Противостояние

Возвращение

АВТОР: PotterWaltz
НАЗВАНИЕ: Противостояние
КАТЕГОРИЯ: Гет.
ЖАНР: Ангст? Драма? Решать вам.
ПЕЙРИНГ: Явно выражен только ГП/ДУ, намеками ПП/ДМ.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ООС героев; AU; игнор седьмой книги. Жду бету.
ОТ АВТОРА: Некоторые слова, которые я считаю важными для фика, начинаются с заглавной буквы.

(1) Гриффиндор

Кроваво-красный закат за окном явно говорил о том, что Хогвартс-Экспресс скоро прибудет к месту назначения.

Гермиона Грейнджер закончила созерцание пролетающего пейзажа и повернулась к своим соседям по купе, которые, шумно переговариваясь и смеясь, занимались своими делами.

- Как вы думаете, когда начнется открытая война?

Вопрос Гермионы, заданный чуть дрожащим голосом, заставил всех присутствующих замолчать и удивленно посмотреть на девушку.

- Почему ты спрашиваешь? – осторожно произнес Гарри Поттер, Надежда всего волшебного мира, держащий в объятиях Джинни Уизли, красивую рыжеволосую девушку и сестру лучшего друга.

Гермиона поджала губы и зачем-то еще крепче прижала к груди учебник по любимой Трансфигурации.

- Не знаю. Просто…мне страшно.

Наконец она высказала мысль, давно не дававшую ей покоя. Рон Уизли как-то странно дернулся, словно хотел взять Гермиону за руку, но в самый последний момент передумал. Он попытался скрыть это действие, почесав затылок.

- Не переживай. Мы же едем в Хогвартс. Сама-знаешь-кто не посмеет начать войну, пока мы там. Тогда многие поймут то, о чем твердит Гарри и на что Министерство упорно закрывает глаза. То, что он так же силен, как шестнадцать лет назад. А Сам-знаешь-кто не дурак, ему совсем необязательно сейчас волновать народ.

Гермиона слабо улыбнулась. Вот он – ее друг, Рональд, умеющий найти что-то хорошее даже во время Войны. Смешной и преданный. Как же она любила его. Его и Гарри. Своих мальчишек.

- Рон прав, Гермиона, - подал голос Невилл Долгопупс, столь возмужавший за последнее время. Он держал в руках журнал «Придира», редактором которого являлся Ксенофилиус Лавгуд, отец еще одной их подруги. – Защитные заклинания все еще действуют. Никто не сможет снять их. Даже Снейпу не под силу убрать их все.

Гермиона опустила взгляд, понимая, что Невилл прав. И все же она видела кое-что: фальшь. Каждое слово ее друзей сквозило напускной уверенностью и ложным спокойствием. Она не осуждала их. Она сама так поступала. Говорила то, во что сама не верила, чтобы не волновать их лишний раз. «Для общего блага». Вот для чего это. Так убеждала себя семнадцатилетняя студентка факультета Гриффиндор, в то время, как здравый смысл, свободный от всяческих эмоций и предрассудков, твердил одно и то же. И именно это случайно обронила Гермиона, не успев понять, что именно говорит.

- Но ведь Дамблдор мертв.

Джинни, все еще находящаяся в объятиях своего благоверного, вздрогнула. Рон зачем-то потер лоб, выдохнул. Невилл отвернулся и как-то подозрительно шмыгнул носом. Один Гарри не шевельнулся: прищурившись, он пристально смотрел на подругу.

- Спасибо, что напомнила, - наконец отчеканил он.

Гермионе вдруг стало неудобно. Она сглотнула.

- Гарри, я… не то хотела сказать.

- Неужели? – юноша не обратил внимания на толчок Джинни в бок, весьма ясно говоривший о том, что нужно остановиться. – И что же ты хотела сказать?

- Я…я… - Гермиона почувствовала, как горло сжимает что-то очень похожее на невольные слезы. – Я хотела сказать…что то, что Дамблдор… погиб…- это слово далось с трудом, - не должно пускать никому пыль в глаза. Мы…должны оставаться реалистами. Должны сражаться, а не тешить себя…глупыми надеждами, что все образуется.

Она сказала это. Сказала. И тут же обругала себя, на чем свет стоит.

- И чем, по-твоему, я занимаюсь вот уже шесть лет? – мрачно, даже с некоторой долей злости, спросил Гарри. – Чем мы занимались с Дамблдором в прошлом году? Вышиванием?

- Гарри…нет, конечно…- Гермиона уже очень пожалела, что вообще завела этот разговор. – Извини, я…

Девушка так и не закончила. Слезы наконец-то выплеснулись наружу. Рон тут же вскочил, одной рукой обнял Гермиону за плечи, другой начал суетливо обшаривать карманы. Найдя то, что искал – носовой платок, - он протянул его подруге.

- С-спасибо, - выдавила девушка, промокая глаза и чувствуя себя полной идиоткой.

- Гермиона…- донесся до нее голос Гарри, - прости…я такой дурак. Сам не понимаю, что говорю.

Гриффиндорка подняла голову и попыталась улыбнуться.

- Не бери в голову. Мы сейчас все в таком состоянии.

- Знаю, - друг вздохнул, - но смерть Дамблдора…это так…странно. Я чувствую такую…пустоту.

- Мы все ее чувствуем, Гарри, - тихо произнесла Джинни, - ты не один.

- Да, - юноша горько усмехнулся, - да, я знаю.

Гермионе почудился сарказм в его голосе. Она его не винила. Гарри всегда возлагал все проблемы и трудности на себя. Кому-то это казалось эгоизмом, другим – благородством. Гермиона же была уверена, что таким образом он защищает дорогих его сердцу людей от бремени, возложенного на него шестнадцать лет назад, от себя самого. Это была его самая большая ошибка.

- Давайте сменим тему, - предложил Рон и попытался улыбнуться. – Где Луна?

- Ходит по вагонам и раздает «Придиру», - откликнулся Невилл, показав на журнал.

Гермионе показалось, что вот-вот – и Рон возведет глаза к потолку.

- И, весьма вероятно, по пути просвещает всех о важности морщерогих кизляков, - вставил Гарри. Теперь на его лице искренняя, добрая улыбка.

- Прекрати! – Джинни шутливо дала юноше подзатыльник. – То, что Луна немного…помешана на морщерогих кизляках и мозгошмыгах, не дает тебе права…

- Кто тут помешан на морщерогих кизляках и мозгошмыгах? – послышался от дверей купе странный потусторонний голос их общей знакомой. Луна Лавгуд, с кипой журналов в руках, оглядывала купе своими серыми, огромными глазами.

- Э-э-э… никто, Луна, - Гарри залился румянцем. – Привет.

- Здравствуй, - она кивнула, - и всем привет.

Ребята вразнобой поздоровались с когтевранкой. Гермиона подумала о том, что они быстро перестроились – только что в купе царили горечь утраты и злость на собственную глупость, а сейчас здесь радость и беззаботность. Или это только кажется?

И все же, промелькнула мысль в голове у старосты Гриффиндора, когда она открывала учебник по Трансфигурации и снова углублялась в его содержимое, не все искренние чувства в этом мире нужно подвергать сомнению.

А в этот момент кроваво-красный закат окончательно исчез с горизонта.