II. АльгизПятнадцатая руна германского алфавита;
«человек, простёрший руки к небу в поисках защиты»
Хадвар очнулся от того, что холодная вода Белой Реки щекотала его ступни. Он поморщился, поежился, жмурясь от негреющего весеннего солнца, которое поднялось уже очень высоко (Значит, примерно, полдень, - подумал он про себя, касаясь рукой своего лба.) и било своими лучами в его закрытые глаза. Неспешно, он потер веки и открыл их. Не вставая, огляделся по сторонам, бегая своими серыми глазами из уголка в уголок. Зеленая трава, плещущая река, голубое небо, но - ни одного признака дракона, ни одного признака беглянки.
Вся его одежда была насквозь мокрой. Хадвар, тряхнув головой, принял сидячее положение, начиная вспоминать, что же происходило ранее. И только в мыслях его всплыл последний яркий кадр, он удивленно воскликнул, не скрывая своего восхищения: они все же прыгнули с этого обрыва вниз! Они прыгнули! Но как только хватило смелости? Впрочем, в той ситуации особо выбирать не приходилось: быть съеденным драконом или же разбитым о подводные камни. Однако им невероятно повезло. Боги благоволят обоим. Только вот, а где она?
Хадвар оглянулся в поисках своей спутницы, однако илистый берег, к которому его прибило, был пуст. Что ж, ушла значит, по своим делам. Одной проблемой меньше. Хотя, жаль, если такая деваха наткнется на своем пути на медведя, или же отряд имперцев.
- Очень жаль! – Воскликнул он, потрогав свою грудь.
Одежда висела на нем тяжелыми мокрыми тряпками. С трудом можно было узнать в этой растянувшейся массе некогда изготовленную для имперского солдата броню: все стальные пластины отпали во время их незапланированного плавания, а кожаные полоски и ткань поползли до колен. Хадвар неловко потоптался на месте, прикидывая, сможет ли эта каша еще хоть как-то сойти за броню, и, после недолгих размышлений, рявкнул в пустоту, сдирая нависшие и тянувшие к земле тряпки, через голову. Вот чего норд не ожидал увидеть, вынырнув из-под груды одежды, так это острие своего же меча, которое приветственно поблескивало прямо перед его носом.
- Ты попался! - Победно воскликнула Мароха, однако ее лицо тут же сменилось гримасой отвращения. - Только прикройся, пожалуйста.
- Что же, ты жрица из храма Мары? - Усмехнулся Хадвар, смекая, что его нагота (хотя обнажен был всего лишь торс) может сослужить ему хорошую службу. Он откинул ненужные больше тряпки в сторону, встряхивая мокрыми волосами. Норд выпрямился во весь рост. Оказавшись на голову выше имперки, он, итак будучи уверенным в том, что меч в руках девушки не страшнее палки в руках ребенка, источал иронию и превосходство. - Отдай это мне!
Он схватил Мароху за запястье, но та вцепилась в меч, словно от того, сколько она продержит его в своих пальцах, зависела ее последующая судьба.
- Крепко вцепилась, зараза.
- Если ты будешь дергать меня за руку, острие воткнется тебе в глаз, я гарантирую.
- Да ты хуже злокрыса! - Хадвар потер глаза. Очевидно, она не отвяжется просто так. Вздохнув с раздраженностью, Хадвар провел ладонью по лицу. - Ладно, чего ты хочешь?
Мароха сглотнула, но руки сильнее стиснули меч, вперившись кончиком в голую грудь мужчины. Однако глаза их были полны ненависти к друг другу, и никто не решался отвести взгляд. Он - потому что боялся подвоха. Да и не так просто довериться человеку, который тычет в тебя железякой. Она - потому что Хадвар был единственным шансом на то, чтобы выжить в этом суровом крае со странным названием Скайрим.
- М..мне нужно, чтобы ты пристроил меня куда-нибудь. Мне нужна работа и крыша над головой. - Рот норда открылся, но она перебила его, напряженно подняв меч выше, к кадыку. - Это еще не все! Ты должен гарантировать мне, что имперские солдаты не найдут меня, что я буду в безопасности!
Тишину, какая нависла после заявления, не просьбы ли? Марохи, нарушало только бурное течение Белой Реки. На лице Хадвара не отразилось ничего.
- Ты спятила? – Только и промолвил он, отходя на шаг назад, чтобы лезвие больше не угрожала его глотке. – Игры играми, но ты же понимаешь, что ты уже слишком далеко зашла.
- Ублюдок! – Вскрикнула Мароха, сделав выпад вперед, чтобы зацепить мечом норда, но тот ловко увернулся и, ударив по тыльной стороне руки ребром ладони, выбил оружие. Имперка вскрикнула, схватившись за поврежденную руку, которая начала на глазах краснеть и увеличиваться в объеме. – Не..неблагодарный! – Хадвар, искрививши губы, поднял меч и, повертев его в воздухе, вонзил в ножны, которые прибило к берегу вместе с путниками. – Я ведь, - Мароха задыхалась от негодования и обиды, не в силах перебороть подкатившие, как ком к горлу, эмоции. Хадвар прекрасно это видел и знал, что он обязан ей. – Я ведь спасла тебе жизнь! – Обязан жизнью. – Если бы не я, ты бы давно разлагался в драконьих кишках!
Мароха уже откровенно рыдала в голос, не стесняясь норда, который грузно приземлился в нескольких шагах от нее, повернувшись лицом к реке. От ее воплей болела голова. А главное – сейчас на завывания могли прийти и Братья Бури, и имперские легионеры, и что-нибудь еще хуже: волки, медведи, дракон. Нужно было срываться с места и бежать отсюда немедленно. Если солдаты увидят Хадвара в компании беглянки – никто не будет разбираться, как они оказались вместе здесь, в паре шагов от разрушенной крепости Хелгена, и не помог ли он бежать ей, участвуя с рыдающей девчонкой в сговоре против этой казни, против генерала Туллия, против Доминиона. Звучит нелепо, однако многие солдаты будут только рады донести ложную весть, чтобы продвинуться по службе. Никто не вступится за правду. Через них просто перешагнут, и уж если в Хелгене их не настигла смерть – настигнет от рук своих же.
Хадвар цыкнул сквозь зубы. Его сгорбленная фигура напоминала огромную неподвижную скалу, которая то и дело вздымалась, когда норду вздумалось снова наполнить легкие воздухом – позволить себе жить. Взгляд его стальных глаз метался по верхушкам деревьев, оттуда к устью реки и по лесной тропе, что вела к Ветреному Пику. Тут он поднялся, помогая себе одной рукой – тянущая боль в мышцах как последствие вчерашних приключений. Подойдя к продолжающей вопить девчонке, Хадвар грубо схватил ее за предплечье, бесцеремонно потянув вверх. Мароха только охнуть успела, а он уже ставил ее на разваренные ноги и тянул за собой, ближе к тропе через лес.
- Хадвар?
- Замолчи. Ты итак уже обратила на нас чье-то нежелательное внимание, я загривком это чувствую. Теперь сделай милость – закрой свой рот. – Он кинул на нее быстрый взгляд, продолжая тянуть за собой в лес. – Может, даже станешь привлекательнее.
От такой наглости рот Марохи захлопнулся, и, выпутавшись из пальцев Хадвара, девушка поровняла с ним шаг. Они шли в лес. Она не знала, куда он ее ведет.
***
Мароха могла ему не доверять. Что она и хотела сделать, постоянно вскидывая руки и дергаясь в кусты, если он вдруг поворачивался к ней. Сначала это раздражало норда, но потом он свыкся: девчонка была забавная, и было в ней что-то такое, почему он хотел ей помочь. Сам факт их знакомства производил на норда превеликое впечатление. Он не оставлял шальной мысли о возможности судьбы. Раз так – она очень нужна для его, хадварской, жизни. Просто сама еще не знает, как внесет в нее лепту.
Они часто останавливались, и Хадвар то и дело тыкал пальцами в разные «достопримечательности», словно был ее проводником и спутником по Скайриму.
- Это «Ветреный Пик», а там, вдали можно увидеть Полулунную лесопилку, на краю озера Илиналта, которое, кстати, по легенде, проклято одним...Ма..Мароха, ты вообще слушаешь меня? – Он ухватил ее скучающий, блуждающий по природным пейзажам взгляд, и дернул за локоть, чтобы она пришла в себя.
- Хватит меня одергивать!
- Ты не слушаешь меня!
Мароха поджала губы, но не решилась спорить с истиной. Солдат замолчал, зацепив свой взгляд на светлячке, копошащемся в ее волосах. Вместе они выглядели очень забавно: мужчина в имперских сапогах и девушка в лохмотьях. Скайримский комедийный дуэт. У одного - голый торс, у другой – распухшая правая кисть, которая начинала заливаться синевой.
- Ты когда-нибудь бывала в Скайриме прежде?
Имперка помотала головой, даже не повернув головы к компаньону. На пару секунд только стрекотание илиналтских сверчков затрещало в ушах.
- Смеркается, - подал голос Хадвар, поворачивая глаза к тонкой красной полосе горизонта, за которой скрывался желтый диск, - нужно ускорить шаг, иначе нам придется сделать привал в лесу, – его передернуло, - чего я очень не хочу делать. – Но тут же расплылся в ироничной улыбочке:
- Если ты, конечно, не полу-каджит или данмер, и можешь видеть в темноте.
За что и получил острый тычок рукояткой меча по ребрам.
Шаг ускорился. Норд и имперка чуть ли не катились по скользким булыжникам – держась ближе к воде, они старались не сворачивать с речной дороги, в которой отражались последние закатные лучи.
Мароха шла чуть вперед, потому что, босая, вечно поскальзывалась на мхе и норовила нырнуть прямо к рыбам-убийцам, однако Хадвар не давал ей стать составляющей этой приятной компании: он постоянно подхватывал ее за локти, помогая девушке поддерживать баланс. В последний раз, когда имперка решила отправить бренное тело в воду – Хадвар, по неосторожности, схватил ее за опухшую кисть. Кажется, своим криком Марохе удалось обеспечить себе безопасное плавание, распугав всех рыб по течению. По крайней мере, уши норда заложило, и он, поморщившись, отпустил ее, начав ковырять мизинцем в ушной раковине. Рваный балахон Марохи они потом отжимали вместе. Норд всю дорогу причитал, за что, во имя Девятерых, его наградили подобной обузой. Вчерашний вечер он планировал закончить в уютной таверне в обнимку с прекрасной лютинисткой, а на утро проснуться с оной же. В голове его вертелась одна назойливая мысль: когда перед Хелгеном ему удалось вырвать генерала Туллия на пару минут, чтобы доложить ему о том, что отныне границы зачищены, тот обещал, по возвращению в Солитьюд, произвести его в квесторы имперского легиона. Не видать теперь Хадвару повышения, как собственных волос на спине. Но он напомнит об этом генералу, как только они с имперкой доберутся до ближайшего поселения и он сгрузит ее там, отправившись в дальнейшее путешествие один. Он напомнит. Если, конечно, сам генерал Туллий еще жив. Это заставило его вздрогнуть.
- Хадвар! Смотри! – Воскликнула Мароха, выводя норда из оцепенения. Впереди замелькали огни домов. На лес спустилась мгла, поэтому факелы в руках стражи горели ярче обычного. Над деревушкой поднялся оранжевый дым света, словно большой оранжевый жук, остановившийся возле течения Белой Реки. Хадвар выдохнул с облегчением.
- Ривервуд.
Стража не удостоила их своим вниманием: безоружные, в разорванной одежде – даже норд сейчас больше походил на оборванца-попрошайку, нежели на того дерзкого солдата из Хелгена.
Взяв Мароху под локоть, они двинулись к таверне.
- Ты знаешь эти места, не так ли? – Имперка невозмутимо разглядывала вышедших на порог трактира людей, которые гоготали, выплескивая свою медовуху, чокаясь деревянными кружками, смешивая вино с элем. Теплые ночи месяца Последнего Зерна располагали к тому, чтобы выбраться из душной таверны, где в самом воздухе застыл приторный запах медовых сот и хмеля, дурманящий, от которого клонило в сон. На свежем скайримском воздухе можно было продержаться еще пару кружечек.
Хадвар помолчал, оглядывая пропоиц.
- Это мой дом. Держись ближе ко мне.
Открыв дверь таверны, они вошли вовнутрь, однако, на удивление, даже внутри народу было столько, что многие стояли возле столов, где расположилась их компания.
- Зачем мы сюда пришли?
- Тихо.
Хадвар убедился, что два оборванца не вызывают никакого интереса, и медленно стал пересекать помещение, уверенной поступью направляясь к барной стойке. Бармен, здоровый норд, чистящий жестяные кружки грязной тряпкой, кажется, даже сразу не признал своего знакомого. Улыбка на его лице появилась лишь только после того, как Хадвар заговорил.
- Оргнар…
- Хадвар! – Дружелюбный хлопок по спине, который не показался закашлявшемуся норду таким уж дружелюбным. – Где тебя легион носит! Дядька твой беспокоился! Заходил в эти..эээ..два дня, все спрашивал, - Оргнар плюнул в кружку, продолжая монотонно размазывать по ней копоть, - появлялся ли ты. Я же знаю, что ты после службы, да сразу к нам. И он тоже знает. Хаха! Дорти тоже о тебе спрашивала. Дожил! Кажется, они заживо тебя схоронили уже, друг. Эээ.. – Наконец он обратил внимание на грязную голую грудь Хадвара, - а чой-та случилось с твоей броней? – Хадвар недовольно скрестил руки. - Новенькую же привезли на днях прямиком из Солитьюда.
- Оргнар, не сейчас. Прежде чем слух о том, что я пропил или проиграл броню, станет достоянием общественности, - Оргнар потупил взор, - позови Дельфину.
Как только бармен скрылся в подвале, Мароха, о которой Хадвар уже успел забыть и мысленно задавался вопросом, зачем это ему понадобилась владелица трактира, тронула его за плечо.
- Зачем нам нужна Дельфина? – Она развернула его к себе, с опаской оглядываясь вокруг, источая недоверие ко всем людям в этом помещении. – Кто такая Дельфина?
- Встречный вопрос, - донеслось до них, прежде чем Хадвар успел открыть рот, - милочка. Хадвар! – Норд вздрогнул. – Кого ты опять притащил к нам?
- Тише! Дельфина.. – В голосе мужчины звучала мольба. Бретонка ухмыльнулась, длинными, красивыми пальцами маня их за собой, в комнату рядом. Только за ними захлопнулась дверь, она обвила своими руками шею норда.
- О, Хадвар!
Щеки норда заполыхали.
- Де..Дельфина, я тебя умоляю..
Но бретонка уже не слушала его, повернувши свое гибкое стройное тело к Марохе, чье сердце екнуло от неожиданного внимания к своей скромной персоне. Ее морозные голубые глаза впились под кожу на ее лице. Столь пронизывающий взгляд. Теперь Мароха не удивлялась, от чего Хадвару было так не по себе.
- Что с твоей рукой?
- А?
Дельфина дотронулась до разбухшего запястья, и под корой головного мозга имперки раздался импульс невыносимой боли.
- Не уподобляйся дитю – прекрати вопить.
Мароха зажала грязной рукой рот, однако выдавленные слезы все равно стали капать на больную руку и на ладонь трактирщицы. Та внимательно изучала запястье девушки.
- Понадобятся перья ястреба и злокрысья кожа. Не волнуйся, милочка. – Дельфина уже стояла в дверях, когда Мароха отвернулась от нее, сев на звериную шкуру, которой была покрыта солома на кровати, чтобы не видеть самодовольную ухмылку. - Это не смертельно. И уж тем более не стоит того, чтобы так вопить. – Ее взгляд метнулся к Хадвару, который подпирал собой стену. Каждая морщинка на его лице говорила об усталости и изнеможении. Зато бретонка источала к нему ауру теплоты и нежности. – Я принесу вам чистую одежду и ушату воды.
- У вас не принято рассказывать, если ты попал в передрягу? – Подала голос Мароха, как только Дельфина скрылась за дверью. Хадвар поморщился, закрывая глаза.
- Имперский легион, бывает, исполняет настолько грязные поручения, что я могу вернуться в деревню не только полуголым, но и совершенно голым, или в чьей-то крови. Они привыкли. Лучше не лезть в дела легиона подобру-поздорову. Об этом знает даже Пенек.
О странности имени последнего Мароха не успела заикнуться, погрузившись в дрему. Из сна ее вывел только громкий удар ушаты об пол. Ледяная вода плеснулась ей на ступни.
- Спасибо тебе, Дельфина. – Норд, который, очевидно, не спал все это время, взял кусок льняной ткани, которая была приложена сверху к одежде. - Я в долгу перед тобой.
Дельфина не ответила ничего, покидая комнату в таком же молчании.
- Ты выглядел жалко. – Потянула Мароха, растирающая пятки от холода. Хадвар стиснул зубы и отвернулся. – Что вас связывает? – Он продолжал игнорировать ироничные выпады имперки. – Она твоя любовница?
- Во имя Девятерых, может ты заткнешься наконец и мы пойдем к реке?
***
Вода. Кажется, природа не могла создать ничего лучше воды. Она обволакивает, согревает и очищает. Искупаться в теплой реке после такого длительного путешествия – спасительное чудо. Марохе наконец удалось отлепить кусочки грязи двухнедельной давности. И только она вспомнила, почему так давно не могла искупаться, по коже пробежали мурашки. Две недели назад у реки на границе она наткнулась на имперских солдат, которые вели пленных Братьев Бури незнамо куда. Точнее, позже эта тайна раскрылась, когда голова Марохи легла на плаху.
Вода имеет еще одно прекрасное свойство – она отгоняет мысли и уносит их дальше по течению.
Льняная ткань приятно ложилась на тело. Уходить не хотелось. Хотелось продолжать, свесив ноги в воду, наслаждаться тем, как ласково она их омывает, смотреть на круглую, как кожаный мячик, луну, скрывающуюся за верхушками деревьев, слушать далекие голоса деревенских мужиков в трактире, ложащиеся фантомным слоем на тишину леса. Отдаленные звуки лютни. Плеск бьющейся воды о камни приводил в успокоение. Ночь была волшебной.
- Ты закончила?
Мароха почувствовала чавканье мокрой земли за спиной. Хадвар, чистый, обмотанный льняной тканью, приземлился на корягу рядом, и тут же воскликнул, дотронувшись пальцами до волос имперки.
- Так ты рыжая! – Она слегка наморщила нос. – Под слоем сажи и грязи я этого не заметил.
- Я не думаю, что ты вообще видишь дальше своего носа.
Хадвар выпустил прядь волос из пальцев.
- Не начинай, ладно? Сейчас слишком хорошо для того, чтобы ты снова сделала атаку на мои нервы.
Они оба задрали голову к звездам и замолчали.
Дельфина снабдила самым необходимым: пара прочных грубых штанов, две плотных чистых рубахи, которую Марохе пришлось подпоясать красным лоскутом, чтобы она не висела на ней картофельным мешком, и сапоги. Предварительно оделся Хадвар, а Мароха, уткнувшись головой в коленки, только закивала головой в ответ на то, что он будет ждать ее в трактире. Наконец, когда она убедилась, что единственное живое, находящееся в радиусе ста метров – мотыльки и бабочки, Мароха скинула с себя ткань, обнажив хорошо сложенное, немного тощее, но жилистое, тело. Копна рыжих волос свесилась вперед, когда она наклонилась за одеждой. Наконец, облачившись, она заплела волосы в слабую косу и направилась к трактиру, предвкушая теплую, вкусно пахнущую различными травами солому, на которую она сейчас упадет. Ноги сами несли ее, Мароха давно находилась в легкой дреме. Пережитое оставило свой отпечаток на ее состоянии. Ей казалось, как она хотела, что проспит день, или два, не поднимаясь с кровати. И каждый шаг ближе к трактиру давал ей надежды на хороший и крепкий сон, о котором давно были только мечты.
- Эй, красавица.
Однако в тот же момент здоровая, мужская рука преградила ей путь: некто оперся на деревянную балку трактира, целенаправленно заставляя ее остановиться.
- Не хочешь ли познакомиться с самым отчаянным парнем во всем Скайриме?
Разодрав веки, Мароха подняла голову. Редгард, в стальной броне, с двуручным топором через плечо, язвительно смотрел ей прямо в глаза, задрав губу. Имперка охнула, а редгард обнажил свои зубы, которые казались на его темной во тьме коже рядом жемчужин. От него исходила угроза.
- Мой приятель не хотел тебя напугать, девочка. – С другой стороны, словно из неоткуда появилась женщина-норд, облокотившись на редгарда, который обеих был выше головы на две. – Румпел просто кретин. И шутки у редгардов кретинские.
Редгард стиснул зубы, но промолчал, а Мароха в ужасе уяснила, кто в этой неравной компании главенствует над кем. Хрупкая на вид женщина-норд, светловолосая, как и многие коренные жители Скайрима, ее жидкие желтые пряди были собраны в тугой хвостик на затылке, а виски были гладко выбриты, делая лицо нордки визуально длиннее, как у альтмера.
Нордка оскалилась, видя, как Мароха разглядывает ее.
- Мы просто считаем, что ты можешь знать кое-что.
- Ты полезный экземпляр. – Вторил ей редгард.
Мароха выставила вперед руки, словно для защиты, сделала шаг назад.
- Послушайте, я… я не понимаю о чем вы…
- Ты из Хелгена, так? – Нетерпеливо воскликнула нордка.
- Да..
- Значит, ты должна знать дальнейшую судьбу Ульфрика Буревестника! Он жив?
- Я… я не знаю…
Глаза нордки налились кровью. Нянчиться с непонятливыми девчонками, очевидно, был не ее стиль. С теми, кто вставал на ее пути, она расправлялась по-другому.
- После того, - терпеливо сцедила сквозь зубы она, - как вас привезли туда в вонючей облупленной телеге – что было дальше?
- Н… нескольких Братьев Бури казнили…
- Дальше?
Мароха хотела произнести слово, но язык будто прилип к небу, и из глотки донесся только сдавленный хрип. Она никак не могла выдавить из себя слово «дракон».
Однако нордке уже это надоело. Вцепившись в ворот новой рубахи измазанными в грязи пальцами, она притянула имперку к своему лицу.
- Даэдра тебя побери! Девчонка! Что стало с Ульфриком Буревестником?! Или же ты на стороне имперского легиона?! – Вторая рука в мгновение ока оказалась на рукоятке кинжала, но редгард вовремя дернул напарницу за плечо. – Я выпущу тебе кишки!
- Вигдис…
- Да пошел ты к Молаг Балу, Румпел! Она довела меня! Я чувствую, как кровь кипит в моих жилах! Отвечай, или…
- Или что?
Редгард резко обернулся, но Вигдис не торопилась: медленно опустив свой кинжал в ножны, только тогда она удостоила Хадвара своим взглядом.
- Что вы сделаете?
Нордка и редгард молчали, вперивши свои светящиеся в темноте глаза. Молчали все. Попискивал только Пенек, спрятавшись под лавку, да пара зевак остановилась в нескольких метрах, предвкушая хорошую драку.
- Нам пора, Вигдис. – Редгард освободил помятую рубаху Марохи из цепких лап своей напарницы и развернулся к выходу, но та совершенно не замечала ничего в округе, продолжая играть с Хадваром в гляделки. Однако взгляд ее становился все темнее и темнее.
- Вигдис!
- Я иду, Румпел, не ори. – Отозвалась она, наконец, отведя голову в сторону. Проиграв эту битву.
Не торопясь, словно сейчас здесь не она угрожала выпустить кишки Марохе, нордка последовала к выходу из Ривервуда, напоследок обернувшись на Хадвара.
- Имперские ублюдки. – Сплюнула она, вытерев рот, и скрылась во тьме.
Примечания:
1. Ветреный пик (ориг. Bleak Falls Barrow) — нордские руины недалеко от Ривервуда.
2. Месяц Последнего Зерна - август (Довакин, будущий герой Скайрима, едва не расстаётся с головой 17 числа Последнего Зерна 4Е201, в сандас - воскресенье)
3. Молаг Бал (англ. Molag Bal) — Бог Интриг, Король Насилия, Принц Гнева, Отец Чудовищ, Повелитель Бед. Сфера Молаг Бала — порабощение душ смертных.
