1.
Автор: salsa passion
Бета: Mijakodori - с 1 по 5 главы
Рейтинг: PG-13
Жанр: роман/приключения
Главные персонажи: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли
Саммари: Жизнь человека: его цели, желания, достижения, люди, окружающие его. Написано под песню группы «Tokio». AU: дом Поттеров цел, и он – единственный в Годриковой Лощине. Странный фик, просто: «я иду навстречу солнцу, я дышу порывом ветра, в голове одни вопросы и ни одного ответа».
Кто я без тебя?
1.
Я иду навстречу солнцу,
Я дышу порывом ветра,
В голове одни вопросы
И ни одного ответа
Иногда просыпаться становится тяжело, особенно когда не хочешь этого. Если тебе всего семнадцать, а тебе нужно спасти мир, то во сне намного спокойнее и не хочется лишать себя призрачного чувства защищенности. Но отгородиться от мира и жизни нельзя, поэтому каждое утро твои ноги спускаются с кровати, правая рука берет с тумбочки очки, а левая взъерошивает волосы.
Иногда по утрам тебя встречают солнечные лучи, и ты радуешься, потому что они напоминают тебе солнечные волосы твоей мамы, жаль, ты не помнишь ее лицо, обращенное к тебе, когда ты просыпался. Тебя будил топот Дадли по лестнице или визгливый голос тети Петунии, стучащей в твою дверь. Хорошо, что сейчас обычно ты сам выныриваешь из сновидений или тебя будит твой лучший друг. Иногда ты бывал счастлив. Когда ты пошел в маггловскую школу, эти моменты стали такими редкими, что были просто чудом, ты боялся поверить в их реальность и никогда не задумывался над тем, что такое счастье.
А когда люди вырастают и им становится труднее, у них появляется вредная привычка – размышлять о смысле жизни, о своем предназначении, о любви, дружбе, счастье.
Мозг, нагруженный немыслимым чувством ответственности перед близкими людьми и всем миром, сам ставит барьеры: замкнутость, недоверие, сдержанность в эмоциях. Нужны ли они для счастливой жизни – ты не можешь решать, у тебя уже просто нет выхода.
Когда ты понял, что вырос? Когда Снейп убил Дамблдора? Когда исчез в арке Сириус? Когда на твоих глазах зеленый луч пронзил Седрика? Когда ты узнал жестокую правду, что отца предал один из лучших друзей? Когда убил василиска и уничтожил один из хоркруксов Волдеморта? Когда не дал похитить философский камень? Когда узнал, что ты волшебник? Когда Дадли впервые унизил тебя? Когда тебя подбросили на крыльцо к Дурслям? Когда твой счастливый детский мир был разрушен смертью родителей? Или когда ты родился? Ведь пророчество существовало всегда, просто откровение пришло в один из моментов вечности.
Ты совершеннолетний волшебник, семнадцать лет назад ты впервые вдохнул, а сегодня что-нибудь тоже произойдет впервые. Может быть, ты поймешь, что, когда Рон улыбается, веснушки на его носу смешно морщатся или то, что у Гермионы есть привычка заводить непослушные пряди волос за уши, и при этом она выглядит обезоруживающе беззащитно. А, может быть, ты уничтожишь Волдеморта? Или попробуешь пирожки с черникой? Нет, ты увидишь могилы своих родителей.
Ты хочешь отправиться туда один. Все волнуются: миссис Уизли вздыхает и нервно теребит мантию, бледные губы Гермионы сжимаются в тонкую полоску, Рон низко опускает голову, приехавший Люпин все еще пытается тебя переубедить, хотя уже понимает, что это невозможно, Тонкс молча смотрит на тебя.
Тебе указывают на портключ – старую лопату во дворе. Ты еще не полностью осознаешь, что тебя ждет, поэтому улыбаешься и говоришь, что все будет хорошо. Только улыбка чуть натянута.
Ты протягиваешь руку к черенку лопаты, чувствуешь шершавую поверхность под пальцами и в последний момент замечаешь взгляд миссис Уизли, она чуть двигается в твою сторону, будто желая остановить или пойти с тобой, но вихри магии уносят тебя. Вокруг все вертится, желудок поднимается к горлу, ощущение давления на все тело, а потом трава под коленями и ладонями. Ты медленно поднимаешься, очень медленно, потому что боишься увидеть то, что тебя ждет здесь.
Воспоминания.
Воспоминания, которых у тебя нет.
Но ты можешь домыслить, представить.
Твое сердце замедленно бьется в груди, но удары сильные и громкие, и с каждым шагом становятся еще сильнее. Рядом небольшой яблоневый сад, на деревьях блестят зреющие яблоки. Возле деревянного крыльца выложены камнем давно заросшие клумбы. Плющ вьется по водосточной трубе, тянется к большим закрытым окнам. Дом на краю небольшого магического городка. Годрикова Лощина. Ты поднимаешься по деревянным ступенькам, каждая скрипит по-особенному. Одна будто говорит: «верный», другая: «смелый», третья: «мы любим», верхняя сломанная ступенька протяжно шепчет: «Гарри, милый», когда ты соступаешь с нее, она тише стонет «Гарри, Гарри…»
О чем ты думаешь? О родителях, их смерти, о своем далеком детстве? Может быть, ты жалеешь, что не можешь ничего вспомнить из твоего первого, самого счастливого, года жизни?
Ты достаешь из кармана ключ и медленно вставляешь его в замочную скважину, поворачиваешь и вздрагиваешь от сухого щелчка замка. Давно не смазанная дверь протяжно скрипит, впуская в дом свежий воздух и солнечные лучи.
Ты заходишь внутрь. После зноя на улице в доме кажется холодно. По коже бегут мурашки, спертым воздухом тяжело дышать, пыль щекочет ноздри. Ты медленно ходишь внутри дома, озираешься по сторонам, сжимаешь руки, шепчешь что-то.
Выцветшие обои на стенах, поскрипывающие половицы. Ты смотришь на фотографии, стоящие на каминной полке, мама и папа приветливо улыбаются с них. Некоторые снимки совсем старые: черно-белая фотография усатого мужчины и женщины в старомодном платье с ребенком на руках и еще несколько таких же. Ты улыбаешься, разглядывая их. Может быть, ты смог понять, кто этот малыш: твой папа или твоя мама.
Кухонный стол, шкаф с посудой, по-заброшенному аккуратно задвинутые стулья, длинный диван в гостиной, большой камин, бордовый ковер, лестница наверх – все слишком родное, все слишком незнакомое…
Нет смысла находиться здесь, и ты уходишь. Родной и одновременно чужой дом, - это смешение чувств тяготит. Ты быстро сбегаешь с крыльца, ступеньки скрипят: «Мы скучали… »
Полдень, дом обращен входом на юг, и ты видишь, как его окна ярко вспыхивают в солнечных лучах. Но в нем нет ощущения жизни и уюта, все находится в запустении. Когда ты огибаешь дом, много мыслей крутится в твоей голове: ты пытаешься представить, как вы жили здесь, как мама сбегала по крыльцу, как они с папой сидели у камина, как пили чай на кухне и смеялись; а потом ты думаешь: пройдут годы, и, когда ты будешь готов, ты поселишься здесь и тоже будешь счастлив.
За домом растут яблони и вишни, много заросших клумб, в высокой траве виднеется выложенная камнями тропинка. Ты медленно идешь по ней, вдыхаешь свежий, теплый воздух. Возле луговых цветов жужжат шмели и пчелы, мимо стремительно проносятся мухи и стрекозы, где-то поют птицы. Здесь замечательно, как бы ты хотел жить в этом доме. Непрошено в сознание закрадываются картины детства, которое у тебя могло бы быть: ты с мамой и папой сидишь под одной из вишен, вы гуляете в саду, сидите на крыльце, собираете спелые яблоки, родители на день рождения дарят тебе велосипед, мама целует тебя на ночь и желает сладких снов. Ты сжимаешь зубы: этого не было и не будет, а все из-за человека, возомнившего себя великим, из-за темной тени, не знающей, что такое жизнь. Идя по этой тропинке, ты понимаешь, что ты намного счастливее Волдеморта, ведь у тебя была родительская любовь и ты чувствуешь: она и сейчас с тобой; у тебя есть любовь и преданность друзей, а у него - только призрачное бессмертие, которое тебе под силу разрушить. Волдеморт убивает без жалости и сомнений, но ты его не боишься, потому что он жалок в своей слабой попытке заменить самое прекрасное, что есть на свете - простые человеческие чувства, фантомом власти над жизнью и смертью.
Деревья расступаются, и ты видишь два белых надгробных камня. Пение птиц стихло, или это ты позабыл обо всем мире и не слышишь ничего? Ты медленно подходишь ближе, ты чувствуешь эту энергию, ей просто пропитано все вокруг, она сочится из земли, шелестит в деревьях, чувствуется в ветре. Ты ощущаешь их присутствие, будто бы они рядом. Хочется оглянуться, но это абсурд, это невозможно, они не могут быть здесь. Но тебе кажется, что, прикоснувшись к могильной плите, ты почувствуешь тепло руки мамы. Камень теплый, он всего лишь нагрет солнцем, но ты-то не знаешь этого, а может быть, ты прав. Кто знает?
Ты вырываешь высокую траву, закрывшую могилы, - она жесткая и режет тебе руки. Из особенно глубокого пореза капает кровь. Ты вытираешь палец. Кажется, будто принес какую-то жертву. Зачем? Ну а зачем ты прикасаешься к теплым могильным плитам и снова шепчешь что-то, рассказываешь родителям о себе, о жизни, говоришь, как ты скучаешь по ним, и слезы текут по щекам, а ветер высушивает их, гладит тебя по голове, шепчет ответ, но как ты ни прислушиваешься - не можешь различить слов.
Два белых могильных камня с датой рождения и смерти. Было бы слишком жестоко помещать на надгробные плиты улыбающиеся и машущие руками колдографии умерших. У магглов обычай еще более жесток: с крестов и плит смотрят неулыбающиеся, хмурые лица, и не хочется верить, что это горячо любимый тобой человек изображен на этой фотографии, что он же лежит отгороженный полутора метрами земли.
Ты долго сидишь у могил родителей. Слезы больше не стекают по щекам. Когда заходит солнце, ты уже улыбаешься, чувствуешь в себе новые силы, будто бы родители наполнили тебя своей любовью. Небо меркнет, поднимается прохладный ветер, сад шумит листвой, ты молча прощаешься с мамой и папой и, не оборачиваясь, идешь по каменной тропинке. Ты еще вернешься сюда.
Ты думаешь о людях, окружающих тебя. Ты благодарен судьбе за друзей, за счастье, что тебе есть куда вернуться.
В руке шершавый черенок лопаты, магический вихрь выбрасывает тебя в сад семейства Уизли. Ты сидишь на траве, смотришь на небо, на деревья. Вроде бы все такое же, но теперь ты понял, что твой дом - там. Ты любишь Нору, но твоя душа в Годриковой Лощине. Ты улыбаешься своим воспоминаниям и идешь к крыльцу. Даже ступеньки здесь скрипят не так: «Уизли», «весел», «рады», «уют». Ты толкаешь входную дверь и, развернувшись, смотришь на заходящее солнце. Странное чувство легкости и счастья на душе, смешанное с глубокой грустью. Но ты улыбаешься, твоя жизнь и твое счастье впереди. Все еще впереди.
Кто ты без прошлого?
