Подземелья(2) Слизерин
Поздней ночью, когда кровавый закат давно исчез, а на небе появилась россыпь звезд, начался дождь. Он барабанил в окно, порывами ветра бился в стены многовекового замка, превращал сухую землю в отвратительное черное месиво. Дождь не останавливался ни перед чем, не прекращался и не становился слабее. Он просто шел, и это создавало иллюзию того, что хоть что-то в этом мире осталось неизменным.
А в гостиной одного из подземелий старинного замка расположилась компания подростков. Кто-то сидел в кресле, кто-то – на полу у камина, но всех объединяло одно – печаль вперемешку с надменностью в глазах и презрение на лице.
- Снова в Хогвартсе, - произнесла Пэнси Паркинсон, нарушив затянувшуюся тишину. – Снова здесь.
- Была б моя воля, я бы сюда вообще не возвращался, - устало сказал Драко Малфой, чьи обычно зализанные светлые волосы были сильно взъерошены и падали на глаза.
Пэнси переглянулась с Блезом Забини, темнокожим юношей, расположившимся около камина.
- Драко…- неуверенно позвала девушка.
Слизеринец махнул рукой, как бы говоря «валяй, спрашивай».
- Темный Лорд…- Пэнси сглотнула, приготовившись к скандалу, - он…что он сказал тебе?
Спросила – и пожалела. Драко бросил на нее такой взгляд, полный презрения и боли, что слизеринка невольно сжалась.
- Это не твое дело, Пэнси, - грубо отрезал он и отвернулся к камину.
Девушка опустила голову. Знала ведь, что нельзя задавать этот вопрос. Тем временем, Блез, желая разрядить обстановку, громко предложил:
- Давайте выпьем?
Крэбб и Гойл, до сего момента хранившие молчание, поддержали однокурсника радостными выкриками. Пэнси натянула на лицо веселое выражение и наколдовала стаканы. Один лишь Малфой остался неподвижно сидеть в кресле, глядя на игру огня в камине.
Блез заклинанием призвал две бутылки Огневиски, откупорил их и разлил по стаканам. Пэнси взяла свой со смутным предчувствием, что завтра к первому уроку точно не поднимется. Ну и к черту. Кому нужна учеба? Сейчас ведь война. Гребанная война, заставившая всех занять свою сторону. Только вот за суетливостью людей, занимающих свои решающие позиции, все как-то забыли о горстке потерянных подростков, чье общее желание заключалось в том, чтобы выжить. И неважно, какой ценой. Их клеймили, их презирали, их боялись. Но так не должно быть. Дети не должны расплачиваться за грехи их родителей…
Пэнси протянула Драко стакан с Огневиски. Юноша принял его, даже не взглянув на девушку. Блез обвел всех взглядом и негромко произнес:
- За жизнь.
- За жизнь? – хмыкнул Гойл. – Забини, ты становишься сентиментальным…
- Времена меняются, - пожал плечами Блез.
Они чокнулись стаканами. Крэбб и Гойл выпили Огневиски разом; Блез и Пэнси сделали лишь пару глотков. Один только Драко мрачно посмотрел в свой стакан и даже не пригубил.
- Малфой! – окликнул юношу Крэбб. – Ты не пьешь?
Драко посмотрел на сокурсника, как будто только что его увидел.
- Я…- начал он, но так и не закончил. Поднеся стакан ко рту, он мигом осушил его. На губах остались капли Огневиски. Драко медленно поднял руку и рукавом своей белоснежной рубашки вытер их.
- С ним что-то не то, - нахмурился Блез.
- Закрой рот, Забини, и налей еще, - велел Малфой.
В его голосе прозвучало столько власти, что Пэнси ужаснулась. С Драко определенно что-то не то. Служба Темному Лорду на него так повлияла или Огневиски, но вел он себя абсолютно по-другому, нежели чем обычно.
Блез, тем временем, попытался перевести разговор, передавая Малфою стакан с новой порцией алкоголя:
- Видели Поттера и его компанию сегодня?
Крэбб и Гойл почему-то заржали. Пэнси недовольно поджала губы.
- Он, к слову, встречается с мелкой Уизли, - фыркнул Забини.
- Неужели? – Пэнси хитро прищурилась. – Да…такую девушку прошляпил, Блез. Вот и кусай локти теперь.
- Паркинсон, следи за своей речью, - одернул ее слизеринец, хотя на его губах играла улыбка. – А ты видел их, Драко?
- Мельком, - откликнулся Малфой, снова уставившийся на огонь, - но, видишь ли, созерцание Поттера не входит в список моих любимых дел.
Пэнси готова была придушить этого несносного юношу, в котором апатия к окружающим его людям приобретала все более темные оттенки. Он не был таким. Никогда. При одном только упоминании Поттера, глаза Драко Малфоя загорались фанатичным огнем, делающим его таким похожим на родную тетю. Ни Уизли, ни Грейнджер, ни даже Долгопупс не могли настолько вывести слизеринца из себя, как это делал одним своим присутствием Гарри Поттер. Может, это было ненормально. Но это были чувства. Самые настоящие искренние чувства, в данном случае – ненависть и злость. Именно поэтому Гарри Поттера про себя слизеринцы называли «уникальным» (не без доли сарказма, конечно) – он мог показать всем, что и Драко Малфой способен на сильные эмоции.
А сейчас…Что-то неуловимо изменилось. Волна тревоги Пэнси Паркинсон разбилась о стену апатии, воздвигнутую Драко Малфоем. Это было странно. Это было страшно.
- Я слышал их разговор, - поведал Блез. – Не весь, конечно, но небольшую часть. Они говорили о войне. О том, что будет. О Темном Лорде.
Чертов дурак Забини!!! Пэнси почувствовала сильное желание треснуть юношу по голове. Не за то, что он завел эту тему. Но за то, что Драко Малфой дернулся, встал с кресла и произнес:
- Я пойду спать.
В его голосе было столько холода, что поневоле все притихли.
- Драко…- повинуясь минутному порыву, Пэнси схватила его за руку. Для нее это было выражением беспокойства, а ему показалось любопытством.
- Разве я не ясно выразился, Паркинсон?! – прокричал он, вывернул руку из ладони Пэнси. Девушка вздрогнула. Он никогда не кричал. Сердце отстукивало бешеный ритм. Так не должно быть.
Малфой, тем временем, скрылся в дверях мальчишеской спальни. Забини повернулся к Пэнси и выдохнул.
- Определенно, этот год обещает быть…другим.
Слизеринка молча кивнула, не отводя взгляд от закрывшейся двери в спальню юношей. Блез выразил одним предложением то, что творилось у нее в душе. Да. Все изменится.
Тучи разверзлись, и небо осветила вспышка молнии.
