Глава 2Следующий урок Харухи сидела, как на иголках. Я ни разу не рискнул повернуться к ней, однако, мою спину словно обжигали невидимые глазу лучи, исходившие от термоядерного реактора у неё внутри. Тебе никто не говорил, что ты зацикливаешься на любой новой идее? Никто? Что ж, почту за честь быть первым. Каждая клеточка моего бренного тела призывно вопила о том, что ничем хорошим это явно не кончится. За всё время общения с Харухи я научился верить своим инстинктам.
Едва прозвенел звонок на перемену, наша неутомимая леди-капитан вылетела из класса, раскидав всех, кто рискнул встать у неё на пути, словно снегоуборочная машина, расчищающая улицы большого города от пушистого рождественского подарка с небес.
А я спустился в столовую и присел к моим извечным сотрапезникам Танигути и Куникиде, которые мило болтали, обсуждая свои предпочтения в девушках.
— Я тебе говорю, что самое главное в девушке — это грудь. Какая же хорошая цыпа может обойтись без роскошной груди?
Танигути в своих рассуждениях всегда прям, как пригородная электричка, на которой папа каждое утро ездит на работу. Если тем парнем, который получил от Харухи от ворот поворот за пять минут, был ты, в чём я уверен на миллион процентов, то я, кажется, её понимаю.
Впервые я понимаю действия Харухи. Как бы это не вошло в привычку.
— Привет, Кён, — пролепетал прибитый к земле беспроигрышным аргументом нашего Казановы Куникида.
— Вот ты, Кён, каких девушек любишь?
Я? Наверное, милых и добрых, как Асахина-сан, надёжных, как Нагато и… и… Нет, это вы не заставите меня признать даже под пытками.
— Это-то я тебе точно сообщать не обязан.
— А, ладно. Все они какие-то непонятные. Вот чего им надо? Например, я: красивый и стильный парень… Чего мне не хватает?
Хм… Список получается слишком длинным. Начать хотя бы с галантности и вежливости.
Вытащив из портфеля свой бенто, приготовленный мамой, я уселся рядом с Танигути, незаметно пододвинув к себе перечницу и солонку. Думали, я забыл о мести? Прости, Танигути, ничего личного. Хотя, нет, это как раз личное.
— По мне, так, если бы я был девушкой, то как раз в такого парня бы и влюбился.
Отлично, он отвлёкся и отвлёк Куникиду, значит, пришла моя пора действовать. Схватив солонку, я от души посолил обед Танигути и снова замер, с самым невинным видом наблюдая за результатом своих действий.
Ничего не подозревающий Танигути, зацепил палочками изрядный комок риса и даже прихватил кусок рыбы.
— Итадакимас! — буркнул он и сунул всё это себе в рот.
Клянусь, в этот момент моя совесть очень разъярилась, но, вспомнив о том, какие несчастья напророчил мне этот Нострадамус, тут же успокоилась.
С видом Джульетты, которой нерасторопный аптекарь подсунул яд вместо снотворного, Танигути позеленел, громко сглотнув, и прокашлялся.
— Етить. Ну, мама! — сказал он, отдышавшись, и закрыл коробку с обедом.
— Что случилось? — я задал этот невинный вопрос с улыбкой чеширского кота, которой позавидовал бы и Коидзуми.
— Да опять пересолила.
Это тебе от меня и всех оскорблённых тобой девушек.
— На, держи мой.
Я протянул ему половину обеда. Месть местью, но я не хотел оставлять друга голодным. Кроме того, Танигути меня ни раз выручал, так что, как говорится, услуга за услугу.
- У меня леденцы есть, хочешь? — улыбнулся подобревший Танигути.
Ну, ладно. Будем считать это весточкой мира.
Танигути порылся в кармане и выудил оттуда что-то. Протянув мне ладонь, он перевернул её и раскрыл.
— Тебе красный или синий?
Красный, должно быть, со вкусом малины, а с чем синий я даже предположить боюсь. Не люблю сюрпризов — с лёгкой руки Харухи мне хватает их за глаза.
— Я возьму красный.
Схватив красный леденец, я снял с него обёртку и отправил в рот. Точно, я был прав — этот со вкусом малины.
— Окей. — сказал Танигути и закинул себе в рот синий леденец.
* * *
Харухи залетела в класс буквально за наносекунду до звонка. Швырнув портфель впереди себя, словно снаряд, наша бессменная командирша запрыгнула на стул и выдохнула. Хорошо, что её портфель довольно удачно приземлился на парту, а не вылетел в окно или не ударил кого-нибудь. Ты хоть когда-нибудь задумывалась о последствиях своих действий? Ну, хоть разочек?
Что тут скажешь? Я — живой стоп-кран Судзумии Харухи.
Весь урок она чуть ли не подпрыгивала вместе со стулом, громко сопя мне в спину. У тебя там на стуле морской ёж что ли?
— Чтобы был в комнате кружка! — рявкнула она, едва прозвенел звонок с последнего урока, хлопнув мне по спине, и тут же умчалась прочь из класса.
А выбор у меня есть? Он хоть когда-нибудь у меня был? С тех самых пор, как вы с Асахиной-сан раздавали листовки у входа в школу, меня преследовало ощущение, что я погнался не за тем кроликом.
В этот раз я не хотел медлить, поэтому довольно быстро дошёл до кабинета, который вот уже почти год назад был оккупирован ради своих нужд одним местным сатрапом. Внутри, как и ожидалось, уже сидели все, кроме той же приснопамятной Харухи.
Я огляделся и увидел, как услада глаз моих, Асахина-сан, с улыбкой Джоконды наливает мне чаю.
— Держи, Кён-кун, — пропела она, отдавая чашку мне.
Успокоительное средство для моих расшатанных нервов и лекарство от всех болезней — вот что такое сказочный чай Асахины-сан для меня.
Забросив свой портфель куда-то в недра комнаты, я сел напротив Коидзуми, возле которого стояла такая же чашка, нетронутая.
— Похоже, снова пришло время чаепития, - улыбаясь как Безумный Шляпник, сказал он, с блаженным видом отхлебнув своего чая.
Ты что, меня дожидался?
— Как думаешь, эта чашка теперь наполовину пуста или наполовину полна?
К чему это он? Опять извечный вопрос с полупустыми и полуполными тарами. Это что, очередная твоя теория? Тогда избавь.
— Я думаю, что она уже не такая, какой была раньше.
Не только тебе, Коидзуми, дозволено умничать. Я тоже, знаешь ли, на что-то гожусь.
— Неплохой ответ, — протянул он, широко улыбаясь.
Держу пари, если задать этот вопрос «Организации», то ответы и теории будут самыми разными. Вплоть до того, что чашку объявят богом и станут ей поклоняться, а главой новоиспечённой «Церкви Глиняной Чашки» будет, конечно же, Коидзуми. Так и вижу, как он с неизменной улыбкой будет втирать её адептам какие-нибудь непонятные слова в духе антропного принципа.
— Вот и я думаю, что Судзумия-сан уже не такая, какой была три года назад… Хотя, нет, даже полгода назад она была совсем другой.
А по-моему, как раз Харухи — единственная константа в этом уравнении.
— К чему это ты?
— К тому, что я был бы совсем не против, если бы Судзумия-сан начала получать удовольствие от обычных вещей. Таких, как поход, к примеру.
О, об этом я могу только мечтать.
— Все здесь? Отлично! — прямо с порога проорала Харухи, влетая в комнату нашего кружка.
— Слушать сюда! — продолжила наша Королева Червей, запрыгнув на свой трон.
Оглядев нас, Харухи довольно ухмыльнулась, задержав свой взгляд на мне так, словно собиралась крикнуть: «Отрубить ему голову!»
— Кён, бери с собой самый большой рюкзак, какой найдёшь — всю еду и воду мы положим к тебе.
Я тебе не носильщик!
— А теперь я оглашу план мероприятий!
В следующий раз, если возьмусь предугадывать мысли Харухи, надо спорить на деньги.
— Нас ждёт лучший уикэнд в истории человечества!
Вот так вот обычно всё и начинается... Блинский блин!
* * *
Особенность необыкновенных историй в том, что начинаются они как самые обыкновенные. Стандартное начало: живёт себе школьник, чаще всего он одинок, его никто не понимает и всё в таком духе, а потом — бах! — на его голову сваливаются с неба друзья, приключения, он пару раз спасает мир, и, как бонус, куча симпатичных девушек готова вот-вот разорвать его на части. Ничего подобного в реальной жизни не происходит и произойти не может в принципе, наверное, поэтому многие отчаявшиеся подменяют реальный мир миром фильмов, аниме и компьютерных игр.
Хотите верьте, хотите нет — но я никогда не мечтал стать героем. Я был, наверное, единственным парнем во всём мире, который ни разу не мечтал щеголять перед толпой восторженных почитателей в плаще, маске и обтягивающем трико. Но не буду отрицать и того, что порою всё же мечтал о приключениях.
В детстве, где-то в глубине моей души, там, куда никого и никогда не пускают, в эдаком личном секретном складе желаний, на почётном месте было желание стать помощником героя. Почему? Всё просто — я не настолько тщеславен и, в отличие от других, всегда задумываюсь о последствиях.
Во-первых, я довольно скоро начал осознавать, что что суперспособности появляются совсем не от купания в радиоактивных отходах. Также я понял, что на меня не упадёт метеорит, я не попаду в сверхсекретную правительственную программу по созданию сверхчеловека, не стану случайной жертвой неудавшегося эксперимента сумасшедшего учёного и не проснусь однажды с целым набором паранормальных умений. И даже если бы Небеса начали раздавать сверхсилы направо и налево, то я явно был бы в самом конце списка получателей. Одним словом, пришлось смириться с тем, что никаких особых сил у меня нет и никогда не будет. Итак, первый плюс — чтобы быть помощником героя необязательно иметь какой-нибудь дар.
Во-вторых, герой и помощник всегда делят славу между собой. Даже при том, что, по сути дела, девять десятых всей работы по спасению мира, безусловно, выполняет герой, его помощнику тоже достаётся и слава, и уважение. Такая вот в жизни несправедливость, но герой на то и герой, что не эгоистичен и готов поделиться своей славой. В случае же неудачи героя с помощника и взятки гладки — сил-то у него всё равно никаких нет, и, стало быть, нет и ответственности за судьбу мира и всё такое. Отсюда второй плюс – помощник кругом в выигрыше и ничем не рискует при любом раскладе.
В-третьих, герою постоянно приходится скрывать свою личность и способности, поэтому он плохо ладит с людьми, терпит неудачи в личной жизни и по большому счёту кроме помощника у него нет никого, кому он мог бы доверять на все сто процентов. Что до помощника, то друга надёжнее и преданнее, чем герой, у него нет, однако отсутствие всяких странностей позволяет ему не задумываться о том, как их скрыть, поэтому у него есть и другие друзья. И вот третий плюс — верный друг в лице героя, который вовсе не мешает дружбе с другими людьми.
Примерно такие мысли и пришли мне в голову, когда я был глупым ребенком и мечтал о том, чтобы стать кем-то очень особенным, когда вырасту. Теперь-то я понял, что следует очень аккуратно обходиться со своими желаниями, ибо они имеют отвратительное свойство исполняться.
Итак, все необыкновенные приключения всегда начинаются самым обыкновенным образом.
А с чего обычно начинаются мои злоключения?
Чаще всего с того, что Харухи с разбегу вышибает ногой дверь и на всё крыло возвещает о своей очередной безумной идее. В самом начале, когда ещё не было ни комнаты, ни самой Бригады СОС, Харухи самым бесстыдным образом брала меня на принудительный буксир до лестницы за мой многострадальный галстук. Хоть какое-то было разнообразие.
С того времени прошёл почти год. За этот срок я получил сильную головную боль, пару ночных кошмаров, несколько в равной степени правдоподобных теорий о природе Харухи, но так и не понял главного:
Я-то какого лешего здесь делаю?
Нет, ну правда! Богиня она там или ещё кто — это мне по барабану, но за что она меня-то выбрала на роль «крайнего парня»? Чем я провинился? Нагато — пришелец, Асахина-сан — гостья из будущего, Коидзуми — экстрасенс. С ними всё понятно, но я-то тут вообще каким боком затесался?
— Кён, проснись!
Я увяз в этом по самые уши!
— Кён, подъём! — безжалостно протрубила Харухи мне прямо в ухо.
В моё ухо? Я что… Ответ не потребовался — едва продрав глаза, я встретился взглядом с источником моей головной боли. Догадка молнией вспыхнула в моём мозгу, грозя выжечь все нейроны к чёртовой бабушке.
Всё то время, что я спал, моя голова покоилась на руке Харухи.
Какого лешего?
Я же ясно помню, что, засыпая, как бы случайно наклонился в сторону самой лучшей в мире подушки – Асахины-сан, которая сидела слева от меня. Как я оказался в другой стороне? Почему я облокотился на Харухи? От риторических вопросов не было толку. Ещё чуть-чуть, и все предохранители в моей голове взорвутся, как лампочки на бракованной рождественской гирлянде, и до конца своих дней я буду глупо лыбиться и пускать слюни в психушке.
— Помоги Коидзуми-куну выгрузить вещи, — приказала Харухи совершенно будничным тоном.
Фу-ух, вроде в этот раз пронесло.
Чтобы вы поняли, что здесь только что произошло, мне придётся вернуться на несколько часов назад и вкратце пересказать вам события, из-за которых я теперь стою посреди леса с громадным рюкзаком за спиной и сумками в обеих руках, глядя вслед удаляющейся папиной машине.
Итак, в пятницу сразу после собрания Бригады СОС я пришёл домой и прямо с порога объявил родителям, что на все выходные иду с друзьями в поход в лес. Во мне теплилась надежда, что мама строго-настрого запретит мне участвовать в этом безумном мероприятии, но, увы, она лишь мягко улыбнулась и сказала, что совсем не против, так как я уже большой, и она мне доверяет. К тому же, как выяснилось несколько позже, во времена своей юности она много раз бывала в таких поездках на природу. А папа даже предложил подвезти нас на своей служебной машине. Ребята, кто вы и куда дели моих родителей?
Сестрёнка, разумеется, изъявила желание присоединиться к этому событию. Эх, я бы с удовольствием поменялся с ней местами. Вот уж кто по-настоящему получает удовольствие от сумасбродных выходок Харухи. Ответ родителей был, конечно же, отрицательный. Сестрёнка стонала, ныла, пару раз топнула ногой, но всё-таки смирилась, направив своё негодование на тисканье Сямисена. Бедный трехцветный котейко, так некстати подвернувшийся под горячую руку нашего домашнего тирана, отчаянно мяукал, требуя помощи. Прости, приятель, но я тут тебе не помощник. К счастью, за него заступилась мама и, отобрав у сестрёнки кота, послала её играть в гостиную.
На следующий день я вытряхнул из своего кошелька всё, что там было, и накупил столько еды и напитков, что их за глаза хватило бы на целую армию. Прихватив несколько пачек зефира, я со спокойной душой и чувством выполненного долга допёр весь этот груз до дома.
Позвонив Харухи, я договорился о времени и месте встречи. Чуть позже подъехал папа, и мы вместе переложили мою непосильную ношу в багажник небольшого микроавтобуса.
Говорить о том, что Харухи была очень рада тому, что мой отец согласился нас подвезти, думаю, излишне. Заполнив остатки багажника складными удочками, палаткой, спальными мешками и всем прочим, наша шайка начала загружаться в микроавтобус. Отдав Коидзуми последние указания, Харухи вручила ему карту и ткнула пальцем в место назначения.
— Мне всё понятно, Судзумия-сан, — улыбнулся наш штурман и сел на переднее сидение слева от отца.
Заднее сидение было широким, поэтому проблем с размещением у нас не возникло. Нагато села у правого окна, а я оказался между благоухающей какими-то неописуемо волшебными духами Асахиной-сан и Харухи. Не знаю, куда именно пожелала отправиться Харухи, но ехали мы довольно долго.
— …
Нагато раскрыла книгу, которую до этого просто держала в руках, и её глаза тут же забегали по напечатанным строчкам с немыслимой для человека скоростью.
Снова фантастика, да, Нагато?
Ответа не требовалось – чёрная обложка с изображением тёмного человеческого силуэта на фоне какой-то вспышки и непонятных строений выдавала ее с головой.
Пришелец, читающий книги о пришельцах. Судьба не лишена иронии. Название книги я тоже рассмотрел: «Тёмный город». Интересно, про что этот рассказ? Надо как-нибудь почитать. Не особо люблю фантастику, но, пожалуй, в этом случае сделаю исключение.
Не знаю точно, сколько я продержался. Вид читающей Нагато нагонял сон не хуже золотых часов или метронома. В конце концов, я смирился со своей участью и, наклонившись поближе к Асахине-сан, провалился в забытье.
Сон был странный и даже бредовый. Посреди комнаты Бригады СОС появился огромный стол, уставленный чашками с чаем и сладостями. Асахина-сан в своём костюме девочки-зайчика носилась по комнате, пересаживаясь со стула на стул. Вместе с ней, со спящим Сямисеном на руках, бегал Коидзуми, на котором была надета огромная шляпа-котелок и бабочка. Харухи в красном платье с белыми сердечками тыкала пальцем куда попало и кричала во весь дух: «Голову с плеч!».
В следующую секунду я каким-то невообразимым образом оказался на стуле за этим столом и с чашкой в руке.
В углу, глядя на всё это безумие, со спокойным видом сидела Нагато. Она выглядела также, как и обычно, и это было странно. Забавно, но посреди этого безумия единственный нормальный персонаж выглядел подозрительно. В руке у неё была всё та же книга в чёрной обложке и мрачным названием «Тёмный город».
— У тебя когда-нибудь был настолько реальный сон, что, проснувшись, ты долго не мог определиться, где сон, а где реальность?
Спокойный голос Нагато удивил меня куда больше всего этого безобразия. На моей памяти она начала разговор первой лишь однажды — когда рассказала о себе и Харухи. За исключением того случая, Нагато всегда говорила, только если её кто-то о чём-то спрашивал, и её ответ всегда был по-спартански лаконичен.
Именно в этот момент Харухи я и проснулся от крика Харухи. На этом, собственно, и началось наше приключение. Если бы я знал, во что выльется наш обыкновенный поход, то побежал бы вслед за папиной машиной. Наверное, хорошо, что я этого не знал. Всё-таки неведение свято.
