Возвращение.

Глава 2

Глава 1.
Гермиона позволяла волнам мягко качать себя, успокаивать, убаюкивать…Она ждала реакции Северуса. Не знала какой, но ждала.
Первые сомнения зародились месяц назад – он начал смотреть ей в глаза, когда они разговаривали. Наверное «смотреть» - слишком сильно сказано, но все же. Все-таки его лицо было обращено к ней, а не в сторону. А потом – больше. Он стал разглядывать предметы, что окружали его – стол, стулья, стены, пейзаж…при этом он слегка щурился, как делают люди со слабым зрением. Все это вселяло надежду, что однажды он выздоровеет. Правда, на её вопрос, стало ли ему лучше, он ответил отрицательно. И тогда в голове Гермионы родился план…убить сразу двух зайцев.
Северус сильно щурился – солнечный свет бил ему в глаза, мешая сосредоточиться на потоке тепла. Иногда ему удавалось уловить вещи, которые были в непосредственной близости от него, но сейчас этот зной портил все дело! Он чувствовал, что Гермиона не так уж и далеко от него, он мог даже представить, как она лежит на ласковых волнах. Но теперь он потерял связь с ней и крайне приблизительно представлял, где находиться эта полоумная женщина. Гермиону он всегда чувствовал лучше всего. От неё исходило особое тепло – тепло любви. Такого больше ни от кого не шло, только от неё. Благодаря этому он всегда знал, где она и что с ней. Нет, он не беспокоился о ней – просто это интересный факт, что она его любит. Не более того. А сейчас она возможно в опасности. Что-то внутри него желало подплыть к ней и помочь, но другая часть – куда боле сильная – убеждала, что ему нет дела до неё. Такое бывало часто – Северусу казалось, что в нем живут два разных человека. Нет, не так - один человек живет, а другой заперт в нем. Он хочет освободиться, но не может. Этот человек всегда сидел в темнице, но раньше его ненадолго выпускали. А теперь он лишен и этого.
Снейп скинул с себя одежду и бросился в океан. Долг. Он должен этой девчонке, она же его спасла. Только бы почувствовать её, только бы уловить ТО тепло…проклятый солнечный свет!
Гермиона с удивлением обнаружила, что он все же поплыл за ней. Он даже старался держать верное направление, но довольно быстро сбился. Что это? Он ничего не видит? Или видит, но не все?
«Хватит его мучить, он же больной!», - милосердная часть Гермионы была возмущена. Женщина резко перевернулась со спины на живот так, что полетели брызги, звонко разбившись о гладь океана. Теперь он её услышит.
- Что ты тут затеяла? – Холодный голос окатил волной безразличия.
- Что ты имеешь в виду? – Гермиона развернулась, чтобы видеть его лицо.
- Ты уже час наверное болтаешься в воде, - факт, не более. Никакой заботы, даже показной.
- Тебе жалко? Или ты переживаешь?
- Ни то, ни другое. Чего ты хочешь добиться?
- Мне хотелось, чтобы ты просто искупался…вот и все. – Молчание. – Ты злишься?
- Мне все равно, – он развернулся и поплыл обратно. Вот так. Ему все равно, а ей нет.

***
Гермиона искренне верила, что все сможет изменить. Она не знала, откуда появилась такая уверенность, но она придавала ей сил. Просто теперь есть человек, о котором необходимо заботиться. Может, ему вовсе и не нужна эта забота, зато она нужна ей. Мы даже не представляем себе, как нам не хватает в жизни одной простой вещи – нам не хватает человека, который в нас нуждается. Мы порой просто не осознаем этого. Гермиона осознала. Осознала, поняла, прочувствовала. Каждой клеточкой, каждым нервным окончанием. И пришла к выводу – либо она живет с Северусом, либо она не живет вообще. И все больше убеждалась в мысли, что либо ты меняешь мир, либо он меняет тебя. Значит, она изменит этот мир. Сама, своими руками. Они у неё сильные.
Их дом, сад, океан, тропинка к нему – вот все, что сейчас составляло их мир. Они никуда не ходили и не с кем не встречались, у них не было ни гостей, ни друзей. Сначала Гермиона хотела, чтобы Северус увиделся с семьей Исталко, но потом передумала. Ане будет тяжело видеть его таким. Про Флавию даже говорить нечего. Она только написала им письмо, в котором сообщала, что с Северусом все в порядке, что он с ней и что он лечится. Там же было обещание навестить маленький домик в Вальверде при первой же возможности. Когда это случиться – одному Богу известно. Но что случиться – в этом Гермиона не сомневалась.
Уже поднимаясь по тропе к дому, она решила, что стоит поговорить с Северусом о Флавии. Она помнила те воспоминания, которые он ей показал – мужчина подбрасывает в небо хохочущую девочку и смеется вместе с ней. Возможно, это было ложью. А может, и правдой. В любом случае с ним надо поговорить на эту тему. Он просто не мог забыть эту волшебную девочку, как две капли воды похожую на ТУ. На ТУ девушку из его прошлой жизни.
Ужин всегда проходил в молчании. Наверное, со стороны их можно было принять за вполне обычную и счастливую семья – сидят себе люди, кушают, изредка обмениваются незначительными фразами. Только в воздухе чувствовалась какая-то напряженность и недосказанность. «Все, теперь мы не будем играть в молчанку – хватит! Устала!», - принять решения было гораздо легче, чем воплотить его в жизнь, но она справится.
- Северус, ты помнишь Флавию? – Легко, будто невзначай спросила она.
- Да. Конечно. – Ноль эмоций.
- Я подумала, может тебе стоит увидеться с ней? Девочка тебя так любит, что ей было бы…
- Она любит не меня, а мои глупые сказки, - прервал он Гермиону, - а скоро и их забудет.
- Уверена, ей не хочется их забывать. Давай я приглашу её в гости?
- Не стоит.
- Ты её совсем не любишь?
- Не понимаю, кто вбил тебе в голову, что я любил её когда-то. Выброси эту дурь из головы и спи спокойно, - несколько раздраженно ответил Северус.
- Я же помню, как ты её любил. Она доставляла тебе столько радости! Ты даже потакал ей иногда! Позволял спорить с тобой и не соглашаться. Что с тех пор изменилось?
- Я принял зелье, лишающее человека эмоций. Ты этого не знала? – Ещё чуть-чуть, и в его тоне появится насмешка.
- Я знаю это! Ты сделал это по собственной глупости! – Гермиона взорвалась. Она никогда не упрекала Северуса за это, но сейчас не смогла себя сдержать. – Ты причинил столько боли тем, кто тебя любит! Ты…ты не умеешь заботиться о ком-то, кроме себя самого! Тебе плевать, что мне больно, что мне сложно, что я с ног сбиваюсь, пытаясь вылечить тебя! Ты мне даже помочь не хочешь! Неужели это так сложно? Ты даже не хочешь видеть уменьшенную копию Лили Эванс! Я…Боги, зачем мне это надо?
- Вот и меня интересует тот же самый вопрос – зачем тебе это надо? Ответь, будь добра.
- Тебе не понять.
- Я постараюсь.
- Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. Понял?
- Нет.
- Я предупреждала.- Она встала из-за стола. Не стоило выходить из себя и орать на него.

***
-СЕВЕРУС!!!!!! ЭТО ТЫ!!!!!!! ТЫ ВЕРНУЛСЯ!!!!! – Звонкий девчачий голос оторвал его от котла. В следующую секунду у него на шее повис рыжий вихрь, громко верещащий и целующий его во все места, куда только можно было достать. – Ты все это время был здесь, и даже не зашел к нам? Если бы я не встретила Гермиону, я бы даже не узнала, что ты приехал! Ты что, не рад меня видеть? – Спросила девочка, заметив его пустой взгляд.
«Северус, я не думаю, что стоит ТАК расстраивать ребенка. Что тебе стоит – подыграй ей», - голос Грейнджер зазвучал в его голове. Интересно, когда она этому научилась?
- Я рад, очень рад, что ты здесь, - выдавил он из себя.
- Ну поцелуй меня, Северус. – Флавия покрепче прижалась к мужчине. Она чувствовала сердечком, что с ним что-то не так…
Переборов себя, Снейп чмокнул ребенка в щечку.
- Идемте чай пить. Тем более что ты, Флавия, не ужинала, - голос Гермионы немного разрядил обстановку.
Теперь у неё был настоящий план, продуманный до мелочей. Быть может, сначала Северусу надо научиться показывать чувства, хотя бы и наигранные. Для неё он играть не будет – а вот для маленькой девочки очень может быть. Возможно, он так привыкнет играть, что потом эмоции станут настоящими. Она очень на это надеялась.
В душе Северуса бушевал гнев. Да как она посмела привести сюда этого назойливого ребенка? Кто дал ей такое право? Кто дал ей право лезть в его голову? Стоп. Он в гневе. Это он, после принятия зелья, гневается. Это значит, что зелье не действует, что он зря потратил столько времени и сил на его создание. Или же это значит, что Флавия способна вывести его из себя? Ведь у Гермионы это не получалось никогда.
Человек, запертый в темнице его души, возликовал. Возможно, он станет свободным в самом скором времени. Но его заставили замолчать. Жестко, грубо и уверенно. Ему не нужна свобода. Не нужны чувства. Человек без чувств – сильный человек. А он столько лет шел к этому, и вот сейчас, когда смог достичь цели, этот ребенок может все испортить…
Флавия мило болтала с Гермионой, изредка бросая взгляды на Северуса. Она не знала, что в нем изменилось, но сердцем понимала, что он уже не тот, что раньше. На уровне животных инстинктов, что живут в детях, но умирают во взрослых, она чувствовала, что он стал другим. Теперь он по-настоящему холодный и равнодушный. А раньше он просто хотел казаться таким.
- Наша фотография? – На комоде Флавия заметила фотографию, изображающую их с Северусом. Хмурый мужчина и хохочущий ребенок. Добро и зло, лед и пламя. Счастье и горе. Свет и тьма.
- Да, Флавия. Я решила, что стоит забрать её из Лондона и поставить в нашем доме. Тебе не кажется, что она идеально смотрится здесь?
- Да! Я вообще её люблю. А ты, Северус, - она обернулась к Снейпу, - ты рад, что она тут? Хоть ты её и не видишь…
У Северуса уже вертелось на языке привычное « мне все равно», но в голове всплыла просьба Гермионы. Конечно, ему ничего не стоило изображать милого человека. Ему все равно, а этим двум женщинам, большой и маленькой, нет. Ну ладно, он постарается.
- Конечно же, рад, - голос, произнесший это, был безликим. Слова, от которых должно было веять теплом, обдавали холодом. Ему не поверил бы никто, даже самый наивный и неопытный человек.
- Нет, не рад, - грустно выдала девочка.
- Что за глупости ты несешь? Разве я тебе врал когда-нибудь? Нет, не врал. И раз я говорю, что рад, значит, рад. – Северуса задело за живое, что ему не верят. Это же значит, что его актерские способности уже не способны ввести в заблуждение даже ребенка! Этого он потерпеть не мог.
- Правда? – Она тут же оживилась. Знаешь, мама разрешила мне переночевать здесь. Может, ты расскажешь мне сказку? Ту, про злого хорошего волшебника? А я буду себя очень хорошо вести…
Это слишком. Он не будет ей ничего рассказывать.
- Северус, это отличная идея, тем более ночь на дворе. Ребенку пора спать. Вы идите, а я пока помою посуду.
Поднимаясь по лестнице на второй этаж, Северусу показалось, что он проживает жизнь заново – в его душе зарождалась былая ненависть к мисс Я-Все-Знаю.