Глава 229 июля 1981 года.
Была знойная, душная ночь. В доме Поттеров все окна были нараспашку, занавески были зачарованы так, чтобы шевелиться в отсутствие ветра, создавая легкое дуновение, и все равно липкая жара сводила всех с ума. На небольшой терраске загорелся желтый огонек маленького волшебного фонарика — сгустка света в плошке из прозрачного синего стекла. Женщина поставила фонарик на перила и опустилась на гладкий дощатый пол терраски, с наслаждением вытянув босые ноги в высокую траву, и задумалась о чем-то, машинально заплетая пряди цвета светлого огня в маленькие косички.
«Гарри послезавтра годик. Он, скорее всего, ещё ничего не понимает, зато у ребят будет повод лишний раз зайти к нам. Рем писал, что последнюю пару недель царит подозрительное затишье, Пожирателей не слышно и не видно. Ох, как бы это не было затишьем перед бурей... Мы-то здесь, а они примут на себя удар».
Как ни пыталась Лили подумать о чем-то светлом, хотя бы о праздничном тортике, она все равно возвращалась к мыслям о войне. Это было неудивительно, особенно после визита Дамблдора в марте, через три месяца после наложения Фиделиуса. Глава Ордена был хмур, как никогда, и безо всяких обычных отступлений и успокаивающих фраз заявил: "Некоторые признаки вынуждают меня сказать, что в Ордене появился предатель. Вы временно не участвуете в операциях, но наверняка знаете о нескольких провалах... Информацию, ушедшую к врагу, не мог добыть обычный шпион, особенно из-под носа Аластора. Нет, кто-то из тех, кого мы считаем верными соратниками, перешел на их сторону".
Джеймса и Лили, четыре года бившихся против Вольдеморта, было нелегко шокировать, но директору Хогвартса это удалось.
- Как?! После гибели МакКиннонов... После вырезанных семей магглов?! Да кто из наших мог найти что-то привлекательное на их стороне? После братьев Прюэттов, - в ужасе выпалил тогда Джим. - Скорее, кто-то поддался шантажу...
- Но тогда он бы не стал скрываться, а, наоборот, сразу бы все рассказал. Мы все близко знаем друг друга и обязательно помогли бы ему. Боюсь, это действительно предатель... - Лили вся содрогнулась. - Но я не в силах подумать на Сириуса, на Рема или Питера, не говоря уже о тех, кто работает в аврорате. Они все время рискуют, а Бродяга ещё и Хранитель Тайны. Если и впрямь на нас с Гарри и Джеймсом открыли охоту, то он в такой же опасности, как и мы.
- Ну да, давай запрем здесь ещё и Бродягу. Будем лезть на стенку от тоски вместе, - вырвалось у Джеймса. Он сунул руки в карманы и попытался просверлить директора взглядом.
- Джеймс, уймись, - тоном доброго, но строгого дедушки сказал Дамблдор. - Лили, ты тоже так не волнуйся. Я с недавнего времени... получил доступ... к некоторым каналам, по которым собирает сведения Вольдеморт, поэтому постараюсь предупреждать все возможные тайные удары.
… Жара, выгнавшая Лили ночью из комнаты, не отпускала и на улице. Вздохнув, девушка поднялась с пола террасы и собралась уже вернуться в дом, чтобы зайти в ванную и сунуть голову под струю воды, как в саду зашумел неожиданно налетевший ветерок. Лили с удовольствием подставила лицо и шею потоку воздуха, как вдруг почувствовала неладное... Интуиция раньше не подводила. Резко забилось сердце, когда Лили подумала, что её волшебная палочка осталась в спальне, затем чуть успокоилась, когда палочка обнаружилась в кармане шорт. Девушка пока не доставала оружие и не шевелилась, пытаясь осознать, откуда пришел сигнал тревоги. Краем глаза она смотрела в густые и высокие заросли сирени, по которым проходила граница антиаппарационного заклятия, не дававшая аппарировать извне. Вот оно! В безветренной темноте сада и при отсутствии луны за этими кустами можно было спрятаться, но сейчас, когда ветер вовсю колыхал ветки сирени, между ними стал заметны очертания неподвижной фигуры. Кто здесь может прятаться в такой час? Силуэт находился за пределами границы заклятия, на самой кромке. Сейчас...
Лили прикрыла глаза и мгновенно оказалась точно на границе участка. Палочка ей не понадобилась: она руками схватила незваного гостя, оказавшегося на деле достаточно легким телосложением, и втащила в круг заклятия. Человек очевидно знал, что аппарировать не сможет, и пытался вырваться, но эта схватка в кромешной темноте закончилась быстро: и Эванс, и неизвестный споткнулись о корень дерева и потеряли равновесие. Девушка коленом сумела придавить ночного гостя к траве и потянулась за палочкой в карман, когда незнакомец захрипел:
- Нельзя! Тебе нельзя на меня смотреть!
- Люмос! - девушка смахнула с его лица спутанные черные волосы и...
Снейп.
У Лили не оказалось времени, чтобы осмыслить, кого она видит перед собой. Парень ужом попытался вывернуться, но тут же получил сковывающее заклятье.
- Ты что здесь делаешь, слизеринская змея?! Шпионишь? - девушка убедилась, что его руки надежно скованы, и рывком подняла с земли, усадив.
- Мне нельзя было тебя видеть! Мне надо срочно уйти! - продолжил он говорить что-то бессвязное.
- Конечно, ТЕБЕ НАДО! Но вот я тебя не отпущу! Я так и знала... Я с тобой разговаривать не собираюсь и сдам Хмури.
- НЕЛЬЗЯ! Это будет страшная ошибка! Дамблдор...
- Что Дамблдор? - настороженно спросила Лили, продолжая светить Снейпу в лицо огоньком Люмоса.
- Болван... Поддался мимолётной слабости, - практически неслышно прошептал Снейп, не глядя на неё, потом все же повернулся и сказал: - Если ты сдашь меня сейчас Оредну, то рухнет тайный план Альбуса Дамблдора.
- А какое тебе дело до его планов?
- Я не должен с тобой говорить... он запретил мне, но если я попаду сейчас к членам Ордена, то ВЫ же и лишитесь своего шпиона у Темного Лорда.
Они сидели рядом на траве, у густых кустов сирени, почти как шесть лет назад, когда делали летнее задание по астрономии или просто болтали, рассказывали истории. Вот только теперь оба стали гораздо старше, Лили из звонко смеющейся девочки превратилась в изящную молодую женщину, а Северус Снейп хоть и остался непропорционально худым, но лицо его стало жестким, словно вырезанным из мрамора, щеки ввалились, а в глазах окончательно укоренились жесткость и отчаяние. На молодых лицах уже появились отпечатки идущей войны: пока еще малозаметные морщинки вокруг глаз, усталость, преждевременная тоска во взгляде. Но самое страшное — друзья детства оказались на разных сторонах... Орден Феникса и Пожиратели Смерти.
- Какого шпиона? - не поверила своим ушам Эванс. - Ты — шпион Дамблдора у... Вольдеморта?
- Он перевербовал меня зимой... Нельзя, чтобы кто-то об этом узнал, неужели ты не в состоянии понять?
Лили медленно отвернулась от Снейпа и посмотрела в окна дома, невидимого для него. Она ждала услышать какое угодно оправдание, но не это. Сперва ей пришло в голову разбудить Джеймса, но потом она быстро поняла, что Джим со Снейпом и разговаривать не будет; на секунду перед взором девушки возникло неподвижное тело Северуса, полускрытое зарослями травы...
- Чем ты можешь это доказать? Я не отпущу Пожирателя Смерти... хоть и дружила с ним когда-то.
Снейп взглянул на неё почти с благодарностью и ответил:
- Тебе я готов даже открыть свои мысли. Если ты владеешь легилименцией...
- Нет, не владею. Но есть способ.
Рука Лили скользнула в рукав мантии парня и выудила его волшебную палочку. Она не забыла, где он предпочитал её носить. Девушка поднялась с колен и сказала:
- Ты скован и убежать не сможешь. И мне придется наложить на тебя ещё и Силенцио.
Снейп и так молчал. Не выпуская его из виду, Лили быстро пробежала к дому, открыла чулан, где стоял котел и компоненты зелий, и осторожно взяла из деревянного ларчика фиал с кристально чистой жидкостью. Это была Сыворотка Правды, сваренная Лили для Аластора Хмури. Пользовались Веритасерумом нечасто, но в министерские хранилища лучше лишний раз не залазить, даже в стенах Министерства Магии было достаточно вольдемортовских шпионов.
Делая все это, Лили удивлялась, зачем ей нужно искать доказательства перехода Снейпа на их сторону. До ноября семьдесят девятого, она, не моргнув бы глазом, позвала бы Джеймса и оттащила бы Северуса Куда-Надо, но после того боя в доках в ней что-то порвалось, будто внешняя оболочка всегда-храброй-и-самоотверженной-истинной-гриффиндорки сползала с неё. Беда в том, что девушка не знала, что окажется под ней, и это пугало, и именно это заставляло её сейчас поить Веритасерумом Снейпа. В качестве зелья она не сомневалась. Вот Снейп захрипел, попытался схватиться за голову, кровь прилила к его лицу... Пора.
- Где работает твой отец? - уж ответ на этот вопрос знать не мог никто, кроме них.
- Слесарь в безымянном автосервисе на трассе до Эдинбурга, - механическим голосом ответил Снейп.
- Ты сейчас действительно работаешь на Альбуса Дамблдора и добываешь для него сведения против Неназываемого?
- Да.
Сердце девушки сделало сальто. "Это правда... Спокойней, надо узнать еще много важного... Сейчас война.»
- Когда тебя перевербовали?
- В конце декабря семьдесят девятого. Полтора года назад.
«Примерно тогда же я узнала, что беременна. Вскоре Дамблдор велел нам скрыться», - при этих словах августовская ночь сразу стала по-осеннему холодной...
- Расскажи, как это произошло? Почему ты вдруг бросил своих дорогих темных магов?
Северус при этих словах едва не спалил её своими черными глазами:
- Если я тебе расскажу слишком многое и не смогу вовремя поставить блоки алмазной прочности в своей памяти, то буду вскоре трупом. Мне нельзя было сюда приходить.
- А зачем ты сюда пришел?
Лили вдруг почувствовала, что причиняет своими вопросам ему странную, но очень глубокую боль. В детстве Северус никогда не мог скрыть от неё, что вчера снова был свидетелем безобразного скандала между родителями, даже если ему удавалось промыть глаза так, чтобы не были видны следы слез. Но девушка решила задавать вопросы дальше. Она не была жестокой, видела, что Снейп говорит правду (да и сыворотка была совсем свежей), но ей надоела полоса молчания вокруг её с Гарри заточения, она понимала, что они не смогут прятаться до того момента, когда Гарри сможет взять в руки палочку, маги гораздо мудрее и сильнее их с Джеймсом гибли на глазах.
Пока Лили думала обо всем этом, Снейп молча смотрел на неё, стараясь сделать лицо бесстрастным. Но он все же ответил на вопрос:
- Хотел посмотреть, надежно ли вы спрятаны. Неплохо... Но опытный шпион вас разыщет.
- Ты знал, что мы прячемся?!
- Да...
- Откуда?! Не молчи! Если в тебе осталось хоть что-то от прежнего Снейпа, раз уж Дамблдор принял тебя к себе, то ты скажешь мне! Если... если моего сына убьют, то я ПОТРЕБУЮ убить и меня тоже!
С Лили при этих словах произошла та же метаморфоза, что через три дня неприятно поразить старую зельеваршу: побелевшая кожа, мертвенное в неверном свете лицо, нечеловеческие глаза, похожие на омуты отчаянья. Проступившие от волнения вены показались Снейпу трещинами, разбивавшими лицо девушки. Вот сейчас Лили распадется на части и исчезнет в темноте. Северус мотнул головой, отгоняя морок, и сказал то, о чем собирался молчать до конца своих дней:
- Я знаю о пророчестве... Я был рядом с Дамблдором и той женщиной, возомнившей себя потомком Пифии. Тогда я искал информацию для Лорда. Хоть меня поймал и выкинул вон бармен той забегаловки, то, что я услышал, я рассказал Лорду. Через полтора месяца он сказал, что знает, к кому относится пророчество. Он назвал тебя и авроршу Алису возможными матерями того ребенка. Твой сын внушал ему больше опасений...
- Так это был ты... - Лили показалось, что мир стал маленьким и темным, под сердцем заныла бездонная яма. - Лонгботтомы?! Их никто ведь не предупредил!
- Все, что я сказал тебе сейчас, я сказал и Дамблдору. Он велел скрыться только вам. Насколько я знаю.
- Почему он принял тебя? Ты ведь Пожиратель, я знаю, тебя точно видели в бою позапрошлым летом.
И когда я получила точное подтверждение, захотелось расплакаться.
Снейп снова умолк, и молчание было таковым, что Лили, несмотря на весь свой шок, поняла, что он не ответит,даже если угрожать ему Непростительными. Он лишь добавил:
- Дамблдор предложил мне шпионить за Лордом, оставаясь в стане Пожирателей.
- Почему ты согласился?
Снова тишина, лишь тонкие губы сомкнулись сильнее. Так прошла пара минут. Шумели ветви сирени, пролетали по своим делам ночные птицы. Снейп мысленно накладывал на себя Круцио, Лили подняла глаза к небу и смотрела на синюю Вегу...
- Вставай. Я отпускаю тебя, потому что ты собираешь для Ордена информацию, - Лили старалась говорит холодно и спокойно.
- Спасибо... - еле слышный шелест слов. Затем, чуть громче: - Никто не должен знать об этой встрече, ни на одной из сторон. И Альбус не должен узнать, что ты знаешь... Мы вряд ли еще увидимся.
- Перейди вот туда, вижу, ты знаешь, где проходит граница аппарации. Так, твои руки свободны. Твоя палочка.
На две секунды их взгляды встретились. Снейп стоял неподвижно, но вдруг выпалил тихо, но с такой болью, будто из его рта сейчас польется кровь:
- Эта осень, Лили. Эту осень все мы... переживем...или нет... Он чувствует предательство... Сейчас он не в Британии, вернется к началу сентября... И захочет быстро все решить.
Затем Снейп исчез. Лили медленно побрела к дому, постепенно осознавая, как бешено бьется её сердце, как свело судорогой тело. Ступая по мягкой траве, она убеждала себя, что отпустила Снейпа, потому что Орден не должен был лишиться поставщика информации в такое сложное время. Подымаясь тихонько по ступенькам на второй этаж, перебирала в мыслях, не сказала ли она чего-то опасного, что могло обернуться против них, если Снейп лгал («Он не мог лгать, такая доза Сыворотки разговорила бы кого угодно, противоядия от неё нет. Раскрыть тайну Убежища я не смогла бы, если бы и захотела»). Но когда она прошмыгнула в свою комнату, закрыла дверь и оперлась на неё спиной, ей вдруг стало на мгновение удивительно спокойно, будто где-то внутри исчез шип, ставший со временем незаметным, но от того не менее острым. Ужас, вызванный словами о том, что осень они ВСЕ могут и не пережить, улегся, уступив место истинному осознанию беды. Лили вдруг подбежала к окну, посмотрела на яркое созвездие Лебедя и тихо выпалила:
- Если ты солгал, Северус Снейп, или если ты дашь себя раскрыть...я … сделаю с тобой что-то ужасное.
Эванс и сама не поняла, что же она такое сказала, но это было произнесено с таким «безразличием», что она сама удивлялась этому, улегшись в кровать. Лили уже засыпала, когда на грани сна и бодрствования услышала полузабытую фразу : «Смотрите, чтобы вместе с плевелами (сорняками. Цитата из Библии — прим. Автора) не выдернуть пшеницу».
«Я не хочу, чтобы тебя вместе с соломой низвергли в огонь...»
Та же ночь, Спиннерс-Энд.
Бледный костлявый брюнет, не двигаясь, сидел за потертым деревянным столом. Он никак не мог прийти в себя. Сначала он изо всех сил костерил себя за то, что дал ей его раскрыть. Потом неожиданно отбросил мысли о правилах поведения двойного агента. Сейчас его ум и (в кои-то веки) сердце занимало совсем другое.
Когда Снейп, пользуясь отсутствием Лорда и временным затишьем, пробирался к зачарованному дому в Годриковой Лощине, он лишь поддавался желанию снова увидеть бесконечно драгоценный образ, который приходил к нему в тайных снах, не смотря ни на что, даже на Темную метку на предплечье. Если бы все прошло по его плану, он со вздохом взглянул бы на мелькнувшую рыжеволосую фигуру, в очередной бы раз взял себя в руки и аппарировал бы прочь. Но вместо этого он был обнаружен измученной молодой женщиной, почти призраком прежней Лили (и дело вовсе не в мистическом свете Люмоса), знающей, что её могут убить вместе с сыном, что её ищут, чтобы убить.
Да, он просил Лорда сделать ему небольшой подарочек, но после кардиффской лаборатории и выводов, которые сделал Снейп из этой истории, просьба о помиловании была порывом отчаяния... От Альбуса Дамблдора было больше пользы, но увидев, какой защитой он окружил Лили, Северус едва цинично и горько не рассмеялся. Да, Фиделиус — мощное заклятие, но беда в том, что хранитель тайны — человек,которого можно схватить, пытать, наложить на него Империус. А много ума ведь не надо, чтобы очертить круг возможных Хранителей для Поттеров...
«А что ТЫ сделал для неё?!!! Где твой интеллект, которым ты так гордишься?»
Фраза Лили о том, что она будет просить о смерти, если её сына убьют, жгла его мозг изнутри. Бережно хранимый образ вечно юной, почти бессмертной солнечной девушки с изумрудными глазами исчез, на его место пришло видение из сада: лицо Лили, рассыпающееся на части, как пластинка льда. Воображение сразу же Северусу нарисовало и другую картину: Лили, прижимающую к себе белый кружевной сверток с лентой (хоть Снейп и прекрасно знал, разумеется, что её сын уже довольно большой)... Авада Кедавра! - и обе фигурки разлетаются на части и падают на пол. Лили, склонившаяся над лежащим ребенком, каменеющая, как Ниоба из греческого мифа, зеленые слезы, текущие по щекам, и выцветающие при этом глаза.
Снейп со стоном упал лицом на стол.
«Ты донес пророчество Темному Лорду. Ты дал возможность тому, кого ты ненавидишь, убить ту, которую... которую л... без которой этот мир — ничто. Пусть она останется жива», - внезапно осознал он. - «Она все равно умрет вместе со своим сыном. Она тебя отпустила, поверила твоим россказням, пусть под Веритасерумом. А мастерство её не ушло, кстати... А что ТЫ сделал, чтобы она осталась в живых? Не только телом, но и душой. Ты даже не заслужил право сказать ей, что изменился».
Слеза медленно стекла по его носу. Двадцатилетний двойной агент, в чьих непропорционально больших черных глазах слишком рано появились заслонки, запирающие глубины души, быстро вытер её и устремился к книжным полкам — своему единственному богатству. Он долго перебирал толстые фолианты, стремясь не упустить наметившуюся мысль, нашел нужный и долго делал выписки, разбирая собственные ранние пометки. Когда за пыльным окном забрезжил рассвет, он отбросил листок в сторону, встал из-за стола, и долго ходил по комнате, напряженно думая: «У меня ничего не выйдет. Чтобы так модифицировать это зелье, нужен долгий подбор компонентов, у меня нет времени. Он вернется осенью, он и так зол на всех... времени нет... Если только не... НЕТ! Я не смогу ни о чем попросить её.»
Снейп остановился, затем пошел в свою спальню и вытащил из замаскированной ниши в стене деревянный ящичек. Осторожно открыв его, Северус долго смотрел на небольшую, но красивую розовую ракушку. Это был портключ, о существовании которого не знал решительно никто, кроме его одного. Проверив магическую защиту на доме, Северус взял в руки ракушку, вздохнул и произнес пароль.
Продолжение следует...
