Чем важна совместная работа.Глава 18.
Чем важна совместная работа.
1 октября 1998 года.
Профессор Слизнорт отказался остаться в Хогвартсе еще на год, поэтому руководству школы пришлось найти нового учителя Зелий — он тоже был слизеринцем, когда еще учился (Гермионе это казалось несколько странным, но она не подавала виду). Он был хорошим профессором, хотя Грейнджер была несколько не уверена в его человеческих качествах. Новый учитель не делал поблажек факультету, деканом которого стал (естественно, это был Слизерин), и не обращал внимания на чистокровность или нечистокровность учеников, оценивая только знания и умения студентов, за что лично Гермиона была ему безумно благодарна.
Главным недостатком профессора Билмерка — так его звали — было стремление сплотить враждующие факультеты.
— Совместная работа очень важна для студентов, — любил повторять он. — Она является залогом хороших отношений между всеми вами. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы предприятие, названное «Совместная работа», принесло школе и, подчеркиваю, каждому из студентов, взаимопонимание и поддержку в эти трудные для нас времена. Поэтому, — произнес он, взмахнув палочкой, — с сегодняшнего дня каждому из вас будет назначена пара — не из вашего, ясное дело, факультета.
Билмерк уже начал распределять пары, когда заметил среди сидящих Гермиону. Он посмотрел на нее и медленно покачал головой, ничего не сказав. Гермиона чувствовала себя неуютно — рядом не было ни Гарри, ни Рона, которые могли бы поддержать ее в трудную минуту. Она сидела одна за последней партой, наблюдая за Лавандой и Парвати, которые хихикали, поглядывая на своих возможных партнеров.
Гермиона не понимала, как Парвати могла так спокойно смеяться после того, как потеряла сестру. И как могла смеяться Лаванда? Сама же Гермиона прекрасно помнила, как мадам Помфри сообщила Браун о том, что им удалось удалить большее количество ран. Помнила, как в ужасе исказилось лицо Лаванды, когда она впервые увидела свое отражение и поняла, что именно имела в виду медсестра. Даже спустя три месяца один из шрамов на лице остался: длинный, искривленный, он проходил по ее щеке — самый заметный, теперь он, казалось, отталкивал взгляды от ее некогда прекрасного милого личина. И, несмотря на это, Лаванда смеялась.
Неужели Гермиона, в самом деле, была единственной, кто всё еще горевал? Единственной, кто по-прежнему думал о войне? Единственной, кто так и не мог выдавливать из себя улыбки?
Хотя, по правде сказать, когда Джинни была рядом, она с легкостью смеялась.
Мерлин, и почему только они с Джинни на разных курсах?
Гермиона мысленно заставила себя успокоиться, хотя это было явным самообманом. Больше всего Гермиона боялась, что ей поставят в пару кого-то из Слизерина, хотя всеми фибрами души ощущала, что так и будет. Героиня Войны дрожала как девчонка, ее взгляд пал на Драко, который сидел за одной партой с Ноттом и немигающим взором глядел в окно. Гермиона вздрогнула, ей не хотелось бы быть в одной паре с Малфоем, или, как сказал бы Билмерк, — «в команде».
— Мисс Грейнджер, — наконец, произнес профессор, поглядев на нее. Гермиона удивленно подняла на него взгляд. — Подойдете ко мне после урока. Мне нужно кое-что обсудить с вами.
— Конечно, сэр, — кивнула головой Гермиона.
За всеми этими мыслями, она совершенно потеряла счет помешиваниям, пока профессор, ничего больше не сказав, прошел мимо. Выругавшись сквозь губы, Гермиона стала оглядываться по сторонам в поисках подсказки. В двух шагах позади нее Гойл и его партнер выглядели совершенно растерянными; Парвати, Лаванда и их партнеры даже не пытались ничего сварить, а что до Дина и Симуса (чьи синяки уже были по большей мере вылечены благодаря маскирующему чудо-крему Фреда и Джорджа), их собственное зелье походило на мутновато-коричневую жижу.
Сколько раз она опять помешала зелье? Семь, восемь?.. Больше?.. А нужно сколько?..
Гермиона продолжала механично помешивать содержимое котла.
— Против часовой стрелки, Грейнджер.
Она подскочила на месте слишком резко, случайным взмахом руки расплескивая зелье на пол, одежду и... Драко Малфоя.
— Ауч! — тихо выругался тот и тряхнув рукавом. — Осторожней, Грейнджер!
— Это ты виноват, незачем подкрадываться со спины. Тебе повезло, что я не заставила тебя его выпить, — отрезала Гермиона, палочкой убирая пролитое зелье. Затем взглянула в котел и ахнула от удивления. — Серое! Почему оно серое? Должно быть голубым, в книге сказано!..
— Я же тебе говорил, мешать нужно против часовой стрелки.
Гермиона пожала плечами. Теперь придется начинать всё сначала. Она снова бросила взгляд на Малфоя, который уже вернулся на свое место рядом с Гойлом и сидел за партой, глядя на хрустальный флакончик с идеально сваренным ярко-голубым зельем. Когда он насмешливо поглядел на нее, Гермиона с трудом смогла перебороть искушение подойти и сбросить этот флакончик на пол, или — что было бы еще лучше — на самом деле заставить его отведать зелье.
Зелье Сциллиндера, также известное как зелье боли было известно за репутацию «почти такого же ужасного», как заклинание Круциатус, если принять его в большом количестве. Но большинство предпочитало попросту подливать его на простыни жертве, и дожидаться ночи. Обычно оно не убивало, но поджигало.
Сильно.
Конечно, они-то изучали это зелье больше из-за его медицинских свойств, так как добавление нескольких его капель к любому эликсиру или снадобью ускоряло заживление, несмотря на то, что и делало этот процесс болезненней. Изначально это зелье и было создано Сциллиндером именно с такими целями. Он так и не смог понять, какой именно ингредиент превратил его лекарство в яд.
Гермиона с трудом отвела взгляд и заново поставила на огонь котелок.
— Урок окончен. Я не задаю вам никакого домашнего задания, кроме того, чтобы выучить о свойствах зелья, которое вы все только что пытались сварить. Будет тест, — возвестил учитель в конце урока, когда Гермиона только-только (наконец-то!) нагнала Гойла с его напарником. Ученики недовольно застонали, а учитель улыбнулся. — Все свободны.
Гермиона осталась стоять на своем месте, и Билмерк подошел к ней.
— Мисс Грейнджер, — произнес он дружелюбно. — Я уверен, вы догадываетесь, о чем я хочу с вами поговорить. У вас большие способности к Зельеварению, но я не смогу поставить вам той оценки, которой вы заслуживаете, если вы не начнете прислушиваться к моим инструкциям.
Гермиона вопросительно посмотрела на учителя, и тот немного напряженно улыбнулся:
— Я всего лишь пытаюсь сказать, что все мы прилагаем усилия, — мягко продолжил он. — И я был бы вам очень признателен, если бы вы не пытались со всем справляться в одиночку. Прошел месяц, мисс Грейнджер. Я прекрасно понимаю, что война слишком сильно на вас повлияла, но, по моему скромному мнению, вы решили вернуться в Хогвартс именно потому, что захотели наконец-то получить нормальный седьмой год обучения. Я прав?
Гермиона кивнула.
— Так вот, если бы я был на твоем месте, я бы как можно скорее нашел себе напарника.
— Но, сэр, — запротестовала Гермиона, — разве не все ребята уже разбились на пары?
— Я уверен, что вас любой ученик с радостью примет помощь Гермионы Грейнджер, — Билмерк улыбнулся. — Вы можете присоединиться к уже существующим парам, три все же лучше чем один, или даже два. А теперь можете идти. Не хочу, чтобы вы опоздали на следующий урок.
Гермиона покинула кабинет в полном смятении.
— — — * — — —
Гермиона направилась прямиком в библиотеку, даже не пытаясь найти кого-нибудь для Зелий. В последнее время она проводила там все больше и больше времени, по понятным причинам. Тишина и покой были так нужны ей и найти их она могла только в библиотеке, сидя за своим любимым столиком у окна в большой, просторной светлой комнате с гладким, налакированным деревянным полом и стеллажами, заставленными книгами прямо до потолка.
Гермиона как обычно направилась к «своему столику», где была бы скрыта от посторонних глаз. Библиотека пустовала, впрочем, как и всегда. Гермиона завернула за угол, и заметила, что ее стол уже был занят.
— Грейнджер в библиотеке! Какой сюрприз! — услышала Гермиона насмешливый голос Малфоя, который сидел, развалившись в кресле и теперь нахально оглядывал гриффиндорку с ног до головы.
— Малфой, — холодно произнесла она, удостоив парня лишь кивком головы. — Что ты тут делаешь? — с подобным тоном это прозвучало почти как «Что ты делаешь в моем кресле?»
— Мы в свободной стране.
Гермиона поколебалась несколько секунд, а затем взяла стул и села прямо напротив Малфоя. Вместо того, чтобы открыть книгу и начать читать, она поглядела на слизеринца с любопытством. Он выглядел как скелет, обтянутый кожей. Самая приметная перемена произошла с его глазами, которые разом делали старили его на десятилетия.
— Что смотришь, Грейнджер? — вывел ее из оцепенения насмешливый голос Драко.
Гермиона смутилась, но тут же взяла себя в руки.
— Ты похож на трупа, — не задумываясь, пробормотала она первое, что пришло в голову.
Драко удивленно поглядел на девушку, возможно даже, немного с раздражением, а затем легкая улыбка подернула уголки его губ вверх, смягчая резкие черты лица:
— Да как же так?! Мне явно не хватает практики.
— Что?
— Просто, кажется, я не могу найти достойного оскорбления в ответ, — пояснил парень, явно с трудом сдерживая смешок.
Гермиона рассмеялась, а затем удивленно замолкла. Она попыталась отыскать в лице Малфоя хоть какой-то намек на презрение и издевку, но не смогла найти ничего кроме временного веселья и улыбки, которая не коснулась его глаз, остававшихся холодными и совершенно серьезными.
— Так что тебе сказал профессор Билмерк? — спросил Драко прямо. Ему это, и правда, было очень интересно. — Осмелился, наконец, попросить автограф?
— Нет! — воскликнула Гермиона, ощущая, как на щеках вспыхивает горячий румянец. — Он просто сказал, что я должна найти себе партнера для занятий.
— Всего-то? И поэтому ты так грустишь?
— Я не хочу быть с кем-то в паре. И профессор Билмерк об этом знает.
— А ты не думала, что он прав? Ты же помнишь, что было сегодня на уроке. Тебе на самом деле нужен кто-то, кто реально понимает, что делает. Мешать зелье Сциллиндера по часовой стрелке, Грейнджер, серьезно? Я просто глазам своим не мог поверить.
— О, замолчи, — Гермиона снова рассмеялась, к своему собственному изумлению и, она не могла не признать, к своей радости.
Смех прямо-таки застыл в ее горле, когда она поглядела на Малфоя. Его лицо вдруг потемнело, словно невидимая туча накрыла его, а выражение лица стало непроницаемым, но каким-то почти сумасшедшим и даже опасным
— Малфой? — неуверенно произнесла Гермиона. — Что-то случилось?
— Не стоило мне этого делать, — пробормотал Малфой, проводя рукой по своей руке.
— Не стоило был делать что? — спросила Гермиона непонимающе.
Малфой не ответил. Он некоторое время смотрел на нее, а затем снова улыбнулся, словно ничего и не произошло.
— Я могу помочь тебе с Зельями.
— Мне не нужна
помощь!
— Хорошо, хорошо, — замахал руками Малфой. — Я просто так сказал... Эй, Грейнджер, я могу задать тебе один вопрос?
— Я… Да, конечно.
— Ты меня боишься?
— Что, прости?
— Ты меня боишься? — медленно повторил Малфой, и Гермиона так и не смогла понять, говорил ли он всерьез, или попросту шутил.
— Нет, я вероятней всего
не боюсь.
— Просто спросил.
Он снова вернулся к своей книге, Гермиона поступила так же. В следующий час не было слышно ничего, кроме шороха страниц и случайного ерзанья на стуле, когда кто-то из них двоих пытался поймать как можно больше света.
