Перемены— Гарри, ты должен вернуть эту книгу обратно Слизнорту! — настойчиво произнесла Гермиона, не переводя взгляд от злосчастного учебника.
Ее возмущало то, что ее друг так безответственно относится ко всем подсказкам и заклинаниям, которые были оставлены в этой старой книге неизвестным человеком. Гермиона не могла понять, почему Гарри не видит в книге Принца-полукровки опасности, ведь именно Гарри знаком с возможными последствиями, исходящими от подобных вещей.
— Гермиона, неужели ты просто завидуешь Гарри, что он теперь стал лучше в зельеварении? — в шутку спросил Рон, но Гермиону его слова немного задели, потому как она просто заботится и беспокоится о беспечных друзьях.
— Рон, ты говоришь глупости. — Твердо произнесла Гермиона и обратилась уже ко второму другу: — Гарри, ты же не можешь просто так использовать неизвестные тебе заклинания?! — почти умоляюще произнесла она.
— Я не могу вернуть эту книгу! Она мне очень помогает, тем более опасных заклинаний в ней нет. — Гарри беззаботно пожал плечами, словно убеждая в своей правоте.
Гермиона печально вздохнула, смирившись с их доводами. За шесть лет она почти привыкла, что если Гарри будет согласен с Роном, то она останется в меньшинстве и переубедить друзей будет почти невозможно. Но довольствоваться сложившейся ситуацией Гермиона не собиралась, это было просто не в ее репертуаре.
***
Происшествие с Кэти Белл переполошило всех. Гарри вновь начал винить Малфоя, упуская из внимания даже то, что его не было в Хогсмиде. Гермиона и Рон старались переубедить друга, но он отказывался слушать все их аргументы, улавливая и связывая воедино разнообразные мелочи доказывающие виновность Малфоя. Гермионе казалось, что Гарри буквально одержим этой маниакальной идеей, и она уже отчаялась заставить друга увидеть ошибочность своих подозрений.
Гермиона решила понаблюдать за подозрительным, как считал Гарри, Малфоем, но тот вел себя совершенно обыденно и вызывал недоверия, ни больше чем обычно.
***
За одной ссорой Рона и Гермионы непременно следовала следующая. С каждым разом конфликты становились все серьезней и ранили еще больнее. Гермионе казалось, что Рон специально взрывается по поводу и без него, что он поступает так, а не иначе именно для того, чтобы обидеть ее. Гермиона уже не знала, как ей поступить, ведь любое ее действие приводило к отрицательному результату.
Гермиона больше даже не старалась сдержать слезы. Рон перевернул ее фразу с ног на голову, и теперь винил ее в том, что она якобы не верила в его состоятельность. Гермионе было больно и неприятно смотреть на счастливого Рона, мило обнимающего не менее довольную Лаванду. В этот момент ей показалась это ничтожно малым и слабым заклинанием. Гермионе захотелось проклясть Рона еще сильнее, вернуть ему сполна за то, что он обидел ее.
***
Гермиона сидела в библиотеке, разместившись за столом и укрывшись стопкой толстых томов. Но она вовсе не готовила домашнее задание, ее раздумья были направлены совершенно в другую сторону.
Первой мыслью было пригласить Захарию Смита — студент Пуффендуя, комментатор предыдущего квиддичного матча, не очень-то лестно отзывавшийся о гриффиндорской команде в целом, и о Роне в частности. Гермиона рассчитывала на то, что Рону будет неприятно узнать о том, что она пойдет на этот вечер со Смитом.
Оставалась только одна проблема — сам Смит может отклонить приглашение Гермионы ввиду последних событий и не дружелюбных отношений почти за весь период учебы.
— Привет, Гермиона. — Раздался сзади дружелюбный голос.
Маклагген сел на соседнее сиденье, отодвинув книги к краю и не обращая внимание на явное недовольство Гермионы.
— Кормак, — вздохнула она, присутствие этого человека не могло радовать Гермиону, так как Маклагген не отличался ни тактом, ни вежливостью, да и приятным собеседником его назвать было довольно трудно.
— Рада меня видеть? — широко улыбаясь, произнес он, склоняясь в сторону Гермионы.
В голове Гермионы на секунду мелькнула мысль, что пригласить Маклаггена было бы самым разумным выходом: он точно не откажется, да и Рона такой ее выбор сильно расстроит. Гермиону пугало лишь чрезмерная настойчивость Маклаггена, слишком он был самоуверенным. Она боялась, что от общества Кормака ей будет довольно сложно избавиться, когда его помощь больше будет не нужна.
— Если ты не заметил, я немного занята. — Строго произнесла Гермиона, отталкивая Маклаггена в грудь.
Его ничуть не смутили слова Гермионы, он продолжил сидеть рядом, чуть сильнее откинувшись на спинку стула. Гермиону начало раздражать присутствие Кормака, ведь он беспрерывно следил за каждым ее действием, а когда она поднимала на него недовольный взгляд, голубые глаза Маклаггена загорались искорками.
Гермиона встала с места и решила вернуться обратно в спальню, в которой, скорее всего, сейчас никого не было. Маклагген соскочил следом и, нагнав ее, принялся воодушевленно говорить:
— Можно сходить прогуляться, как думаешь?
Гермиона покачала головой и ускорила шаг.
— А как насчет Рождественской вечеринки? С кем ты пойдешь? — уверенно произнес Кормак.
Гермиону возмутил столь открытый намек на приглашение. А то, что идти туда именно с ним было бы действительно очень удобно, уходило на второй план, оттого что Маклагген был слишком навязчивым.
— Я иду с другим. — Уверено соврала Гермиона.
Маклагген остановился, и подозрительно прищурившись, произнес:
— С кем же?
— Не твое дело. — Совсем разозлившись, выпалила Гермиона.
Она не походила сама на себя, но предыдущая неделя оказалась слишком сложной для нее. Гермиона была морально истощена, и ее настроение скакало от любой незначительной мелочи.
Гермиона влетела в общую гостиную Гриффиндора и, не останавливаясь, поднялась к себе в спальню. Рон беззастенчиво обнимался с Лавандой, и эта картина не могла остаться незамеченной для Гермионы.
В тишине пустой комнаты она постаралась расслабиться и найти все-таки выход из этой сложной ситуации. То, что ей в полной мере захотелось задеть Рона, дать ему почувствовать боль, она больше не сомневалась. И роль Маклаггена показалась ей слишком слабой, для этого подойдет кто-то более серьезный, более неприятный для Рона.
