего лишь сволочь, не умеющая быть благодарной сволочь.
Шармбатонка выудила саквояж из кустарника, отряхнула льняное платье от мелких листьев и пошла вслед за своим близнецом.
На цокольном этаже царила суматоха. Лили нужно было извиниться, но Гаса не было видно среди разношерстных компаний. Первокурсники с родителями, шумная итальянская делегация, вечно недовольная свита Флоранс, сверлящая снисходительными взглядами однокурсниц, суетливая госпожа Брулли, пытающаяся угомонить встретившуюся после летних каникул команду по квиддичу. Куратор шестого курса собирала девочек возле статуи ВарнавыФинкли, и Лили, отложив поиски брата, поспешила на собрание.
Стоило девушке приблизиться к однокурсникам, как в руки к ней влетела маленькая бумажная птичка-оригами.
- Открывай скорее, - приветливо улыбнулась мадам Палуницци, госпожа девчачьего царства. – Скоро ты узнаешь, кто будет твоей соседкой в этом году.
Лилиан развернула бумажку, на которой витиеватыми буквами было выведено: НолаДельпи. Француженке пришлось здорово напрячься, чтобы вспомнить, кем была эта девушка.
- НолаДельпи. Поздравляю, мадмуазель Лепаж, Вам очень повезло с соседкой, достойная молодая леди. Она уже забрала ключи от ваших совместных апартаментов, Вам осталось всего лишь найти ее среди этого балагана.
- Кто-то произнес моя имя? – к Лили обернулась невысокая девушка со светло-голубыми, почти бесцветными глазами. Шармбатонка уже успела переодеться в фирменный наряд академии. Лепаж отметила, что стандартный школьный костюм ее соседки сшит по заказу: юбка была гораздо короче обычного и невыгодно подчеркивала пухлые щиколотки низкорослой Нолы. Светлые пепельные волосы пушистым облаком обрамляли загорелое лицо с пухлыми, по-детски надутыми губками. – Появилась моя загадочная соседка?
- Прошу любить и жаловать мадмуазель Лили, - широко улыбнулась мадам Палуницци. – Вы можете подниматься в вашу спальню, - Дельпи отвесила реверанс.
Шестикурснице совсем не хотелось заводить дружеских бесед с новой соседкой, которая увлеченно ее рассматривала, пока девушки блуждали по витиеватым коридорам. Стук колесиков чемодана начал раздражать, правое плечо болело от тяжести саквояжа. Единственное, о чем мечтала рыжая ведьма – поскорее принять душ и смыть с себя этот день.
- Я рада, что буду жить с тобой.
- Это взаимно, - улыбнулась Лили, поднимаясь в свою спальню. – Да и вообще, мне никогда не нравился этот девчачий балаган. Стоило учиться до шестого курса хотя бы ради того, чтобы пожить вдвоем в царской комнате.
- Ты права, - засмеялась ее новая соседка.
Их спальня находилась в башне на седьмом этаже, на одной из самых высоких точек замка. Оттуда открывался великолепный вид на цветущий розовый сад и сад карликовых растений. Так как это было крыло девушек, отделка и мебель были выполнены в голубых и розовых тонах. Внутри комната казалась огромной, вмещала в себя две большие кровати, закрытых мягкими пушистыми пледами, два туалетных столика, скрытый в стене платяной шкаф, полку для книг, глубокие кресла и выдвижной стол для занятий.
- Ты не против, если займу кровать у стены? – спросила Нола. Лили утвердительно кивнула, наблюдая как соседка раскладывает свои вещи по местам. –Не подумай, что я набиваюсь тебе в подруги, но мне было бы приятно, если бы вместе ходили на завтрак и в библиотеку, готовиться к занятиям, например.
- Я всегда завтракала с братом, если ты помнишь, - Лепажпринялась раскладывать бесчисленные баночки на своем туалетном столике, - но в этом году, похоже, моя компания перестала его устраивать. Так что я с радостью приму твое предложение. А на счет библиотеки… Я предпочитаю учиться в одиночестве, прости.
- Ничего, - улыбнулась Дельпи. – Если честно, я и на завтраки не сильно рассчитывала.
- Отчего же? - засмеялась рыжая, выгружая из бездонного чемодана учебники.
- Просто ты всегда сама по себе, Лили. Не видела, чтобы ты вообще дружила с кем-то из девчонок.
- Я не самая большая любительница женских компаний, - Лепаж пожала плечами, расставляя книги на полку в алфавитном порядке, - и компаний вообще. Всегда как-то проще и лучше одной.
- Многие считают, это из-за завышенной самооценки. Некоторые девчонки за глаза называют тебя деланной принцессой, - Лили в удивлении подняла брови. – Ну, знаешь там, ты из богатой чистокровной семьи, в тебе так же течет кровь вейл, и ты помолвлена с самим Ксавье…
- Нола, - Лепаж со злости выронила из рук пузырек с кровевостанавливающей сывороткой, прерывая соседку. Стекляшка разбилась, и багровая жидкость некрасивым пятном осела на голубом коврике. Блондинка ойкнула, испуганными глазами уставившись на темную жижу.– Я очень, очень не люблю всякие сплетни. Наши однокурсницы могут говорить обо мне все что угодно, но, ради святой мандрагоры, не передавай мне всей этой чепухи.
- Извини, не хотела тебя обидеть. Я тут собралась, - девушка замялась, - прогуляться по липовой аллее с Хорхе и Клои, думала предложить и тебе.
- Если ты не возражаешь, я приму душ, немного почитаю и отправлюсь спать. Уже достаточно поздно, и я не собираюсь проспать первый школьный день. Хорошей прогулки, дорогая.
Даже не дождавшись, пока Дельпи покинет комнату, Лилиан отправилась в ванную. Ну вот, теперь и Клои, и какой-то Хорхе будут думать, что она зануда. Ей даже на секунду стало смешно от важности таких вещей, ведь единственная важная вещь — это то, что она снова тут, Скорпиус знает это и вскоре напишет ей. Напишет, а затем навсегда заберет из этого ада.
