Солнце

Глава 18

The sea’s evaporating
Though it comes as no surprise
These clouds we’re seeing
They’re explosions in the sky
It seems it’s written
But we can’t read between the lines
Hush
It’s ok
Dry your eye
Dry your eye
Soulmate dry your eye
Dry your eye
Cos’ soulmates never die

“Sleeping with ghosts” - Placebo

Доктор внимательно смотрит на нас. Затем начинает медленно подниматься вверх по ступеням.
- Я знал, что ты захочешь ей помочь. Только в смерти Драко Малфоя нет твоей вины….
Аиша молчит. В её глазах я могу отчётливо прочитать страх.
- А ты сказала ей, почему её побег не имеет смысла? – мужчина усмехается.
- Не смейте так говорить! – Аиша кричит.
- Значит, не сказала. Что ж, - он поравнялся с нами. – Тогда я сам скажу. Мисс Грейнджер, бросьте эту затею….
- Это почему же? – я совершенно не понимаю, о чём он говорит.
- Потому что для вас всё уже давно кончено. Ещё никто не смог жить за пределами этих стен, если хоть раз видел солнце.
- Отпустите её! Я ведь знаю, что вы можете…, - голос девушки полон жалости, и во мне рождается какой-то непонятный страх перед этой жалостью.
- Я думаю, Аиша уже сказала вам, что я действительно могу вас отпустить, мисс Грейнджер. Только вот, не вижу в этом смысла.
- Пожалуйста! Позвольте ей уйти!
- Она не сможет жить на воле….
- Почему?! Ведь я была там! Я бы смогла, если…
- Если что?! Если бы не захотела вернуться обратно?! И это притом, что ты никогда не была здесь на правах пациентки!
- Вы отвратительный человек! Вы виноваты в том, что в этой дурацкой клинике каждый день умирают ни в чём не повинные люди!
- Не надо меня демонизировать! Эти люди умерли бы в любом случае, я лишь продлил их жизни!
- Хватит! – мне начинает надоедать этот цирк. – Как вы оба можете вот так запросто обсуждать мою судьбу?!
Они замолкают. Аиша смотрит на меня с надеждой, доктор – с жалостью.
- Хорошо, - доктор вздыхает. – Я не держу вас. Вы можете идти.
Я смотрю в его глаза. Ничего, кроме жалости. Похоже, я и впрямь могу идти….
Делаю шаг, опуская босую ногу на белую холодную ступень. О чём говорил доктор? Впрочем, какая разница? Я свободна, и это главное. Миновав ещё несколько ступеней, я срываюсь на откровенный бег. Буквально в три-четыре прыжка преодолеваю лестницу. Иду вперёд, не отрывая взгляда от крошечных окошек, сквозь которые в зал падает ласковый карамельный свет. Как должно быть красиво сейчас на улице! Всё моё тело наполняется жгучим трепетом, и я вновь ускоряю шаг. Когда же, наконец, я достигаю выхода, что-то во мне ломается. О чём же всё-таки говорил доктор? Эта мысль не даёт мне покоя, и теперь я боюсь открыть дверь.
- Ну почему же вы стоите?! – кричит мне в спину Аиша. – Вы ведь можете идти!
А действительно, почему? Ради этого момента я только и жила весь последний год…. И я решаюсь.
Передо мной открывается удивительная, наверное, почти сказочная картина. Широкая аллея, залитая ласковым закатным светом. Я осторожно ступаю по мощёной дорожке и вскидываю голову к бескрайнему янтарному небу. Пышные карамельные облака в пику тем белёсым клочкам из моего недавнего видения кажутся мне такими значимыми, такими необходимыми. И огромное рыжее солнце мягко утопает в облачном горизонте. В пушистой молодой листве прячутся звонкоголосые птицы. Всё вокруг дышит летом, угасающим летним зноем. А я иду по аллее, готовая вот-вот разрыдаться. Но почему-то вовсе не оттого, что, наконец, оказалась на воле. Нет. Я останавливаюсь посреди этого зловещего великолепия, пытаясь понять, в чём же дело. Мне должно быть так тепло, но…. Но я не чувствую тепла. И дело вовсе не в том, что я стою на холодном камне. Нет…. Этот холод – внутри меня. Я вглядываюсь в закатное солнце, такое чистое и свободное. Но я не чувствую свободы. Вот в чём дело. Я не чувствую свободы! Нет её ни в этом далёком золоте солнца, ни в бескрайнем просторе неба. Холод выжег меня. И теперь я, будто сухая, пожухлая, прошлогодняя трава, тянусь к живому свету, зная, что уже давным-давно мертва. Так вот о чём говорил доктор. Слишком долго я смотрела на своё стерильное, мёртворождённое солнце. Слишком долго я привыкала к его холодному свету. Теперь я понимаю, почему никто не мог отсюда сбежать. Гордые птицы поют свою летнюю песню – реквием, стремительный ветер колышет сочную листву – прощается, я улыбаюсь высокому небу – ухожу. Но я не вернусь обратно. Если жизнь не сумела подарить мне свободу, то пусть её подарить смерть….
Я лежу на студёной аллее, чувствуя, как силы растекаются по камню вместе с моей горячей кровью. Я облизываю высохшие губы, ощущая во рту солоноватый вкус. Проходит минута, две, три. Ко мне подбегает Аиша. Она плачет, она что-то говорит и пытается поднять меня на ноги. Что ж, я прощаю её. Доктор прав, в смерти Малфоя не было её вины. Как, впрочем, нет её вины и в моей смерти. Девушка склоняется надо мной, целует мои окровавленные руки, и я вижу, как в моих стеклянных, полных застывших слёз глазах отражается этот ласковый, закатный вечер. Теперь я наблюдаю всё это со стороны. И теперь мне тепло. Я могу бежать навстречу далёкому, вольному солнцу. Я знаю, что где-то там, в янтаре бескрайнего неба, точно так же бегут навстречу прекраснейшей из звёзд все те, кто не сумел обрести свободу при жизни, но кто больше никогда не потеряет её. По крайней мере, до тех пор, пока в облачном горизонте утопает жаркий карамельный шар.

Конец.