Глава 2В маленькой съемной квартирке в Лондоне нынче было шумно. Разношерстная компания молодых людей - не старше двадцати лет - сегодня праздновала полугодовой юбилей одного маленького мальчика. Его мать - совсем еще девчонка - держала его на коленях и смеялась громче всех. Молодые люди выпили за здоровье именинника лишнего и уже четвертый раз желали его счастливым родителям долгих лет жизни, что звучало довольно нелепо, если учесть их юный возраст. Была здесь и еще одна счастливая пара, и тоже с ребенком на руках: Лонгботомы праздновали юбилей своего сына вместе с Поттерами. Шумная компания гуляла уже около 6-ти часов и останавливаться не собиралась - холостые юноши сходили за добавкой, не испугавшись холодной, зимней вьюги за окном, и, не смотря на поздний час, спать никому не хотелось.
Только один из присутствующих веселился как-то вымученно, и сколько бы он себе не подливал, легче ему не становилось. Будто какая-то тягостная, навязчивая мысль не давала ему покоя.
- Джеймс, в чем дело? - тихо спросил своего лучшего друга Сириус Блэк. Джеймс поморщился.
- Почему ты, когда пьешь, все мешаешь в одну кучу? - сказал он, чуть отстранившись, - Несет от тебя какой-то поганой алкоголической смесью.
- Это мой одеколон, - пожал плечами Сириус, промазал вилкой мимо куска мяса и опрокинул рукавом стакан, - Он французский. "Пьяр Марден"…ни то "Къяр Берден"…как-то так.
- Гадость какая, - пробормотал Джеймс, уставившись в тарелку. Сириус опять пожал плечами, мотнул головой и допил свой виски. Затем он снова обратился к Джеймсу.
- А девчонкам нравится. Я вообще не пойму - почему я веселюсь, а ты - счастливый папаша - сидишь с таким видом, как будто у тебя все родственники умерли в один день? - в этот момент Фрэнк Лонгботтом засмеялся чему-то в голос, и Сириус, хотя шутки не расслышал, засмеялся вместе с ним. Джеймс тяжело вздохнул, толкнул Блэка локтем в бок и шепнул:
- Пошли на кухню, пьяная твоя морда. - и с этими словами он поднялся из-за стола.
- М…надо не завалиться по дороге. А где кухня? - Сириус тяжело встал, опираясь на плечо Римуса Люпина, вышел из-за стола и пошел за Джеймсом.
- Вы куда? - крикнула вслед Лили.
- Сейчас, - отмахнулся Блэк.
На кухне царил ужасающий беспорядок. Дело не только в горах посуды, выросших после смены первых блюд, и следах кулинарных экспериментов Лили в виде подпалин на потолке. Кухня служила Поттерам кладовкой - Джеймс хранил здесь свои старые метлы, магловские лыжи своей жены и санки Гарри, в которые любил запрягать Сириуса. Также здесь стопками стояли старые цветочные горшки, вёдра, швабра, коробка со старой обувью и два ящика отвратительного, жесткого, безвкусного печенья, которым Джеймсу выплатили недостачу по зарплате.
Джеймс подошел к раковине и включил воду.
- Садись, - он указал Сириусу на маленькую табуретку, а сам закатал рукава и склонился над раковиной. Умывшись, он вдруг произнес:
- Помнишь нашу вылазку на прошлой неделе? В Литл Кампинг, к старому особняку Эйвери? - Блэк пару раз растеряно моргнул, - Давай вспоминай. Ты шел с черного хода, мы с переднего….ну? - Сириус пару секунд соображал, затем решительно кивнул.
- Ты тогда чуть Аваду от Нотта не словил. Я помню. Чтобы я забыл такую драку надо что-нибудь покрепче, чем полтора….
- Черт, Сириус. Я вышел оттуда - а у меня вся спина от страха мокрая, - выпалил Джеймс, прервав пьяное бормотание друга.
- Ну и что? У меня тоже. Главное, что не штаны. А спина - это все ерунда, никому не видно. - весело отозвался Блэк, и, чуть не потеряв равновесие, махнул рукой, будто прогоняя мысль о мокрых штанах. Джеймс резко развернулся и схватил Блэка за воротник:
- Слушай, придурок, с тобой сейчас можно говорить серьезно, или ты невменяем? - Сириус перевел взгляд со своего воротника на Джеймса и кивнул. - Ну какие, к черту, штаны? Ты не понимаешь, о чем я тебе толкую?
- Понимаю, - снова кивнул Блэк, - И я тебе об этом же самом толкую. Ты чуть не обделался от страха, но ведь не обделался. В этом храбрость и заключается - когда никто кроме тебя не знает, как тебе страшно на самом деле. А ты себя трусом счел. - Джеймс отпустил воротник Сириуса и сел рядом на стол.
- Не в этом дело. Я после рождения Гарри все время боюсь смерти. Боюсь погибнуть во время вылазки, упасть с лестницы и сломать шею….- сказал он, глядя в маленькое окошко на ночную, зимнюю вьюгу. - Думаю - погибну, а что с ними? Куда им податься?
- У Лили есть родственники. - неожиданно серьезно ответил Сириус. Джеймс обернулся.
- Шутишь? Я этим родственникам даже Лунатика в его лучшем виде не доверю - из жалости к нему. Я говорил с мужем ее сестры - предложил сыграть в квиддич на одни ворота. Теперь они вообще с нами не желают иметь никаких дел. К тому же они маглы.
Они надолго замолчали. Джеймс снова уставился в окно, а Сириус - на собственные ботинки. Голова работала очень плохо, медленно, все, что Джеймс говорил, звучало будто издалека - глухо и размеренно. Как из могилы. Блэк вздрогнул и тряхнул головой, прогоняя эту дурацкую ассоциацию.
- Ты только глянь. - Джеймс соскочил со стола, подошел к двери и стал смотреть сквозь стекло на шумную компанию - Фрэнк как раз размахивал огромными руками и рассказывал какой-то неприличный анекдот, а Рет Каут, толстый парень с Хаффлпафа, облился вином и грязно выругался, не забыв сразу же извиниться перед дамами. - Во Рет дает, - усмехнулся Джеймс - у него каждое второе слово - матерное, а каждое третье - "Простите, девочки".
Сириус поднялся с табуретки, нетвердым шагом подошел к двери, оперся на косяк и взглянул на Джеймса. Тот, не отрываясь, смотрел на свою жену и на то, как она запихивает ложку какой-то густой гадости в рот Гарри, а тот отворачивается, морщится и сучит руками.
- Если со мной что, Блэк, оставляю их на тебя. - произнес он. Сириус от неожиданности вздрогнул. - Я говорю, если я погибну - позаботься о них. - Блэк судорожно сглотнул. Шум и муть из головы будто испарились - слова Джеймса прозвучали звонко и отчетливо. Он на мгновение замер, а потом усмехнулся.
- Ты тупое парнокопытное, Поттер. Что с тобой станется? - Блэк беззаботно махнул рукой и отвернулся. Джеймс схватил его за плечо.
- Запомни - если меня или нас с Лил обоих не станет, ты должен вырастить Гарри. Вырастить, как своего. - Сириус, в раз протрезвевший, кивнул, со страхом глядя Поттеру в глаза.
- Хорошо, выращу. Как своего. - повторил он. - Честно!
Слова зазвучали будто не в ушах, а прямо в голове. Звук нарастал, креп, эхом разносился вокруг. "Выращу, выращу, выращу" звенело в голове, "Выращу как своего". "Как своего"….
Сириус Блэк вздрогнул и проснулся, резко сев на нарах. Руки мелко тряслись. Под потолком камеры гудел ветер, проникающий сюда через узкую щель в верхнем углу, оставленную для проветривания. В эту щель он увидел светло-серое, тоскливое небо.
За стенами Азкабана наступила ветреная, чахоточная зима. Блэк зябко поежился, закутался поплотнее в плед и попытался снова уснуть. Но сон не шел - обещание, данное когда-то давно в пьяном угаре другу, напророчившему свою смерть, по-прежнему звучало в его голове. "Выращу, как своего". Выращу. Блэк горько усмехнулся - Гарри Поттер уже почти совсем вырос и безо всякого участия с его стороны.
Он полежал на боку еще какое-то время, пялясь в каменную стену, а затем откинул плед, резко вскочил с нар, и, по привычке стукнув кулаком по двери, рявкнул в зарешеченное окошко:
- Завтрак!
Слабое эхо быстро разнесло его голос по темному тюремному коридору.
