2.
Наконец всё изменилось,
Разделилось - до и после.
Я ловлю себя на мысли:
Кто я без тебя?
Как понять себя? Это очень сложно, намного сложнее, чем давать советы другим, размышлять об их чувствах, спасать мир. Вот ты был на могиле своих родителей, ты почувствовал магию, исходящую от их надгробных плит, - о ком из окружающих тебя людей почему-то подумал? Можешь пока не признаваться, когда ты будешь готов, ты вспомнишь это, ты поймешь, ты осознаешь.
В тот вечер никто не мешал тебе, никто не приставал с расспросами, даже Рон притворился, что спит, когда ты вошел в комнату. Ты разделся, снял очки, забрался под одеяло, но мысли все еще витали в Годриковой Лощине. Сон забрал тебя, когда ты думал о саде, но это видение не растаяло. Ты был на той поляне, но вместо двух белых камней там стояли мама и папа. Они обняли тебя, потом вы сели на траву и долго о чем-то говорили. Ты был счастлив и улыбался во сне. С утра солнце осторожно разбудило тебя, сновидение рассеялось, ты не запомнил его, лишь что-то безмятежно счастливое осталось в душе.
Нора жила своей жизнью, все остались прежними, но ты изменился, стал вдумчивее относиться ко многим вещам. Например, Джинни ни разу не подняла на тебя глаза за обедом, но ты заметил, что она хотела этого, просто не позволяла себе. Джинни замечательная, солнечная, у нее прекрасная копна рыжих волос, она немного похожа на твою маму. Говорят, люди часто ищут возлюбленных, похожих на родителей, – это твой случай?
Семейство Уизли начало готовиться к свадьбе Билла и Флер. Тебя, Рона, Гермиону и Джинни обязали украшать дом. Вокруг царила суматоха, постоянно раздавались возмущенные возгласы Молли: «Осторожнее! Ровнее! Не так, Артур, не так! Боже, Рон, откуда растут твои руки?! Куда делись приглашения?! Когда Чарли приедет? Пора возводить домик для гостей, где, по-твоему, будут спать наши французские родственники, на чердаке?! Джинни, оставь в покое зеркало, ты просто прекрасна, лучше уберись на кухне! Джордж, раз приехал, займись делом и придумай ковырялку для носа, чтобы не занимать руки! Это просто невозможно! Артур!!... »
Когда вы украшали лестницу, откуда-то выпала хлопушка, оставленная близнецами, и грохнула так, что Джинни вскрикнула, а Гермиона с табуретки упала к тебе на руки. Несколько секунд замешательства, потом Рон, тактично кашлянув, помог девушке спуститься и отвел на кухню. Ты уже давно замечал что-то происходящее между ними, но этот жест показался тебе перебором со стороны Рона, вы ведь друзья и ты не целоваться к Гермионе лез. Погрузившись в свои мысли, ты не заметил пристального взгляда Джинни.
- Как ты? – она тронула тебя за плечо.
- Я? Все нормально, а ты как?
- Я чуть-чуть испугалась, - она ласково улыбнулась.
Ты восхитился своей силой воли: ты научился управлять зверем в своем животе, он не смог заставить тебя нагнуться и поцеловать ее.
Ты кашлянул и принялся расправлять гирлянду из белых бумажных ангелочков, продолжая искоса посматривать на Джинни.
Тебе нужно знать, что девушка будет в безопасности, иначе ты не приблизишься к ней.
Конечно же, самые главные вопросы решались в последний день перед свадьбой. Билл в организации праздника участия не принимал, постоянно трансгрессируя из дома в больницу Святого Мунго, стараясь подлечить, насколько это возможно, свои шрамы, чтобы они стали менее заметны. Миссис Уизли готова была впасть в отчаяние, но рассудительный Чарли, приехав, успокоил ее и помог решить почти все проблемы.
Наконец настал день свадьбы. Через портключ, установленный во дворе, стали прибывать гости. Из волшебных ракушек, разбросанных по саду, лилась негромкая музыка, под тентами были расставлены столы.
Настал момент венчания, гости собрались возле свадебной арки, установленной возле клумбы с цветами. Хорошо, что возле Норы был большой сад, где смогло разместиться всё и все. Когда гости расселись, раздался мелодичный звон колокольчиков, и в воздухе над дорожкой, ведущей к арке, появилась карета, запряженная тремя белоснежными крылатыми лошадьми.
Флер любила эффектные представления.
Карета опустилась на землю, и из нее вышли три подружки невесты в бежевых платьях: Габриэль, Джинни и одна подруга Флер из Франции. Они подбросили в воздух мерцающую белую пыльцу, и из дверцы кареты показалась Флер. Все застыли. В этот день всем стало понятно, что слухи верны: в невесте действительно течет кровь вейлы. Хорошенькая светлая головка, украшенная белоснежной лилией, блестящие локоны, падающие на хрупкие плечи, легкая дымка фаты, почти не скрывающая лица, не слишком пышное платье с серебристыми узорами, облегающее стройную фигуру.
Ты еще не видел настолько красивых людей. Рядом Рон открыл рот от удивления и восторга.
Флер с гордо поднятой головой подошла к арке, дойдя до Билла, она озорно ему улыбнулась. Шрамы хоть и немного зажили, но все еще уродовали симпатичное лицо жениха. Билл, просто светясь счастьем, не отрывал взгляда от своей невесты.
Рон чуть привстает на стуле, чтобы лучше видеть: ему не досталось места в первом ряду, и он сидел с друзьями во втором.
Высокий крепкий священник с седой бородой начинает церемонию.
- Посмотри, посмотри, какие Флер и Габриэль красивые, - шепчет Рон на ухо тебе.
Ты видишь это и очень рад за них всех.
Священник говорит что-то о любви и верности, но, кажется, его слушает только миссис Уизли. Жених с невестой улыбаются друг другу, гости любуются ими, Рон продолжает возиться на сиденье. В конце концов, Гермиона не выдерживает и, перегнувшись через тебя, одергивает друга.
- Вкусно пахнешь, - шепчешь ты на ухо девушке, когда твоих ноздрей достигает слабый, какой-то солнечный, аромат, исходящий от нее, – и прическа у тебя лучше, чем у Флер.
Ты говоришь так просто и искренне, что Гермиона, не выдержав, благодарно улыбается в ответ:
- Спасибо, - она заводит за ухо выбившийся из тонкого золотистого ободка локон.
Рон, выглядывая из-за твоего плеча, ревниво наблюдает за вашей беседой:
- Я тоже так думаю, - вклинивается он, - и еще у тебя платье красивое.
Гермиона кивает головой и шепчет:
- Спасибо.
Ты улыбаешься и поднимаешь глаза к арке, Джинни смотрит на тебя. Она такая хорошенькая сейчас: с высокой прической, открывающей шею, в этом воздушном бежевом платье. Тонкие ручки сжимают красивую белую лилию, которая своими нежными лепестками прикасается к ее груди. Обнаженные плечи выглядят такими хрупкими, что хочется прикоснуться к ним, спрятать в своих руках. Зверь в животе предал тебя, ты отворачиваешься и смотришь на арку.
- А теперь расскажите друг другу о своей любви, чтобы все близкие вам люди, собравшиеся здесь, знали о ней и были счастливы за вас, - ласково обратился к молодым священник.
- Флер, ты самый прекрасный, самый горячо любимый человек в моей жизни. Я не знаю, что дать тебе в зарок моей любви, ведь ты уже забрала мое сердце.
Миссис Уизли и еще несколько женщин умиленно вздохнули.
- Билл, мне гово’гили, что я холодна, бездушна и не умею любить. Так вот все они ошибались. Если я к’гасива, это не значит, что я пуста. Я полюбила самого лучшего человека на свете. Ты живешь вот здесь, - она прикоснулась ладошкой к левой стороне груди, - и будешь жить там и в беде, и в счастье.
Ты улыбнулся, Рон вздохнул, Гермиона заправила непослушный локон за ухо, когда священник произнес:
- Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.
И под одобрительный возгласы гостей Билл поднял фату и мягко коснулся губ Флер.
В воздух взвились два шара и, взорвавшись, рассыпались дождем серебряного конфетти. Гости ахнули и, встав со своих мест, стали аплодировать в честь молодоженов.
Эти крошечные серебряные бумажки были всюду: искрились на траве, на одежде гостей, в волосах каждого.
Ты подумал, что сама Флёр - серебряного цвета: красивого, элегантного и прохладного. А Джинни? Она оранжевая: притягательная, страстная и смелая. Это оказалось интересным, и ты стал подбирать цвета для каждого. Рон желтый: светлый, радостный, – и немного коричневый: сомневающийся в себе, способный на самопожертвование. Гермиона брусничного цвета: стремительная, упрямая, хрупкая. А какого цвета ты сам? Ты задумался над этим, но так и не смог понять.
Свадьба была прекрасной. Все смогли на один день забыть обо всех горестях и бедах волшебного мира, о каждодневной угрозе жизни каждого волшебника и маггла. Когда человеческая жизнь висит на волоске, почему-то очень хочется жить, понимаешь, сколького не попробовал, как много не успел, не достиг, тогда острее чувствуешь потребность дышать и видеть небо, радостные лица родных и друзей.
Нора не смогла вместить всех гостей, – тебя, Рона, Гермиону, Джинни, Тонкс, Люпина и близнецов отправили на площадь Гриммо. Вновь полет через портключ, и вот вы в старом особняке Блэков. После смерти Дамблдора здесь еще никого не было, Орден Феникса не собирался, и в доме царит запустение. Люпин и Тонкс отправились наверх, приготовить комнаты, вы с друзьями сели на кухне. На столе слой пыли – все было так недавно, а уже подернулось пленкой времени. Ты задумался о Сириусе, два года назад он сидел здесь и лающе смеялся, а потом навсегда исчез за покрывалом арки. Когда тебе сказали, что он умер и его не вернешь, ты готов был сойти с ума от безысходности, боли, отчаяния, ты мучился, скучал, а сейчас эти чувства притупились, они подернулись вот такой же пылью. Ты можешь спокойнее говорить о Сириусе, сердце больше не сжимается в груди от одного воспоминания о битве в Министерстве.
Сейчас ты сидишь, ковыряешь угол стола и думаешь, что ты бесчувственный предатель, из-за того, что больше не изводишь себя мыслями и воспоминаниями о крестном. Но разве время не должно лечить раны, помогая жить дальше, стремиться вперед? Да, лечит, но все же оставляет рубцы от потерь, поэтому ты сейчас сидишь и усиленно бередишь шрам на своем сердце, но он зарос и больше не кровоточит, лишь - тупая, ноющая боль утраты.
Близнецы и Рон рассматривают какую-то цветастую коробку, Джинни что-то взволнованно шепчет Гермионе, а ты сидишь и смотришь на них. О чем ты думаешь? О них, ставших твоими самыми близкими людьми в этом мире, о сегодняшнем вечере или завтрашнем дне, а может быть, твои мысли витают где-то далеко?
- Комнаты готовы! – доносится из коридора звонкий голос Тонкс.
Все встают и направляются в коридор.
- Только будьте осторожнее: ничего не уроните…
Раздался грохот. Ты за Фредом выскочил в коридор, Тонкс растянулась на полу среди рассыпавшихся старых зонтиков. Ты с Роном помог девушке подняться под душераздирающие вопли проснувшейся мамаши Блэк.
- Помнила же, что здесь надо быть осторожнее, - проворчала Нимфадора.
На лестнице показался взволнованный Люпин:
- Поднимайтесь в свои комнаты, я успокою портрет. Ложитесь спать, вы все вымотались за день.
- Может, вам помочь? – спросила Гермиона.
- Нет, нет, не стоит, - качает головой Люпин, - я один справлюсь быстрее.
Ты последним поднимался по лестнице и смог разглядеть глубокие тени под глазами Люпина, его осунувшееся лицо, опущенные плечи. Он был таким усталым, но даже не столько физически, сколько душевно: потухший взгляд, безвольные движения.
Твое сердце сжалось. Ты обернулся, когда миновал лестницу, и увидел, как Тонкс с Ремусом пытались набросить покрывало на портрет, причем мужчина все время хотел отстранить девушку, но она лишь усиленнее старалась помочь и все больше мешала. Заворачивая за угол, ты заметил, что, когда Люпин схватил ее за руку, оба вздрогнули.
Странно, они любят друг друга, но не вместе. Почему жизнь всегда выкидывает такие вот шутки со своими игрушками-людьми, почему водит за нос, маня счастьем, но не подпускает к нему ближе, чем на расстояние вытянутой руки?
Пожелав всем спокойной ночи, ты с Роном зашел в отведенную вам комнату. Вы стянули мантии и забрались в кровати. Прикосновение прохладной простыни вызвало крохотные колющие иголочки по всей коже. Ты глубоко вдохнул и подумал, что каждый дом пахнет по-особенному, будто отражая характер своих хозяев. В Норе всегда витал вкусный запах, главной нотой в котором была засушенная миссис Уизли облепиха, она была разложена повсюду, и на плите часто булькал странный на вкус облепиховый компот. Особняк Блэков пах не так, здесь поселились тяжелые запахи пыли и старой ткани, иногда казалось, что дом относится к своим гостям с презрением, будто желая вытолкнуть их из себя. Энергия, копившаяся в его стенах веками, не дарила уюта, а вызывала какое-то тоскливое чувство.
Вопли мамаши Блэк не прекращались. Ты буркнул Рону, что пойдешь глотнуть воды, и направился вниз. Выйдя из-за поворота, ты раскрыл рот, чтобы предложить помощь, но Люпин как раз накинул на портрет черное покрывало, закрепил его приклеивающим заклинанием, и все стихло.
Они не заметили тебя. Тонкс обернулась к мужчине и пристально вгляделась в его лицо:
- Посмотри на себя, Ремус, ты иссушил себя без любви.
- Зато с тобой все будет в порядке.
- Ты думаешь?
- Я знаю.
- Ты ничего не знаешь, старый глупый оборотень.
- Ты сама ответила на свой вопрос.
- Я не задавала его, просто ты твердишь это в оправданье своей трусости, как заезженную пластинку.
- Я боюсь лишь за тебя.
- Боишься сделать меня счастливой?
- Тонкс…
Оба уставились в пол, молча стоя рядом.
- Скажи, ты радовался сегодня?
- Да, я очень рад за Флёр и Билла.
- Почему?
- Они нашли свое счастье.
- Тогда почему ты избегаешь своего?
- Тонкс, это другое…
Девушка грустно рассмеялась:
- Знаю, знаю! Он все же не стал оборотнем, он молодой и здоровый, а я, я, я, я… только одно сплошное глупое «Я»! – она в истерике схватила его за ворот мантии.
Мужчина попытался ее успокоить, но девушка вырвалась.
- Ты дурак - выдохнула она сквозь слезы, - глупый дурак!
А потом резко поцеловала его, в мимолетном порыве позволив себе просто следовать своим желаниям. Крепко обняла его, прильнула так сильно, что Люпин не смог отстраниться. Он стоял, не сопротивляясь, но и не отвечая ей.
Тонкс прервала поцелуй:
- Почему, почему ты так мучаешь меня?
- Прости, я… просто я…
- Пожалуйста, больше никаких «я». Умоляю тебя, Ремус, - прошептала девушка.
Она провела своей маленькой рукой по его русым волосам, в которых уже появилась седина, потом пальцем коснулась щеки, носа, губ:
- Я люблю тебя.
Люпин молча посмотрел на Тонкс, а потом осторожно взял ее лицо в ладони, ты не расслышал, но по их лицам совершенно точно понял, что он прошептал ей то же самое.
Тонкс дотянулась и помогла им с Люпином схватить свой яркий кусочек счастья, осталось лишь не выпустить его из рук.
Жизнь чертовски короткая штука, лучше хоть несколько лет, недель, секунд быть счастливым, чем все время жить в покое.
Ты не стал спускаться вниз, а тихо вернулся в вашу с Роном комнату. Твой друг отвернулся к стене и уже похрапывал. Все действительно вымотались за этот день. Ты снял очки и забрался под одеяло. Тело блаженно расслабилось, но в голове заметались мысли, не давая уснуть, но усталость взяла свое.
Тебе показалось, что прошло всего несколько секунд, а солнце уже настойчиво светило в глаза, и чья-то рука трясла тебя за плечо.
- Гарри, проснись, - ласковый голос.
- Мммм…
Ты открываешь глаза, рядом с твоим лицом – лицо Гермионы.
«А у нее на носу маленькие веснушки, странно: впервые заметил», - пронеслось в твоей голове.
- Скоро нужно будет возвращаться. Люпин и Тонкс сейчас делают портключ до Норы.
- Хорошо.
Девушка отошла от тебя и склонилась над другим другом.
- Рон, вставай, - потрясла она за плечо мирно сопящего парня.
- Нет, ма… еще немного…
- Рональд, поднимайся давай.
- Все, я встал, я встал, - Рон сел на кровати.
- Собирайтесь скорее, - Гермиона скрылась за дверью.
Услышав хлопок, Рон, все так же не открывая глаз, упал на подушку и вновь засопел.
Ты улыбнулся: этот трюк стар, как мир, а на него все еще покупаются.
Кто ты без уроков жизни?
