СовестьОт автора: Это не совсем продолжение. А может быть, совсем не продолжение. Просто мне кажется, что две эти истории стоит объединить.
АВТОР: mingus
ЖАНР: общий
ПЕРСОНАЖИ: Сириус Блэк, Лили Эванс, Римус Люпин, Джеймс Поттер
АТОРСКИЙ РЕЙТИНГ: R
Предупреждение: мат
Disclaimer: Мы сами не местные…
Эванс сегодня сказала, что я – бессовестная сволочь. Наверное, я как-то не так на нее посмотрел, потому что она, ойкнув, спряталась за спиной Сохатого.
Хорошо, я – сволочь. Признаю.
Но совесть у меня все же есть. У меня их целых две: Римус Люпин и сама Эванс.
Да, я знаю – это ненормально, когда твоя совесть мало того, что находится вне тебя, так еще и расчленена надвое. Но ведь и меня сложно назвать нормальным.
Честно говоря, я до недавнего времени Эванс недолюбливал. Слишком много проблем от нее было: то Джеймс в депрессии после очередного отказа, то в эйфории после того, как она навестила его в медпункте… Если быть совсем откровенным, я ревновал. Рыжая профурсетка зомбировала моего лучшего друга – так я думал.
Когда они начали встречаться, я подумал – все, пиздец. Прощай, Джейми, мы будем тебя любить и помнить. Иногда даже – видеть.
Ха, все оказалось не так уж плохо. Во всяком случае, Джеймс избавился от ужасной привычки будить меня часа в четыре утра, чтобы задать пару-тройку риторических вопросов о смысле жизни или другой философской дребедени. Наверное, теперь всю эту муть выслушивает Эванс с участливым выражением лица.
Как-то на истории магии она подсела ко мне:
- Сириус, можно задать тебе личный вопрос? – и невинно так глазищами хлопает.
Мне резко поплохело. Я покосился на Джеймса – тот мирно спал, подложив под голову конспекты.
- Нельзя, - отрезал я.
- Скажи, как бы ты себя почувствовал на месте Люси МакЛент, которую ты бросил через жалкую неделю?
- Скажи, зачем спрашивать разрешение, если тебе оно не требуется?
- Невежливо отвечать вопросом на вопрос, - Эванс нервно теребит край форменной юбки.
- А мне срать.
- Ответь, Сириус!
- Это Люси тебя подослала? – спрашиваю я с некоторым удивлением. Эти девчонки никогда не ладили. Слишком уж разными были.
- Вот еще! – Эванс передергивает худыми плечами. – Просто мне интересно, насколько правдив стереотип о том, что ты используешь девушек, даже не запоминая их толком. Что тебе нужно только одно, - Эванс чуть краснеет.
Я молчу. Эванс несколько минут тщетно дожидается ответа, затем садится на свое место, перед Сохатым.
За ужином я не выдерживаю. Пользуясь тем, что Джеймс и Римус с головой ушли в обсуждение последнего матча, я тихо говорю Эванс на ухо:
- Стереотип, значит? Стереотип, твою мать?! Ни хрена он не правдивый, ясно? Я каждую любил, каждую. Такая уж у меня любовь, Эванс – поверхностная и недолгая, как собачья жизнь. На большее я не способен. Наверное, дело в том, что моя мамаша, когда была беременна, продолжала курить свои вонючие сигары. Это повлияло на развитие сердца, но оно у меня все-таки есть. Я каждую помню. Каждую, Эванс, слышишь? И будь так любезна – никогда мне больше не задавай личных вопросов.
Эванс тогда благоразумно промолчала.
С тех пор мы с ней изредка задаем друг другу личные вопросы. Ковыряние в чужой душе, как и огневиски, изредка и в небольших количествах даже полезно.
Со второй совестью дело обстоит сложней. Потому что она гораздо деликатней первой.
Римус Люпин в своем обычном депрессивно-благодушном состоянии ограничивается лишь укоризненными взглядами и, когда меня совсем уж клинит, не менее укоризненным воззванием «Сириус!..»
Но бывает волчье время.
Перед полнолунием Римус говорит то, что думает, а в такие дни у него тяжелые мысли. И ему хочется напиться, лишь бы не слышать своих мыслей.
Если ему хочется – он напивается. И мы – вместе с ним, чтобы он не пил в одиночку, как сорокалетний алкоголик.
Когда попойка подходит к завершающей стадии, Питер обычно либо блюет в туалете, либо, уже проблевавшись, счастливо спит на своей кровати. Иногда – возле нее. Джеймс в таких случаях поднимает Хвоста с пола, снимает с него ботинки и накрывает одеялом. Затем, пошатываясь, бредет в ванную – умываться и ронять полки. Потом он зигзагами подбирается к своей кровати; раздевается, аккуратно складывая одежду – чего трезвым не делает никогда – и засыпает в обнимку с подушкой, забыв снять очки.
А на нас с Лунатиком находит чертова бессонница.
Мы методично уничтожаем весь алкоголь, и никогда нам не удается напиться до полной потери себя. А нам так хочется потеряться – хотя бы на пару часов…
- Дерьмовая у тебя жизнь, Блэк, - говорит Римус, и по одному только обращению – Блэк – я догадываюсь, насколько ему сейчас херово. И что он сейчас изо всех сил постарается сделать так, чтобы и мне стало так же херово. Настоящий друг.
- У тебя не лучше, - я пристально смотрю в бутылочное горлышко, наивно надеясь обнаружить на дне пару глотков огневиски.
- Не-ет…. – тянет моя совесть с садистской улыбочкой на бескровных губах. – Я такая тварь только пару дней в месяц. А ты – почти всегда. За исключением редких просветлений.
- Я по крайней мере обаятельная тварь, - у меня нет ни сил, ни желания с ним спорить.
Римус еще минут десять говорит кучу жестоких и правильных вещей, но, заметив, что я его не слушаю, забирается на подоконник и сидит там до самого утра.
А я расправляю постель, задергиваю полог и остаток ночи пытаюсь заснуть. В голову лезут детские воспоминания.
…Чтобы не слышать, как ссорятся родители, я запирался в своей комнате и грыз сахар-рафинад. Перемалывал зубами твердый прессованный сахар так, что трещало за ушами – это почти заглушало материнские вопли. Много я перетаскал с кухни этого рафинада… Матери пришлось искать в медицинском справочнике зубоврачебное заклинание – так часто они ссорились.
Джеймс в своих рассказах о доме никогда не упоминал родительские ссоры. Да я и сам за целое лето ни разу не слышал, чтобы старшие Поттеры разговаривали на повышенных тонах. Вот шутливо перепирались они постоянно, по любому поводу. За ними забавно было наблюдать – ровно как и за Джеймсом с Лили все эти годы. История не слишком любит изобретать что-то новое.
- Джеймс, прекрати, пожалуйста!
- Лили, у тебя галлюцинации? Я ничего не делаю!
- Конечно. И руки у тебя сейчас находятся в карманах, а не на…
- Так, давайте без подробностей, а?
- О, кое-кто сегодня опять не в духе! Снова всю ночь читал, Лунатик?
- Да, Сохатый, читал. А не шлялся неизвестно где вместе с Лили, которая сейчас строит из себя святую невинность…
- Это ты строишь из себя старого моралиста, а сам…
- Заткнитесь вы оба!
…Как же мне дороги эти придурки…
