Глава 18Глава 18
POV Марлин МакКиннон
После той ночи опять наступило некоторое затишье, но я уже не поддавалась на эту уловку. Не то чтобы мне совсем ничего не снилось, пару раз я снова видела ее, но ведьма Лестрейндж ограничивалась одной или двумя фразами, которые звучали очень тихо, почти неслышно, а затем я, не просыпаясь, проваливалась в совершенно нормальный сон. Мне хотелось научиться отгораживать себя и защищать свои сны от ее проникновений, но я не знала человека, который бы в совершенстве владел окклюменцией и мог бы меня научить.
Казалось бы, надо было наоборот радоваться, пока можно, но я больше не могла делать вид, что ничего не происходит. Да, вот уже две недели я спала относительно спокойно, ну и что с того? Я просто знала, что она все равно вернется, и будет возвращаться снова и снова, пока не добьется желаемого. Как раз после таких снов чаще всего хочется скорее действовать, а не сидеть на месте, ожидая следующей атаки. Вот и мне хотелось что-то делать, что-то эффективное, действительно важное, но что именно? Этого я еще не знала.
Внутреннее чутье подсказывало мне, что Сириус говорил Джеймсу о ней, о своей кузине, которая определенно являлась ярой сторонницей Волан-де-Морта. Она ненавидела меня так сильно, что могла пойти на все, что угодно. Она могла уничтожить мою семью. Заставить Сириуса страдать. Свести меня с ума…
Март подходил к концу, и дело стремительно шло ко дню рождения Джеймса, который пока что ничего конкретного не говорил, а лишь заговорщически усмехался. Мы с Лили перебирали возможные варианты того, что он мог задумать в этот раз, но проверить-то все равно не могли. В итоге благоразумно решили просто подождать.
Вообще-то, я долго обдумывала свое решение пойти к нему на день рождения. Мне просто надоело пропускать праздники, которые так долго были вполне естественной частью моей жизни. Я вспоминала, как мы все вместе выбирали подарки друзьям, шутили и смеялись в лавке «Зонко», представляя реакцию преподавателей на ту или иную шутку. Помнила наши посиделки в «Трех метлах» и незабываемое многообразие сладостей в «Сладком королевстве», где мы также провели немало времени. Провели вместе, и мне бы хотелось почувствовать это снова.
Было во всем этом одно-единственное «но», о котором я вообще предпочитала не думать. В голове раз за разом вспыхивал образ преследующей меня Пожирательницы смерти. Кто бы мог подумать, что его семья действительно начнет за мной охотиться, верно? На словах все казалось не так уж серьезным. Казалось бы, ну кому я нужна? Особенно теперь, когда я не имела к Сириусу почти никакого отношения, но, очевидно... не все так очевидно. В появлениях ведьмы Блэк чувствовалась какая-то закономерность, однако я пока ее не видела, и, стараясь расслышать хоть какую-нибудь из ее фраз, едва разбирала только одно слово – «благородство». Было в этом что-то ненормальное... хотя нет, вообще-то ненормальным тут было все. Начиная с того, что эти сны жутко действовали на нервы, и заканчивая тем, что, сколько бы она ни пыталась мне что-то сказать, у нее ничего не получалось. Каждый раз одно-единственное слово, а затем она вновь исчезала, словно ее и не было. А самое ненормальное то, что я начинала ждать ее прихода. Я знала, что это может быть важно, я знала, что мне нужно было услышать именно эту фразу, но зачем ей вообще мне что-то говорить? И что, если я не столько не слышала, сколько не могла вспомнить?
Я сидела на диване в пустой гостиной, погрузившись в свои мысли. Все еще спали, солнечные лучи только начали заглядывать в окна, а часы мерно тикали, показывая пять часов утра. Что я здесь делаю? О да, вопрос интересный. Была у меня мысль побродить по замку, но после воспоминаний об одном печальном происшествии, в результате которого я не только получила несколько глубоких порезов, но и полностью игнорировала Сириуса, эта мысль тут же исчезла.
Я ведь действительно с ними не общалась. То есть, я разговаривала с Лили, причем, несколько раз, но опять начала всерьез избегать Джеймса. А все потому, что где Джим, там и его лучший друг, который ясно дал мне понять, чтобы я к нему больше не приближалась, а потом внезапно поцеловал меня. Я до сих пор чувствовала его поцелуй и жутко злилась всякий раз, вспоминая об этом. Да, Блэк всегда делал, что хотел, но это просто перешло все границы. Это было... настолько эгоистичным и одновременно мучительно нужным. Хорошо, если быть честной, то последнее время я его даже не видела, терзаемая собственными мыслями и какой-то не убиваемой призрачной надеждой. В голове постоянно присутствовала некая скрытая, вечно ускользающая мысль, которую я никак не могла поймать. Было в этой ситуации что-то недосказанное, мягко говоря, странное, то, что я никак не могла понять и объяснить. Это-то и хотелось выяснить и с каждым днем все сильнее и сильнее.
На сегодняшний день это уже стало моей целью. Я не пыталась ни с кем об этом говорить, потому что, если бы кто-то хотел мне что-то сказать, то давно бы уже сказал. Я прекрасно понимала, что Лили знает, что знает Джеймс и, возможно, Рем, но не обижалась на них, осознавая, что все они действуют согласно условно принятому кодексу, одно из правил которого гласило: «Не выдавать секретов без разрешения их обладателя». Раздражало, да. Мне всегда не нравилось, когда что-то решали за меня, и я была уже почти уверена, что здесь как раз такой случай.
Что-то серьезное? Скорее всего, да. Важное? Безусловно. И если это касалось меня, я имела полное право знать. Около месяца назад желание узнать правду бесследно исчезло, и я даже подумать не могла, что спустя какое-то время оно вспыхнет вновь и с новой силой. Но так и случилось, потому что появилась Лестрейндж.
Я прилегла на диван, положив руки под голову вместо подушки, и прикрыла глаза. Не могу сказать точно, что заставило меня подняться в такую рань, но теперь меня снова клонило в сон. Почему бы и нет? До завтрака еще достаточно времени. Как и следовало ожидать, стоило мне закрыть глаза, и я провалилась во тьму, несколько мгновений ничего не видя, не слыша и не чувствуя.
Это было незнакомое мрачное помещение, хотя, по-моему, все помещения, где появляется Беллатриса Лестрейндж, были примерно одинаковыми. Она стояла ко мне спиной так, что я могла разглядеть лишь ее вьющиеся черные волосы. На краткий миг мне показалось, что Пожирательница сейчас снова исчезнет, так ничего мне и не сказав, но неожиданно она обернулась и в мгновение ока оказалась прямо передо мной, растянув губы в уже знакомой кривой ухмылке. Я так и не смогла привыкнуть к ней.
– И снова здравствуй, моя дорогая, – проворковала она, кружа вокруг меня и пристально вглядываясь в мое лицо. – Как твои царапины? – Она подняла руку и провела пальцем по порезу на моей шее.
– Не прикасайся, – процедила я, пытаясь отшатнуться, но она, словно тень, последовала за мной. Я жутко боялась ее, я на самом деле ее боялась.
– Мне казалось, ты хотела меня видеть, – усмехнулась Беллатриса и неожиданно расхохоталась. – Кто бы мог подумать, что ты так по мне соскучишься, грязнокровочка.
– Что ты несешь? – воскликнула я, следя за ней взглядом. Хорошо, что в этом сне я хотя бы могла говорить. Впрочем, ничего хорошего в этом нет.
– Это правда, – бросила она, наклоняясь ко мне и впившись в мои глаза черным безумным взглядом. – Ты оказалась сильнее, чем я предполагала, хоть ты и обычная грязнокровная девчонка, МакКиннон. Сначала ты пыталась сопротивляться мне, а потом сама же и…
Я дернулась в сторону, увидев, что она отвела взгляд, но она тут же впилась острыми ногтями мне в руку и притянула к себе, вновь заглядывая в глаза.
– Куда-то спешишь, грязнокровочка? – выдохнула Беллатриса, наслаждаясь моим отвращением и страхом. – Странно, ведь по моим сведениям, сейчас ты совсем одна и без какой-либо защиты…
Я продолжала наблюдать за ней, пытаясь предугадать ее следующее действие. Мне было как минимум непонятно, что я вообще здесь делаю, и с какой целью она не дает мне нормально спать. И я спросила прямо, хоть и не без осторожности:
– Что тебе от меня нужно?
Она возвела глаза к потолку и снова захохотала, превратившись в густой черный туман и закружив вокруг меня.
– Хочется потрепать нервы братцу. – Я резко обернулась в противоположную сторону и увидела, как она достает из старого книжного шкафа какую-то запылившуюся толстую книгу с пожелтевшими от времени страницами. – Но ты меня разочаровываешь… – Она постучала ногтем по обложке и, повернув голову, улыбнулась так, будто у нас с ней была общая тайна. – Почему-то ты так и не хочешь ничего ему рассказывать.
– Он тоже не хочет мне ничего рассказывать, – выпалила я быстрее, чем успела обдумать свои слова. И тут же смолкла, зажмурившись и слыша до дрожи знакомый дикий смех.
– Он хочет тебя защитить, – взвизгнула она, и книга выпала из ее рук. Ее черные глаза сверкали, а на лице отразилась какая-то безумная радость. Я отшатнулась. – Неужели ты до сих пор не поняла этого, глупая грязнокровка? Благородство, это так нелепо. Он думает, что так я до тебя не доберусь, но, смотри-ка, я уже добралась! – Казалось, она сейчас запрыгает вокруг меня и захлопает в ладоши от радости. Думаю, самым ужасающим в ней как раз и была эта непредсказуемость действий. Я не знала, чего ждать от нее в следующий миг. – Так не все ли равно? – Она прищурилась, сделав шаг ко мне, и я снова шагнула назад, но на этот раз не рассчитала и, споткнувшись обо что-то, упала на пол. Она приближалась, выхватив палочку и направив ее на меня. В тот момент, когда зеленая вспышка должна была ударить мне в грудь, я закрыла глаза и…
…проснулась на диване в гостиной.
Резко сев, я попыталась осознать то, что только что услышала. Беллатрисе Лестрейндж не нужна была я сама. Она всего лишь хотела отомстить Сириусу, который уже давно считался Блэками предателем крови. Знал ли он об этом? Я была уверена, что да, знал.
Знал. С самого начала, с чертового января, с тех пор, как побывал в гостях у своих родственничков. Конечно же, знал! Вот она, недостающая частичка. То, чего мне не хватало, чтобы понять, в чем тут дело.
Защитить! Подумать только, он действительно собирался лишь оградить меня от грозящей опасности? Но мне не нужна была эта защита! Это было исключительно его решение, но он не имел права принимать его в-одиночку. Я должна была знать. Мерлин, неужели, это и есть та самая причина, которую я так долго искала? Он просто не хотел, чтобы до меня добралась его спятившая кузина, значит, у меня есть шанс убедить его в том, что мне плевать. Мне все равно, найдет она меня или нет, я знала одно – если он думает, что защищает меня, то он ошибается. Сейчас со мной может произойти куда больше неприятных вещей, чем в то время, когда мы были вместе, в этом можно не сомневаться.
Что-то теплое растекалось по телу, сменяя давно привычный холод. Я еще никогда не чувствовала себя такой уверенной, никогда не осознавала так четко, что еще не поздно. Не поздно, потому что теперь я знала все, и если бы я смогла узнать раньше, можно было бы избежать некоторых темных событий, но, в общем-то, какая разница? Жажда действий, так долго искавшая способ выплеснуться наружу, теперь просто гнала меня вперед. Гостиная начала заполняться сонными студентами, и я быстро ушла в душ, а затем вернулась в спальню. Наверное, эта решительность была написана у меня на лбу, потому что и Лили, и Алиса, стоило мне зайти в комнату, одновременно вскинули брови и проследили за мной удивленными взглядами.
– Марлин? – окликнула меня Лилс, застегивая мантию. – Тебя подождать?
Я усмехнулась, мгновенно уловив намек, и кивнула. Разумеется, Лили хочет узнать, откуда взялась прежняя Марлин МакКиннон, которую, кажется, уже никто не рассчитывал увидеть. Обидно даже, но оно того стоило. От одного ее выражения лица уже поднималось настроение. Однако я не собиралась ей ничего рассказывать, потому что она сама совсем скоро все поймет. Сейчас главное, чтобы мне никто не мешал сделать то, что я задумала.
Мы вышли в гостиную, перекинулись парой фраз с только проснувшимися гриффиндорцами. Кто-то очень торопился на завтрак и пробегал мимо, даже не заметив, а кто-то наоборот был не очень-то голоден и был совсем не против поболтать. Я бы с удовольствием, но только не сейчас, когда в гостиную в любой момент могли войти Мародеры – на данный момент лишь трое. Чуть ли не каждый день я собиралась подойти к Питеру и поинтересоваться, какого черта на него нашло, но каждый день или что-то отвлекало меня, сбивая с мысли – в эту категорию, кстати, входят и вооруженные нападения – или я забывала сама.
Едва выйдя из гостиной, Лили попыталась задать мне вопрос, который, очевидно, так и вертелся у нее на языке, но я не дала ей такой возможности. Пожелав Полной Даме хорошего дня, я решительно отправилась к лестнице, чувствуя на себе подозрительный взгляд Лили, которая, похоже, не переставала размышлять, что со мной произошло.
– Марлс, я рада видеть этот загадочный блеск в твоих глазах, но… – Лили попыталась поймать меня, но я снова увернулась, бросив на нее лукавый взгляд.
Да, не стоило этого делать, но кто же знал, что она так отреагирует! В общем, посмотрев на меня, Лили споткнулась на ровном месте и непременно упала бы, если бы сзади ее неожиданно не подхватил Джеймс. Я закатила глаза.
– И вам доброе утро, – произнес Сохатый, бросив на Лили удивленный взгляд. Она лишь покачала головой и быстро поцеловала его в щеку, а я склонила голову набок, борясь с желанием их поторопить. Как я уже сказала, где Джеймс, там и Сириус. Джеймс был удивлен, едва взглянув на Лили, но, посмотрев на меня и вовсе замер на месте. Мне даже показалось, что у него впервые в жизни пропал дар речи. Лили многозначительно кашлянула, бросив на него выразительный взгляд.
– Если лестница сейчас поменяет направление, и мы отправимся неизвестно куда, виноваты будете вы, – беспечно предупредила я, но, увидев, что они не сводят с меня одинаково-пристальных глаз, не выдержала: – И что означает этот ваш взгляд?
Они переглянулись, заставив меня чуть ли не подскочить от нетерпения. Ну же, сколько можно, в конце концов? Затем Лили, прищурившись, еще раз взглянула на меня и, наконец, пошла дальше, окончательно сбитая с толку. Я усмехнулась.
– Марлин. МакКиннон. – Джеймс протянул эти два слова с огромным интересом, буквально горящим в его глазах. В отличие от своей рыжей подруги, Поттер прекрасно знал, что все это означает, и готов был подождать пару минут, чтобы увидеть реализованную мной идею собственными глазами. – Удиви меня.
Спустившись в холл в полном молчании, я даже вздрогнула, очутившись в шумной толпе, спешащей на завтрак. Нам даже пришлось немного подождать, пока пройдет этот поток ужасно голодных учеников, а затем отойти к окну. То есть, я не собиралась к нему подходить, меня туда просто утащила эта слишком подозрительная парочка. Однако сейчас ничто не могло повлиять на мое настроение.
Несколько долгих секунд они продолжали сверлить меня пристальным взглядом, и я уже хотела было пойти дальше, как Лили вдруг поймала меня за руку.
– Подожди, Марлс.
– Если ты не расскажешь нам, что случилось… – начал было Джеймс, и я склонила голову набок. Мне хватало и одного человека, который против моей воли заставил меня оставаться незаметной в течение почти трех месяцев. Хватит.
– То что? – медленно спросила я, и удовлетворенно кивнула, увидев его растерянный взгляд. – Расслабьтесь! По-моему, вы просто от меня отвыкли. А, между тем, я все еще здесь. – Я помахала рукой, криво улыбнувшись. – Джеймс Поттер, перестань сверлить меня взглядом.
Мерлин, ну что такого шокирующего в моем поведении? Я что, уже не могу порадоваться хотя бы одним весенним утром? Хотя да, я уже очень давно не чувствовала себя такой счастливой. В один миг и солнце стало светить ярче, и пение птиц стало громче, а весна, уже давно наступившая снаружи, ворвалась и в мое сердце. Впрочем, давно пора.
Я обернулась, пройдясь взглядом по идущим на завтрак ученикам, но ища лишь одного, к которому все утро меня тянуло, будто магнитом. Правильно ли это? Я считала, что ничего правильнее и быть не может. После нескольких секунд поиска, я, наконец, наткнулась на знакомые черные волосы и решительно направилась вперед. Крайне решительно. Проследив за моим взглядом, Лили и Джеймс, похоже, запаниковав, попытались меня остановить, и, кажется, что-то говорили, но я их не слышала, дернув рукой, чтобы стряхнуть чью-то ладонь со своего плеча. Как я уже говорила, я уже очень давно не чувствовала в себе такой решительности. В кои-то веки случится что-то действительно правильное.
Толпы студентов были скорее плюсом, чем минусом, потому что только благодаря им, я смогла подобраться к нему незаметно, что, учитывая его собачий слух, было практически невозможным. Он шел не очень быстро, задумчиво поглядывая в окно, и, когда нас разделяло не больше двух шагов, я остановилась и негромко произнесла:
– Блэк!
Я не сомневалась, что он услышит меня, даже если я просто прошепчу его имя, но вопрос в другом – захочет ли он на него отозваться? В конце концов, стоит мне открыть рот, и он, даже не глядя, без труда разберется, кто именно его зовет. Несмотря на все свои предположения, я не очень-то верила Беллатрисе Лестрейндж, как минимум, потому что она безумно хотела меня убить и просто могла обмануть, заставить действовать, не подумав. И, черт возьми, она права – я совершенно не думала. Но, в любом случае, было уже поздно что-то менять. Назад дороги нет.
Он замер, а затем резко обернулся, и я неслышно выдохнула. Не давая ему времени опомниться, я быстро сократила разделяющее нас расстояние и молниеносно накрыла его губы своими, только сейчас в полной мере осознавая, как сильно я по нему соскучилась. Я буквально скопировала его действие, и, вероятно, оно оказало на Блэка такое же шокирующее воздействие, что и на меня в тот раз. Я почувствовала, как вместе с этим поцелуем внутри поднимается просто ураган эмоций, грозящий смыть все предыдущие ощущения, всю тоску и боль, и долгое отчаяние, мучившее меня на протяжении этих бесконечных месяцев. Все это время. Каждый вечер, день, месяц… я просто хотела быть рядом.
Я прервала поцелуй так же быстро, как и начала, отстранилась и склонила голову набок, наслаждаясь его изумлением. Удивлен. Да, по-настоящему удивлен, словно сумел убедить себя в том, что этого больше никогда не будет. Что-то внутри предательски дрогнуло. Права ли я? Наверное, этого я никогда не узнаю. Сириус Блэк не из тех, кто надолго остается один, хоть мне и неприятно думать об этом. Слова Питера невольно прозвучали где-то на краешке сознания. Или я вновь ошибаюсь?..
– Что ты делаешь? – опомнившись, нахмурился Бродяга, и его синие глаза мгновенно потемнели.
Я была готова к этому. Я была готова ко всему.
– Я уже давно хочу задать тебе тот же вопрос, – спокойно произнесла я, внимательно наблюдая за его реакцией. Самодовольная улыбка медленно сходила с моих губ, взгляд становился все более мрачным. – Ты ведь не мог не знать, что рано или поздно я все равно догадаюсь, что ты задумал, и, тем не менее, это не помешало тебе принять решение за меня. Глупое. Невероятное. Да что там, чем ты вообще думал, Блэк?! – Мой взгляд был тверд и решителен, когда я поднимала на него серые глаза, в которых застыл немой укор.
Он просто стоял и смотрел на меня, видимо, не до конца осознавая, что это действительно я, что я просто подошла к нему и начала высказывать то, что думала о его идиотском плане. Так и хотелось просто обнять его, уткнуться носом в его плечо и больше никогда не отпускать. Но для меня сейчас были не очень-то важны собственные чувства. Я должна знать, что я действительно нужна ему.
Сириус сощурил синие глаза, продолжая смотреть на меня долгим пристальным взглядом. Как будто действительно не верил. В его глазах удивление медленно сменялось пониманием, затем в них промелькнула какая-то тень. И эта чертова тень на миг сбила меня с мысли.
– С трудом верится, – вдруг хмыкнул он, покачав головой и не сводя с меня прищуренных глаз. Вроде бы восхищался, но в голосе звучало недоверие. Криво усмехнувшись каким-то своим мыслям, Блэк вскинул голову и посмотрел куда-то сквозь меня. Не нужно было оглядываться, чтобы понять, что там все еще стоят Лили и Джеймс. Также не стоит уточнять, насколько они потрясены происходящим.
– Они тут не причем, – тут же сказала я, понимая, о чем он думает. Блэк вновь задумчиво посмотрел на меня, чуть нахмурившись. – Взгляни, они буквально в шоке – человек, который знает, что происходит, никогда бы не выглядел так глупо. – Я несла полный бред и прекрасно это осознавала. – Ладно. Ты не хотел, чтобы твоя кузина нашла меня, – пояснила я и понизила голос, с удивлением обнаружив, что за нами наблюдает полкоридора. При упоминании о Беллатрисе голос невольно дрогнул. – Но, так или иначе, ты должен был все мне рассказать.
Он просто смотрел на меня, и я внезапно поняла, что моя уверенность оказалась не такой уж и прочной. Еще несколько минут назад я могла бы решительно и твердо сказать, что смогу убедить его. Я была в этом уверена почти полностью, но… Оказывается, было средство, способное сделать так, чтобы весь мой настрой начал постепенно таять. Это его глаза, этот взгляд, прожигающий насквозь, словно в душу заглядывает.
– Пожалуйста, – Я вскинула на Сириуса умоляющий взгляд, искренне надеясь, что он понял, что его решение никак не влияет на мою безопасность. В конце концов, это просто глупо – расставаться из-за того, что меня преследовала его сумасшедшая сестра. – Твой план… плохой. Очень. И совершенно бессмысленный, если быть точной.
Повсюду шла война, многие родители забирали своих детей из школы и уезжали куда-нибудь далеко. Так после шестого курса уехала Рейчел Грин – теперь уже бывшая девушка Рема. Девчонка была влюблена в Лунатика по уши, я знала это, но так уж распорядилась судьба. У них не было выбора.
А у нас выбор есть. У каждой дороги рано или поздно будет развилка. Куда пойти – налево или направо? Что будет правильнее? Угадаешь – найдешь свою судьбу. Но что если та самая дорога, которая сейчас предоставила тебе выбор, уже была ею? Когда все летит к чертям и выбор уже не имеет значения, остается лишь взяться за руки и бежать. Одна дорога – одна судьба. Главное – вместе. Хорошо это не закончится, но если в жизни Сириуса Блэка от меня еще хоть что-то зависело – самое время действовать.
– Неужели ты не понимаешь… – произнес Сириус, с отчаянием взглянув на меня. Словно пытался что-то мне доказать. Я знала, что ему тяжело, но он должен решить, и я искренне верила, что его решение будет таким же, как и мое. Надежда – все, что у меня осталось. Сириус продолжал неотрывно следить за мной, синева его глаз гипнотизировала. – Если я сделаю это, я больше никогда не смогу тебя отпустить.
– Это ты не понимаешь! – с нажимом отозвалась я, резко отстраняясь и делая несколько шагов назад. В моем взгляде недоверие, и я чувствовала себя слишком странно, почти в полной растерянности. – Я никогда не хотела, чтобы ты отпускал меня!
Ты это решил! Ты не дал мне даже шанса отговорить тебя! Поэтому я сама предлагаю тебе этот шанс, и знаешь, что?..
Сейчас он тоже не дал мне ни единого шанса договорить свою пламенную речь. Почти как тогда, в лесу, Бродяга мгновенно сократил разделяющее нас расстояние и прижался губами к моим губам. Я чувствовала… торжество? Нет, я ликовала.
Отстранившись, я осторожно коснулась его щеки, и Сириус мгновенно притянул меня к себе. Уткнувшись лбом в его плечо, я с наслаждением вдохнула знакомый запах, растворяясь в собственной радости, у которой, казалось, просто не было границ. Мерлин, как же мне его не хватало все это время! Со всех сторон внезапно послышались приглушенные аплодисменты, смешки и шепот, шепот, шепот, но я даже головы не подняла, и постепенно зрители разошлись на завтрак. Через несколько минут коридор почти опустел, хотя, конечно, это был лишь предлог, чтобы рассказать всем последнюю новость.
Да уж, я прямо представляла горящие глаза каких-нибудь сплетниц, которые разносят эту новость, отлично представляла себе ревность и даже ненависть на лицах девиц, которые уже было посчитали Сириуса свободным. Ну и пусть, пронеслась не лишенная некоторого злорадства мысль.
Мне не хотелось отрываться от него ни на секунду. Я столько времени провела без его рук, губ, этого взгляда, от которого по коже словно пробегают крошечные электрические разряды. Мне хотелось стоять так целую вечность, я чувствовала, как его пальцы перебирают мои волосы, как он целует меня в макушку, и просто стояла, пытаясь сдержать слезы радости и неимоверного облегчения.
– Эй. Прости меня, – услышала я его тихий шепот у себя над ухом. Рука, перебиравшая мои волосы, замерла. – Я ведь обещал тебе, и…
– Ты идиот, – тихо перебила я. Чуть отстранившись, я заглянула в его синие глаза и осторожно провела рукой по царапине, которую он получил совсем недавно, спасая мне жизнь. – Зачем?..
Это был тот самый вопрос, который я так хотела задать ему все это время, и не могла набраться смелости. Тогда я действительно боялась услышать ответ, который меня совсем не обрадует, но сейчас… Он лишь покачал головой, осторожно касаясь губами моих губ, и я сразу же ответила на его поцелуй. Как будто и не было этих долгих месяцев, проведенных порознь, и я поставила себе цель навсегда о них забыть.
– Я думал, ты будешь ненавидеть меня, Марлин МакКиннон, – едва слышно произнес он, и я бросила на него укоризненный взгляд. Ненависть? Я не думала о ней даже в самые первые дни после нашего расставания. Даже тогда, когда он вдруг поцеловал меня, а потом прогнал прочь. Я никогда не смогла бы его ненавидеть.
На завтрак мы так и не пошли, решив немного прогуляться. Джеймс и Лили, радостно переглядываясь, тихо прокрались мимо нас, так что мы их почти не видели, разве что краем глаза, но и этого было достаточно, чтобы понять, что они радуются чуть ли не больше нас самих.
Выйдя во двор, мы тут же нашли подходящее дерево и присели на землю прямо под ним. На деревьях уже начали появляться маленькие клейкие листочки, говорящие о том, что в скором времени раскидистые кроны снова будут в состоянии укрыть кого угодно от посторонних глаз. Вокруг летали птицы, хлопая крыльями и издавая мелодичные трели. То одна, то другая приземлялась в шаге от нас, забавно склоняла головку и, весело чиркнув, улетала прочь. Тут и там виднелись проталины, на которых уже начали пробиваться первые зеленые ростки, глядя на которые сразу становилось как-то легко и спокойно.
Я сидела, положив голову ему на плечо и закрыв глаза, подставляя лицо ласковому весеннему солнцу. За все время, проведенное в одиночестве, я уже отвыкла от этого ощущения свободы – хочется лететь, расправив крылья. Я вспомнила, как Джеймс катал меня на метле, и решила потом попросить Сириуса об одолжении. Затем я неожиданно подняла голову, слегка нахмурившись, и посмотрела на Блэка. Его взгляд был задумчив, но тьма отступила. Почувствовав, что что-то изменилось, он тут же обернулся ко мне.
– Я хотела спросить… – неуверенно начала я, и он быстро кивнул, как будто подбадривая. – Тогда… на стадионе… Ты действительно знал, что я приду или…
– Нет. – Он горько усмехнулся, покачав головой, и я пожалела, что затронула эту тему. – Я очень надеялся, что ты не захочешь гулять в такую погоду. Честно говоря, я был совершенно не готов, но… просто знал, что если не сделаю этого сейчас, то не смогу никогда. – Его взгляд вновь остановился на мне, и я ободряюще улыбнулась, сжав его руку. – Марлин, серьезно, у меня было две недели, чтобы проиграть все это до мелочей, но я никогда не думал, что это окажется так тяжело. – Он вздохнул и, прищурив глаза, посмотрел на солнце. – Тот день, когда мы только приехали с каникул, я намеренно пытался провести без тебя. То есть, тебя я видел, но просто хотел понять, смогу ли прожить так потом. – Он снова поцеловал меня, и я, потеряв равновесие, упала на наколдованное покрывало, утягивая его за собой. – Ты даже не представляешь, как я скучал по тебе. – Синие глаза сверкнули.
– Представляю, – хрипло отозвалась я и решительно произнесла: – Никогда больше так не делай, слышишь, Блэк?
– Никогда, – Сириус устроился рядом. – Марлс, слушай, насчет Рега…
– Нет, – твердо остановила я, поднимая голову и глядя в его потемневшие глаза. – Я не знаю, что ты хочешь сказать, но в любом случае – нет. Ты ни в чем не виноват, а он совершенно не хотел меня ранить. Я видела его глаза в тот момент. – Я чуть улыбнулась, наблюдая, как меняется выражение лица Бродяги.
Неожиданно он потянулся к карману мантии, затем с непонятным выражением лица показал мне сжатую ладонь, но тут же передумал отдавать мне ее содержимое и потянулся ко мне сам, застегнув на шее цепочку. Я протянула к ней руку и дотронулась до знакомой черной фигурки с неестественными темно-синими глазами. На губах вновь появилась улыбка.
– Я знала, что цепочка у тебя, – сказала я, с лукавой улыбкой взглянув на Блэка. – Я бросила ее, когда убегала. Разозлилась. Иногда хотелось сказать
Акцио, но почему-то я была уверена, что она ко мне еще вернется.
Мы много разговаривали в то утро, ну и не только разговаривали, благополучно прогуляв первые уроки, и вернулись только к обеду, счастливые, как и когда-то прежде. Сохатый с жутко довольным видом похлопал Сириуса по плечу, а ко мне тут же подлетели Лили и Алиса, наперебой задавая различные вопросы и говоря, что все только и делают, что обсуждают последнюю новость.
Что, ну что в этом такого сенсационного? Ведь люди, а особенно подростки, даже подростки-волшебники, постоянно ссорятся и мирятся, но обязательно найдутся те, кому нужно об этом рассказать всем. Я всегда ревностно относилась к прошлому Сириуса, тут и там встречая кокетливые взгляды девчонок, обращенные к нему. То и дело мелькала мысль, что я далеко-далеко не первая девушка, попавшая под его обаяние, но… я была единственной, кому довелось услышать от него три коротких слова, способных перевернуть любую жизнь.
Мы провели весь день в разговорах, получив рекордное количество замечаний от разных преподавателей, но не сильно обращали на это внимание. Мы разговаривали обо всем – от самого простого, вроде погоды, до чего-то более глобального – о его отношениях с Регулусом, к примеру. Мы не говорили о том, что будем делать дальше, я так и не рассказала ему о своих снах. Нужно ли это было? Я не знала, честно. Эти сны могли стоить мне жизни, а могли ровным счетом ничего не значить. Меня немного напрягал сам факт, что именно этого так жаждет ведьма Лестрейндж.
В то время, когда мы старались послушно записывать конспекты, наши руки то и дело находили друг друга, так мы и сидели почти все уроки напролет, крепко держась друг за друга и, как будто боясь отпустить. У него была широкая теплая ладонь, внушающая доверие и дарящая некое умиротворение. Можно сказать совершенно определенно – я была счастлива.
– Я за вас ужасно рада, Марлс, – сказала мне Лили, когда мы вместе шли по коридору в гостиную Гриффиндора. – Правда.
– Я знаю, – улыбнулась я, бросив на нее быстрый лукавый взгляд. – Но скажи честно, что тебе не меньше нравится то, что за мной больше не нужно следить.
– За тобой всегда нужно следить, – закатила глаза Лили, и мы обе засмеялись. – Но в чем-то ты права.
Заходя в гостиную, мы обнаружили Джеймса, Сириуса и Рема, развалившихся на диване и что-то оживленно обсуждающих. Увидев нас, они замахали руками, видимо, подзывая к себе. Надо сказать, жест получился оригинальный.
– Подведем итог дня, – торжественно произнес Джеймс, поправляя галстук. – Нас снова пятеро – это раз. И у одного из нас через три дня день рождения, куда официально приглашены все оставшиеся четверо – это два. Надеюсь, подарки вы уже придумали? – Джеймс хитро прищурился, обведя нас всех заинтересованным взглядом.
– Я тут недавно смотрел каталог по квиддичу, – оживленно проговорил Сириус, глядя на друга горящими глазами. Я едва сдерживала улыбку, увидев удивление на лице Джеймса. – И там, в общем, есть специальная не-рвущаяся тряпочка для протирания метел. И я вдруг подумал, – Сириус скосил глаза на Джеймса, – …что если тебе вдруг понадобится протереть рога…
Не успел Бродяга договорить, как в него с размаха полетела подушка. Рем согнулся пополам от хохота, мы с Лилс едва стояли на ногах, глядя, как Бродяга ловко перепрыгивает через все, что находилось на его пути, убегая от грозящегося убить его прямо на месте Джима. Спрятавшись за меня и Лили, Сириус со смехом выдавил:
– Ну вот, попробуй теперь до меня добраться!
Джеймс махнул на него рукой и снова плюхнулся на диван, бросив на Рема укоризненный взгляд. Сириус осторожно вышел из своего «укрытия» и, опасливо взглянув на Джеймса, тихо прошептал мне на ухо:
– Я ведь, правда, ее заказал.
Я прыснула, бросив веселый взгляд на Джима, и тот, не выдержав, засмеялся вместе со всеми.
В гостиной мы просидели весь вечер, время от времени приступая к написанию сочинения-рассуждения по магловедению «Какие изобретения маглов могли бы пригодиться в волшебном мире?». Сириус, едва увидев картинку в учебнике, на которой был изображен мотоцикл, тут же придумал себе тему и мгновенно накатал целый сверток, чуть ли не впервые не поленившись прочесть учебник. Кажется, он всерьез думал достать себе это "потрясающее средство передвижения".
– Он у меня летать будет! – заявил Бродяга с горящими от предвкушения глазами. - Я уже все придумал!
– Могу поговорить с братом, – усмехнулась я. – Алекс как раз недавно начал собирать мотоцикл. Если я попрошу, может быть, удастся его забрать.
Сириус так жадно посмотрел на меня, что Джеймс невольно ухмыльнулся, видимо, мечтая взять реванш:
– Вот видишь, Марлс, теперь вы будете жить втроем. Ты, Бродяга и его мотоцикл.
– Кто бы говорил! – запальчиво обернулся к нему Сириус. – По-моему, Лили всегда была у тебя на втором месте. – Бродяга ехидно усмехнулся в ответ на вытянувшееся лицо Джеймса, а Лили очень правдоподобно изобразила возмущение.
– Ты это о чем? – протянул Джим, снова поднимаясь с места. – У меня же глаза не загораются от одного упоминания неодушевленного предмета!
– У тебя что, метла сломалась?! – радостно воскликнул Блэк, в очередной раз увернувшись от летящей в него подушки.
Безусловно, это был самый лучший вечер впервые за очень долгое время. Глядя на них, таких веселых и беспечных, я невольно думала, что они все такие же мальчишки, как и несколько лет назад. Интересно, обидятся они, если им об этом сказать? Усмехнувшись, я прошла к дивану и присела на подлокотник со стороны Сириуса. Тот неожиданно потянул меня на себя, и моя голова в мгновение ока оказалась у него на коленях. Джеймсу понравилась эта идея, и он позвал Лили, но та лишь отмахнулась, старательно дописывая эссе, чтобы получить свое очередное «Превосходно».
Глядя на Сириуса снизу вверх, я старалась впитать в себя каждую черточку, запомнить звук его заразительного смеха и невероятные синие глаза, которые не могла забыть, как бы ни старалась. Теперь я знала, что впереди у нас будет еще много таких вечеров, хотя перед стремительно надвигающимися экзаменами особо не повеселишься. Но теперь мы будем вместе, вот что действительно важно.
На губах медленно появлялась улыбка.
