«У старины Тома»

Глава вторая. Снова здравствуйте.

Уильям Шортер, в трагически окончившейся прошлой жизни – Северус Снейп, лениво перебирал ногами, с удовольствием шаркая подошвами по гладкой плитке тротуара Харли-стрит. По-хорошему, ему следовало бы находиться в наимрачнейшем расположении духа: нагловатый мальчишка, поочерёдно напоминавший то Поттера, то Дамблдора, наговорил ему напоследок много странного, загадочно щуря глаза и то и дело понижая голос до заговорщического шёпота. Снейп, которым он был, терпеть не мог не понимать или хотя бы не догадываться. Но Шортер, которым он стал, представлял собой чистый лист и позволял отказаться от некоторых… старых привычек. Да и кофе, чего греха таить, был великолепен.

Запахи медикаментов становились всё сильнее, и мужчина второй раз за день встал, как вкопанный, возле входа в невзрачную, но, несомненно, богатую ассортиментом, аптеку. Он вспомнил, почему ощущение смутной досады не покидало его с момента посещения кофейни и до нынешней минуты. Он не собирался никуда заходить. Чёткому ежедневному маршруту от дома до аптеки он следовал неукоснительно, не отвлекаясь даже на самые соблазнительные мелочи вроде воровато оглядывающегося прохожего, в карманах которого, готов был поспорить чутконосый зельевар, позвякивали нелегальные и, похоже, плохо закупоренные зелья. Хватит с него соблазнов.

А тут невесть откуда взявшаяся ниточка кофейного аромата лишает его разума и воли, как валерьянка какого-нибудь не знавшего дрессуры кота! Шортер был готов отказаться от многих привычек Снейпа, но нелюбовь к подчинению чужой воле всё-таки оба считали полезным качеством. Особенно в нынешнем положении. То, что произошло, не напоминало Конфундус или Империус, но витало где-то рядом…

В аптеку раздражённый мужчина так и не зашёл.

***

Наутро неприятный инцидент был если не забыт, то с усердием придавлен в сознании гораздо более весомыми мыслями и не помешал, наконец, скупиться в аптеке. Нужно было поторопиться с приготовлением мази – аптечная подверглась нещадной критике. Даже дневное промедление давало о себе знать: медленно зажившая рана на шее воспалилась по всей длине неровного шва и неприятно зудела. Насколько всё было бы проще, будь у него волшебная палочка!.. Снейп сердито отругал себя за сослагательное наклонение и принялся за работу.

От завершающего этапа – переливания мази в баночку – его отвлёк глухой мягкий стук. Опять. Уже три месяца некто с щепетильной регулярностью каждую неделю присылал ему маггловские деньги. Сначала официально мёртвый герой войны пугался чуть ли не до повторной смерти и стремительно менял место жительства. Тщетно – еженедельно, где бы он ни был, его настигал замшевый мешочек с пачкой купюр. От нервов и суеты рана начинала кровоточить, но это не мешало ему метаться по всему Лондону, ища нового убежища. Дороги в другой город он бы не пережил, да и вероятность того, что таинственный добро(?)желатель не отыщет его даже в Австралии, стремилась к нулю. В конце концов, Снейпу надоело бегать и он довольно флегматично перебирал в уме варианты тех, кто мог прознать о его новом имени и адресе, мысленно разделив их на три категории. Первая – недоброжелатели, не простившие ему либо убийства Дамблдора, либо падения Тёмного Лорда. В этом случае он не мог не признать план гениальным – насладиться его беспомощными метаниями и попытками соблюдать конспирацию, а потом добить или медленно довести до самоубийства. Изощрённый, тонкий садизм. Прекрасная месть. Вторая категория включала в себя неведомо откуда вынырнувших почитателей, о существовании которых Северус узнал из газет. И, если принадлежащих к первой категории он мог перечислить, разбуженный среди глубокой ночи, то вот попытки идентифицировать вторую его крайне озадачивали. К третьей категории он ничтоже сумняшеся отнёс Поттера. По привычке и без определяющих факторов. Но мысль о том, как Поттер выслеживает его круглыми сутками, вогнала даже несокрушимую паранойю слизеринца в тупик и заставила пометить категорию «№3», как недееспособную.

Следующим этапом был приступ меланхолии. Считая себя до недавних пор одиночкой, способным выжить при любых обстоятельствах, Снейп заметно сдал. Однажды ночью, в процессе очередного лихорадочного выбора места следующего переезда, он наткнулся среди вороха воспалённых мыслей на «зачем всё это?» с оттенком обречённости. Это был первый тревожный звоночек.

Несколько раз он поддавался порыву и обшаривал мешочек, в котором прибывали деньги, надеясь найти там… Что? Клочок пергамента? «О том, чтоб похоронили пустой гроб, я позаботилась», от Минервы? «Надеюсь, тебе икалось, когда отпевали твою душу», от кого-нибудь из первой категории? Да Мерлин с ними, с записками и категориями, почему нельзя было прислать его палочку?! Вот без неё он действительно как без рук. Но, как говорится, от добра добра не ищут… Если вообще от добра.

Подхватив с запылённого пола посылку и в который раз с разочарованием убедившись в её анонимности, мужчина привычным жестом пересчитал купюры и, вытащив несколько, аккуратно вложил их в карман брюк. В голове созрела совершенно дурацкая с точки зрения Снейпа, но приемлемая Шортером идея.

Он неспешно повторял свой вчерашний маршрут, по-ребячески аккуратно ступая по плитам, чтоб ни носок, ни пятка не касались швов. «Мне нужно в аптеку», терпеливо он втолковывал сам себе, чтобы ничто не могло сбить его с цели. Но, лишь ноздрей коснулся дразнящий запах, исчезла не только возможность сопротивляться, но и мысль о том, что это необходимо. В горле моментально пересохло, нервы потребовали кофеина. «Я ещё успею в аптеку, до закрытия целых два часа», торопливо успокоил Северус сам себя, переступая порог кофейни.

Колокольчики прозвенели. Мужчина предпочёл списать это на разыгравшееся воображение, но в какой-то момент ему показалось, что залом пронёсся облегчённый шепоток. Напряжённое внимание, ещё вчера сверлившее ему спину меж лопаток, сегодня превратилось в тёплый уютный кокон. Так, как будто он вернулся туда, где ему всегда было место. Впрочем, в буквальном смысле так и было, его стул никто не занимал, но всё это чертовски не нравилось немолодому зельевару.

– Ну и как вы это объясните? – поинтересовался он, присаживаясь на мягкое кожаное сиденье, с неудовольствием отмечая сияющее выражение лица Тома.

– Я тоже рад видеть вас, мистер Шортер, – мягко улыбнулся тот. – Я же говорил вам, что вы вернётесь. Вам как вчера или закажете что-нибудь новенькое?

– Вы привораживаете клиентов? Если вы соврёте, я сразу пойму, так что бросьте попытки оправдаться. Говорите правду! – чем резче и визгливее говорил посетитель, тем мягче и вежливее становился тон самого Тома.

– Нам незачем это делать. Как вы успели заметить, наша продукция крайне высокого качества, и ценители найдутся всегда. Напротив, – сокрушённо покачал головой юноша, - скоро придётся учиться отваживать новых клиентов и оставить услуги только для завсегдатаев. И, если вы возвращаетесь, значит, это мы вам нужны, а не вы нам. – он снова улыбнулся и поставил на стойку вытертую досуха чашку. – Это нормально, поверьте мне. Вам только нужно понять, что вы пытаетесь найти в «Старине Томе», а не пытаться избегать собственных желаний и обвинять некое колдовство. Хм… Мистер Шортер? Сэр?

Мужчина сидел, неподвижно устремив взгляд в одну точку и только одними губами произнёс:

– Да. Мне как вчера.