Глава 2. Страхи Волдеморта.Через несколько часов Волдеморт направился в свои личные апартаменты, чтобы отдохнуть перед завтрашним не легким, но прекрасным днем. Захлопнув за собой дверь, он взмахом палочки зажег одинокий светильник и в ужасе отшатнулся: на кровати сидел ребенок.
Темный Лорд быстро взял себя в руки. Пророчество, которое предвещало гибель от руки мальчика со шрамом, не сбылось. Его собственная магическая сила превосходила любые предсказания, и он не должен был опасаться какой-то мифической угрозы. Но видеть в защищенной заклинаниями комнате этого… сопляка, который сидел слишком спокойно и уверенно для своего возраста, было нелепо и неправильно.
На первый взгляд, ребенку было не больше трех лет, а зеленые глаза и чубчик иссиня-черных волос навевали дурные воспоминания. Нет, Гарри Поттер мертв. Гарри Поттер погиб от смертельного проклятья всего несколько часов назад, а этот маленький уродец сидит на его, Волдеморта, кровати, поет какую-то нелепую детскую песенку и болтает отвратительными ножками в голубых пижамных штанах.
Нагайна должна по достоинству оценить этот костлявый ужин, который так опрометчиво пожаловал к столу.
Волдеморт подошел к мальчишке и, наклонившись, брезгливо приподнял его подбородок. Ребенок приветливо улыбнулся и пропищал:
- Здравствуйте, мистер.
- Мистер? Мы обучены манерам? И где же твои родители, сопляк?
- У меня нет родителей, - наивное, по-детски открытое лицо доверчиво смотрело прямо в глаза.
- Какая жалость! - с наигранным сочувствием произнес Лорд. - Значит, никто не увидит наш маленький урок. Запомни, мальчик, никто не называет меня «мистером». Я – твой Лорд и твой хозяин. Что, хочешь закрепить полученные знания? - его голос звучал почти ласково. - Круцио!
Второй раз за несколько минут Темный Лорд испытал сильнейшее потрясение: вместо криков боли он слышал смех, визгливый, невозможно мерзкий детский смех. Его заклинание не причинило мальчику боли. Палочка в дрожащей руке опустилась.
- Кто ты? – стараясь не выдать изумления, спросил Лорд.
- Я – ребенок, мистер.
- Я, кажется, велел называть меня хозяином, разве нет? – тщетная попытка остаться равнодушным.
- Хозяином чего? – поинтересовался мальчишка.
Глупый детский вопрос на несколько секунд заставил мага задуматься.
- Хозяином всего и всех, в том числе и тебя, разумеется.
Ребенок удивленно вскинул брови:
- Всех-всех? – а потом, рассмеявшись, добавил. – Так не бывает, мистер. Вы шутите?
- Я не склонен шутить, маленькое ничтожество!– от одного взгляда на сопляка начинала болеть голова. Сегодня многое произошло, но многое предстояло еще осуществить. Стоило ли тратить время на бессмысленный разговор? – Авада Кедавра!
И снова луч прошел сквозь маленькое хрупкое тельце, не причиняя вреда. На миг Темному Лорду показалось, что он вернулся в свой давний кошмар. Глаза, красные и зеленые, волна ненависти и заклятие, которое не подействовало. Все, как шестнадцать лет назад. Но уже через мгновение он облегченно вздохнул. Ни боли, ни ощущения полной беспомощности не возникло, и его тело оставалось на месте.
Облегчение быстро сменилось ужасом. Может быть, он потерял магическую силу? Два коротких заклинания, выпущенных сквозь зубы, сработали, как всегда, безупречно, и сопляк воскликнул писклявым голосом:
- Вы настоящий волшебник, мистер!
Этого мальчишку нужно было убить. Как можно скорее.
Волдеморт внушал панику людям, которые случайно или намеренно оказывались на его пути, но и сам постоянно испытывал страх. Не дрожь в коленках, которая заставляла сердце выпрыгивать из груди, а первобытный ужас на грани инстинктов, пронизывающий каждую клеточку тела. Единственным способом избавиться от этого мучительного, постыдного ощущения было полное уничтожение источника страха.
Его глупая мать-волшебница умерла от голода – и он боялся смерти.
Его заклятье отразилось от своей жертвы – и он боялся Гарри Поттера.
Он боялся неизвестного, неясного, непонятного.
А еще он боялся любви, глупой теории старика Дамблдора о «самой важной силе».
Наблюдая, как быстро гаснет свет человеческих глаз, он пытался заглянуть за эту пугающую грань между мертвыми и живыми.
И только возможность самостоятельно решать, кому и когда умирать, подтверждала, что сила – это он, и смерть для него – ничто.
Теперь он боялся еще и сопляка.
Если нельзя причинить вред уродцу самостоятельно, может, есть смысл поручить это кому-нибудь другому? Кому-нибудь по-настоящему верному. Кому-нибудь, кто заслужил истинное доверие Темного Лорда.
- Нагайна, - прошипел он, - я приготовил тебе чудесный подарок. Этот заморыш твой. Убей.
Змея медленно подползла к кровати. Один короткий взгляд на нее вызывал содрогание, смешанное с восхищением, и не раз Темный Лорд наслаждался криками ее жертв. Но сейчас наблюдать за Нагайной не хотелось. Неужели что-то снова пойдет не так? Оставив змею наедине с ужином, он вышел из комнаты и наложил на дверь заглушающие чары.
