Глава 2Открыв глаза, она не сразу сообразила, где находится. Сквозь легкую дремоту Элизабет пыталась понять, что же ее разбудило: шум дождя, барабанящего по оконным стеклам спальни пятикурсниц, или восторги Доры Дейвис по поводу новой мантии.
– Который час? – рука Элизабет потянулась к стоящему на тумбочке будильнику, но Чжоу, вертевшаяся перед зеркалом, ее опередила:
– Половина. Поторапливайся, Лиззи, иначе мы опоздаем на завтрак.
Чжоу как-то поспешно отвернулась к шкафу, но от Элизабет не ускользнуло ни это новое обращение «Лиззи», ни слово «мы». Пообещав себе, что подумает об этом позже, она нехотя вылезла из-под теплого одеяла, кое-как попав в тапочки. Было очень странно вновь очутиться там, где всегда полно людей, все это так контрастировало с ее уютным домашним одиночеством, что Элизабет на миг страстно пожелала оказаться снова дома, в своей постели, завернуться в одеяло и спать дальше.
Дора и Чжоу наперебой хвастались новыми нарядами, шумно решая, что надеть; Кира безучастно поглядывала на них, собирая сумку. Она была уже полностью одета, прямые волосы распущены по плечам. За лето она еще подросла, подстригла челку, и сейчас выглядела очень красиво.
– Что это у тебя? – спросила Элизабет, показывая на книгу в коричневой обложке в руках у Киры.
– А, – Кира махнула рукой, чуть смущенно улыбнувшись, – исторический роман. Я подсела на них в каникулы, не могу теперь оторваться, прочитала почти всю серию. Это про Основателей, – пояснила она в ответ на удивленный взгляд Чжоу, которая тоже обернулась посмотреть.
– Тебе это интересно? – Дора старательно красила губы, держа в руках маленькое зеркальце. – Ты шутишь.
– Действительно интересно! – воскликнула Кира. – Советую вам почитать, просто здорово.
– О, нет, лучше древних рун сейчас ничего не может быть, – одеваясь, усмехнулась Чжоу. – Учеба началась, Кира, вместо романов будем читать словари.
– Пятый курс, С.О.В., – подхватила Дора. – Мама пилила меня все лето. До тех пор, пока я ей в сотый раз не пообещала вести себя, как примерная девочка.
– Ты не одна такая, – ответила Элизабет, направляясь в ванную, из которой уже выходила Мариетта.
Она умылась и принялась вытирать лицо полотенцем. Потом взглянула на себя в зеркало и вздохнула. Наверное, стоило перед отъездом хотя бы пролистать «Ведьмополитен», усмехнулась она про себя, чтобы разговаривать с соседками на одном языке.
Чжоу ждала ее внизу в общей гостиной.
– Лиззи, честное слово, ну сколько можно копаться! – в сердцах воскликнула она. – Завтрак уже начался.
– Зато ты войдешь, и все взгляды обратятся на тебя, – задумчиво ответила Элизабет, но Чжоу, судя по всему, эта мысль понравилась.
Они пересекли просторную гостиную Рейвенкло. Большие полукруглые окна были занавешены шторами, и Лиззи с радостью подумала, что днем снова можно будет любоваться видом, который из них открывается.
В Большом Зале полным ходом шел завтрак. Они с Чжоу примостились между Дорой и Мариеттой и оказались напротив двух парней – Бена Бредли и Эдди Кармайкла. Только не это, мрачно подумала Элизабет. Они с Бредли никогда особо не ладили. Бен, светловолосый, с серыми глазами, был одним из тех парней, которые сводят с ума девочек своим насмешливым самодовольным видом. Вокруг Бена всегда вертелась уйма таких. Но только не она. Никогда. Элизабет предпочитала напускному пафосу открытых и интересных людей, например, таких, как Седрик. Она вспомнила о друге детства и улыбнулась.
– Всем привет! – поздоровался Бен, отрывая ее от мыслей о Седрике. – Как настроение?
– Готовое к бою! – весело ответила Дора. – Руки уже чешутся что-нибудь пописать.
– Не верю своим ушам, – прозвучал за спиной насмешливый голос. Красивый темноволосый старшекурсник, проходя мимо, похлопал Дору по плечу. – Сестренка взялась за ум?
– Роджер, ты невыносим, – невозмутимо ответила Дора, накладывая себе вторую порцию омлета. Несмотря на внушительную фигуру, она совсем не ограничивала себя в еде. – Где твоя новая подружка? Вернулась в сумасшедший дом?
– Смотри, как бы ты туда не вернулась, – с ласковой улыбкой ответил Роджер Девис. – Привет, Чжоу!
Чжоу улыбнулась в ответ.
– Вернусь, как же, – сказала Дора. – Непременно, на это Рождество.
На дальнем конце стола уже вовсю обсуждали расписание. Профессор Флитвик шел между рядами, раздавая листки с таблицей занятий.
Лиззи заглянула в свой пергамент. Что ж, неплохо. Нумерология, история магии. Конечно, не фонтан, но могло быть и хуже.
Завтрак, перемежаемый болтовней о каникулах и обсуждением Турнира, закончился, и шумная компания рейвенкловцев отправилась на занятия. Элизабет бодро пересекла холл. Утро в Хогвартсе – как же она все-таки соскучилась по всей этой бурлящей школьной жизни.
Перед лестницей, ведущей в класс Истории магии, уже топтались несколько человек, среди них была Кира с раскрытой книгой в руках, и, конечно, Бен Бредли.
Элизабет подошла к сокурснице, стараясь встать спиной к Бену.
– Что читаешь? – спросила она просто ради того, чтобы спросить. Кира показала обложку уже знакомой ей коричневой книги с золотыми тиснеными буквами. – О. Понятно.
– Не могу оторваться, – сокрушенно проговорила Кира. – Просто необходимо дочитать главу.
Коридор постепенно наполнялся однокурсниками, и сквозь общий шум Кира вдруг прошептала:
– Он смотрит на тебя.
– Кто? – Не поняла Элизабет.
– Бен! – Кира хитро глянула на нее поверх книги и сразу же перевела взгляд за ее спину. – Постоянно.
Элизабет равнодушно пожала плечами.
– Ты уверена, что он смотрит на меня, а не на тебя? – сказала она.
Легкая улыбка тронула губы Киры.
– Он вообще-то ничего.
– Ничего? В том-то и дело, что ничего! Меня просто тошнит от его шуточек, Кира. Все, тема закрыта, – твердо сказала она хихикающей подруге, и, войдя в класс, постаралась сесть подальше и от Бена, и от Киры. В результате она оказалась за одним столом с Аннет.
«Что ж, хорошее начало дня», – подумала Элизабет, незаметно отодвигаясь от нее на полдюйма. Когда профессор Бинс начал что-то вещать замогильным голосом.
* * *
Элизабет честно попыталась сосредоточиться на уроке. Однако, единственная фраза, что она успела записать: «Самая прочная крепость есть человеческие мысли», – так и не дополнилась оставшейся лекцией. «В 607 году нашей эры это изречение ничем не опровергалось, – монотонно бубнил Бинс, – но вскоре эксперименты ведущих магов того времени подтвердили давнюю догадку: и человеческие мысли – вещь весьма и весьма ненадежная…»
В классе истории магии царил сонный покой. Вяло шуршали перья, записывая лекцию, и, похоже, никто особо не задумывался о том, что слушал: студенты привыкли писать, не вникая в смысл. «Если попытаешься действительно слушать Бинса, можешь проспать ужин», – сказал когда-то Седрик. Элизабет хмыкнула.
Она вяло думала о том, сколько полезного успела бы сделать. В спальне стоял еще не разобранный чемодан; когда она вернулась вечером, сил хватило только на то, чтобы раздеться и лечь. Жаль, что не захватила с собой карандаш – можно было бы порисовать сейчас, потому что записывать было выше ее сил. Наконец, прозвенел звонок.
– …и пожалуйста, я не хочу после перепроверять ваши курсовые работы: постарайтесь учесть все требования, указанные в конце перечня тем. Изольда! Раздайте листы, прошу вас.
Изабель, несправедливо обозванная Изольдой, с кислым видом принялась раздавать списки тем. Элизабет удивленно оглянулась по сторонам: некоторые выглядели так же озадаченно, как и она сама. Большинство студентов явно прослушали, что за курсовую задал Бинс. К счастью, он пояснил:
– Еще раз повторяю, если вы решите писать курсовую к С.О.В. на какую-либо тему по истории магии, к концу года она должна быть готова. Со всеми вопросами обращайтесь ко мне. И постарайтесь также, чтобы темы не повторялись.
Элизабет закрыла тетрадь, в которой из всей лекции была записана только первая фраза, застегнула сумку, и, не выпуская из рук листочка с темами, направилась к выходу.
До ужина еще была уйма времени. В коридорах Хогвартса царило оживление; занятия у многих на сегодня закончились, и студенты спешили в гостиные, чтобы избавиться от учебников.
Протискиваясь в общем потоке на лестницах, Элизабет добралась до пятого этажа. Барышня в старомодном кремовом платье учтиво присела в ответ на ее реверанс, открывая для нее проем.
В конце коридора на подоконнике сидел парень. Окно было наполовину распахнуто, и в него то и дело залетали капли дождя, уже забрызгавшие весь пол вокруг.
– Честное слово, Седрик! Где мне теперь сесть? – Элизабет взглянула на лужу на подоконнике, которая капля за каплей стекала на пол.
Седрик поднял лицо от книги.
– Ай, точно, – он захлопнул окно и взмахом палочки высушил подоконник. – Тут ужасно душно в последнее время. Не иначе, Филч заделал все щели в нашем окне.
Элизабет примостилась рядом с ним, искоса взглянув на знакомый профиль. Седрик сосредоточенно что-то читал, сумка как всегда валялась на полу у его ног. Они уже в тысячный раз сидели вот так, болтая или занимаясь; в этот коридор, кроме них, никто никогда не заходил.
Собственно, потайное место с замечательным широким подоконником случайно обнаружила сама Элизабет, когда на первом курсе заблудилась в коридорах замка. Она проходила мимо портрета дамы в кремовом платье и просто невзначай присела в шутливом реверансе. К огромному удивлению девушки, дама присела в ответ, и портрет отъехал в сторону. С тех пор это окно стало их с Седриком излюбленным местом, здесь хорошо было прятаться ото всех.
– Очень странно, Седрик, – задумчиво сказала Элизабет спустя какое-то время.
– Что именно? – он поднял на нее любопытный взгляд.
– Странно видеть, что в первый день в Хогвартсе ты уже что-то читаешь, – улыбнулась она, а Седрик, возвращаясь к книге, пробурчал:
– Флитвик ваш сегодня столько нам задал, что, боюсь, за неделю не управлюсь.
– Наш Флитвик, – передразнила Элизабет. – Посмотрим, что завтра будет на Травологии. Ваша Стебль заставит нас бороться с ползучим плющом? В прошлом году она обещала. И при этом так хищно улыбалась, рассказывая, что когда-то этот плющ задушил студентку прямо на уроке.
Седрик усмехнулся, посмотрев на свиток, который девушка все еще держала в руках.
– Что это у тебя?
– Список тем к курсовой по истории магии, – пояснила Элизабет.
Он заглянул в пергамент.
– Ого. В этом году Бинс превзошел сам себя. Уже выбрала?
– Кто сказал, что моя курсовая будет по истории магии? Нам должны раздать темы и по другим предметам, – Элизабет уселась поудобнее.
– Скорее всего, она будет именно по истории магии, – отчего-то усмехнулся Седрик. – Воспользуйся старым добрым способом выбора.
Элизабет иронично взглянула на него.
– Серьезно. Проверенный способ. Алан говорил, действует уже ого-го сколько лет. Когда в прошлом году перед нами остро встал вопрос, какую курсовую взять, мы поступили просто, – важно заявил Седрик, – написали ее по первому предмету, на котором дали список тем.
Элизабет скептически хмыкнула:
– Ну конечно, если так сказал Алан… А как вы выбрали тему?
– Какое у тебя любимое число?
– Двадцать четыре, – подумав, ответила она.
– Отлично. «Основатели школы Хогвартс», – прочитал он, возвращая ей свиток и потягиваясь. – Я решил твою проблему.
– Полагаю, мне нужно сказать тебе «спасибо», – пробормотала Элизабет, – но, если честно, меня немного огорчает тот факт, что придется обойтись без кровавых подробностей.
– Ну, не всегда мы можем получить все и сразу, – философски заметил Седрик, и в глазах его заплясали искорки смеха. – Зато тут ты сможешь развернуться. Пиши о чем хочешь: хоть о трех женах Слизерина, хоть о похождениях Годрика…
– А в конце курсовой указать тебя вместо списка литературы, – усмехнулась в ответ девушка.
– Неправда, – возразил Седрик, – я читал об этом в каком-то историческом романе, у него было три жены.
– В романе? Ты читаешь романы? – Элизабет от удивления едва не упала с подоконника.
Седрик ничуть не смутился.
– Я не так выразился, хорошо, это был не роман, допустим, это была… хм… историческая повесть.
– Не отпирайся!
– Но это ничего не меняет, – быстро сказал Седрик. – Это же классика, неужели ты никогда не читала Бера? Или Кайлина? «Восход на реке»?
Элизабет покачала головой. Да, она начала понимать Киру. Вот так спросят: «Как тебе ”Восход на реке“?», – а ты ответишь, что давно там не была.
После получаса оживленных разговоров Седрик заявил, что его ждут друзья.
– Сегодня в Хаффлпаффе что-то вроде вечеринки, – беззаботно сказал он, – сама понимаешь, давно не виделись, столько новостей. Нейл утверждает, что Алан узнал, наконец, где вход в кухню, представляешь? Если это так, то сегодня будет пир горой.
– Смотри, не напивайся, – шутливо сказала Элизабет.
– Ты не идешь? – спросил Седрик, безуспешно пытаясь справиться с застежкой на сумке. – Могу тебя проводить.
– Нет, я еще посижу. Что делать в гостиной.
– Я бы остался, Лиззи, но сама понимаешь, вылазка на кухню без меня не состоится.
– Ах, конечно, – она усмехнулась, с ногами забираясь на подоконник. – Не волнуйся, я тоже скоро пойду. Не думаешь же ты, что я пропущу ужин.
Она проводила парня взглядом, и, дождавшись, пока в коридоре стихнут шаги, достала из сумки альбом.
Это был еще совершенно чистый альбом для рисования. Лизз купила его летом в Косом переулке, в одной из неприметных лавочек. Именно там она, поддавшись искушению, купила и набор простых карандашей, которые, как утверждала надпись на коробке, оживляли рисунок. Предвкушая, словно гурман, изысканное удовольствие, Элизабет прикоснулась кончиком карандаша к шершавому альбомному листу…
Надпись на упаковке карандашей не обманула. Это обнаружилось сразу же, как только она закончила портрет. Все лето, не имея под рукой другой натуры, под язвительные комментарии своего настенного зеркала Элизабет практиковалась в автопортретах. Этот получился каким-то спокойным, умиротворенным. Ее лицо не было приукрашенным ни правильными чертами, ни очаровательной улыбкой, такой, как, например, у Чжоу. Она думала о том, что снова вернулась в школу, снова сидит на их окне и рисует – как и годы до этого, а в окно тихо стучал дождь. Элизабет улыбалась сама себе. И к ее удивлению, едва она отняла карандаш от бумаги, ее изображение улыбнулось в ответ.
* * *
Во время ужина Элизабет снова увидела Седрика у самых дверей. Наспех доев яблочный пирог, она схватила сумку, намереваясь догнать его в холле.
– Как ваша вечеринка? – спросила она, когда они вместе с Седриком остановились сбоку от главной лестницы.
– Сорвалась, – ответил тот. – Убью Алана, когда встречу. Оказалось, Джордж Уизли уверял его, что для того, чтобы попасть в кухню, нужно пощекотать одну девицу на большой картине в правом крыле. И что ты думаешь? Мы пришли туда, Нейл начал ее щекотать, а она как завизжит! Сбежались какие-то рыцари с портретов поблизости, и, как назло, неподалеку оказался Пивз. В общем, пришлось удирать, и быстро. Если он настучит Филчу, нам несдобровать, – закончил Седрик под смех Элизабет.
– Почему вам непременно нужно во что-то вляпаться? – спросила она, копаясь в сумке.
– Жизнь скучна, – коротко ответил Седрик, но Элизабет, похоже, пропустила эту реплику мимо ушей.
– Я хотела тебе кое-что показать, – сказала она, продолжая рыться в сумке в поисках альбома.
– Лиззи! – окликнул ее кто-то, и девушка, оглянувшись, увидела Чжоу, нерешительно топтавшуюся позади. Элизабет выпрямилась.
– О, совсем забыла, Седрик, – сказала она, глянув на него. – Я обещала Чжоу сходить с ней в библиотеку, извини.
Седрик бросил заинтересованный взгляд на Чжоу и улыбнулся:
– Неутомимые рейвенкловцы снова с головой в учебе?
– Что-то вроде того, – Чжоу подошла ближе, улыбаясь в ответ. – Нужно посмотреть кое-что к курсовой.
– А ты, Лиззи, еще и тему не выбрала, – Седрик с показной строгостью взглянул на нее.
– Тема номер двадцать четыре, если ты помнишь, – хитро ответила Лизз.
– Я думал, ты пошутила, – он усмехнулся.
– А я и пошутила, – Элизабет едва удержалась от того, чтобы показать ему язык – это было бы уж слишком несолидно, и, помахав напоследок Седрику, девушки направились в библиотеку.
Там было на удивление пусто. За одним из столов Элизабет заметила Гермиону Грейнджер – четверокурсницу из Гриффиндора. Та сидела, сгорбившись и обложившись книгами.
Девушки прошли мимо нее к дальним полкам.
– Я бы сходила с кем-нибудь из девочек, но они в один голос твердят, что я становлюсь такой, как Изабель, – сказала Чжоу, перебирая книги на полке в поисках указанных в списке литературы. – Она сегодня всех замучила с выбором темы… Извини, что отвлекла тебя. Тебе, наверное, хотелось побыть с Седриком.
Чжоу виновато взглянула на Элизабет, но она лишь рассеянно разглядывала корешки книг.
– Да нет, мы с ним сегодня уже виделись днем.
Девушки помолчали. В проходе между стеллажами, где они стояли, было довольно темно, только тускло светился фонарь на подоконнике.
– Ты с ним так легко разговариваешь, – спустя какое-то время как бы между прочим сказала Чжоу. Элизабет удивленно взглянула на нее – та стояла с книгой в руках, пытаясь разобрать полустершееся название.
– Ну конечно, мы ведь с детства знакомы, – легко ответила она.
– Серьезно? – Чжоу подняла взгляд от книги.
– Ну да. Мы когда-то жили рядом, – объяснила Элизабет, – с самого детства дружили, а потом отец получил повышение, и мы решили перебраться в Лондон, поближе к его работе, ну и… дом получше, – неловко сказала она. – Седрик тогда как раз поступил в Хогвартс, и год мы почти не виделись, писали друг другу письма, а потом поступила и я. Он мне очень помогал вначале, мы, кажется, вообще никогда не расставались. Это теперь от него помощи не дождешься, – весело закончила Лизз, – по-моему, в последнее время Седрик очень мало думает об учебе.
– Старшекурсники, – отстраненно улыбнулась Чжоу, вновь возвращаясь к книге, – они все такие.
– Наверное, – Элизабет вытащила одну книгу наугад. – Не знаю.
Потрескивал фонарь, шумел ливень за окном, а Чжоу одну за одной перебирала книги. Элизабет примостилась на подоконник и открыла книгу на середине:
«…как давно известный факт. Древние артефакты всегда сохраняют силы своих создателей. Подобной магией обладал меч Гриффиндора, чаша Хаффльпафф, диадема Рейвенкло и медальон Слизерина. Однако, два последних артефакта не обнаружены и существуют только в виде упоминаний. Также весьма распространена легенда о том, что Ровена Рейвенкло являлась создателем собственного медальона – двойника знаменитого медальона Салазара Слизерина. Доказать данную гипотезу невозможно ввиду того, что оба артефакта до сих пор не найдены…»
Элизабет нахмурилась и закрыла книгу, чтобы взглянуть на название. «Хроники основания школы Хогвартс», гласила тисненая надпись. Бер. Не тот ли Бер, которого упоминал сегодня Седрик?
– Лиззи, ты идешь? – окликнула ее Чжоу, уже направляясь к выходу. – Я нашла только две, остальные, видимо, в Запретной секции. Не могу поверить, что я это говорю, но Изабель все-таки была права, завтра нужно взять у Флитвика разрешение.
Элизабет, все еще не отрывая взгляда от книги, медленно поставила ее на место.
– Как ты думаешь, удастся найти что-нибудь действительно интересное? – донесся из зала голос Чжоу.
Элизабет потушила фонарь, и сразу в проходе стало совсем темно, только через окно с улицы лился голубоватый свет.
– Не знаю, – прошептала она. – Не знаю.
