ВидениеОна прошла, как каравелла, по зеленым волнам
Прохладным ливнем после жаркого дня
Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она
Чтоб посмотреть, не оглянулся ли я.(с)
--------------------
Для того, чтобы поймать его в тот самый редкий момент, когда ненадолго выбравшийся в Лондон Ремус пробирался сквозь толчею Косого переулка к Дырявому котлу, нужно было быть либо очень целеустремлённым человек, либо обладать прорицательскими способностями. Целеустремлённости у Андромеды Тонкс было не занимать, это Люпин знал с самой их первой встречи, а после того, как эта невозмутимая леди ухватила его за локоть и ловко оттащила с дороги в сторону, подумал, что и второе предположение может оказаться правдой, чем чёрт не шутит, когда речь идёт о Блэках.
– И долго ты собирался от нас бегать? – суровым тоном поинтересовалась Андромеда, оглядывая старого знакомца. Несмотря на грозно нахмуренные брови, в глазах её плескались насмешливые искры. – Кожа и кости! В какой глуши ты прятался, Ремус Люпин?
– То здесь, то там, – неопределённо пожал плечами тот и, не сдержавшись, виновато улыбнулся. – Прости, Андромеда, последние несколько лет я был больше занят выживанием. Не сказать, что это всегда весело, зато помогает забыть.
Она смягчилась и понимающе сжала его руку.
– Хорошо, что ты в итоге вернулся. Но на сей раз не отвертишься – жду тебя на выходных на обед. И приготовься подробно рассказывать о своих путешествиях.
– Это скорее скитания, и повесть выйдет печальная, – попытался отговориться Ремус, но миссис Тонкс прервала его одним небрежным жестом.
– Не имеет значения, Дора всё равно от тебя не отстанет, пока не вытрясет подробности. Но учитывая, что ты не навещал нас уже – сколько там лет? – это ещё слабая компенсация.
– Мне нет прощенья, – сдался Люпин. – Если ты так настаиваешь, приду.
– Адрес-то не забыл? – поинтересовалась Андромеда таким светским тоном, как будто они виделись едва ли не каждодневно.
Адрес Ремус помнил и так, но предусмотрительная миссис Тонкс всё-таки прислала ему сову с напоминанием.
Путей к отступлению не было, и в субботу Люпин стоял у двери, выглядевшей точь-в-точь как всегда, вплоть до таблички с именем. Только вот вместо улыбчивой хозяйки Андромеды на сей раз ему открыла юная девица с совершенно невообразимым цветом волос в не менее невообразимом наряде. Которая тут же поскользнулась на коврике и упала прямо в объятия едва успевшего среагировать Ремуса.
– Нимфадора? – выдал он на автомате, припоминая смешливую девчушку с огромными любознательными глазищами.
– Тонкс! – тут же возразила она и смутилась, отпрянув. – Простите, мистер Люпин. Вы в порядке? Я вам ничего не сломала? Да проходите уже!
– Разве что гордость, – усмехнулся Ремус, – Хотя у меня её и так книззл наплакал, но всё-таки грустно, когда старые знакомые обращаются ко мне так, как будто я старый усатый профессор. Нет, на самом деле, шутка, конечно, но, пожалуйста, Тонкс, я ещё не настолько стар, чтобы ко мне на «вы» и по всей форме.
– Замётано! Но если ещё раз назовёшь по имени... – она шутливо сощурилась и звонко рассмеялась, заставляя его невольно улыбнуться. Ей должно быть семнадцать, наверное, мелькнула мысль. Нет, даже восемнадцать. А глаза – пусть сейчас они были другого цвета и даже, кажется, размера – были всё такими же сумасшедшими.
Дора и впрямь могла уболтать кого угодно, – эту простую истину Люпин осознал, когда по прошествии нескольких часов, заметив поблёскивающую сквозь щель занавесок луну, внезапно почувствовал, что скупой рассказ о его скитаниях вылился в полноразмерный роман-эпопею – с не менее обширными комментариями от юной Тонкс. И глядя в её горящие глаза не менее ясно осознал, что прерваться не получится – да уже и не хочется.
Не то чтобы Ремус ожидал хоть какой-то удачи, но всё-таки в который раз возвращаться с отказом было обидно. Но, в конце концов, «оборотень уже двадцать седьмой год, никого пока не покусал» вряд ли считается положительной характеристикой.
Мимо прошла молодёжная компания, занятая бурным обсуждением. Люпин, отойдя в сторону, с лёгкой ностальгией оглянулся на удаляющихся ребят. И замер, случайно натолкнувшись на подозрительно знакомый взгляд.
Ремус моргнул и сощурился, пристально вглядываясь в толпу, но никого знакомого так и не увидел. До тех пор, пока из людского потока не вынырнула хрупкая фигурка, которая буквально на ходу меняла облик.
– Привет! – Нимфадора Тонкс широко улыбнулась перед самым его носом. – Вот уж не ожидала тебя здесь встретить!
– Взаимно, – признался Люпин со смешком. – Позволишь поинтересоваться, чем ты так занята?
Дора небрежно махнула рукой.
– Так, задержалась после занятий. А ты?
– Как и всегда, возвращаюсь домой до следующего собеседования, – сыронизировал Ремус. Тонкс раздражённо фыркнула.
– Идиоты, – вынесла она безапелляционный вердикт. Люпин качнул головой, но невольно улыбнулся.
– Но с другой стороны, это значит, что тебе нечем заняться... – задумчиво произнесла Дора, – а значит, ты вполне можешь составить мне компанию в чаепитии.
– А твои коллеги не обидятся на твоё внезапное исчезновение? – осторожно спросил тот.
– Не думаю, – отозвалась Тонкс. – И потом: эти физиономии я вижу почти каждый день, а тебя – хорошо если раз в год к родителям на обед заскочишь! И это при том, что я готова поспорить, что новостей у тебя больше – и куда более интересных.
На площади Гриммо, почти у самого Сириусова дома его хрипло окликнул чей-то женский голос. Ремус обернулся и увидел ковыляющую старушку в цветастом шарфе.
– Молодой человек, не подскажете, как пройти до почтового отделения? – прошамкала она, поднимая на него окружённые плотной сетью морщин глаза. Люпин наморщил лоб, как будто глубоко задумавшись.
– Полагаю, если вы пройдёте направо и на перекрёстке сядете на автобус, вы через одну остановку окажетесь у цели... – он озорно усмехнулся, – мисс Тонкс.
– И как это называется? – почти возмущённо воскликнула она неожиданно высоким для тщедушной старой леди голосом. – Рем, я не отстану от тебя, пока ты не откроешь свой секрет.
Он пожал плечами, галантно пропуская Нимфадору вперёд к дверям штаба.
– Волчья интуиция. Или счастливая случайность. Что тебе больше нравится.
Тонкс многозначительно фыркнула и сосредоточенно протиснулась по стеночке в кухню. В тусклом свете было видно, как в мгновение ока на месте потрёпанной старушки появляется слегка угловатая юркая девушка с чуть вздёрнутым носом. Люпин незаметно улыбнулся метаморфозе: он не мог бы, наверное, сказать, что именно, но что-то было общее и в её старческом прикрытии, и в этом, ближе к настоящему, конечно, но всё равно нарочито вызывающем облике.
– Извините за бардак, – Сириус развёл руками, но судя по выражению лица не чувствовал себя и в малейшей степени виновным. – Я бы, конечно, всё здесь спалил и не мучился, но Молли настаивает на генеральной уборке.
– Ну, может, найдём что-нибудь полезное? – Дора с интересом оглядела пустующую кухню.
– Чаю? – Блэк, как радушный хозяин, направился к плите. – Рад наконец пообщаться с тобой не на бегу, моя дорогая племянница, – добавил он, оглядываясь на Нимфадору. – А ты, смотрю, времени зря не теряла...
– Мы совершенно случайно столкнулись на пороге, – поправил его Ремус, пытаясь пресечь развитие темы на корню.
Тонкс еле слышно хмыкнула и поднялась с места, несильно задев столешницу локтем.
– Сириус, ты не против, если я осмотрюсь? Очень уж любопытство раздирает, – она посмотрела на дядюшку умоляющими большими глазами.
– Если что-то подозрительное попадётся – полный карт-бланш, хоть адским огнём пали, – благородно махнул рукой Блэк и усмехнулся, провожая хрупкий силуэт взглядом. – Благодарение всем богам, в полку нормальных родственников моего чокнутого семейства прибыло. Чёрт, я Нимфу даже не узнал в первый раз, так вымахала.
– По-моему, она не сильно изменилась, – заметил Люпин, в задумчивости поглаживая ладонью кружку. – Всё те же неуёмная энергия и сногсшибающая жизнерадостность.
– Какие интересные размышления, Лунатик, – протянул в тон ему Сириус, глядя куда-то поверх головы друга. – Но не могу с тобой не согласиться, племяшка у меня хоть куда.
То ли общая настороженность так на него влияла, то ли от недосыпа стало всякое мерещиться, но Ремус то и дело ловил себя на мысли, что ищет в лицах прохожих знакомые черты. И если для большинства людей это звучало бы романтично, то в его случае – как минимум странно, поскольку искать в большом городе метаморфмага – задача даже на сильно нетрезвую голову невероятная.
Но почему же, чёрт возьми, его словно преследовало ощущение, что она где-то рядом? Дора, в конце концов, занятой человек, аврор, да и в Ордене то и дело нагружали – часто вместе с ним, виделись они довольно часто – и в совершенно очевидных для встречи местах.
А может быть, ему просто хотелось, чтобы взгляды, которые он ловил на себе и случайные улыбки, которые ему удавалось поймать на лицах горожан, принадлежали ей?
В глазах чуть не сбившей его с ног велосипедистки Ремусу чудились те же искорки, что он видел во взгляде Тонкс, и ему даже подумалось, что неплохо узнать у Доры, умеет ли она ездить на велосипеде. Приветливая улыбка, которой ни с того ни с сего вдруг одарила его девушка у Дырявого котла, чуть не заставила Люпина споткнуться, и он, спохватившись, только и смог, что улыбнуться в ответ.
А на Гриммо он ловил падающую Тонкс на лестнице, склеивал разбитые ею тарелки, смеялся над авроратскими байками и то и дело украдкой поглядывал на неё, пытаясь найти хоть какое-то подтверждение своим ощущениям.
Иногда его подзуживала полузабытая мародёрская половина. Подойти и проверить, совершить какую-нибудь глупость, заставить скрывающуюся Дору засмеяться, как умеет только она, или сдаться – в конце концов, что с того, если он ошибётся? И всё-таки, раз за разом убеждая себя, что это ребячество, Люпин отводил взгляд, исчезал за углом и оборачивался в невесть откуда взявшейся надежде, что кто-нибудь обернётся.
К праздникам неожиданно разошлась погода, и Ремус, спасаясь от бури, юркнул в ближайший книжный магазин, так удачно оказавшийся по пути к площади Гриммо.
Несмотря на бушующую снаружи стихию, внутри было совсем немного народа, и Люпин, переведя дух, прошёлся мимо книжных полок, остановившись у секции художественной литературы. У стеллажа стояла, изо всех сил пытаясь дотянуться до верхней полки, девушка, закутанная широким шарфом. Ремус, недолго думая, подошёл ближе и, ухватив книгу за корешок, протянул даме.
– Прошу вас, мисс.
Та, раскрасневшись, улыбнулась.
– Спасибо вам!
Люпин мимолётно улыбнулся в ответ и повернул было обратно, как вдруг что-то словно заставило его замереть. Он остановился и оглянулся через плечо. Девушка с шарфом смотрела на него исподлобья, как будто застигнутая врасплох на месте преступления. Мгновение – и она поспешно опустила взгляд и поспешила к выходу.
Ремус в ошеломлении моргнул и, спустя пару секунд, сорвался с места.
Незнакомку он нашёл на крыльце: она стояла под навесом и, зябко ёжась, щурилась от снега.
– Простите, – окликнул её Люпин, чувствуя, что сам сейчас провалится сквозь землю. Девушка от неожиданности вздрогнула и обернулась.
– Простите, если напугал вас, – повторил Ремус и протянул ей наколдованный за спиной цветок. – Просто... Примите в честь праздника, ладно?
Тихий стук в дверь вырвал Люпина из полудрёмы.
– Можно? – раздался из-за двери непривычно тихий голос Нимфадоры.
– Конечно, – Ремус поспешно вскочил, откладывая чуть не усыпившую его книгу.
Дора бесшумно проскользнула в комнату.
– Ты прости, что так поздно, – она дёрнула плечом, – но, наверное, мы до Рожества и не увидимся, а мне хотелось тебе кое-что отдать. Подарить, то есть, – поправилась Тонкс. Люпин удивлённо посмотрел на неё.
– Право же, Дора... – рассеянно начал он, но та, прерывая словесные излияния, просто сунула ему в руки увесистый пакет с чем-то твёрдым.
– Просто мне хотелось поздравить тебя пораньше, – пояснила она. – Разворачивай!
Ремус осторожно стащил обёртку и застыл, едва взглянув на название книги. Обычной маггловской книги, которую он сам несколько дней назад держал в руках.
-Я подумала, тебе по душе будет немного отвлечься, – Дора улыбнулась и, подавшись вперёд, порывисто обняла его.
– Надеюсь как-нибудь после всё-таки встретиться с тобой и отпраздновать по-человечески, – добавила она, лукаво глядя на Люпина, перед тем, как исчезнуть в коридоре.
