Глава 2Каждый раз, уходя на летние каникулы, Альхена строила у себя в голове головокружительные планы отдыха: просыпаться рано утром, плавать минимум по полчаса в день, распределить домашнее задание равномерно на 2 месяца, минимум 3 раза в неделю писать друзьям, читать дополнительную магическую литературу и обязательно упражняться в полетах на метле. Реальная же картина была куда более тривиальна: девушка, даст Мерлин, просыпалась в районе полудня, учебники не поменяли своего положения с момента, как распаковали чемодан, а взять в руки перо, чтобы ответить на письма друзей, казалось нереальным. Но лето катастрофически быстро заканчивалось, а 6 ненаписанных эссе и 2 непрочитанные книги, словно Дамоклов меч, висели над гриффиндоркой.
Началась последняя неделя каникул. Именно на понедельник у Альхены была назначена встреча в Косом переулке с Эллой Браун – однокурсницей, соседкой по комнате и, по совместительству, подругой Пруэтт. Элла была замечательной в отношении учебы для Альхены, ведь та не сомневалась, что Браун даже думать забыла про летние задания. Эллу интересовали квиддич и журналистика, видимо, именно из-за пристрастия к владению информацией, Браун знала все, что происходило в стенах Хогвартса и за его пределами. Высшим пилотажем считалось знать, где и с кем находится Сириус Блэк вечером, и Элла могла узнать это. Пруэтт пророчила ей колонку сплетен в «Ежедневном пророке».
Семья Браун жила в черте Лондона, в небольшом частном маггловском районе. Оттуда было намного легче добраться в Косой переулок, чем из Гейтсхеда, поэтому глава семейства Браунов, Тим Браун – начальник отдела магического транспорта, наладил проход по сети Летучего пороха для Альхены.
Тихо потрескивающее пламя в гостиной напомнило девушке о ее обещании не опаздывать. Огонь в камине чуть заметно отливал изумрудным сиянием.
По всему дому из кухни разносился аромат свежей выпечки и только что сваренного кофе. Лукреция была воистину прирожденным поваром: торты были сказочно вкусными, десерты – воздушными, а блинчики, гордость миссис Пруэтт, таяли во рту.
От такого волшебного аромата у Альхены приятно сводило живот. Ноги сами несли девушку в столовую, где она еще всего неделю сможет наслаждаться произведениями искусства ее матери.
Чуть взмокшая, но довольная Лукреция накрывала на стол. С трепетом женщина расставляла на столе тарелки из ее любимого сервиза, который еще ее бабушка – Херспер Блэк – привезла из Парижа после свадебного путешествия. Белоснежное фарфоровое блюдо окаймлял сине-золотой узор, изображавший затейливое переплетение линий и фигурок.
Миссис Пруэтт властными движениями волшебной палочки заставила кофеварку перелететь от плиты к столу и наполнить 3 маленькие кружки наполовину, вслед за кофеваркой в воздухе от чашки к чашке балансировал кувшин с молоком, а блинчики из сковороды, казалось, сами прыгали на тарелки. Семейная идиллия.
Альхена села на свое законное место напротив створчатого окна и, подперев руками подбородок, наблюдала, как ее мама, выросшая в семье аристократов, где все делали домовые эльфы, сейчас с безмятежной улыбкой аккуратно раскладывала салфетки. Если бы у Пруэттов был домовой эльф, то он бы сошел с ума от безделия. Лукреция не признавала магию в кулинарии. Может именно поэтому ее пироги славились на всю округу.
-Достань, пожалуйста, несколько полотенец из буфета. Я хочу отправить Генриха к Друэлле и Мелании.
Семейная сова Пруэттов – Генри – был чрезвычайно сообразительной птицей. Сообразительной и наглой. Он будто чувствовал свое интеллектуальное превосходство над Альхеной. Принося посылки из дома в Хогвартс, Генри сидел рядом с девушкой, пока та не напишет ответ родителям. Как-то на втором курсе, когда Пруэтт поспешно доедала свой завтрак, чтобы не опоздать на Трансфигурацию к Макгонаглл, девушка даже не обратила внимания на Генри, лишь сказала, что зайдет вечером в Совятню и заберет посылку. Но сову это не устроило. Гордо снося обиду и безразличное отношение к себе, Генри дождался звонка на пару и в середине занятия прилетел к кабинету Трансфигурации. Не прошло и минуты настырного стука клюва в окно, как профессор открыла путь для Генри.
-Чья это сова?- напускное спокойствие Минервы Макгонагл пугало учеников еще больше.
Переборов весь свой страх, Альхена подняла дрожащую руку, за которую ее позже укусила наглая птица.
-Моя, профессор.
-Мисс Пруэтт, я задам неожиданный вопрос. Что здесь делает ваша птица?- Макгонагл выразительно подняла бровь. По аудитории прокатился смешок.
-Генри просто обиделся, что я отправила его в Совятню, а не забрала посылку. Я опаздывала,- Альхена залилась краской и стукнула сову по голове, за что та ее еще раз укусила.
-Так забирайте посылку, мисс Пруэтт. Не задерживайте Генри.
Этот неловкий момент, когда ты впадаешь в ступор, бесценен. Элла ткнула соседку в бок пером, но Альхена продолжала смотреть на Макгонагл.
-Как забрать посылку?
В классе поднялся хохот.
-Ну, вы можете, например, отвязать ее от лапы вашей замечательной птицы,- чуть с издевкой ответила Макгонагл.
Ступор, как по волшебству, прошел, и Пруэтт начала активно отвязывать коробку от лапы. Когда узел поддался, Альхена облегченно вздохнула, но Генри не собирался никуда улетать. О замечательном качестве совы девушка забыла.
-А теперь Генри хочет научиться Трансфигурации??
Поток откровенно ржал.
-Мерлиновы штаны!
-Мисс Пруэтт, попрошу без высказываний.
-Он…он хочет, чтобы я написала родителям «спасибо»,- чуть слышно прошептала Альхена, смотря ненавидящим взглядом на невозмутимую птицу.
-Ну так пишите,- Макгонагл улыбнулась.
Под смех однокурсников и выкрики их вариантов благодарности родителям, гриффиндорка вывела «Спасибо» и отдала пергамент Генри.
На прощание сова еще раз клюнула Альхену за причиненные ему неудобства и вылетела в окно. После этого инцидента девушка и птица недолюбливали друг друга.
-Зачем тебе полотенца?- недовольно спросила Альхена, вставая с нагретого стула.
-А как я, по-твоему, сохраню блинчики горячими?
-Мам, вот зачем ты училась в Хогвартсе 7 лет? Чтобы заворачивать блинчики в полотенце?
-В свое время я не позволяла разговаривать с матерью в подобном тоне,- Лукреция возмущенно отвернулась, и испачканная мукой скалка обрушилась на голову девушки.
-Все ясно, мам. Твоим коньком была боевая магия,- звонко рассмеялась Альхена, уворачиваясь от воинственно настроенной деревянной ложки.
-Бессовестную я дочь воспитала,- миссис Пруэтт слабо улыбнулась и кивком указала дочери на тарелку с завтраком.- Садись уже. Все стынет. И вообще, в остроумии тренируйся на своих дружках.
-Спасибо, ма. Я учту все твои пожелания. Кстати, действительно очень вкусно. Бабушка и тетя Друэлла будут в восторге,- Альхена картинно закатила глаза от удовольствия.
-Правда?? Я очень рада!
Дочь давно знала, что восхищение маминой стряпней снимает с нее все грехи…даже смертные. Миссис Пруэтт поцеловала дочку и вышла из кухни, чтобы позвать мужа завтракать. Альхена любила такие завтраки. Папа обязательно рассказывал что-нибудь забавное про совят или про очередного подвергшемуся нападению со стороны этих замечательных птиц маггла. Мама не забывала подливать чай или кофе, а затем принимала эстафету от мужа и делилась свежими новостями-сплетнями. Лукреция Пруэтт была подписана почти на все магические газеты, даже на «Гоблзворлд» - о новостях из мира гоблинов. Альхена и Игнатиус искренне любили Лукрецию, но глядя, как она с упоением читает этот журнал с парой пытливых глаз гоблина на обложке, они не раз хотели пригласить специалиста из Св. Мунго.
В одном из своих журналов миссис Пруэтт как-то вычитала о замечательных «живых» часах. И вот теперь на подоконнике в кухне стоял великолепный горшок с Трепетными кустиками, которые всегда называли точное время. Но вскоре это растение начало эволюционировать. Альхена объяснила это тем, что экология с каждым годом все хуже. Мистер Пруэтт страшно любил поесть по ночам. И вот в одно из своих паломничеств на кухню перед рассветом этот достаточно сильный мужчина, с вполне уже установленным мировоззрением, доедая бутерброд, поперхнулся и вообще потом долгое время избегал кухни. Трепетный кустик вполне не трепетным голосом пожелал своему хозяину приятного аппетита и назвал точное время. У отца Альхены с этим растением сложились примерно такие же отношения, как у его дочери и Генриха. Лукреция же обожала свое изобретение и всячески баловала своего любимца удобрениями. Любимец был уже размером с вполне упитанного поросенка.
-Двенадцать тридцать семь,- прохрипел куст.
-О, уже пора! Мы что-то засиделись. Альхена, марш переодеваться. Через 23 минуты Брауны будут ждать тебя,- женщина торопливо вышла из-за стола.
-Восставшую из пепла,- Игнатиус подмигнул дочери.
-Спасибо, мам, было очень вкусно. Крепись, папа,- девушка на ходу поцеловала отца в щеку и отправилась на второй этаж переодеваться.
-А я тебе говорю, что Золотистые Гарпии в этом сезоне сделают Тутенхемских квоффлов!
-Эл, это все очень замечательно, но во всем твоем рассказе есть одна маленькая проблема!
-И какая же? Я изучила статистику за последние полвека, нашла характеристики всех игроков, изучила их сильные и слабые стороны! Я лично не вижу никаких проблем.
-Мне наплевать на исход чемпионата Англии! Лучше бы ты Слизнорту эссе написала,- Альхена откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, чтобы не видеть нависшее над ней лицо Эллы Браун, обрамленное целой копной коротко подстриженных рыжих кудрей.
Лампы в вагоне лондонского метрополитена горели тусклым, холодным светом. Было очень душно. Люди, набившиеся до отказа в состав поезда, напоминали пчелиный улей. Сходство было как внешним, так и звуковым.
Над Альхеной стоял мужчина лет тридцати-тридцати пяти, полностью погрузившийся в чтение «Таймс». Рост его был ниже среднего, волосы уже чуть тронуты сединой, а его постоянная привычка облизывать губы уже начала порядком раздражать Альхену.
-Джордж! Джордж! Вынь эту штуковину из своих ушей. Я знаю, что ты слышишь меня, неблагодарная козявка,- мужчина ткнул в бок стоявшего рядом парня. Джордж открыл глаза и пустым взглядом посмотрел на отца. Парень был полной противоположностью мужчины. Высокий, с хорошо развитым плечевым поясом, пепельно-белые волосы, холодные голубые глаза.
-Что, папа?
-В Китае умер Чжоу Эньлай,- с чувством вздохнул мужчина.
-Какая жалость,- саркастически ответил паренек.- Подскажи, отец, как мне жить дальше?
-А тебе лишь бы фильмишки свои смотреть да по бабам ночами шляться. Лкучше бы почитал, о чем в мире пишут,- злостно прикрикнул мужик.
-Мужчина, вы не могли бы потише?- Пруэтт кинула злобный взгляд на парочку над ней.
-Слушайте, юная леди! Вы сидите, вот и сидите. Понарожали выскочек! Сэм, Сандра, Эмма или как там тебя? Наслаждайся общественным транспортом, неженка.
-Меня зовут Альхена.
-Русская что ли?- мужчина округлил свои бесцветные глаза.- Сбежала из под Железного занавеса?
-Папа, заткнись уже,- Джордж опасливо оглянулся, боясь, что громкий хохот отца привлечет лишнее внимание.
Приятный женский голос объявил следующую станцию, и Пруэтт с подругой свободно выдохнули, предвкушая свой выход на поверхность города.
-Ну так? Откуда ты?
-С Плутона,- с отвращением в голосе бросила Альхена и вместе с Эллой стала пробираться к выходу из вагона.
Прохладный лондонский воздух до отказа наполнял легкие, заставляя забыть неприятных попутчиков в метро. Хотя этот Джордж и показался Альхене смутно знакомым. Элла вывела Пруэтт из размышлений, напомнив про Косой переулок, и что их там ждет парень Браун – Колин Брайн.
