Глава 18sophieghetto, если вы меня заавадите, продолжения точно не будет)))
- Как твое исследование?
Мелисса неопределенно махнула рукой:
- Сложно. Очень сложно. Нам, конечно, удалось найти некоторые закономерности и выстроить на них предположения, но это больше напоминает поиски черной кошки в темной комнате. Хвала Мерлину, нам хоть известно, что эта кошка там вообще есть…
Люпин хихикнул и уютно устроился в кресле, забросив длинные ноги на подлокотник. Он уже был одет в парадную мантию цвета спелой сливы-цеппелины, и даже успел измять ее – хоть портной и уверял, что на ткань наложено заклятье несминаемости. Зато густые русые кудри в кои-то веки были тщательно причесаны и усмирены гелем, что можно было приравнять к подвигу: обычно Люпин ленился наводить марафет.
- Кого ты пригласил? – поинтересовалась Мелисса. Люпин пожал плечами:
- Какую-то девчонку с Хаффлпаффа, кажется, четвертый курс – очень уж обрадовалась.
Здесь нужно сказать, что ежегодный рождественский бал Хогвартса образца шестидесятых здорово отличался от бала в девяностых, который помнила Мелисса. Потанцевать и выпить бокал безалкогольного пунша сейчас могли лишь те, кому исполнилось пятнадцать, хотя за учениками сохранялось право пригласить в качестве спутника кого-нибудь с младших курсов - правда, в таком случае им все равно надлежало вернуться в гостиную до отбоя. К тому же, все должны были утвердить эскизы нарядов у декана – те строго следили, чтобы юбка не поднималась выше колен и не обтягивала бедра, а вырез не был слишком низким. Под запретом был яркий макияж и экстравагантные наряды, и Мелисса вынуждена была признать, что это вовсе не лишняя мера – в ее времена девочки наряжались в меру скромных сил и вкуса, и получалось не всегда уместно. Видимо, после победы над Волдемортом и старой аристократией нравы волшебников изменились настолько круто, что ограничивать способы самовыражения учеников стало считаться каким-то пережитком прошлого, едва ли не дурным тоном.
- Имя-то хоть помнишь?
Люпин задумался:
- Роза… Розмари… Во всяком случае, она приятно пахнет.
- Смотри, - полушутя предположила Эштон. – Вот набрызгается она духами ради бала – и ты ее не узнаешь. Будет конфуз.
Люпин нахмурился:
- Думаешь? Нет, вряд ли. Между прочим, уже начало четвертого: в котором там часу ты должна встретить Люциуса?
Девушка хлопнула себя по лбу и унеслась в спальню, предоставив другу собирать ее книги и пергаменты. Ремус вздохнул: иногда Мелисса настолько на чем-то зацикливалась, что напрочь забывала обо всем остальном. Сложив все в аккуратную кучку, он взял со стопки верхнюю книгу и погрузился в чтение, ожидая, когда подруга переоденется и спустится. Еще бы не мешало найти и вытряхнуть из повседневной мантии Северуса, но этот труженик котла и половника скорее всего варит очередное экспериментальное зелье в слагхорновых подвалах – слизеринский декан давно махнул рукой на не в меру ретивого студента и выдал ему ключи от лаборатории. Северус доверие оправдал, громких взрывов не устраивал, всегда устранял последствия неудачных опытов и уже опубликовал при помощи Слагхорна некоторые из своих находок. В зельеварческом тесном мирке подающего надежды юношу приметили и настойчиво звали в ученики, но Принц пока не торопился принимать решение – до выпуска еще два года, за это время многое может случиться. Северус был не любитель загадывать наперед: «иначе точно не сбудется».
Без пяти пять Мелисса вприпрыжку подскочила к Люпину:
- Рем, будь лапочкой, забрось мои вещи куда-то к себе в угол, я потом заберу. Ага?
Чмокнув парня в щеку и обдав на мгновение сладким грушевым запахом, Эштон унеслась прочь. Ее длинные волосы развевались на бегу, но Люпин слишком хорошо знал свою подругу: стоит ей спуститься в холл, как она перейдет на медленный шаг, выровняет дыхание и предстанет перед женихом в образе идеальной леди. Левитируя перед собой стопку пергаментов и книг, Ремус направился в спальню. Там царила предпраздничная суета: Марк Уильямс лихорадочно разыскивал отчего-то не поддающиеся «Акцио» носки, а Эдгар Боунс безуспешно пытался прогладить мантию заклинанием. Впрочем, спустя минуту после прихода Ремуса он практически со слезами на глазах уже пытался залатать прожженную в мантии дыру.
- Люпин! – воззвал он к оборотню, как к спасителю. – Помоги!
- Я-то тут при чем? – искренне удивился Ремус. Логика Боунса была безупречной:
- Ну, ты ведь дружишь с Эштон, значит, должен знать какие-нибудь там бытовые заклинания! Она ведь девчонка!
- Она – да, - осторожно заметил Люпин. – Но я – нет. Я умею только ботинки чистить, удалять пятна… и гладить, кстати.
- Ре-ем! – взмолился Эдгар. – Позови Мелиссу!
- Она встречает Малфоя и вряд ли бросится тебе на помощь, - уведомил друга Уильямс, несколько более осведомленный. Эдгар с видом человека, только что потерявшего все, сел на кровать:
- И что теперь?
Люпин сжалился:
- Эд, ты накладываешь иллюзии лучше всех на курсе. Заколдуй эту дыру, часов на пять хватит, а потом просто обнови.
Просветленный Боунс воспрял и немедленно замахал палочкой над мантией, а Ремус сгрузил учебники на свою тумбочку и отправился напоминать Северусу, что до бала всего час, и лучше бы ему не благоухать глазами тритона и соком чистоплюя, или чем там он успел испачкаться на этот раз…
Точность – вежливость королей. Хоть Люциус и не был принцем крови, но он все же предпочитал приходить точно в назначенный час, тем более что аппарацию юноша освоил прекрасно и мог даже выполнить ее без палочки – правда, лишь в пределах Малфой-мэнора. Старинное поместье, являясь своего рода артефактом, действовало как аккумулятор магической энергии, впитывая излишки и при необходимости отдавая их для поддержки охранных заклятий, а также могло направлять и концентрировать магию хозяев – чтобы в случае нападения дать возможность сбежать из собственных застенков или обрушить на голову захватчика пару-тройку облицовочных плиток с мраморного потолка.
Люциус задрал голову и посмотрел на потолок в холле Хогвартса: интересно, а школа так умеет? Теоретически, такое старинное здание, постоянно контактирующее с массой юных колдунов, выплескивающих свою энергию направо-налево, должно быть мощнейшим артефактом… Его взгляд упал на пустые доспехи, в изобилии расставленные вдоль коридоров – Люциус мог поспорить, что в случае необходимости те сумеют поднять свои алебарды и мечи на защиту студентов.
- У тебя такой взгляд… оценивающий, - вывел его из раздумий голос Мелиссы. – О чем ты задумался?
Люциус не спеша запечатлел поцелуй на тыльной стороне запястья невесты, и с удовольствием осмотрел ее с ног до головы:
- Должен признать, что ты полностью оправдала мои ожидания. Вы великолепны, будущая-леди-Малфой.
Мелисса окинула жениха скептическим взглядом:
- Ты тоже неплох.
Люциус усмехнулся и запечатлел второй поцелуй на щеке девушки, ближе к виску:
- Спасибо, милая. Я думал о том, что в случае нападения Хогвартсу найдется чем обороняться – хотя бы до прихода авроров.
Эштон нахмурилась:
- Есть новости?
- Волдеморт готовится напасть. Он в большом количестве закупил пригодные для многоразовых портключей амулеты, и нанял нескольких магов для их настройки. Мы можем накрыть все острова антиаппарационным куполом, но это не поможет, сама понимаешь. Совсем скоро министерству придется доказать, что оно не зря ест хлеб налогоплательщиков.
- Ты считаешь, что его главной целью будет Хогвартс, - кивнула Мелисса. – Да, пожалуй: почти все отправляют своих детей сюда, Бобатон и Дурмстранг выбирают немногие. Дети – идеальные заложники.
Она набросила подбитый мехом изумрудный плащ:
- Прогуляемся?
Малфой молча протянул ей руку.
Зима в Шотландии, как всегда, была снежной и холодной, так что девушка сразу зачаровала легкие бальные туфельки и пошла по сугробам, не оставляя следов. Люциус последовал ее примеру. Они направились к теплицам, рассчитывая посидеть в той их части, где росли безобидные лекарственные травки – многие студенты зимой забегали туда в свободное время, и Спраут даже распорядилась натаскать и расставить вдоль грядок удобные дубовые чурочки. Ей они не мешали, а детям было где присесть.
- Нельзя ведь просто взять и отослать всех домой, - решила Мелисса. Малфой согласился:
- Нельзя. Старшие думают так же. Нужно отвлечь внимание Волдеморта, дать ему иную мишень, и согнать туда процентов девяносто аврорского состава… но с мишенью пока так и не определились.
Кроме них, в теплице никого не оказалось – видимо, были слишком заняты подготовкой к танцам. Девушка присела на чурбачок, а юноша остался стоять, глядя на нее сверху вниз.
- Цель должна быть очень заманчивой, на абы что он не поведется, - размышляла вслух Мелисса. – По-моему, ответ очевиден. Нам стоит объявить дату свадьбы.
Люциус не поверил своим ушам:
- Ты собираешься…
- Какая разница, сейчас или после выпускного? – искренне удивилась девушка. – К тому же, я все равно ему как кость в горле, и если случится нападение, то кто, как не я, будет мишенью номер один?
Малфой ногой пододвинул ближайший чурбачок и уселся напротив:
- В твоих словах есть резон. В конце-концов, наш дом – один из наиболее защищенных в Британии, и сможет оказать поддержку аврорам… Но не забудь сказать моему отцу, что идея принадлежит тебе – иначе он здорово разозлится.
- Я бы тоже разозлилась, если бы кто-то предложил мне позволить разгромить мой дом и подвергнуть опасности моих родных, - вздохнула девушка. Люциус взял ее ладонь в свои руки: какой же маленькой и хрупкой показалась она ему в этот момент! Он жалел, что не может просто взять и увезти Мелиссу подальше отсюда, пока все не закончится – а в том, что ему так или иначе придется взять непосредственное участие в противостоянии Волдеморту, у юноши сомнений не возникало. Не то, чтобы Люциус был таким уж патриотом английской земли – в конце-концов, его предок Арманд Малфой, впервые ступивший на эту самую землю, родился в Авиньоне, но бросать налаженный бизнес не хотелось ни ему, ни Абраксасу, ни Филиппу. К тому же, имперские замашки Волдеморта заставляли думать, что у того в планах завоевание ни много ни мало – всего земного шара, так что рано или поздно их интересы столкнутся.
- Давай сегодня не будем о плохом, - попросила Мелисса. – В конце-концов, это мой первый бал в Хогвартсе, и он просто обязан быть великолепным. Если только обилие алого не заставит всех нас мучаться головной болью, - кисло добавила она, припомнив одно обстоятельство. Каждый бал в Хогвартсе был тематическим, и в этом году студенты должны были надеть цвета факультета своего спутника, или цвета собственного факультета – если собирались прийти без пары. Люциус замечательно смотрелся в
сюртуке цвета электрик с черными галунами, сама Мелисса с удовольствием надела длинное светло-зеленое платье, но тот факт, что Гриффиндор был вторым после Хаффлпаффа по численности, заставлял думать о сорока восьми оттенках алого… да и пятьдесят шесть оттенков желтого оптимизма не прибавляли.
- От головной боли есть замечательное средство – пунш. Помнится мне, на моем последнем Рождественском балу ребята подлили в чашу замечательного огневиски, правда, наутро оказалось, что качество его оставляло желать лучшего…
Девушка рассмеялась, чего Люциус и добивался. Малфой уже начал укорять себя за то, что вот так сходу вывалил на нее все новости, но ведь в противном случае Эштон просто не отстала бы, пока не выпытала – раз уж он так неосторожно выказал ей свою тревогу.
Мыслей в голове не было совершенно никаких, хотелось только сидеть вот так напротив Мели и держать в руках ее ладони, а еще – рассматривать такое знакомое и одновременно незнакомое лицо. Он видел его тысячу раз, но все не удосуживался разглядеть получше, и теперь вдруг понял, что имеет дело с незнакомкой. Когда это не по годам рассудительная миловидная девочка успела превратиться в красавицу девушку, что смотрит на него сейчас прозрачными, как вода в пруду, глазами? Или его так сбило с толку ее неожиданное предложение?
Люциус понял, что еще немного – и его уши покраснеют. Мысли определенно сворачивали куда-то не туда… или он только сейчас всерьез задумался о том, что Мелисса ему не друг и не младшая сестренка, а невеста, в ближайшем будущем – жена, мать следующего лорда Малфоя? Пожалуй, что так: раньше он только шутил, называя ее будущей леди Малфой, и ничуть не задумывался, что стоит за этими словами.
За годы знакомства Мелисса научилась читать Люциуса, как открытую книгу. Сейчас, например, он был здорово чем-то смущен, и лихорадочно пытался придумать, что с этим делать. Девушка совершенно правильно решила, что всему виной ее предложение, и задумалась: а стоило ли говорить об этом? Но Волдеморт, будь он неладен, пожоже, просто не оставил им выбора, приходилось форсировать события.
- На пора, - сказала она, чтобы разрядить обстановку. Люциус с облегчением ухватился за ее слова:
- Да, в самом деле, - хотя они могли посидеть еще минут десять.
Весь путь до Большого зала они проделали в молчании, не зная, что сказать друг другу. К счастью, у двери их перехватили знакомцы: Нарцисса со спутником и мрачный Регулус – его не пригласила ни одна девушка, так что слизеринцу предстояло просидеть весь вечер в гостиной. «Не надо было язвить», - мстительно подумала Мелисса. Младший братец Сириуса имел бритвенно-острый язык, и успел поцапаться с половиной Хогвартса еще к концу первого курса. Регулусовы замечания бывали зачастую очень точны, и невзначай данные им клички намертво прилипали к несчастным объектам его пристального внимания, так что неудивительно, что дружила с ним одна Нарцисса, в силу родства обладавшая иммунитетом против колкостей и острот кузена.
Перекинувшись парой слов с Блэками, Мелисса приметила Ремуса, приведшего под ручку симпатичную блондинку в голубом, и гордого донельзя Поттера в вызывающе-алой рубашке под бордовым с золотом смокингом. Он обнимал за талию Эванс, неплохо смотревшуюся в алом, и блиставшую великолепным кулоном из рубина величиной с ноготь. Такие же рубины красовались в ее ушах, и Эштон предположила, что Поттер тайком распотрошил мамину шкатулку – или, чем черт не шутит, сделал Лили предложение руки и сердца. Если учесть широту взглядов его родителей и привычку аристократов заключать помолвки чуть ли не с младенческого возраста, это предположение имело право на существование. И точно – стоило Лили поднести руку к прическе, чтобы поправить пышные локоны, как на ее пальце сверкнуло массивное кольцо, кажущееся слишком большим для тонкой девичьей руки.
- Я сейчас, - шепнула Мелисса Люциусу. Тот кивнул, и продолжил разговор с Регулусом, а сама девушка пробралась сквозь толпу к Поттеру и его спутнице.
- Вас можно поздравить?
Поттер едва не лопнул от гордости, его круглые очки сползли на самый кончик носа, а Лили зарделась:
- Спасибо. Я… наверное, должна извиниться за тот случай. Сама не знаю, как могла быть такой идиоткой.
- Пустое, - отмахнулась Мелисса. – Надеюсь, вы планируете свадьбу после выпускного?
- Конечно, - непонимающе уставилась на нее Лили. – Как же иначе?
Эштон заговорщицки подмигнула ей и оттащила подальше к стене. Поттер, неловко перетаптываясь, переместился следом – он тоже не понимал, что нужно этой странной рейвенкловке от его невесты.
- Видишь ли, - объяснила Мелисса, - Подружкой невесты может быть лишь незамужняя девушка, так что я очень надеюсь на то, что вы с Джеймсом поженитесь позже, чем мы с Люциусом. У меня ровно одна незамужняя подруга – Нарцисса, а ты, как-никак, скоро войдешь в наш круг и будешь частой гостьей в Малфой-мэноре… Родители Джеймса дружат с дедом и бабушкой Люциуса, ты в курсе? Так вот, раз уж нам все равно придется достаточно много общаться, будет неплохо, если мы еще и подружимся, не находишь?
Ошарашенная Лили пыталась проследить ход мыслей Эштон:
- Значит, ты приглашаешь меня быть подружкой невесты?
- Ну да… А ты против?
- Просто это так неожиданно… Конечно, я согласна, - выпалила Лили с горящими от предвкушения глазами. – Мы будем просто шикарно смотреться рядом: брюнетка, блондинка и рыжая! Класс! Правда, Джейми?
Поттер только хлопал глазами. Видимо, он рассчитывал на осуждение общественности, а тут вдруг Эштон вот так запросто предлагает его магглорожденной невесте стать ее подругой! Просто подарок судьбы какой-то.
Оставив будущую чету Поттеров осмысливать произошедшее, Мелисса вернулась к Блэкам и Люциусу, и сходу ошарашила Нарциссу:
- Лили Эванс будет второй подружкой невесты на нашей свадьбе.
Блондинка захлопала глазами:
- Магглокровка? Но почему? Вы ведь даже не дружите…
- Посмотри на ее безымянный палец, - кивнула Эштон в сторону парочки. Нарцисса проследила за ее взглядом:
- Он что, рехнулся?
- Я спросила, говорят, в самом деле помолвлены. Зная Джеймса – он просто перестраховался, чтобы Лили не сбежала, но ему и правда придется на ней жениться. А значит, она так или иначе будет вхожа к нам, так что лучше дружить, чем делать вид, что ее не существует.
Нарцисса вздохнула:
- Что ж, она и правда красива… грубовата, конечно, но красива. А кого ты выбрала ей в пару?
- Тебя, конечно – кто еще проследит, чтобы она сделала все как надо?
Пока Нарцисса решала, вправду ли лестное предложение ей сейчас сделали, открылась дверь Большого зала, и под звуки туша студенты стройными рядами начали вливаться внутрь. Люциус подхватил Мелиссу под локоть, одними губами сказал ей: «Браво!» и повлек туда, где ярко горели свечи и сверкала мишура.
