3. Мясорубка. 4. И слов не надо3. Автор: Les Nerles
Название: Мясорубка
Оригинал: http://www.fanfiction.net/s/6799523/1/Massacre
Персонажи: Нарцисса, Беллатриса, Андромеда, Друэлла
Саммари: "Цисси, милая, можно я порежу тебя на кусочки?" И Нарцисса, устало вздыхая, отвечает: "Нет, Белла, это уже третий раз за сегодня."
— Убей меня! Убей меня!
Андромеда чувствует, что все больше утопает в мрачных сетях этого мира. Если она встанет, то полотно только сильнее сожмется вокруг нее и отрежет кусок, как раз чуть повыше лодыжек. Поэтому она остается сидеть – продолжает цвести в саду. Прямая, пригвожденная к земле солнечными лучами, что падают сверху. Мудрая. Как живая кукла.
— Убей меня! Убей меня!
Златовласая Нарцисса кричит и бегает по кругу. С ножом в руке Беллатриса бросается за ней в погоню. Брюнетка. Черные как ночь волосы. Коварная тень, идущая по пятам.
Миссис Блэк наливает в чашку горячий чай и думает: «В этом возрасте всё выглядит довольно милым».
И уже вслух спрашивает у Андромеды:
— Почему ты не играешь с сестрами?
Друэлла Блэк. Это она – плетельщица полотна, паук в кожаных перчатках, висящий на своих восьми лапках.
Однажды, думает Андромеда, она придет к ней – с окровавленных ртом, прихрамывающая на своих обрубках, и она скажет ей «прощай». Но сейчас еще не время. Нельзя. Потому что пока в ней есть что-то живое и любящее.
Друэлла старается вытянуть из своих дочерей как можно больше пользы.
Дом. Мать. Сестры. Все эти чудовища, едва напоминающие людей, плетут вокруг нее свой пыльный кокон, она чувствует их страшные жвала их сердец, готовые вцепиться в нее. Однажды она уйдет. Даже если ей придется ползти на коленях по грязному полу дома № 12 на площади Гриммо, она все равно уйдет.
Внезапно Беллатриса хватает Нарциссу за цветочный низ платья, и в следующее мгновение они обе падают на траву. Нож сверкает на солнце и взмывает вверх.
— Убей меня! – опять кричит светловолосая.
***
Занавески задернуты, и комната утопает в бархатных тенях. Беллатриса разглядывает свою любимую сестру. Она еще спит. Ее золотистые волосы разметались на белоснежных простынях. Никогда еще тени не были такими светлыми.
Старшая Блэк поднимает палочку.
— Нарцисса, пришло время умирать, - шепчет она.
— Не сейчас, - сквозь сон бормочет Нарцисса.
— Пора.
— Еще десять минут, - умоляет та, натягивая одеяло повыше.
Но Беллатриса не ждет.
— Диффиндо.
Широкий порез появляется на шее Нарциссы; огромные красные цветы оплетают ее живот и распускаются у изголовья. Она приподнимается на локтях и хмурится.
— Я… я же сказала тебе подождать десять минут, - возмущается она, выплевывая сгустки крови.
Руки подгибаются, и она замертво падает на подушки. Посреди десятка гибискусов увядает одинокий нарцисс.
***
— Цисси, милая, можно я порежу тебя на кусочки?
— Нет. Это уже третий раз за сегодня.
— Когда ты была поменьше, ты хочешь умирать чаще, чем сейчас, - обвиняющим голосом упрекнула ее Беллатриса.
— И вообще, я уже не маленькая. Займись этим сама.
— Ну, пожалуйста.
Нарцисса непреклонно смотрит на нее своими темно-синими глазами, мысленно радуясь тому, что у нее есть рычаг давления на сестру.
— Мне надоело умирать.
— С тобой же ничего не случится. Каждый раз ты обо всем забываешь.
— Верно. И только ты получаешь удовольствие. Я считаю, что это неправильно. Почему бы тебе не попробовать убить Андромеду?
[i]Почему?[/i]
Потому что у Нарциссы очаровательный скелет: цвета слоновой кости, отшлифованный, танцующий в воздухе будто факел, звонко звенящий при звуках вальса. Потому что у призрака Андромеды на щеках играет румянец. Потому что Андромеда влюблена.
— Потому что Андромеды больше нет.
И жесткий взмах рукой.
От горла Нарциссы расплывается огромный синюшный кровоподтек. Сжатые пальцы Беллатрисы перекрывают доступ к кислороду. Изо рта пытается вырваться отчаянный вздох, белоснежные руки нервно дергаются, разрывают ткань мрака. Сквозь зубы просачивается капля влаги, пена застывает на мертвых губах. Ее руки, как высоки стебли цветов, закрываются на ночь.
Нарцисс, труп, застывший в своей изначальной форме.
***
— Даже не думай отвязаться от меня так просто!
— Да ты что! И что ты сделаешь? Убьешь меня?
Тон Нарциссы ударяет хуже пощечины. Отражается от пушистого ковра гостиной. Бьется как чашка, которую она держала в руках в день ухода Андромеды. Только тогда не было крови, красной, ярко-красной крови, подчеркивающей острые края фарфоровой чашки.
***
Она наносит пудру, которая убирает некрасивые болезненные пятна; полярная ночь вокруг ирисов, покрытых бурой изморозью. Подведенные углем веки, глаза цвета золы. Сейчас ее длинные ресницы напоминают паучьи лапки. Затем лак, и под конец Беллатриса добавляет немного алого на щеки.
Ей кажется, что это настоящее уродство.
Она громко смеется, широко раскрыв рот, полный теней.
— Я всегда хотела быть блондинкой, - признается она отрезанной голове Нарциссе, лежащей на туалетном столике.
Она зарывается пальцами в волосы сестры. Своей ангельской сестры. Ее губы выглядят золотистыми, а глаза полностью белые.
— Ну же, Цисси, уже много воды утекло. Я прощаю тебя, за Люциуса.
И таким знакомым и родным жестом она пальцами перевернула Маховик Времени, что убить Нарциссу. Еще и еще.
4. Автор: SeanConneraille
Название: И слов не надо
Оригинал: http://www.fanfiction.net/s/7209421/1/Les_mots_quon_ne_dit_pas
Персонажи: Блейз/Тео
Его рот всегда манил тебя.
И так было всегда.
Ты не знаешь, ни как это произошло, ни почему. Оно есть, к чему вопросы.
Ты не пытаешься понять, просто принимаешь этот факт как должное.
Он улыбается Панси уголками губ, и ты с удивлением понимаешь, что не можешь сдержать ответную улыбку.
Он коротко усмехается, и ты не в силах сопротивляться – отражаешь усмешку, словно зеркало.
В гостиной вы не одни, а потому ты не можешь расслабиться.
Используешь «Ежедневный пророк» как заслон между тобой и остальными: газета защищает от нудной болтовни с Драко, от Крэбба и Гойла, которые не замечают, что ты уже давно не скользишь взглядом по печатным строчкам, а так и норовишь посмотреть куда-то в сторону.
Панси поднимается с кресла, чтобы подойти к Миллисенте. Он медленно осматривает гостиную и замечает, что Паркинсон увлеченно болтает о чем-то с Булстроуд.
Его улыбка угасает вместе с твоей завистью.
Ты быстро опускаешь взгляд в газету, понимая, что сейчас он посмотрит на тебя.
Его стул скрежещет по широким каменным плиткам, и ты видишь, как он спокойно выходит из комнаты.
Ждешь десять минут, а потом идешь следом.
Просто молча уходишь, ты не обязан здесь никому отчитываться.
Коридоры подземелий как обычно донельзя мрачные и сырые, и это опять раздражает, как и во все предыдущие дни, когда ты обращаешь на это внимание.
Редкие ученики, проходящие мимо, бросают на него разные взгляды: хаффлпаффцы – смущенные, рейвенкловцы – безразличные, слизеринцы – исполненные почтения, гриффиндорцы – презрительные.
Но тебе плевать на них.
Ты останавливаешься перед обычной деревянной дверью в одном из заброшенных коридоров на пятом этаже.
Легонько толкаешь дверь, замираешь, толкаешь сильнее, и дверь поддается.
Судя по всему, это совсем старый учебный класс для какого-то давно позабытого предмета – стоящие на длинных партах приборы тебе совсем незнакомы.
Многие покрыты толстым слоем пыли, но в некоторых грудах хлама еще можно различить отдельные стеклянные или металлические вещицы.
Едва слышный стук слева привлекает твое внимание – ты медленно идешь между партами вглубь класса.
Он здесь, сидит на деревянном стуле, от лежащей на столе волшебной палочки исходит тусклый свет.
Его руки с длинными пальцами не спеша и осторожно приподнимают кусок тряпки, под которой оказывается хрупкий с виду предмет, состоящий из стеклянных спиральных трубок, которые поблескивают в свете волшебной палочки.
Он замирает на мгновение и, наконец, замечает тебя, приветствует легкой улыбкой.
«Блейз», говорят его сомкнутые губы.
«Теодор», отвечают твои с такой же едва заметной улыбкой.
Ты прислоняешься к парте и молча наблюдаешь за ним.
В порыве мимолетной нерешительности он возвращается к своему занятию, но тут же останавливается и поворачивается к тебе с вопросом на губах.
Ты делаешь один шаг, приближаясь, чтобы дать самый главный ответ.
Его рот всегда манил тебя.
