Глава 19Гаргулья не желала пропускать двух гриффиндорцев, требуя от них пароль.
- Что это вообще может быть? – воскликнула Джинни, нервно теребя прядь длинных огненно-рыжих волос.
Невилл не ответил. Он стоял неподвижно, но в выражении его лица виднелась надвигающаяся буря.
- Давай мыслить логически, - слишком спокойным голосом произнес он, - какой пароль сейчас в гриффиндорской гостиной?
Прежде чем Джинни успела ответить, гаргулья отпрыгнула, пропуская профессора Макгонагалл. Увидев двоих учеников с ее собственного факультета, она застыла и немедленно спросила:
- Уизли, Лонгботтом, у вас проблемы?
- Эээ… да нет… никаких проблем… - промямлила Джинни. Невилл в тот же момент твердо ответил:
- Нам нужно поговорить с профессором Дамблдором.
Макгонагалл несколько мгновений смотрела на Джинни и Невилла, затем прерывистым голосом продекламировала:
- Если вам… нужно поговорить с директором, то… лично я рекомендую сначала идти к декану вашего факультета, в данном случае… ко мне, Лонгботтом! – Затем она глубоко вдохнула и нормальным тоном договорила: - Сейчас директор занят и ему некогда решать ваши проблемы. Вы будете говорить со мной?
Невилл вопросительно посмотрел на Джинни, та решительно покачала головой в ответ. Она смутно подозревала, что у Макгонагалл не осталось теплых воспоминаний о ее собственном однокласснике хотя бы потому, что он был слизеринцем, а она, очевидно, училась в Гриффиндоре.
- Мисс Уизли, я, конечно, не могу заменить директора, но вы можете хотя бы попытаться поговорить со мной, - с едва заметной улыбкой произнесла профессор Макгонагалл.
Именно легкая улыбка, так редко появляющаяся на лице строгой преподавательницы трансфигурации, подбодрила Невилла: «Ведь можно спросить и о чем-нибудь другом…»
- Хорошо, только не могли бы вы никому не рассказывать, кроме Дам… профессора Дамблдора?
Макгонагалл снисходительно кивнула Невиллу и повела их в свой кабинет. Пока они шли, Джинни взволнованно смотрела на Невилла, но не решалась ни о чем его спрашивать.
Когда они пришли в кабинет профессора трансфигурации, та немедленно наколдовала два более высоких стула, чем те, что там были.
- Хотите печенье? – спросила она тоном, подразумевавшим, что отрицательный ответ не принимается. Но Невилл и Джинни кивнули, не задумываясь: они ведь пропустили завтрак. Первые треугольники печенья они взяли с некоторой неуверенностью, но уже со вторым кусочком стеснительность уступила место голоду.
Некоторое время Макгонагалл ждала, затем, слегка нахмурившись, спросила:
- Так о чем вы хотели поговорить с директором?
Джинни застыла, не дожевывая и не проглатывая кусок печенья, но Невилл словно вышел из полусонного состояния:
- Джинни нашла дневник… он почти пустой, за исключением первой страницы. Мы подумали, что этот дневник может заинтересовать директора, а заодно хотели узнать…
- … чей это на самом деле дневник, - закончила Джинни, собравшись с силами.
Макгонагалл несколько мгновений казалась удивленной, что к ней приходят с такими, казалось бы, неважными вопросами, но в итоге она произнесла:
- Дневник не показался вам опасным? Давайте его сюда…
- Ничего странного в нем не было, - неуверенно протянула Джинни, передавая дневник профессору.
Лицо Макгонагалл, и так не блиставшее яркими красками, резко побледнело, когда она открыла дневник.
- Где вы его нашли? – она все-таки смогла пересилить шок.
Джинни хотела было рассказать ей правду, но Невилл опередил ее:
- Мы заблудились в замке, попали в какую-то странную комнату, а там прямо на виду лежал дневник. Вот мы и решили его взять…
Макгонагалл шумно сглотнула и снова посмотрела на первую страницу дневника.
- Ах да, профессор, мы хотели его забрать с собой обратно. Дело в том, что нам внезапно написал Малфой и потребовал его обратно, словно мы его украли… - как можно более невинно проговорил Невилл.
Казалось, эта информация добила Макгонагалл, она встала и, взяв дневник, скомандовала:
- Идем к директору, Уизли, Лонгботтом!
Выйдя из кабинета, она дала дневник Джинни и зашагала впереди. Джинни открыла дневник и там сразу же проступила надпись:
«Ошибка! Я не смогу долго выдерживать колдовство Дамблдора, вам нельзя делать это сейчас! Убегите, Минерва не станет за вами гнаться».
Джинни и Невилл переглянулись, не зная, что делать. Но прежде чем они пришли к какому-либо решению, Макгонагалл развернулась.
- Нет, Уизли, Лонгботтом, я не могу идти дальше. Вы можете пойти к директору сами, сейчас пароль звучит как «Драже Боттс», но если не сработает – перебирайте все сладости, которые только знаете, лишь бы их можно было назвать двумя словами. А я… а про меня, пожалуйста, вообще не говорите, ладно?
Джинни и Невилл одновременно кивнули, взволнованно глядя на декана Гриффиндора, готовую разрыдаться на месте.
- Идите же! – скомандовала она.
Они побежали.
- Сегодня мы к Дамблдору не пойдем, - мрачно сказала Джинни, когда они, запыхавшись, остановились где-то вне поля зрения Макгонагалл. – Надо хорошенько расспросить Тома…
- О чем? – вопросительно протянул Невилл.
- О Макгонагалл, - ответила Джинни, - пойдем в Выручай-комнату!
Минерва Макгонагалл смотрела в единственное окно своего кабинета, не видя ничего, кроме букв, слагающихся в слова «Т.М. Риддл».
Одно дело – все время слушать Дамблдора, но совсем другое – изучать свои собственные школьные воспоминания, не находить в них страшных подтверждений, а видеть лишь красивого слизеринца, который, казалось бы, демонстративно никого не замечал.
Один, один-единственный раз он говорил с ней, и тот она никогда не забудет…
- Минерва, довольно хныкать. Выходи, всех старост собирают в кабинете директора. И, прежде чем ты спросишь, почему за тобой пришел я, - Барнс в больничном крыле, о собрании должны знать только и только старосты, поэтому пароль от вашей гостиной доверили мне.
Она лучше него знала, что Руфус Барнс попал в больничное крыло, потому что именно она, глубоко оскорбленная его выражением «заумная дурында», поразила его мощным заклинанием, не входящим в школьный курс. Именно поэтому она рыдала, не желая видеть ничего, кроме огня в камине и лежащего под рукой учебника любимой трансфигурации, который она будет читать, когда слезы не будут размывать все на свете.
- Отстань от меня, Риддл, скажи, что я тоже заболела, что я сплю, что я умерла…
Том Риддл взмахнул палочкой, которая, казалось, втянула в себя слезы с лица Минервы. Затем он взял ее за руку и повел к кабинету директора. Он не выпускал ее руку вплоть до того момента, как они оказались перед Диппетом.
После собрания она очень хотела сказать «спасибо», но Риддл вышел первым, а выбегать за ним она не посмела.
Больше они даже не посмотрели друг другу в глаза. А потом, уже устроившись в качестве преподавателя трансфигурации, Макгонагалл застала Риддла уходящим после, как она узнала позже, второй неудачной попытки стать преподавателем Защиты от Темных искусств.
Но в тот момент, когда Минерва его увидела, она изумленно воскликнула:
- Том?
Он машинально развернулся. Хотя они стояли так всего секунду, она заметила, как изменилось за несколько лет его лицо, какие страшные искажения наметились в нем. Он ушел, не сказав ни слова.
И вот, увидев его почерк – стремительный, летящий, небрежный – точно такой, каким она его и представляла тогда, на седьмом курсе, она снова вспомнила красивого надменного юношу.
- Я ведь не могла ничего изменить, не могла… - прошептала она.
«Ты и не пыталась», - отрезал внутренний голос.
Минерва Макгонагалл решительно поднялась, достала из шкафчика бутылку хереса и поднялась наверх, в кабинет Сибил Трелони.
«Уж такое-то событие я изо всех сил постараюсь забыть!», - одобрительно отозвался внутренний голос и замолчал, ожидая забытья и сна.
Трелони, конечно, удивилась, увидев перед своим кабинетом обычно враждебно настроенную Минерву Макгонагалл, но не могла же она уронить свое достоинство:
- О, Минерва, я видела, что вы придете… Хотите узреть будущее?
- Нет, хочу забыть прошлое, - ответила она, протягивая Трелони бутылку…
