Глава 17 - УбежищеГарри поднялся на ноги, почувствовав легкое головокружение, которое однако быстро прошло, и последовал за стариком-трактирщиком в соседнюю комнату. Если ту каморку, в которой Гарри оказался сначала, можно было назвать довольно скромной спальней, то эту – не менее скромной гостиной. Здесь находился грубо сколоченный дубовый стол, два стула ему под стать, занавешенное старой бордово-красной занавеской окно и закопченный очаг, с трудом подпадающий под определение «камин».
– Давай потолкуем, – хозяин поставил на стол бутылку огневиски и стакан, окинул Гарри испытующим взглядом и достал еще и бутылку сливочного пива.
– Ну, садись уж, что стоишь? – маг кивнул на стул напротив.
Гарри присел. Его всё еще немного трясло от пережитого в Хогвартсе и внезапного перемещения. Да и страшно было. Он не знал, чего ожидать, трактирщик «Кабаньей головы» никогда не вызывал у парня особого доверия, а в данной ситуации тем более.
– Ну, что, Поттер? – обратился к нему старик, пододвинув мальчику сливочное пиво.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Интуиция подсказала, – усмехнулся маг и многозначительно взглянул на лоб Гарри, тот сразу же принялся прикрывать шрам волосами, чувствуя себя неловко.
– Да не бойся ты так, парень, – бородач налил себе виски и отхлебнул глоток. – Давай, лучше говори, что случилось, раз ты тут у меня оказался.
– А вы собственно кто? – Гарри внимательно вгляделся в сидящего по другую сторону стола волшебника. Старый бородатый трактирщик всегда казался ему довольно подозрительным. На вид он был человеком суровым, немногословным и всегда себе на уме. И все же было в нем что-то знакомое… Гарри никак не мог вспомнить, что или кого он напоминал. Морщинистое лицо, пышные седые брови, нависающие над живыми светло-карими глазами, которые глядели на собеседника подозрительно, но без враждебности, почти полностью седая борода, некогда бывшая каштановой и доходящая магу до середины груди. Образ трактирщика казался каким-то родным, особенно, стоило, вдруг в его глазах появится лукавой искорки, а его губам растянутся в улыбке – столь знакомой улыбке, что Гарри даже опешил.
– Я хозяин «Кабаньей головы», обычно этого достаточно, – усмехнулся маг. – Но раз я знаю твое имя, то и ты вправе узнать мое. Меня зовут Аберфорт Дамблдор.
Гарри молча отпил глоток сливочного пива. Нельзя сказать, что он был удивлен. Где-то в глубине души он догадывался, только дивился себе, что не смог раньше заметить удивительного сходства трактирщика с директором.
Аберфорт вытер мозолистые руки об грязноватый фартук и залпом допил свой стакан огневиски и наполнил поновой.
– Дамблдор никогда не говорил о вас, – медленно начал Гарри.
Трактирщик лишь фыркнул и пробормотал себе под нос:
– Альбус всё время о чем-нибудь не говорил…
– Простите? – не понял парень.
Глянув на него, его собеседник махнул широкой рукой:
– Слова.
Гарри смущенно улыбнулся. Он не понял смысла сказанного, но вновь переспрашивать было как-то неудобно. Некоторое время они просидели в тишине. Пока гриффиндорец не решился нарушить молчание.
– Почему вы не в Ордене? – спросил он, отхлебнув для храбрости большой глоток сливочного пива.
– Так уж случилось, – пожал плечами волшебник, глядя в огонь. – Я состоял в Ордене Феникса, раньше. – Он вдруг усмехнулся. – Как это в духе Альбуса, создать Орден... Столько театральности... – Аберфорт весело взглянул на Гарри:
– Мой брат всегда любил работу на публику.
Гарри удивленно уставился на собеседника. Он никогда не считал директора человеком, «работающим на публику». Такое определение никак не вязалось с его образом Альбуса Дамблдора. Ему стало обидно за директора, и Гарри возмутился:
– Дамболдор никогда не…
– Ах, Поттер, не надрывайся! – лениво перебил его Аберфорт. – Не забывай, я тоже Дамблдор и знаю Альбуса чуток дольше и лучше, чем ты. Уж поверь.
– Но…
– Спорим, он никогда не говорил с тобой о себе? – подмигнул ему старый маг, отхлебнув еще виски. – Не делился своими воспоминаниями, прошлым? Я прав? Не отвечай, по глазам вижу, что прав… Так вот мой брат, он изумительный человек. Славный парень, но не простой. – Он замолчал, увлеченный какими-то своими мыслями и, казалось, позабыв о парнишке, сидящим напротив.
В очаге трескались поленья. Комнату ощутимо наполняло тихое, уютное тепло. По белым стенам плясали причудливые тени. Но как ни странно ничего пугающего в них не было. Гарри почувствовал неожиданное для своего положения спокойствие.
– Я никогда не был таким ученым, как он, – тихо проговорил Дамблдор, обращаясь скорее к себе самому, чем к своему собеседнику. – И школу-то с трудом окончил. Меня всё куда-то тянуло. Но Альбус… – Он улыбнулся своим воспоминаниям. – …Он всегда меня поддерживал. Да и я старался помочь ему, как мог. Но я не мог слишком уж много. Он всегда был занят какими-то особо важными делами.
– Так почему же вы не общались? – вопрос Гарри будто бы разбудил трактирщика. Он встрепенулся, рассеянно оглядел парня и ответил:
– У нас с братом были семейные разногласия.
Гарри недоверчиво нахмурился. Какие могли быть "семейные разногласия" с Дамблдором?
– Вы даже не пришли на его похороны, – упрекнул гриффиндорец.
Аберфорт отмахнулся от этих слов, как от назойливой мошки.
– Посещать похороны Альбуса – пустое дело, – заметил он.
– Как вы можете так говорить?! – опешил Гарри. – Вы же сами сказали, что ваш брат всегда вас поддерживал...
– Гарри, ты упускаешь из виду главное, – оборвал его Дамблдор. – И заостряешь свое внимание на пустяках. – Старик рассмеялся негромким шелестящим смехом. – Выпей еще сливочного пива.
Гарри молча принял из его рук еще одну бутылку и удивленно уставился на трактирщика. Он его определенно не понимал. Даже с директором всё было яснее, хоть тот и любил изъясняться загадками.
– Мир держится на любви, – печально улыбнулся Дамблдор. – Это была та простая истина, в которую верил мой брат. Или скажем так: так он мне ее растолковывал, чтобы я мог понять, – со смешком уточнил Аберфорт и, уставившись в огонь, погрузился в свои мысли. Отблеск пламени плясал в его остекленевших глазах.
Гарри беспокойно заерзал на стуле.
– Знаешь, после возвращения Волан-де-Морта на моего брата было вылито уйма помоев, – наконец продолжил Аберфорт. – Та же твоя знакомая, Рита Скитер, насекомое это несуразное, старалась изо всех сил очернить его доброе имя. И многие маги приняли это и отвернулись от него. Ты не представляешь, как тяжело было Альбусу.
Гарри задумчиво кивнул. Он помнил, что самому ему было очень тяжко, но Дамблдор всегда казался таким спокойным, таким непоколебимым. Ну, по крайней мере, всегда, кроме той сцены в пещере... Однако эти воспоминания парень старательно гнал от себя.
– Тогда мы с ним вновь стали одной командой, – продолжил Дамблдор и весомо добавил:
– Семья – это святое. Понял, парень?
Гарри закивал. Такие заявления всякий раз кололи его прямо в сердце, напоминая о том, чего сам он лишен, но в то же время он вспоминал о большой и крепкой семье Уизли, от чего на душе сразу же теплело.
– А у вас была большая семья? – спросил он, когда Аберфорт ничего не добавил.
– Нет, – улыбнулся старик и помрачнел. – Небольшая. Теперь же я единственный ее живой представитель.
Гарри сочувственно кивнул.
– Но это неважно, – вздохнул Дамблдор, сверкнув голубыми глазами. – Моя семья всегда со мной. – Он постучал сжатой в кулак рукой по своей массивной груди. Этот жест показался Гарри таким неотесанным и удивительно трогательным. Так часто делал Хагрид, когда волновался и желал подчеркнуть, что говорил от чистого сердца.
Некоторое время они вновь сидели молча. Гарри прислушивался к огню в очаге и шелесту собственных мыслей, которые тихонько возвращались к злободневным бедам. К тому факту, что он теперь в бегах и в Хогвартс ему дороги уже нет.
– Мистер… Дамблдор, – неловко нарушил он затянувшееся молчание. – Скажите, вы мне поможете?
Аберфорт, не глядя на него, кивнул:
– Рассказывай.
– Что?
– Всё.
Гарри хмыкнул и принялся рассказывать. Всё и с самого начала. Пока он сообщал свою историю, удивляясь про себя, что ему так просто говорить обо всем этом, трактирщик то и дело подливал себе огневиски, кивал и не задал ни одного вопроса.
Закончив свою повесть на том, как он перенесся из кабинета директора, схватившись за канделябр, Гарри замолчал, впервые почувствовав, что горло у него пересохло, и сделал глоток сливочного пива.
Парень покосился на Дамблдора, опасаясь, что тот опять будет целую вечность сидеть, безмолвно уставившись в огонь, но тот резко повернулся к нему, даже испугав Гарри неожиданной шевелением.
– Я могу тебе помочь, – обнадежил старик своего собеседника. – Более того, я просто не могу поступить иначе.
– Да?
– Мой брат, – загадочно пояснил Аберфорт, чему-то усмехнулся и махнул широкой ручищей. – Парень, всё наладиться. Ну, я, по крайней мере, сделаю всё от меня зависящее для этого. Не переживай. Здесь у меня ты в безопасности. Тут тебя не достанет ни министерство, ни Пожиратели Смерти. На данный момент можешь расслабиться. Сегодня вообще ничего делать не будем, а завтра я устрою тебе кое-какую встречу.
Трактирщик лукаво подмигнул Гарри, сделавшись в этот момент очень похожим на своего брата.
– Поздно уже, – заметил Дамблдор, поднимаясь из-за стола. Гарри невольно встал вслед за ним. – Ложись, в той комнате, в которой появился. Она безопасна, столько заклятий ни на одно место во всей Англии больше не наложено. Спи.
Он ловким движением сгреб со стола пустую посуду и, доброжелательно кивнув Гарри на прощание, вышел.
Только теперь парень понял, насколько устал за этот длинный день.
Проснулся он следующим утром на удивление рано и пораженно уставился на незнакомый потолок над собой. Он не сразу понял, где находится, а когда понял, то все остатки сна как рукой сняло. Гарри вскочил с кровати и оделся, прискорбно заметив, что все его вещи остались в сундуке в круглой спальне гриффиндорской башни.
В комнате, где он вчера беседовал с Аберфортом Дамблдором, его ожидал добротный завтрак. На столе красовались тарелка с яичницей и беконом, корзинка с хлебом, банки варенья и меда, сливочное масло, дымившийся кофейник, кувшин с тыквенным соком и блюдо с краснобокими яблоками. В сервировке чувствовалась опытная рука мастера. Самого хозяина трактира не было видно.
Гарри уселся за стол и принялся завтракать. Он как раз доедал второй бутерброд с апельсиновым вареньем, когда вошел Аберфорт. В его облике с предыдущего вечера ничего не изменилось, на старике был всё тот же замызганный передник.
– Проснулся, – заметил он и присел рядом с парнем. – Ты кушай, кушай, не отвлекайся. Я просто зашел посмотреть, как ты. Вижу, аппетит не утрачен. – Дамблдор добродушно усмехнулся. – Не поверишь, но мракоборцы прочесывают Хогсмид. Угадай-ка, Поттер, кого они ищут?
Гарри с трудом проглотил кусок бутерброда. Однако Трактирщик лишь весело подмигнул ему, находя всё происходящее, очевидно, весьма забавным.
– Да кушай ты спокойно, не нервничай, – успокоил он беглеца. – Не найдут они никого. Скоро несколько людей из Ордена придут. Решим что делать дальше.
Уже через полчаса за этим же самым столом Гарри почувствовал себя намного уверенней, так как теперь за ним сидели не только он сам с Аберфортом, но еще и уставший, поникший Люпин и не выспавшаяся Тонкс (или точнее миссис Нимфадора Люпин) с желто-зелеными волосами и свежей ссадиной на подбородке. «Никогда не связывайся с более чем двумя Пожирателям одновременно, Гарри», – невесело отшутилась она в ответ на его вопрос о происхождении раны.
Люпины успели выслушать короткий рассказ Дамблдора, который не давал Гарри ни слова вставить, и поделиться свежими новостями о состояние войны с Волан-де-Мортом. Новости оказались безрадостными. Накануне, как раз на Хэллоуин, состоялось сразу несколько крупных стычек с Пожирателями Смерти. Были убиты многие мракоборцы. Орден Феникса почти уничтожен.
– Кингсли жалко, – глухим от горя голосом заметила Тонкс. – Он отдал свою жизнь за меня. Честное слово, это заклятие было направлено на меня. А он вдруг выскочил и заслонил меня.
Тонкс всхлипнула и прильнула к мужу, который тут же обнял ее одной рукой. Ее волосы моментально потемнели.
– Это была настоящая бойня, – покачал головой Люпин. – Ловушка.
– Ясно, – мрачно заметил Аберфорт, когда тягостное молчание затянулось. – Но сейчас важнее не то, что уже прошло, а то, что наступает. Надобно этого парня тут в безопасное место переправить. – Гарри хотел было возразить, но маг взглядом велел ему молчать. – Твое геройство нам сейчас ни к чему, Поттер. Ты нужен волшебному сообществу живым.
– Дамблдор прав, – кивнул Люпин и невесело улыбнулся. – Ты сейчас больше чем просто парень, который вылетел из школы, ты – символ сопротивления. Давайте взглянем правде в глаза: Ордена Феникса больше нет. А министерство магии насквозь пронизано шпионами и приспешниками Волан-де-Морта.
– Как? – поразился Гарри.
– Так, – ответил Люпин. – Мы сами этого слишком долго не видели, просто потому что не хотели верить в такую чудовищную возможность. Но это правда. После смерти профессора Дамблдора всё пошло хуже некуда. Пожиратели Смерти внедряли своих людей во все сферы.
– Да им и не нужно было этого делать! – перебил его Аберфорт, стукнув кружкой об стол. – Многие важные посты итак уже были заняты пожирателями. Думаешь, когда этот их Темный Лорд пропал тогда, все его пешки были посажены в Азкабан? Как бы не так! Большая часть просто быстренько отреклась от него и принялась делать вид, что вообще тут ни при чем. Ждали своего часа, гадюки.
– Дождались, – безнадежно пробормотала Тонкс во вновь возникшем молчании.
– Я и не думал… – разбито начал Гарри и не найдя подходящих слов опять замолк.
– Ничего, парень, – с угрюмой решимостью в голосе подбодрил его Дамблдор. – Ты не думай, что всё потеряно. Ничего не потеряно, пока у нас есть ты.
– Я? – взвыл Гарри, с недоверием глядя в бородатое лицо трактирщика.
– Конечно, ты, Поттер, – Дамблдор приветливо хлопнул Гарри по спине, чуть не столкнув его со стула. – Что и приводит нас к важнейшей проблеме на повестке дня: куда перебросить парня? Здесь он оставаться не может, скоро я не смогу больше отшивать мракоборцев, а на открытый конфликт идти пока что не хочется.
Ремус Люпин, глотнув сливочного пива, понимающе кивнул:
– Мы заберем его с собой. Обоснуемся пока…
– Не, приятель! Не надо говорить мне, куда вы собираетесь, – Аберфорт предостерегающе выставил вперед руку с грязноватыми ногтями. – Чем меньше народу знает, где он, тем лучше. Да и мне самому лишние знания без надобности. Меньше знаешь, крепче спишь, как говориться.
Люпин снова кивнул и поднялся из-за стола:
– Ладно, тогда мы сразу отправимся в путь.
– Мне бы сначала с Роном и Гермионой повидаться, – возразил Гарри. – А профессор Льюис, у нее из-за меня неприятности…
– С Льюис всё в порядке, судебного разбирательства не будет, – успокоила его Тонкс, тоже отодвигая стул. – Правда преподавательского места она лишилась. Но, как мне кажется, не так уж она им и дорожила.
С этим Гарри не мог поспорить. Профессор Льюис согласилась преподавать трансфигурацию лишь из уважения к МакГонагалл. Так же он не мог спорить с тем, что Рону с Гермионой сейчас не следует встречаться с ним, так как за ними вероятнее всего ведется наблюдение.
Несколько подавленный обрушившимися на него известями и разлукой с друзьями, Гарри последовал вместе с Люпиным и Тонкс на первый этаж. Наложенное Аберфортом заклятие позволяло трансгрессировать лишь на крыльце. Дамблдор принял все необходимые меры предосторожности; Тонкс, Люпин и Гарри столпились на крохотном крылечке. Гарри успел увидеть приветливую улыбку хозяина трактира и прощальный взмах рукой, а потом почувствовал привычное неприятное сжатие и вдруг очутился на совершенно ином крыльце.
– Скорее, Гарри, отпирай дверь! – велел голос Тонкс над самым ухом, сунув ему в руки ключ. – Пока нас никто не заметил.
Гарри оглянул дверь, в которую он чуть ли не упирался носом. Знакомая старая древесина, дверной молоток в виде змеи, кусающей себя за хвост. Это была входная дверь семейного дома Блэков на площади Гриммо двенадцать.
– Ну же! – поторопила его Тонкс.
Гарри опешил. Он, конечно, помнил, что является единственным наследником Сириуса и тем самым этот дом теперь по праву принадлежит ему, но чтобы он вновь оказался здесь, этого он не мог даже вообразить.
– Гарри, открывай! – нетерпеливо велела Тонкс. Парень закивал, повертел ключ в руках, разглядывая его – ничего особенного, старый, с налетом ржавчины ключ. Гарри вставил его в замочную скважину и повернул. Дверь распахнулась, и Тонкс толкнула его вперед в затхлый, пыльный воздух прихожей.
– Мы взяли на себя смелость захватить твой ключ, ты оставил его, – пояснил Люпин, прикрыв за собой входную дверь и глядя на то, с каким пораженным выражением лица Гарри уставился на ключ в своих руках.
Парень кивнул. Он помнил, что не прикасался в нему, с тех самым пор, как ему его передали в конверте с бумагами на дом и имущество крестного. Он всё собирался оставить этот конверт в Гринготтсе, да руки так и не дошли.
– Пойдем, приготовим тебе комнату, – с преувеличенной веселостью в голосу, предложила Тонкс. – Без тебя мы в дом попасть не могли, после гибели Дамблдора в дом можно попасть лишь с его владельцем, так что здесь ничего не готово.
Тонкс двинулась к лестнице, в полумраке спотыкаясь о какие-то предметы мебели.
Гарри с трудом оторвался от ключа, опустил его в карман и огляделся. Темная прихожая выглядела такой же как два года тому назад, когда он последний раз был здесь, еще с Сириусом. Хотя если приглядеться, разница всё-таки была – если после хозяйствования здесь миссис Уизли дом был приведен в порядок, почищен и убран, то теперь от всего этого не осталось и следа.
Гарри медленно пошел в сторону подвальной кухни, предоставив Тонкс и Люпина им самим и разглядывая привычную обстановку. Он и не подозревал, что помнил этот дом до мельчайших деталей, ведь он был здесь от силы раз пять. Однако, сейчас переступив порог, вдруг почувствовал себя в до боли знакомом месте.
На всех поверхностях толстым слоем лежала пыль, по углам клубилась паутина, а мебель валялась в беспорядке. Всё говорило о том, что дом покинули в спешке, не заботясь о том, что когда-нибудь придется сюда вернуться.
На кухонном столе обнаружились сгнившие остатки древнего ужина, в которых даже черви уже успели сдохнуть. Грязная посуда и вилки-ложки были разбросаны по полу. Разбитый кем-то графин лежал рядом с опрокинутым стулом во главе стола, на котором за ужином всегда сидел Сириус. Гарри бездумно поднял стул и сел. В голове и в груди было пусто и тяжко. До чего же всё было бессмысленно.
– Гарри?.. Ух, ну и грязно же здесь! – воскликнула Тонкс, спустившись на кухню, и взмахнула палочкой. – Я по пути снимала паутину и убирала пыль. Еще чуть-чуть и дом будет как новенький!
Гарри безразлично наблюдал за тем, как грязная посуда отправлялась в мойку и начинала себя мыть, как со стола исчезли безобразные остатки гнилья, как осколки соединялись в вазы и стаканы и отправлялись на свои полки.
– Видишь, какая я стала хозяйственная, – с улыбкой подмигнула Тонкс, пробираясь к нему, и тут же испуганно добавила, раздавив по пути оказавшуюся на полу кофейную чашу: – Ой.
Гарри не ответил. Люпин вошел на кухню и поставил чайник на огонь.
