Глава 1. Странный сон.
К счастью для многих учеников, наконец-то, наступили долгожданные летние каникулы: полуденное солнце нещадно палило, зеленели изгороди на Тисовой улице, с ветки на ветку перелетали воробьи. В садах распустились цветы, и сразу было видно: в этом году за ними ухаживали особенно тщательно. Сообщество садоводов обещало дать неплохой приз за победу в конкурсе «Самая красивая лужайка».
Все школьники очень радовались наступлению каникул. Все, кроме одного. Юноша по имени Гарри Поттер, сидевший на подоконнике у открытого окна, был не рад. Летние каникулы никогда не доставляли ему удовольствия, как другим, а причиной этого были родственники, у которых он жил. Да и охота, начавшаяся за юным волшебником, представляющим угрозу для воскресшего Волдеморта, также не добавляла оптимизма.
Гарри закрыл глаза и подставил лицо солнцу. Легкий ветерок трепал его иссиня-черные волосы. Все могло быть замечательно, если бы не ужасные события, произошедшие недавно, и не тот факт, что дементоры, год назад побывавшие на Тисовой улице, вновь могли заявиться сюда.
В памяти проплывали события прошлых лет, но самыми яркими воспоминаниями были ужасные происшествия пятого курса, особенно смерть Сириуса, сброшенного за Арку Смерти; и разбитое пророчество о судьбе Гарри и Лорда. В гибели крестного юноша винил по большей части только себя.
«Ну почему он? - думал Гарри. - Почему все, кто дорог мне, покидают меня? Это моя вина. Проклятый Волдеморт! Чертова Беллатрикс! Сириус не заслужил такой участи! Он не должен был умереть! Не должен! Если бы я упражнялся в Ментальной блокировке, этого не было бы. Моя вина!»
Горечь потери тяжелым камнем легла на плечи, и, как пламя бушующего огня, прожигала насквозь. Почему юный маг должен терять тех, кто ему дорог? Этого он не знал и не понимал, почему люди, окружающие его, гибнут. Гарри Поттер боялся за своих друзей, и постоянная тревога за тех, кого он любил, стала частью его жизни. Быть может, завтра он лишится еще кого-нибудь? Кто будет следующим? В конце концов, кто такой этот Гарри Поттер, чтобы люди отдавали за него свои жизни? К чему все это?
Порой под гнетом этих мыслей юноше хотелось умереть, чтобы никогда больше не чувствовать всей этой боли. Боли неминуемых потерь. Гарри знал, что будет еще много смертей, и среди погибших будут и дорогие ему люди. Он всем сердцем желал, чтобы такого никогда не случилось. Но это война, которой, по всей видимости, в скором времени суждено разгореться подобно лесному пожару, поглощающему все на своем пути. И не в силах молодого волшебника что-либо изменить, поэтому оставалось лишь смириться с судьбой и потерями. Но можно ли с этим смириться? Можно ли делать вид, что никто из любимых тобою людей не умрет? Попробовать можно, но сделать это слишком трудно. Даже самый сильный душою человек не смог бы просто смотреть на такое.
Гарри в гневе соскочил с подоконника и ударил кулаком по столу. Раздался страшный грохот. Потрескавшаяся от старости крышка стола украсилась еще одной трещиной, но юноша не обратил на это никакого внимания. Какое ему дело до мебели Дурслей, когда у него и без этого проблем хватает!
В иные моменты ненависть и страх за дорогих ему людей переполняли Гарри, проникая в самые отдаленные уголки его сердца и души. Эти чувства бывали так сильны, что, казалось, могли занять всю сущность волшебника, вытеснив из нее остальные эмоции. А позже, растворяясь ненадолго, они возвращались в самых кошмарных снах.
- Поттер! Что ты там делаешь?! Решил разрушить мой дом?! - это кричала тетя Петунья. - Спускайся сюда немедленно!
Замечательно! Теперь еще она! Неужели нельзя оставить его в покое? Тишина и покой - вот что ему нужно, а не крики тети. Почему сейчас, когда ему так плохо, и весь мир как будто встал против него, он очутился на Тисовой улице в этом проклятом доме с людьми, ненавидевшими его? Все это слишком жестоко по отношению к нему.
Нет, он не просил пощады и не будет. Не умолял никого прекратить весь этот ад и не станет умолять! Единственное, что осталось - смириться с судьбой и ее жестокостями и смело идти вперед, не оглядываясь.
Когда волшебник мечтал остаться хоть на минуту в тишине и покое, всегда раздавался голос миссис Дурсль, мешавший Гарри. В такие моменты он хотел оказаться как можно дальше от дома, в месте, где нет родственников, чтобы отдохнуть. Когда в сердце живут скорбь, ненависть и страх, лучше всего не раздражать человека, а дать ему время, чтобы тот успокоился и пережил это трудное время. А еще лучше помочь, да вот только в доме Дурслей Гарри вряд ли мог ждать помощи.
Юноша спустился вниз, где миссис Дурсль, худая блондинка с длинной шеей, критично оглядела волшебника. Похоже, она размышляла о том, за что в первую очередь отругать парня - за всклоченные волосы или шум на втором этаже. Сейчас начнется буря или цунами. Впрочем, Гарри было все равно, что она ему скажет и что сделает. Юноша пережил многое - переживет и это!
Поттер, благодаря плохому питанию в доме родственников, был худым, да и одевался в мешковатую одежду, доставшуюся ему от кузена. Его иссиня-черные волосы падали на лоб, прикрывая шрам в виде молнии - единственное свидетельство той ужасной ночи, когда погибли его родители. Зеленые глаза были таким же, как и у его матери. Но все-таки намного больше парень походил на отца. Гарри постоянно с ним сравнивали, и это было для него великой похвалой.
Но на пятом курсе Омут Памяти профессора Снейпа словно открыл ему глаза. То, что Гарри увидел в нем, глубоко запало ему в душу и не давало покоя. С того злосчастного вечера юноша не знал, как относиться к своему отцу. И самое худшее - никто не дал ему объяснений такого отношения Джеймса Поттера и Сириуса Блека к Снейпу. Это видение из прошлого часто приходило к Гарри во сне, заставляя его просыпаться и до утра лежать с открытыми глазами, погрузившись в невеселые раздумья.
- Да, тетя, - обречено сказал Гарри. Выражение лица миссис Дурсль не предвещало ничего хорошего. Она, видимо, уже определилась с тирадой.
- Что ты там делал? - спросила женщина, вбирая в легкие побольше воздуха. - Опять занимался своими фокусами? Мне казалось, я и Вернон уже много раз объясняли тебе, что в этом доме запрещены фокусы, которым учат в твоей школе. Хотя, это и школой-то сложно назвать. То, что твои «дружки» пообещали заступиться за тебя, если тебе не понравится наше обращение, еще не значит, что тебе позволено ломать мебель, за которую платили мы, а не ты. Признавайся, что случилось?
- Честное слово, я не занимался, как вы говорите, фокусами. Просто сидел и ничего плохого не делал, - Гарри уже, наверное, в сотый раз за лето оправдывался перед Дурслями, и это начинало немного надоедать. Сколько можно мучить его одними и теми же вопросами? Парень начинал всерьез задумываться над мыслью - а не сообщить ли назло Дурслям Ордену Феникса о том, как они издеваются над ним? Тогда, возможно, его и оставят в покое. Желание свести счеты с родственниками, как змейка, скользнуло в мысли и, все настойчивее подталкивая к действию, призывало: «Сделай это! Сделай это!».
- Я тебе не верю. От простого сидения не бывает столько шума. Лучше бы ты занялся чем-нибудь полезным. Ведь тобою сегодня еще не совершено ничего нужного? В таком случае, приведи в порядок дом. Скоро Вернон и Дадли вернутся, - тетя Петунья развернулась и пошла на кухню.
Мистер Вернон Дурсль, директор фирмы по производству дрелей, был толстым мужчиной с пышными усами. Дадли, кузен Гарри, был упитаннее, чем его отец, но один его удар вполне мог сломать кому-нибудь кости. Уже значительное время он занимался боксом, что придавало ему воинственный вид. Сегодня дядя Вернон обещал сыну, что заберет его с очередной тренировки по боксу. Гарри знал, что такое тренировки Дадли. На самом деле они заканчивались на полтора часа раньше, чем мистер Дурсль приезжал к спортзалу. За это время юный боксер и его друзья прочесывали окрестности в поисках одинокой жертвы.
Гарри оглядел гостиную, в которой стоял. Идеальная чистота – здесь убирались только вчера. За год обстановка изменилась. Перед телевизором стояли новые диван и два кресла, по всей видимости, производства очень модной и дорогой фирмы. Кожаное покрытие блестело, ножки были отполированы так, что можно было использовать хоть в качестве зеркала. У стены стояло несколько шкафов с китайскими сервизами, портретами, немногочисленными книгами и прочими маленькими вещичками, в которые могло забиться много пыли. И мыть все это по второму разу не было никакого желания, но раз тетя сказала все убрать, значит надо работать. Гарри с вздохом поплелся в чулан и взял тряпку для пыли, швабру и моющее средство. Какой смысл каждый день полировать начищенную до блеска мебель в доме? Жаль, не существует конкурса «Кто лучше вычистит дом», юноша точно бы получил призовое золото.
Три часа Гарри делал вид, что моет чистую гостиную, пока не раздался спасительный звонок в дверь. Приход остальных домочадцев, а юный маг был уверен, что это они, означал окончание ненужной работы по дому. С облегчением Гарри запихнул тряпки обратно в чулан, вспомнив, что когда-то Дурсли точно так же бросали туда и его. Неприятное сравнение. Мысль об этом стала еще одной каплей в чаше разочарования в родственниках. Подумать только, они столько лет воспринимали его как средство для мытья дома!
- Поттер, открой! - прокричала тетя Петунья. В принципе, этого можно было и не делать. Гарри все равно бы открыл. Это ведь практически его прямая обязанность - отворять дверь, когда Дурсли возвращаются домой. Если бы ему платили по сиклю каждый раз, то юноша был уже миллионером.
Действительно, домой вернулись Дадли и дядя Вернон. Последний был явно не в самом лучшем настроении. Может, опять сделка сорвалась?
- Почему так долго, паршивец? Марш к себе в комнату! - гаркнул дядя. Разумеется, для такого занятого человека, как мистер Дурсль, пара секунд - это очень много. Настолько много, что может взорваться бомба, если он потратит их на ожидание. Между прочим, он мог бы и сам открыть дверь.
Гарри, слегка обиженный за незаслуженное оскорбление, предпочел не испытывать терпение дяди. Вернону ведь надо было на ком-то сорвать свой гнев. А единственный, кто подходил на эту роль, был, естественно, юный маг. Но ему не привыкать. Вероятно, единственным способом избежать этого, была окончательная смена места жительства.
Комната юноши была самой маленькой в доме. В ней находились только кровать, ужасно скрипевшая в последнее время, стоило парню только сесть на нее или повернуться на другой бок, деревянный стул, стол, изрисованный Дадли за зиму, и шкаф, в котором висели школьные мантии. На столе лежали волшебные книги, и стояла клетка совы Букли, недавно отправившейся на охоту. В тайнике под кроватью хранились метла - подарок Сириуса, карта Мародеров и отцовская мантия-невидимка.
В открытое окно дул легкий ветерок, приносящий прохладу и свежесть в комнату. Он напоминал Гарри о свободе, ограниченной в доме родственников, зато в Хогвартсе можно было жить в свое удовольствие. Почти два долгих месяца отделяют его от того, чтобы снова оказаться в самом лучшем месте в мире. Только там или в доме своих друзей юноша мог быть счастлив. Воспоминания давали Гарри силы дальше ждать момента, когда он наконец-то выберется отсюда. Парень помнил, как вместе с друзьями гулял по окрестностям школы. Сейчас это казалось самым настоящим счастьем. И оно, оставшееся в сердце навсегда, давало возможность жить и ждать.
Гарри сел за стол и быстро нашел красный фотоальбом, подаренный ему Хагридом в конце первого курса. На фотографиях были родители Гарри и Сириус. Гарри являлся копией Джеймса Поттера, поэтому нетрудно было представить, как выглядел его отец. Лили была рыжеволосой ведьмой с зелеными глазами, которые, казалось, смеялись. Родители и Сириус улыбались и махали Гарри руками. Они, наверное, даже и не подозревали, что творится сейчас у него в душе…
Эта фотография снова заставила юношу подумать о Блеке. Почему-то смерть Сириуса он переживал острее, чем смерть родителей. Возможно, потому что Бродягу он хорошо знал, а возможности пообщаться с родителями у него не было. Гарри видел смерть крестного, а смерть родителей была тем фактом, с которым он всегда жил.
Почему это так трудно пережить? Боль, словно кислота, разъедала душу. Желание отомстить за Сириуса жгло сердце. От взгляда на смеющегося крестного с фотографии Гарри стало тоскливо. Но что он мог сделать? Его не вернешь, он исчез навсегда.
Гарри не мог победить смерть, давно ставшую неотъемлемой частью существования, но и не желал смириться. Еще один факт, который показала жизнь. Почему они не стали призраками? Почему не вернулись? Вопросы, на которые не было ответов…
Стараясь отвлечься от мыслей о Сириусе, Гарри взялся за первый же учебник. К огромному неудовольствию парня, это было зельеварение, которое юный маг не любил больше всего, в частности из-за профессора Снейпа, преподававшего урок. Учитель ненавидел и презирал Гарри, тем самым заставив его испытывать к своей персоне такие же чувства. Задание на лето казалось Гарри просто сумасшествием – написать пять докладов длиной в семь свитков. Парень едва ли мог написать хоть один реферат, а тут надо целых пять. Определенно, Снейп сошел с ума или решил уморить учеников домашним заданием.
Написать что-либо по зельям, даже маленькое сочинение, очень трудно, поэтому Гарри сразу же перестал думать о Сириусе, все его мысли тут же занял ненавистный предмет. Тема первого доклада носила очень интересное название «Запретное снадобье - Обратное Зелье Смерти». Прочитав эти строки, Гарри понял, что не знает ни его действия, ни рецепта. И самое худшее, он точно помнил, что в учебнике нет информации о Запретных зельях. Максимум что Гарри знал - Министерство Магии запретило пользоваться этим снадобьем. Интересно, получится ли у него написать одно предложение на семь свитков? Затея безнадежная.
- Ну и зачем Снейп задал нам написать о запретном зелье? - вздохнул Гарри. - Постоянно учит меня следовать правилам, а сам их нарушает. Готов поспорить, что школьной программой изучение запретных зелий не предусмотрено.
Внимательно, боясь что-нибудь пропустить, Поттер перечитывал учебник по зельям в надежде найти хотя бы еще одно предложение.
«Эх, была бы тут Гермиона, она бы придумала выход, - подумал Гарри. – Интересно, она ответит мне, если я напишу письмо?»
Раздался шум крыльев, в окно влетели две совы: одна - белая, как снег, с мышью в клюве; вторая - бурая, с черными пятнышками на перьях, с газетой.
- Букля! - обрадовался Гарри, откладывая книгу и принимая от второй птицы газету. Букля, довольно ухнув, села в клетку и, положив рядом свою добычу, жадно принялась пить воду.
Расплатившись с почтовой совой, волшебник открыл первую полосу. Наверху страницы красовалась небольшая черно-белая фотография. Ошибиться невозможно. Гарри узнал человека на фотографии…
«Сириуса Блека оправдали»
Мистер Сириус Блек, ранее обвиняемый в жестокой расправе над тринадцатью невинными людьми, сегодня был посмертно оправдан. Утром завершился процесс по его делу. Профессор Дамблдор доказал невиновность Сириуса Блека. Министр Магии Корнелиус Фадж официально объявил его невиновным, а настоящим преступником назвал Питера Петтигрю.
К сожалению, Мистер Блек погиб, спасая жизнь Гарри Поттеру.
Рита Скитер»
И все? Одна маленькая статейка? И больше ничего. Досада и негодование обожгли сердце Гарри. Разве этого достоин Сириус? Нет, он заслуживает больше, чем просто несколько строк. «Погиб» - нет, он не просто погиб, он героически расстался с жизнью!
Но вторым чувством была пришедшая вместе с этими скупыми строками радость. Они оправдали его! Оправдали память о нем! Это было такое счастье, которое невозможно описать словами. Оно грело душу, и захотелось закричать как можно громче, чтобы все слышали и знали, как он счастлив. Яркий свет солнца среди черных туч. Радость Гарри можно было сравнить с той, что испытывает человек, когда после долгих лет скитаний, наконец-то, находит свой потерянный дом. Теперь весь мир узнает о том, что Сириус был невиновен. А если бы они сделали это раньше? Тогда все было бы по-другому… Но это было сделано лишь сейчас, слишком поздно.
Если бы он позволил убить Петтигрю, то многое случилось по-другому. Сириуса оправдали бы раньше, он был жив сейчас, а Волдеморт не воскрес. Тогда Гарри упустил шанс исправить будущее. На пятом курсе у него вновь появился этот шанс, поступить по-другому и многое изменить, но он ведь ничего не сделал. А мог. Если бы Гарри практиковался в ментальной блокировке, то он никогда не отправился в Отдел Тайн, Сириус остался дома и не погиб. С другой стороны, все в этом мире предопределено, и то, что не случилось одним путем, случится иным.
Если бы… В этой жизни одни «если бы…». И вообще, мир держится на одних «если».
Гарри подавил тоскливый вздох и перевернул страницу, на которой красовалась статья, путешествовавшая из номера в номер, обязательная для каждого выпуска.
ТЕМНЫЙ ЛОРД ВОЛДЕМОРТ ВЕРНУЛСЯ.
Случилось то, чего мы все боялись. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. Он открыто заявил о себе в Министерстве Магии (подробнее об этом в предыдущих номерах). Убедительно просим всех принять надлежащие меры безопасности. Не выходите на улицу после девяти вечера, не открывайте дверь незнакомцам, не подбирайте странные предметы и сообщайте нам о любых подозрительных происшествиях. Всегда будьте бдительны!
Аластор Грюм.
***
Храм Высших Сил стоял в центре небольшой равнины, окруженной горами со всех сторон. За южными хребтами начинался переход в Небытие - пространство, существующее между мирами, где остановлено время и царят одновременно Хаос и Порядок. Сама равнина была сравнительно небольшой, хотя юг Эроса славился множеством плоскогорий и низменностей впечатляющих размеров. Тонкие веточки зимних кустарников едва выступали над толстым слоем снега. Кое-где виднелись семипалые следы фантастических животных. Наверное, там прошел иггер - серое лохматое существо, похожее на волка, только значительно большего размера, имевшее длинные перепончатые крылья, порой достигавшие огромного размаха.
За северными горами начиналась дорога на столицу Эроса - Эльрос, где правила ужасная Красная Королева, державшая в страхе большую часть населения. Но никто никогда не осмеливался выступить против нее, ведь армия, которой выплачивались огромные деньги, собранные благодаря ограблениям деревень, была готова расстаться с жизнью ради своей повелительницы. Многие тайно называли ее исчадием Ада, восставшим и вернувшимся с того света. Многие всерьез считали, что она - всего лишь дух, призрак, воскресший во имя мести. Другие, богатые горожане, придворные, относились к ней вполне нейтрально, говоря: «Лучше пусть она терроризирует этих жалких шарлатанов из деревень ради улучшения снабжения армии, чем бы это делал Иннон ради собственной выгоды и разорения армии и крестьян». Но знать боялась Королевы, хотя и не так сильно, ведь она могла приказать высечь любого. От злой женщины не избавились лишь по одной причине - могли начаться новые междоусобные войны, а этого никто не хотел допустить.
Ее история содержит множество тайн и загадок. Но достоверно известно, что после загадочной смерти Иннона на трон Эроса взошел Альмен – самый влиятельный богач. А через год и несколько месяцев стала править из ниоткуда появившаяся Красная Королева и заняла дворец. Однажды в ворота Эльроса с просьбой открыть их постучалась пара: молодая женщина с изуродованным лицом, тщательно скрываемым капюшоном, и седой сгорбленный старик, едва способный передвигаться. Их приход мало кто в городе заметил, никого не интересовала израненная девчонка и беспомощный дед. Они остановились в небольшой гостинице «Красный Черт», имевшей репутацию опасного местечка. В тот же вечер, посидев в баре полчаса и выяснив состояние дел в столице, женщина, назвавшаяся просто Красной, и старик, которого она великодушно величала Диливёрер, отправились во дворец. Незнакомка поднялась по лестнице и, остановившись перед входом, объявила: «Я желаю говорить с вашим Господином, занявшим мое место». Стражники, отдыхавшие неподалеку, не обратили на нее внимания – внутри дворца было достаточно других охранников. Взглянув на старика, странная приезжая смело вошла во дворец и поселилась в нем в качестве служанки, никто ей стал мешать ей, так как большинству населения было все равно, что происходило внутри дворца. Через месяц по не известным никому причинам Альмен женился на ней. Вскоре Альмен изменил закон о престолонаследии, теперь после его смерти трон должен был перейти к его жене. Но ни один житель не предполагал, что Красная говорила серьезно относительно своих намерений стать единственной правительницей. Через две недели Альмен умер. На следующее утро еще до зари старик отправился к вельможам и сообщил им, что они получат награду, если поддержат волшебницу. Богачи попались на уловку, провозгласив незнакомку новой повелительницей - Красной Королевой, и этим они подписали свой смертный приговор. Три месяца колдунья не предпринимала активных действий, но после, освоившись, она начала совершать то, за чем пришла - властвовать и быть тираном. Свод строгих законов, ограничивающих права горожан, в том числе и богачей. Как только появились первые предпосылки бунта, Королева велела казнить несостоявшихся революционеров, заплатив палачу большие деньги, чтобы быть уверенной в успехе. Вскоре она восстановила и армию, увеличила число рекрутских наборов до двух в год. Еще через полгода она решила, что Диливёрер является ее конкурентом, поэтому скоро он таинственно исчез. Раза три в год она направляла свои войска грабить мирные поселения, напоминая, что может случиться с теми, кто ее ослушается.
И именно сейчас Красная Королева подходила к Храму Высших Сил. Красивой ее мог назвать лишь слепой, которому она заплатила такую сумму золота, что хватило бы на содержание целого города, сделанного из самых дорогих камней. Королева прихрамывала, тяжело было ступать по каменистой поверхности, засыпанной снегом, в красных дворцовых сапогах на высоких каблуках. Длинное платье с двумя разрезами по бокам и с множество шлейфов, отходящих от талии, путалось и заметно мешало ей двигаться по сугробам. Красная Королева привыкла восседать в этом платье на троне Эроса от зари и до заката. Длинные бусы из кораллов, которые, по всей видимости, женщина купила в другом мире, черной брошью были приколоты на груди, скорее всего, для того чтобы не болтались из стороны в сторону при быстрой ходьбе. Сама брошь напоминала изделие из черного мрамора и закаменелого жемчуга - редкого и дорого речного камня серого цвета с множеством черных точек. Резкие порывы ветра развевали платье, кидали в стороны шлейфы и, казалось, были готовы сорвать с шеи правительницы драгоценные бусы.
Поднималась буря, снег пытался закрыть ей обзор. Стихия льда будто не хотела подпускать Королеву ближе. Ведьма злилась, по ее изуродованному войнами и нападениями лицу прошла легкая тень раздражения. Взгляд глаз был уже давно мертв, но все же яростный огонь до сих пор вспыхивал в нем. Красные. Безумные. Безжизненные. Шрам от меча рассекал пол-лица: от левого виска до левого уголка алых, кровавых губ, казалось, наполненных ядом.
Красная Королева - так называли ее все. Настоящего имени ее никто не знал, а если и знал, то благоразумно молчал. Один случай и выводы, сделанные из него, люди Эроса надолго запомнили. Однажды пришел незнакомец, скорее всего, Диливёрер, который заявил, что это он несколько лет назад нашел умирающую Королеву на берегу реки, вылечил ее, а она, «неблагодарная девчонка», теперь не хочет платить ему пенсию. Но не укор был его ошибкой, а то, что он, не подумав, назвал ее имя, истинное имя, которое было велено всем забыть. Гром и огненные молнии поднялись тогда, пламя восходило прямо изо льда. Странник сгорел заживо. «Если кто-нибудь из вас хоть раз назовет мое имя, клянусь, пощады не будет», - пообещала ведьма.
Красная Королева, наконец-то, выбравшись из снежной бури, подошла к Храму Высших Сил. Им оказалось высокое монументальное сооружение, как сказали бы маггловские архитекторы, в стиле барокко. Храм, высотой десять метров, словно скала из фантастических существ возвышался над равниной. Его стены украшали причудливые горельефы - птицы с раскинутыми крыльями, вырывавшиеся из сплетений цветов. Тонкие веточки экзотических растений опутывали лапки крылатых созданий. Чуть ниже располагались барельефы, совсем немного выступающие над поверхностью стен. Они изображали узоры из цветов и зигзагов. Окна в храме находились на высоте пяти-шести метров, рамы также были украшены в стиле барокко. Купол храма оплетали растительные узоры, похожие на надписи на древнем языке.
Перед входом в Храм находился целый скульптурный ансамбль, но так могло показаться только на первый взгляд. На самом деле каменные изваяния в виде красивых девушек являлись застывшими жрицами. Они спали, ожидая, когда придет время, чтобы проснуться и вершить свои дела. Высшие Силы дремали. Бессмертные обернулись в камень. Одна из служительниц храма сидела на валуне, держа в руках раскрытую книгу, другая наклонилась к ней, словно хотела что-то прошептать на ухо своей подруге. Остальные сидели рядом на земле, казалось, в каком-то полусонном состоянии.
Но Красную Королеву не интересовали молодые девушки, которые, возможно, совсем недавно стали жрицами. Она искала лишь одну, бессмертную, живущую уже несколько сотен лет - Безымянную, которая никогда не засыпала, а всегда отсиживалась в подвалах храма. Королеву всегда интересовало, правда ли нужно совсем немного магии, чтобы победить служительницу храма, но много сил, чтобы убить ее. Сегодня она намеривалась это проверить.
Внутри Храма было холодно, а Королева не любила этого, ведь ее родной стихией был огонь, а не лед и воздух. Гулким эхом отдавались ее шаги. Песок на каменном полу неприятно скрипел под сапогами. Фрески на стенах оживились, очнулись от долгого сна, а светлые глаза нарисованных призраков внимательно следили за тем, как Красная Королева спустилась в комнату Безымянной. Жаль, духи были немыми и не могли предупредить никого.
Покои верховной жрицы были небольшими, но света от одной-единственной лампы едва хватало для их освещения, царила полутьма. Безымянная сидела на полу в позе лотоса, а перед ней были разложены сосуды с зельями. Она была такой же, как и много лет назад, ее облик не изменился, словно для нее вообще не существовало времени. Даже ни один волос не упал с ее головы.
- Безымянная, вижу, ты перебираешь игрушки из других миров. Позволь мне догадаться: это зелья из мира Смертных людей, что дали тебе люди Триады? Верно? - произнесла Красная Королева, останавливаясь в двух шагах от жрицы.
Она говорила с явным презрением и пренебрежением. У ведьмы, ненавидевшей большинство живых существ, к служительнице храма было особенное отношение, самое презрительное, какое только могло существовать.
Для Безымянной все окружающие делились на три группы. Первая - «добрые и хорошие люди Триады и их последователи», которым она всегда была готова поверить и помочь. Вторая - «нейтральные» - практически все живые существа, к которым она относилась так, как подобает жрице местных краев, то есть как к простым прихожанам. Последняя - «Тираны и их приспешники», которым она отказывала в помощи и старалась нарушить их планы. Она не относилась к живым существам иначе, ведь служительницы храмов не имели каких-либо чувств и эмоций, даже их характер, как и все остальное, отнимался у них при посвящении. Красная Королева входила в третью группу.
- Возможно, - уклончиво ответила Безымянная. Голос словно доносился из глубин веков:
- Что тебе надо? Ты ведь пришла сюда не для того чтобы рассуждать о происхождении различных зелий.
Плечи жрицы дрогнули, она склонилась вперед. Началось превращение. Светлые волосы, блестевшие на свету, постепенно приобрели более темный оттенок, укоротились и спутались. Нежная чистая кожа сменилась бледной нездоровой, которая была у многих выходцев из далеких деревень. Глаза увеличились и стали более близко посаженными. У Безымянной была причина для подобной перемены. Когда у нее была волшебная внешность, Высшие Силы имели больше власти над ней. Когда же она принимала облик, дарованный ей от рождения, девушка как бы становилась наполовину невидимой для них. Будучи менее связанной с Силами, она могла проявить больше свободы в разговорах с Королевой. Как известно, жрицы не имеют права отказывать в помощи или лгать. Теперь же она могла это сделать или хотя бы попытаться.
- Вообще-то, как раз для этого, - насмешливо ответила та. - Похоже, ты начинаешь терять хватку. Где же твоя способность видеть будущее? Боишься?
- Там же, где и твоя способность мыслить разумно. Не боюсь, наоборот презираю тебя, - прежде, чем Королева успела ответить, Безымянная спокойно продолжила речь дальше:
- Догадываюсь, что тебе нужно. Зелье «Предыдущей Внешности», не так ли? Только вот зачем? Этого я не вижу. Оно спрятано. Можешь не искать, все равно тебе его не найти.
Безымянная оставила в покое пузырьки и, поднявшись, повернулась к ведьме. Её явно больше беспокоила возможная реакция Высших Сил на ее дерзость, которым было абсолютно все равно, что она нагрубила плохому человеку.
- Жрица, запомни несколько моментов. Во-первых, в этой стране все обращаются ко мне «моя прекрасная Королева». Во-вторых, хочешь ты или нет, но я всегда получаю то, что пожелаю. В-третьих, я тороплюсь. Ты сэкономишь силы и время, если сразу отдашь мне зелье. Ну? - Королева властно протянула руку. - К моему величайшему сожалению и твоему небывалому невезенью, твой храм - единственное место, где есть зелья других миров. Поверь, мне не доставляет ни малейшего удовольствия разговаривать с тобой. Будь у меня возможность избежать этого диалога, я бы ею воспользовалась. Давай не будем терять наше время.
- Что ж, ваше величество, - Безымянная сделала презрительное ударение на последних словах, благо Высшие Силы, похоже, про нее забыли, и теперь жрица могла разговаривать с Королевой в том тоне, в каком ей будет угодно:
- Во-первых, сейчас мы в моем Храме, на моей территории, и законы здесь мои. Во-вторых, если я не хочу, то не отдаю то, что принадлежит мне, даже самой Королеве. В-третьих, мне торопиться некуда. Я бессмертна. Это дар Богов. Можешь напасть, если хочешь, но помни, ты не в состоянии нанести мне вред. Тебе придется рассказать мне все свои планы, только тогда я отдам тебе зелье. Ты принимаешь мои условия?
Это было началом опасной игры. Королева поняла, что самоуверенная служительница храма хочет обманом узнать все её планы. Но в то же время Безымянная понимала, что если она отдаст ведьме зелье, та может обратить её в спящий камень, тогда все пропало. Жрица, знающая планы Королевы, - опасный враг для нее. Ведьма никогда не щадила тех, кто знал слишком много того, чего не следует. Безымянная предполагала, что женщина задумала что-то ужасное, следовательно, надо как-то попытаться остановить ее. Но в окаменевшем состоянии очень трудно помешать совершить что-либо.
- А ты не заблуждаешься, жрица? Бессмертных не бывает, - ехидно напомнила колдунья. - Ты затеваешь опасную игру. Дай клятву, что отдашь мне зелье, если я все расскажу.
- Клянусь.
Красная Королева выиграла состязание. Рассказав очень подробно о своих планах, она дождалась, пока жрица не достала зелье, а той не оставалось ничего, кроме этого - нарушить клятву невозможно. Воцарилось молчание. Безымянная ждала удара колдуньи в надежде, что сможет уклониться и бежать. Потайная дверь была рядом, а за ней длинный коридор. Королева выжидала, когда жертва отвлечется. На карту было поставлено всё. Зелье способно помочь ведьме обмануть любого. Но что будет, если у жрицы получится уклониться от удара? Побег? Да, наверное. Здесь ее мир, ее стихия. Но в то же время магия Королевы способна причинить вред, а волшебство жрицы - нет.
Холодные каменные глаза с легким блеском жизни встретились с мертвыми огненными глазами. Зря жрица ждала удара клинком или огненным шаром. Королева не собиралась ее медленно пытать, она торопилась.
- Эль Слипе! Эль Слипе!! Эль Слипе!!! - заклинание векового сна обрушилось на девушку. Бесполезно бежать. Это невозможно. Прозрачная струя сна может преследовать вечно. Безымянная сдалась, поняв, что ошибалась, думая, что ей удастся бежать, закрыла глаза и погрузилась в сон. В отличие от своих подруг-жриц, которые могли проснуться, когда пожелают, ей предстояло спать очень долго.
Красная Королева вытащила из ее рук зелье и ушла, громко хлопнув дверьми. Младшие жрицы не обратили на нее внимания, ибо любой имел право зайти в Храм, когда ему заблагорассудится. Они же должны были проснуться только через пару недель, когда наступит праздник - день Единения.
***
- Поттер! Ужин! - прогремел снизу голос дяди Вернона.
Гарри, вздохнув, спустился на кухню, не надеясь на вкусное угощение. Помещение просто блистало. На столе находились недавно купленные тарелки. Приобрести их пришлось из-за Дадли, который во время последнего скандала перебил прежние.
- Вы только посмотрите на него! - раздраженно воскликнул дядя, одетый в новый костюм. Его взгляд вперился в свитер Гарри. Казалось, он хотел прожечь его насквозь, а потом и испепелить самого парня. - Грязнуля!
Юноша взглянул на свой старый свитер и обнаружил, что на нем пятна чернил. Скорее всего, он посадил их, когда делал наброски для сочинения. На замечание Гарри ничего не ответил, а сел за стол и принялся есть свой скудный ужин. Сегодня он получил два тоста, одну половинку маленького яблока и небольшой кусочек мяса. Большей щедрости можно было и не ожидать.
- Как дела на работе, Вернон? - поинтересовалась тетя, накладывая в тарелку Дадли еще картошки, которой Гарри, видимо, не полагалось. - Все хорошо?
- Нет, все не просто плохо, а ужасно. Сегодня сорвалась сделка, - пробасил дядя, злобно сверкая глазами. От раздражения он выронил вилку, та упала в тарелку, расплескав подливку к мясу. Белая с желтыми цветами скатерть покрылась пятнами. Гарри заметил недовольный взгляд тети и прикинул, его ли заставят отчищать это:
- Теперь значительно снизятся доходы фирмы. Это повлечет за собой уменьшение зарплаты бездельников-рабочих. Те в свою очередь могут устроить забастовку. А это вряд ли хорошо повлияет на дела фирмы.
- О! Какой ужас, - тетя закатила глаза. - Наверняка, этот тебя сглазил. Он сегодня так сильно громыхал в своей комнате, занимался фокусами. Но на твоей зарплате, дорогой, это, надеюсь, не отразится?
Под словом "этот" Гарри понял, что имеют в виду его, и приготовился к неприятностям, которые теперь ему были обеспечены. Не зря же Петунья не стала ругать его днем, оставила на вечер.
- Еще как скажется. Нам придется сократить расходы, - повернувшись к Гарри, который уже съел свой ужин, прокричал дядя Вернон. - А ты, паршивец, убирайся в чулан!
И снова его воспринимают как тряпку, которую можно запихнуть куда угодно, хоть в этот пыльный и грязный чулан, где работы по мытью хватит на пару недель.
- Нет, - тихо ответил Гарри и не встал со своего места. Чулан под лестницей был не самым его любимым местом, особенно после сегодняшней идеи про тряпки. И на этот раз парень не собирался подчиняться глупым командам Дурслей. В конце концов, сколько можно обращаться с ним хуже, чем с дворовой собакой?! К нему вновь возвратилось раздражение, только в легкой форме.
- Нет?!
- А почему я должен вам подчиняться, как раб? Мне это все надоело. Отправите меня в чулан - я напишу своим друзьям, что мне здесь очень плохо. И тогда, уверен, вам будет еще хуже, чем сейчас. К примеру, у Дадли вырастет еще один поросячий хвостик. Ну, так мне отправлять письмо? - пригрозил Гарри. Его кузен испуганно схватился за ягодицы, проверяя наличие хвоста. Юный маг был готов хвататься за любые соломинки, лишь бы не дать Дурслям помыкать собой.
- Ты никому ничего не напишешь! - запротестовал дядя Вернон. Хотя в его голосе послышались нотки осознания поражения. Ведь что может сделать один маггл против десяти магов?
- Напишу! Кстати, никто из соседей не узнал об истории с камином два года назад?
- Только попробуй! - прорычал мистер Дурсль, вставая и начиная медленно приближаться к парню.
- Попробую! - крикнул Гарри, удаляясь из кухни. - Если вы, разумеется, хотите, чтобы около вашего дома разгуливали маги. Представляете заголовок в газете - «В доме номер четыре по Тисовой улице обнаружили магов»?!
Закрывшись в своей комнате, юноша, сильно уставший от сегодняшних неприятностей, лег спать.
Ночь окутала здания на Тисовой улице. Маленький дом с ухоженным садиком сейчас засыпал. Но что-то изменилось. Звездное небо скрылось под тучами, но среди обычных грозовых облаков оказались и волшебные темно-красные. Правда, никто не мог их видеть. Луна, блуждая в сумраке ночи, едва могла найти окошко между тучами, чтобы выглянуть и увидеть спящий город.
Странный сон приснился Гарри под утро. Все заволокло белым туманом. Откуда-то дул легкий ветер. Может, окно не закрыто? Нет, это точно снится. Но разве холод может присниться? Разве могут присниться ощущения? Они ведь бывают только наяву, а во сне - только картинки. У Гарри создавалось такое неприятное чувство, будто он не спит, а находится внутри сна. Его сознание перевернулось, и словно ураган пронесся в голове и смешал все его мысли.
Тихий серебристый свет спустился с потолка. Стойте, откуда тут потолок? Ведь еще секунду назад в этом сне его не было. Или был? Волшебник находился или парил где-то в пространстве, а вокруг него скапливался белоснежный туман, а мягкий свет, подобно маленьким светлячкам, мелькал перед глазами.
Странное чувство. Словно Гарри летел без метлы в небе, а ветер направлял его. Он чувствовал тот восторг и радость, какие всегда возникали у него при полете. Все дурное мигом исчезло из его мыслей. Впрочем, мыслей у него не осталось вообще. Юноша забыл их. Они растворились в потоке сна. Это было странно и опьяняюще. Не имело значения даже то, кто он есть. Только восторг.
«Тебе нравится это? Свободный полет в тишине? Только радость и восторг», - произнес сладкий голос. Гарри почувствовал сильный аромат роз. Способности мыслить и ощущать окружающий мир вернулись к нему, кто-то вернул их на место. Ему не хотелось просыпаться, а только спать и пребывать в этом чудесном мире иллюзий радости. Парень был готов остаться там навсегда и никогда больше не возвращаться в реальный мир. Но откуда-то пришла тревога в виде еще одного голоса.
«Но, Гарри, это не по-настоящему. Это всего лишь иллюзия. Нереальность. Миф. Ты не можешь быть здесь счастлив, ведь останешься в этом мире, потеряешь способность чувствовать, не будешь знать, что ты счастлив» - голос на каждом слове менял свой оттенок. То он был мягким, то холодным и жестким, то таким же сладким, как и первый, будто не хотел выдавать свое истинное «я».
«Кто вы?» - спросил Гарри и сам удивился. Его голос звучал так, словно принадлежал нечеловеку, хриплый, грубый, даже ужасающий. Этот мир менял голоса. Волшебнику стало не по себе. Но тут же мысли снова пропали, лишь неприятный свит пронесся в голове, будто из нее пылесосом вытянули все идеи, чувства, ощущения. Если это происходило по воле голосов, то им явно не понравился вопрос.
Невесомость. Юноша подсознательно понял, что поднимается ввысь. Свет и туман остались внизу, перед глазами замелькали разнообразные точки и ломаные линии. Цветной водоворот засасывал Гарри, он поглощал его, не оставляя надежды на спасение, хотя, Гарри в любом случае не смог бы почувствовать эту надежду.
Красные шары, желтые треугольники и синие линии постепенно перекрашивались в белый цвет. Немного наклонив голову, Гарри заметил под собой разноцветные фигуры и где-то в самом низу - туман. Парень вновь обрел свои чувства. Страшная боль, словно сотни раскаленных углей гвоздями прибили к телу.
«Проснуться! Проснуться!!» - завертелась, как карусель, мысль. Но Гарри не мог этого сделать. Сон не отпускал, наоборот затягивал в себя. Это был не его сон. Боль продолжалась, то усиливаясь, то слабея. Долго ли он так протянет?
И вдруг все стихло. Снова свободный полет над двигавшимися фигурами, которые постепенно заменял белоснежный туман. Только радость и счастье, но на этот раз к ним добавилось неприятное воспоминание о случившемся. Почему голоса не забрали его?
Юноша почувствовал, как нечто, мягкое, бархатистое, дотронулось до его руки. Откуда-то он тут же узнал - это облако. Неведомая сила подсказала, что надо сесть на него. Очень медленно они поплыли вперед, с каждым метром поднимаясь выше. Белый туман постепенно сменился лесом. Деревья с золотыми кронами, а ведь только лето. И они… летели! Да, летели прямо сюда, к нему. Парень заволновался, вдруг они врежутся в него, но беспокойство прошло. Стоило любому чувству появиться, как оно исчезало.
Золотая береза остановилась у самого края облака. Листья зашевелились, зазвучала тихая музыка, Гарри был уверен, что где-то рядом обязательно должен быть играющий скрипач. Но его не было. Облако, другие деревья - всё исчезло. Осталось только береза и музыка, которая с каждой секундой слышалась все дальше и дальше. Вокруг волшебника словно соткался золотистый свет, маленькие желтые капли летнего дождя падали со всех сторон, как будто именно юноша их притягивал.
«И пройдя сквозь лунный сумрак, в тиши подвалов черных ты найдешь наш ключ священный, что скрыт от глаз и похоронен там», - пропел незнакомый хор, похожий на церковный. Только к нему добавились еще и звуки, подобные скрежету когтей о металл. Но это был лишь мимолетный звуковой обман.
«Посмотри, это чистое золото. Хочешь, оно будет твоим?» - спросил первый голос.
«Не слушай… Не верь… Не бери…», - зашептал второй голос.
Гарри забеспокоился. Словно древним стальным мечом рассекло его сознание, боль, и та часть, где были волнение и подозрения, будто отделилась и исчезла. Парень не мог сопротивляться. Он больше не видел смысла сомневаться в предложении первого голоса, ведь нечто забрало у него эту способность. Но потом кто-то послал еще порцию боли, но не такой сильной, как в первый раз. Казалось, на него высыпали пару ведер холодного льда, перемешанного с иглами. Не выдержав, Гарри закричал:
«Объясните же, наконец, что происходит?! Кто вы?!»
В ответ первый голос зловеще, но сладко захохотал. Смех бил по ушам. Гарри показалось, что его заперли в медном ящике, а потом стали бить по тому железными палками, и каждый удар эхом отдавался у него в голове. Сознание заволокла темная пелена. Аромат роз стал настолько сильным, что вот-вот Гарри должен был задохнуться. Мысли испарились. Маг забыл свое настоящее имя, прошлое, настоящее и грезы о будущем. Все вновь исчезло, утонуло в золотом водовороте листьев.
И снова голоса…
- Поттер! Вставай! - тетя Петунья постучала в дверь Гарри.
Юноша проснулся. То ли кошмар, то ли чудесный сон исчез, не оставив и следа. Весь день парень, несмотря на все усилия, не смог вспомнить, что видел ночью. Это не давало ему покоя. Волшебник мог бы подумать, что ему вообще ничего не снилось, но откуда-то он был уверен в обратном. Ясно было одно: таинственным образом забытый сон - это, скорее всего, темная магия, и Гарри это настораживало. В прошлом году благодаря этим волшебным снам ничего хорошего не вышло. После пробуждения остался неприятный осадок, который не желал исчезать.
Возникло ощущение, словно юноша потерял часть себя, часть памяти, но в тоже время словно что-то узнал, но не мог вспомнить, что. Эти голоса… Они ведь ответили ему! Только Гарри не помнил этого. Сон забрал ответ с собой и не отдаст просто так.
За окном было пасмурное небо. Тучи, пропуская редкие солнечные лучи, которых было достаточно лишь для того, чтобы показать, что сейчас утро, нависали над всем маленьким городком. В воздухе веяло бедой. Неясная тревога улавливалась в нем. Зло словно витало рядом, читаясь даже в загадочных очертаниях туч. Одно облако, как показалось Гарри, имело очертания чей-то отрубленной головы.
«Может, дементоры рядом?» - пронеслась мысль в голове. Нет, вряд ли. Он же по-прежнему чувствует радость, и хорошие воспоминания еще не ушли. Значит, так только кажется. Утро не предвещало ничего хорошего.
Быстро одевшись, Гарри спустился на кухню и обнаружил Дурслей в самом скверном настроении. По их взглядам парень понял, что он, наверное, и есть причина того, что они не в духе. Эта мысль только ухудшила состояние волшебника. Мальчик и без них подозревал, что день будет не самым удачным. Но теперь у Гарри появилась неприятная идея, касательного того, что они могут, скажем, оставить его дома одного, а во время их отсутствия ворвутся Пожиратели Смерти и заберут юного мага с собой. Это было бы идеально плохим завершением тревожного утра.
- Сегодня ты едешь с нами по магазинам, - кисло сообщила тетя. Эти слова и насторожили Гарри, и чуточку обрадовали. Ему не придется проводить день в одиночестве, ожидая, что дементоры или Пожиратели сочтут это время идеальным для нападения. С другой стороны, едва ли он будет себя великолепно чувствовать в компании Дурслей.
- И без фокусов! Если хоть что-нибудь сотворишь на людях, то тебе придется очень плохо. Это я обещаю, - предупредил дядя.
- Мама, он же все испортит! - заверещал Дадли. Вот кто по-настоящему был огорчен такой новостью. Видно, заранее его никто не предупредил, но Гарри был рад, что сможет немного подпортить день своему кузену. В конце концов, Дадли порядочно поиздевался над ним за долгие годы.
- Но, милый, мы не можем оставить его дома одного. Ты же ведь не хочешь, вернувшись домой, обнаружить, что наши вещи уничтожены огнем? А эта старуха Фигг уехала. К тому же она, кажется, из их компании, - успокаивала его тетя Петуния, а затем, повернувшись к Гарри, раздраженным голосом приказала:
- Ты, марш завтракать! Мы только тебя и ждем!
Гарри осмотрел кухню и обомлел, на столе был только один бутерброд, приготовленный специально для него. Хороший завтрак, ничего не скажешь. Досада вновь прокралась в сердце Гарри, но он успокоил себя тем, что за всем плохим рано или поздно следует что-то хорошее.
Похоже, Дурсли опять принялись морить его голодом. Конечно, если Гарри Поттер умрет от голода, то дядя и тетя сэкономят на питании, или же их любимый сын получит лишнюю булочку, но парень не доставит им такого удовольствия.
- Сначала поедем в лондонский магазин одежды, - вещала Петунья, когда они подходили к машине. - Купим Дадли новые джинсы. Потом поедем в парикмахерскую. Я хочу сделать себе новую прическу. Да и этого заодно не помешает подстричь, а потом нужно купить еще продукты.
- Угу, - отозвался дядя, заводя машину.
За тот год, что Гарри отсутствовал в доме на Тисовой улице, Вернон Дурсль купил новую машину - шикарный серебристый Мерседес.
Автомобиль тронулся, и они поехали в Лондон. Погода в городе была такая же, если не сказать хуже. Дождь лил, как из ведра, а в облаках снова угадывались странные очертания. Казалось, что зло поселилось в небе. Гарри старался не смотреть на него. Неизвестно откуда взявшийся знакомый запах роз наполнял всю машину, только Дурсли почему-то не замечали его. Их словно подменили. Теперь парень с радостью остался бы в доме, ожидая неприятностей. Ведь защищаться магией в доме, где никто из магглов его не видит, гораздо удобнее, чем в городе.
Дурсли, наверное, сошли с ума. Ехать в магазин в дождливую погоду, это на них непохоже. И это притом, что совсем недавно они жаловались на нехватку денег. Точно подмена! Гарри нервно заерзал на заднем сиденье, чем привлек излишнее внимание со стороны Дадли, сидевшего рядом.
Беспокойство проснулось в сердце Гарри. Почему они едут в Лондон именно сейчас, когда, казалось, все вокруг пропитано страхом? Серые тучи за окном, дождь, барабанивший по окнам. Словно зло, нависшее над домом номер четыре еще ночью, теперь преследовало юного мага. А удушливый аромат роз пытался погрузить волшебника в сон. Правда, вместо Поттера заснул Дадли.
