Когда всё станет на свои места

Глава 2

Я, как и ожидала, нашла родителей там, куда сама внушила им отправиться, наложив Обливейт, — в Автралии. Преодолевая последние метры до их дома, я в который раз размышляла о том, как много произошло за время нашей разлуки, и о том, что же из произошедшего стоило им рассказывать. Пожалуй, за последний месяц это был главный вопрос для меня. Я решила ограничиться тем, что война окончена, и мы победили. Но даже эта жалкая отговорка сразу же выдала бы меня матери: нежелание говорить она истолковала бы правильно, и начались бы постоянные расспросы. И даже если бы я так ничего и не рассказала, то это всё равно не помогло бы. Я знала, что стала мало похожа на их прежнюю Гермиону. Очевидно, они заметят перемену и будут страдать сами, видя мои страдания. Я была убеждена в том, что мои родители не покинули бы меня, но помочь они тоже ничем не могли. Мы бы просто беспомощно смотрели на страдания друг друга, всё больше растравляя себя.
Так ничего и не решив, я свернула во двор. На лавочке у крыльца сидела мама. При виде её на глаза сразу же навернулись слёзы. Стало невыносимо жаль себя, захотелось немедленно обнять её и горько заплакать. В этот момент из дому вышел отец. На минуту забывшись, я что есть сил припустилась по дорожке из гравия к крыльцу. Слёзы текли по щекам, я громко всхлипывала, некрасиво, как в детстве, растягивая рот.
— Девушка, вам нужна помощь? — обратился ко мне сбитый с толку отец. — Дорогая, зайди в дом. Тебе не стоит волноваться, — он открыл перед матерью двери.
Она выглядела взволнованной и хотела ему что-то возразить.
— Позаботься о Гермионе, — опередил её отец.
На секунду я потеряла дар речи, силясь понять, как они могли помнить моё имя.
Мать приподнялась со скамьи, откинула плед. Я сразу же заметила округлившийся живот. Вмиг всё стало на свои места. Отец говорил вовсе не обо мне. Мать погладила живот, повернулась спиной и зашла в дом под его укоризненным взглядом. Я ловила каждое её движение, всматривалась в каждую чёрточку её лица, и, казалось, смотрела бы вечно, но дверь закрылась, ко мне повернулся отец.
— Присядьте, — он указал рукой на лавочку, на которой только что сидела мать. — Нужно вызвать полицию? — спохватился он.
Я отчаянно замотала головой из стороны в сторону, давясь слезами.
— Да что стряслось? — отец начинал терять терпение.
Я зарыдала вслух, повалившись на него.
— Девушка, минуту, я принесу валерианы. Только, прошу вас, тише. Вы так некстати … застали мою супругу. Видите ли, она очень мнительная и без того, а сейчас ещё и беременна... — отец старался быть как можно более корректным. Но было понятно, что его лепет предназначался только для того, чтобы заставить меня замолчать, а лучше — исчезнуть.
Когда он вошёл в дом за успокоительным, я рывком встала и что есть мочи припустилась по улице.
У родителей всё вернулось на круги своя. У них должна была родиться маленькая Гермиона — единственная недостающая составляющая их жизни после моего ухода. Им вовсе не был нужен магический мир с его послевоенным временем, тяготами утрат и бесконечно долгим трудом во имя возрождения былой жизни. Да, пожалуй, в тот памятный день, когда я ушла с Гарри и Роном, свою дочь они потеряли навсегда. Приобретя меня сейчас, они потеряли бы ещё больше.
Я в который раз дивилась тому, как всё-таки легко заставить себя что-либо сделать. В тот момент нужно было всего-лишь передвигать ногами, чтобы сохранить счастье и покой своей семьи.