Глава 19. Кто подставил профессора О'Рахилли?На следующий день за завтраком Гарри наспех поведал друзьям о вчерашнем визите Эштона.
- В общем, он сказал, что у меня пока все дома и дал мне такую штуку, – закончил он, когда студенты уже вышли из Главного зала, и вытащил монетку. Гермиона тут же завладела ей, с любопытством разглядывая галеон:
- У тебя есть какие-нибудь идеи?
- Есть, - рассеянно согласился Гарри, - придушить сову Малфоя. Гермиона, не одолжишь мне своего Глотика на один вечер?
- А что тебе сделала его сова? – спросила гриффиндорка, возвращая монету.
- Она-то ничего, но если так дальше пойдет, бедная птица падет жертвой коварства своего хозяина. Вы только представьте – пока мой отец находится под арестом, Малфой подбивает клинья к его невесте! И это после всех усилий, которые Лоэгайре потратил на это порождение пеплозмея!
- Ты бы лучше о себе подумал, - хмуро заметил Рон. – Думаю, Рахилли с Малфоем как-нибудь сами разберутся. Причем одной совой тут явно не обойдется.
Рассудив, что друг прав, Гарри прекратил вынашивать мстительные планы относительно своего былого неприятеля и даже первым сделал шаг к примирению: после уроков протянул ему невесть откуда появившуюся в его тумбочке потрепанную тетрадку, раскрыв которую, Гарри тут же наткнулся на слово «дементоры»:
- Кажется, это твоя.
Тот, едва взглянув на темную обложку, вернул ее:
- Нет, не моя.
- Но там что-то про дементоров, вроде.
- Может, Рахиллевская. Тогда тем более забери, а то потом шуметь начнет, скажет еще, что я ее стащил.
Слизеринец невозмутимо сунул тетрадку обратно в карман мантии, но Малфой явно желал что-то добавить. Гарри выжидательно уставился на него, думая, что тот, возможно, хочет принести извинения, и почти угадал:
- Знаешь, вообще-то, я совсем не хотел навредить Рахилли… Наверно, я просто не подумал…
- Может, в следующий раз у тебя получится, - ворчливо отозвался Гарри.
Но Драко на этом не закончил:
- Дело в том, что я кое-что узнал… насчет его ареста. На него поступил анонимный донос…
- А то я не догадываюсь, - хмыкнул Гарри.
- Мой отец обмолвился, что ему кое-что известно, - невозмутимо продолжил Малфой. Оказывается, дело О’Рахилли состряпали более полугода назад.
Гарри нахмурился:
- И чего же они так долго тянули с арестом?
- Но к почвоведению оно отношения не имело.
- А что, было что-то другое? – Гарри встревожился не на шутку, вспомнив слова Флитвика, сводившиеся к тому, что О’Рахилли и без деревьев по уши в уголовщине.
- Вообще-то, мне едва ли стоит тебе об этом говорить, - судя по отрывистому тону Малфоя, он и впрямь был бы не прочь закончить на этом, но все-таки продолжил:
- Только не вздумай кому-нибудь проболтаться, с тебя же первого спросят. В министерском отделе, который занимается судебными разбирательствами, далеко не все нарушения расследуются сразу. Некоторые откладываются в долгий ящик, причем самим правонарушителям не всегда сообщают, что их на чем-то поймали; некоторые просто не доводят до конца. Разумеется, отчасти это связано с тем, что у них не хватает людей. Но иногда выходит так: если какой-то маг вдруг начнет вызывать у Министерства раздражение, ему лучше стать крайне осмотрительным и как можно скорее начать припоминать все течение своей жизни по часам, начиная с момента рождения. Потому что дела, десятилетиями лежавшие под спудом, вдруг начинают волшебным образом раскрываться, причем обвинения по необъяснимой случайности падают на диссидента. Иногда, конечно, ему дают время одуматься, осознать свои заблуждения, но при этом, как правило, для него уже готово обвинение. Так вот, неизвестно, что пришили твоему отцу, но свершилось это уже в апреле этого года – мой отец своими глазами видел дату на пергаменте.
Гарри издал слабое хмыканье, потом в недоумении заметил:
- Но почему в апреле? В Азкабан он угодил давным-давно, выбрался оттуда в конце прошлого лета…
- А вот об этом я понятия не имею, - с облегчением отозвался Драко. – Зато можешь быть уверен, что твои деревья тут ни при чем: его так или иначе закатали бы, не по одному поводу, так по другому.
Гарри вышел из гостиной и направился в библиотеку, хотя о занятиях уже и не думал: у него сложилось впечатление, что прямо в голове отворили клетку с пикси. К своему счастью, он обнаружил там Рона и Гермиону; в противном случае он собирался пойти завести душевный разговор с гигантским кальмаром: в сложившейся обстановке Гарри не удивился бы, если б именно тот дал ему дельный совет. Однако за неимением кальмара его выслушали друзья.
- Я уже ничего не понимаю, - сокрушенно заявил слизеринец. – Абсолютно. Ну почему именно апрель? Разве что в Министерстве так празднуют День дурака…
- Гарри, - заметила Гермиона таким тоном, каким она обычно указывала ему на очевидные вещи, которые он не понимал единственно по причине утомления или одолевающей его сонливости, - ты что, в самом деле не помнишь, что случилось в апреле?
- Великий Гарри Поттер покинул нас, - фыркнул Рон, припоминая речь директора.
Слизеринец начал понимать, и Гермиона подтвердила его догадку:
- Выяснилось, что твой отец - О’Рахилли! Видимо, кому-то это сильно не понравилось, хотя ума не приложу, почему…
- А еще в конце апреля убили Уолтера, - подсказал Рон. – Может, в Министерстве решили, что без директора Азкабана от Рахилли все равно никакого толку?
- Во всяком случае, теперь понятно, с чем это связывать, - заключила девушка. – Дело всего лишь за тем…
- …чтобы выяснить, кому это нужно, - хмуро заключил Гарри. – А с этого мы и начинали. У меня появилась идея: может, просто подойти к каждому взрослому волшебнику со словами: «Что вам сделал мистер О’Рахилли?»
- В таком случае, возникнет слишком много подозреваемых, - фыркнул гриффиндорец. – Твой отец – отнюдь не душа общества.
- Нас интересует кто-то, имеющий в Министерстве магии большое влияние, - уточнила девушка.
- Во всяком случае, Малфоя можно исключить, - рассудил Рон, - в апреле у него еще определенно не было причин вредить твоему отцу.
- Гарри, ты не помнишь, - спросила Гриффиндорка, - профессор не упоминал о том, что он повздорил с кем-нибудь из Министерства?
- Да он там и был всего пару раз за всю жизнь, - пожал плечами Гарри. – В последний раз – прошлым летом, и разговаривал, вроде, только с Дамблдором…
- С министерцами ругаться не обязательно в здании Министерства, - заметил Рон.
- К тому же, едва ли дело в обыкновенной ссоре, - продолжала Гермиона. – Если бы это было простое оскорбление, недоброжелатель наверняка нашел бы более легкий способ отомстить.
- Вот уж не знаю, - хмыкнул Рон. – Я не трус, но не стал бы вызывать О’Рахилли на дуэль.
- Наверно, он кому-то перешел дорогу…
- Или полез не в свое дело, - перебил ее Гарри, припомнив то, что сказал ему Флитвик. – Хотя, честно говоря, мне кажется, что Лоэгайре только на словах воду мутит, не думаю, чтобы он действительно успел во что-нибудь ввязаться.
- Да, - подхватила его мысль девушка, - он мог, сам того не зная, оказаться в центре какой-то интриги, а потом его решили убрать как ненужного свидетеля. При этом, скорее всего, профессор О’Рахилли сам не догадывается, в чем дело… Постойте, а вы помните, что говорил нам кентавр в прошлом году?
- Я и самого-то кентавра едва помню, - хмыкнул Рон.
- Он говорил, что вашей судьбой, твоей и профессора, кто-то управляет, а вы об этом не догадываетесь!
- Может, он говорил о каких-то высших силах? – засомневался Гарри.
- Да нет же, по-моему, он имел в виду кого-то определенного! Может, это помогло бы нам все прояснить?
- Интересно, как? – спросил Гарри.
- Можно спросить у Флоренца… или у самого Магориана.
- По-моему, он недвусмысленно дал нам понять, что лучше нам больше не встречаться, - возразил слизеринец.
- Ты же не знаешь! – просияла гриффиндорка. – Прощаясь с нами на платформе, он сказал, что в благодарность за спасение он готов оказать нам любую посильную помощь, если понадобится.
- Кентавры не любят быть обязанными, - пояснил Рон. – Особенно людям.
- А ты, э-э-э, уверена, что он не мог об этом… позабыть? – поинтересовался Гарри.
- Абсолютно, - заявила девушка.
Несмотря на это, Гарри сомневался, что сородичи Магориана будут с ним солидарны, а даже если так, Запретный лес кишел другими занятными обитателями. Поэтому он все-таки предпочел бы иметь дело с Флоренцем.
Еще было не слишком поздно, поэтому он не мешкая отправился к кабинету Прорицаний. В затененном помещении выделялся белый торс преподавателя, бродящего взад-вперед по помещению. Увидев студента, он зажег несколько спрятанных в кустах светильников, которые своим мигающим тусклым светом отдаленно напомнили светящиеся в ночи деревья, заставив сердце болезненно сжаться.
- Профессор, - начал Гарри, - у меня к вам, наверно, несколько неуместный вопрос, но это очень важно…
- Я постараюсь помочь, - заверил его кентавр.
- Дело в том, что, когда осенью прошлого года мы сопровождали Гермиону через Запретный лес, отправляя ее к Уолтеру для снятия эффекта фиксации дементоров, мы встретили там одного из ваших сородичей, и он сказал нам довольно странные вещи. Тогда я об этом не подумал, но сейчас его слова внезапно начали обретать смысл…
- И что же он сказал? – Флоренц выглядел заинтересованным.
- Сначала - что в нашествии дементоров следует винить двоих из нас, и еще одного – потом стало ясно, что он имел в виду меня, профессора О’Рахилли и Уолтера. А после этого он заметил, что нашей судьбой кто-то управляет без нашего ведома.
- Человеком всегда кто-то управляет, - рассудил кентавр, - и чаще всего он об этом не знает.
- Но вряд ли Магориан упомянул бы об этом, если бы не имел в виду что-то особенное! – Гарри с запозданием сообразил, что упоминание имени изгнавшего его кентавра могло вывести преподавателя из себя, но тот спокойно продолжил:
- Магориан? Да, вряд ли он рассказал об этом просто так. Скажу вам без обиняков, надо всем родом Рахилли тяготеет сильное постороннее влияние, которое тянется из глубины веков.
Слизеринец насторожился, ловя каждое слово профессора.
- Но я полагал, что этот зловещий узел распустился в момент смерти последнего из Рафферти.
Студент едва удержался от того, чтобы признаться, что род Рафферти вымер отнюдь не настолько, насколько принято считать. Вместо этого он, запинаясь, спросил:
- То есть, нет указаний на то, что профессору О’Рахилли что-то угрожает?
- Я не составлял гороскопа мистера О’Рахилли, если вы об этом, - заявил Флоренц и, отвернувшись, проследовал в дальний угол класса, откуда вскоре раздался его звучный голос: - Но я проводил некоторые изыскания, как и для других профессоров. Надо сказать, их точность оставляет желать лучшего, но кое о чем судить позволяет. В настоящий момент его жизнь не подвергается опасности…
Гарри вздохнул с облегчением.
- …но его ждут значительные неприятности другого рода… личного характера. Если вы дадите мне точные сведения о времени рождения мистера О’Рахилли, я смогу составить его гороскоп.
- Я знаю только дату, - растерянно заметил Гарри.
- Это и мне известно, - отозвался Флоренц. – Нужно нечто более определенное.
- Я напишу ему, - согласился слизеринец и, поблагодарив профессора, отправился восвояси.
Вернувшись в библиотеку, он застал там нетипичную картину: Рон корпел над уроками в то время как Гермиона болтала с Бастиндой. Увидев Гарри, гриффиндорка пояснила:
- Я спрашивала Бесси про ее сестру, она ведь учится с нами на одном курсе. Возможно, мы могли бы помогать друг другу в подготовке к Т.Р.И.Т.О.Н.
- Чувствую, вы превосходно найдете общий язык, - буркнул Рон из-за стопки книг.
- А твоя сестра… вроде, на Рейвенкло? – Гарри начал припоминать, что у Чжоу действительно имелась некая соученица по фамилии Гонт, которой она полностью соответствовала: похоже, ничего, кроме учебы ее не интересовало.
[прим. авт.: gaunt в пер. с англ. – мрачный, отталкивающий, суровый]
- Но вы же не с первого курса в Хогвартсе? – Гарри принялся соображать, когда же он впервые увидел Бастинду, на ум приходили только последние курсы.
- Да, мы с Виллиной начинали учебу в Дурмстранге, - согласилась хаффлпаффка. – Потом переехали в Англию в девяносто третьем, я тогда поступила на второй курс, Вилли - на третий.
- Я так жалею, что у меня нет ни сестер, ни братьев, - неожиданно призналась Гермиона.
Припомнив своего собственного двоюродного братца, Гарри хотел было с ней поспорить, но вместо этого спросил:
- А где вы жили до этого?
- В России. Моя мать оттуда. Пожалуй, мне пора.
Попрощавшись с Бастиндой, Гарри решил проводить друзей до гриффиндорской башни, по пути изложив им разговор с Флоренцем.
- В общем, ничего утешительного, - закончил он. – Выходит, отцу грозят неприятности еще и в личной жизни.
- Он женится на МакГонагалл, - фыркнул Рон. – Невесту-то у него, почитай, уже свели.
- Ничего-смешного! – отчеканил Гарри, наградив его осуждающим взглядом. – Что-то в прошлом году ты сам не особенно веселился, когда Гермиона восторгалась моим отцом!
- Гарри! – возмущенно вскрикнула девушка. – Он ведь преподаватель!
- Разумеется, тебя восхищали исключительно его профессиональные качества, - буркнул Рон. - И, чтобы окончательно развеять нелепые подозрения, он женится на школьнице…
- Это – династический брак, Рональд, - процедил Гарри, в кои-то веки назвав друга полным именем. – В Ирландии осталось не так уж много чистокровных магических семей, которые в каком-то колене не успели смешаться с англичанами, а незамужних девушек в них – и вовсе нюхлер наплакал. Поэтому пристрастия моего отца тут совершенно ни при чем.
- А мне вот, - Рон неожиданно вспыхнул до корней волос, - наплевать на всю эту генеалогическую дребедень! Если человека так уж заботит вопрос родословной – лучше ему не жениться, а разводить скаковых лошадей! И я надеюсь, что та, которую я люблю, тоже не станет придавать этому излишнего значения! – С этими словами гриффиндорец оторвался от них, быстро зашагав в сторону башни. Гарри, напротив, остановился в недоумении:
- Я сказал что-то не то?
Но Гермиона, обычно весьма бескомпромиссная в вопросах корректирования морального облика своих друзей, на сей раз лишь виновато пожала плечами:
- Возможно, он тебя неправильно понял… Не волнуйся, я поговорю с ним.
Действительно, на следующий день за завтраком ничто в поведении Рона не напоминало о вчерашней стычке. Гермиона сразу возобновила вчерашний разговор:
- Значит, нам нужно идти в Запретный лес.
- А может, я все-таки постараюсь узнать точное время рождения отца? – запротестовал Гарри. – Возможно, гороскоп все прояснит…
- Нельзя полагаться на гороскопы, - назидательно произнесла девушка.
- А на что, по-твоему, полагается Магориан? – парировал Рон. – Кстати, насчет точного времени смерти… то есть, простите, рождения, - торопливо поправился он, - почему бы тебе, Гарри, не спросить у Снейпа, раз уж они с Рахилли такие закадычные приятели?
- Не хочу я у него ничего спрашивать! – возмутился слизеринец. – Почему опять я?
- Во-первых, выяснять все это – твоя идея, - принялся перечислять гриффиндорец. – Во-вторых, речь идет о твоем отце. И в третьих – Снейп – твой декан.
- Уговорили, - кисло согласился Гарри.
- Но мы все равно должны идти в Запретный лес! – напомнила Гермиона.
- По-моему, ты все-таки там что-то потеряла, - проворчал Рон. – Что за необузданная тяга к свежему воздуху?
Весь урок зельеварения Гарри размышлял, под каким предлогом задать интересующий его вопрос. По счастью, зельевар сам был занят тем, что пытался совместить собственные раздумья с наблюдениями за котлами учеников и потому впервые за все время обучения не сразу обратил внимание на Гарри, который с минуту дожидался, пока преподаватель его заметит.
- Чего вам надо, Поттер? – буднично поинтересовался зельевар, и студента посетило ощущение, что событий последних лет как не бывало. За этим приступом ностальгии слизеринец чуть не позабыл, с какой целью подошел к преподавателю. Столпившиеся в дверях ученики получили возможность наблюдать прелюбопытную картину: Гарри, который с удрученным видом мялся у преподавательского стола, и профессора напротив, который тоже явно собирался что-то ему сказать. В конце концов, после нескольких секунд, наполненных тягостным молчанием, оба заговорили одновременно:
- Профессор, мой отец…
- Мистер Рахилли, ваш отец…
- Да, именно он, - снова произнесли они хором, после чего Снейп прикрикнул на студентов пятого и седьмого курса, теснящих друг друга в ожидании развязки немой сцены:
- Это что еще за затор у дверей? Мне лестно подобное внимание к моему классу, но в настоящий момент будет очень мило с вашей стороны почтить им коридор!
Ученики нехотя удалились: хотя в последнее время они уже успели привыкнуть к остросюжетным происшествиям в стенах школы, они все-таки не теряли надежды узреть что-нибудь новенькое.
Как только профессор запер дверь, Гарри спросил:
- Сэр, я подумал, может, вам известно время рождения моего отца?
- За каким дементором вам это понадобилось? – изумился Мастер зелий.
- Чтобы составить его гороскоп, - пробормотал слизеринец.
- Вы что, в самом деле верите в эту чушь? – еще больше удивился Снейп. – Мне казалось, раз вы не выбрали курс Прорицаний…
- Я не достиг в нем ни малейших успехов, сэр, - признался Гарри. – Но, по-моему, кентавры знают, что делают. Вы помните, что сказал нам в прошлом году один из них в Запретном лесу?
- Сказать по правде, меня куда больше занимали дементоры. И из всего, что он наговорил, я понял только то, что Рахилли и с ним умудрился рассориться. В любом случае, я вынужден вас разочаровать: я сомневаюсь даже в том, что Рахилли правильно помнит свою дату рождения, во всяком случае, его показания по этому вопросу расходятся с завидным постоянством. И стоит ли напоминать, что все, кто мог прояснить это, мертвы. Но я искренне надеюсь, - Снейп устремил пронзительный взгляд на студента, - что вам не придет в голову лезть в Запретный лес.
- Конечно, нет, сэр, - нимало не задумываясь, ответил Гарри.
- Вот и чудно. Займитесь лучше чем-нибудь более близким к учебе: ваша последняя работа не произвела на меня особого впечатления. Вряд ли вашего отца порадует тот факт, что его отпрыск, пытаясь помочь ему, завалил все экзамены на Т.Р.И.Т.О.Н. Боюсь, что в этом случае необходимость выбирать профессию отпадет сама собой.
Гарри вынужден был признать, что в словах Снейпа присутствует некая сермяжная правда: действительно, на настоящий момент у него просто в голове не укладывалось, как он будет сдавать все эти земноводные экзамены.
- Кстати, об этом: вам пора всерьез задуматься о будущей профессии, ведь от этого напрямую зависит, какие оценки вам понадобятся на экзаменах и каким предметам следует уделить больше внимания. Насколько я знаю, ваши однокурсники в этом уже преуспели.
- Особенно Малфой, - буркнул Гарри.
- По крайней мере, он серьезно подошел к подготовке к своим будущим обязанностям, вы могли бы взять с него пример.
«Если серьезная подготовка подразумевает круглосуточное нытье и периодические истерические припадки – тогда, несомненно, лучшего примера не придумаешь», - мрачно подумал Гарри, отметив про себя, что Снейп что-то слишком давно не ставил ему в пример сына своего былого товарища по цеху.
- Ну, может быть, я стану мракоборцем, - не слишком уверенно произнес он.
- И ну, может быть, вас прихлопнут на первом же задании, - передразнил его Мастер зелий. – Возможно, я не слишком хорошо знаком с работой Аврората, но кое о чем могу судить определенно. А именно, что это – не лучшее место работы для вас.
- Вообще-то, не сказал бы, что меня так уж легко прихлопнуть, - оскорбился Гарри.
- О, разумеется, вы выжили, выжили, выжили, а потом еще пару раз выжили. Но хорошая выживаемость сама по себе не означает высоких боевых качеств.
- У меня высшие оценки по ЗОТИ!
- Не сомневаюсь. Но вы, уж простите, отнюдь не Джеймс Поттер, как бы вам ни пытались внушить это на протяжение долгих лет.
- Очень своевременное напоминание, сэр, - съязвил Гарри.
- Надо сказать, до Рахилли вы тоже не дотягиваете.
«А вот это уже что-то новенькое, - подумал про себя слизеринец. – Интересно, что я – еще и далеко не мой блистательный настоящий папаша, профессор тоже не примянет заметить?»
- Я отнюдь не желаю умалить ваших успехов по Защите от темных искусств, мистер О’Рахилли. Я всего лишь хочу, чтобы вы поняли: ваша будущая профессия должна стать результатом вашего собственного выбора, а не тем, что навязывают вам окружающие. Если вы и вправду считаете, что ваше призвание – просиживать мантию в кабинете в ожидании момента, когда можно будет устроить потасовку с применением палочек, предварительно хорошенько наскучавшись в засаде, то туда вам и дорога. Но предварительно задумайтесь о том, что именно этим вам придется заниматься всю оставшуюся жизнь. А пока что ознакомьтесь вот с этим. – Профессор протянул слизеринцу небольшую книжку: «Краткий обзор профессий магического мира: В помощь студенту». – Ее написал профессор Биннс за пару лет до своего, гм, преобразования в астральное тело. Тираж был небольшим, а те экземпляры, что были в нашей библиотеке, благополучно перекочевали в собственность студентов, так что, не показывайте ее мадам Пинс без особой нужды. Уверен, что профессор говорил об этой книге на каком-нибудь из занятий, но вы это благополучно проспали.
- Кто угодно уснет на двадцатом по счету восстании гоблинов, - пробормотал Гарри в свое оправдание.
- Дело в том, Рахилли, что это – почти единственный раздел истории, который нынче безопасно преподавать.
На этом Гарри покинул кабинет зельеварения и поспешил на остаток ланча, отметив, что враждебность по отношению к Снейпу, воспрянув было после ареста отца, вновь сходит на нет.
Подбежав к гриффиндорскому столу, он застал там одну Гермиону и, сопровождая ее на нумерологию, поведал ей, что надежды на гороскоп пошли прахом.
- А еще Снейп сказал, что четвертует меня, если я сделаю хоть шаг в сторону Запретного леса. – Он несколько сгустил краски, чтобы вся серьезность положения дошла до гриффиндорки, которая в последнее время начала проявлять опасную беспечность по отношению к школьным правилам.
- Значит, у нас нет выбора, - вздохнула девушка.
Скажи это кто-то другой, Гарри решил бы, что это означает отказ от замысла, но имея дело со своей подругой, он осторожно поинтересовался:
- Значит, мы не пойдем в Запретный лес?
- А как мы иначе узнаем, что угрожает твоему отцу? – подтвердила его худшие подозрения Гермиона.
- А может, подождем суда – и его оправдают, - неуверенно предложил слизеринец.
- И много у тебя причин так думать?
- Ведь все понимают, что обвинение смехотворно…
- Но это не помешало арестовать его, верно? И, как нам известно, у них есть кое-что еще на твоего отца, помимо почвы.
- Но чем мы ему поможем, если вылетим из школы? – вяло возразил Гарри.
- Если мы выясним подноготную этого дела, мы сможем… - девушка задумалась, - действовать исходя из этого.
- Звучит вдохновляюще, - заметил слизеринец. – Но профессор Снейп…
- Он не станет исключать тебя, разве что, назначит отработку и снимет баллы…
- Ага, и скальп заодно, - добавил Гарри. – А о себе ты подумала? У меня сложилось впечатление, что пиетет профессора МакГонагалл по отношению к тебе несколько пострадал в результате прошлогодних событий…
- Я не понимаю: хочешь ты помочь своему отцу, или нет? – Гермиона вперила в него обвиняющий взгляд, остановившись перед дверями кабинета нумерологии.
- Конечно, хочу! Если бы не он, я бы в жизни не стал ввязываться ни во что подобное…
- Значит, решено! - С этими словами Гермиона скрылась за дверями кабинета.
