Глава 2. Голоса прошлого.
Уже полгода как жизнь остановилась. Так думала девушка, сидевшая на кухне у окна. Ровно шесть месяцев, с того дня, как она сидела на том же месте и ждала Рона с работы, полгода как прошли похороны. Гермиона не понимала что делать дальше - все словно потеряло смысл. Она больше не играла вечерами с детьми в волшебные карточки, как обычно. Не читала газет, почти не выходила из дома. Почти ничего не ела. Только когда приходила Джинни и заставляла ее есть, девушка понимала на сколько все плохо.
И Гермиона теперь носила черное.
Раньше ей казалось, что черный цвет это цвет скрытности, скромности, даже спокойствия. Но когда спустя неделю после смерти Рона Гермиона пришла в Министерство забрать из кабинета его вещи, она поняла, что черный цвет очень яркий и "кричащий". Любой, кто замечал ее в этих одеждах считал своим долгом сказать "Соболезную" или что того хуже, похлопать по плечу, обнять. Ей было невыносимо любое напоминание о случившемся от других. К счастью, Гарри, который сопровождал ее в этой поездке, понимал, что чувствует Гермиона и сам чувствовал то же самое. Так что в какой-то момент, когда они шли по коридору, Гарри взял ее за плечи и направил впереди себя, таким образом не давая никому останавливать девушку и сочувствовать ей.
В кабинете Рона она забрала его вещи, а когда Гарри вышел, зачем-то еще обыскала ящики стола. Один из ящиков был закрыт ключом, которого Гермиона не нашла. Вскрыв тайник заклинанием, девушка извлекла от туда небольшой но весомый сейф. Когда Гарри вернулся в кабинет, она зачем-то спрятала его в сумку, к остальным вещам.
Дома Гермиона пыталась вскрыть сейф любыми знакомыми ей средствами, но увы, без специальных ключевых слов, произносимых над ним, это было невозможно сделать. Ей начало казаться, что содержимое сейфа — всего лишь некие документы Министерства, о которых никто и не вспоминает. А может и черная канцелярия, о которой девушке и вовсе не хотелось знать. Очень скоро Гермиона даже забыла о тайнике, оставив его в шкафу - настолько ей стало безразлично все происходящее после похорон.
Сначала девушка следила за ходом расследования. Ей присылали отчеты, в которых, по сути, не было никаких ответов. Описания повреждений домов от заклятий с перечнем применимых, заключения колдомедиков, практически нулевые показания единственного свидетеля — той самой владелицы магазина, у которого все произошло — Джессики Киддел. Гермиона как-то встречалась с ней, и все что девушка смогла рассказать, это то, как она проснулась на втором этаже магазина от шума и криков, а выглянув в окно увидела только развязку битвы — оба заклинания, выпущенные Роном и Асторией друг в друга и ставшими их последними словами.
В конце концов ГОМП№2, занимающийся этим делом, выдвинула единственно логичную, как им казалось версию. Все знали Рона Уизли как темпераментного парня еще со школьных времен. Астория же, с тех времен относилась к волшебникам, ценящей чистоту крови. Капитан ГОМП предположил, что Рон решил развеяться после тяжелого рабочего дня, и сходить в единственный работающий ночью бар, который находился в лютом переулке. Астория могла встретиться ему по дороге. Между ними мог развязаться неприятный разговор на тему того, с кем чистокровному волшебнику стоит связывать свою жизнь, а с кем нет. Ведь Гермиона Грейнджер была маглорожденной. На фоне спора могла начаться дуэль, в которой оба не справились со своим гневом.
Естественно Джинни, Гермиона, Гарри, Полумна, Невилл, да вообще родные и друзья Рона мало верили такой версии. Ну что Рон мог забыть на лютом переулке, когда их любимый бар с Гарри и Невиллом — это Дырявый Котел? И было еще много вопросов, из-за которых дело, которое стало самым известным со времен войны, до конца не закрывали и лишь искали какие-то новые улики и зацепки.
Сейчас, сидя на кухне как и полгода назад и смотря в окно, Гермиона просто не могла заставить себя жить дальше. Дети сегодня вечером дома, так как последние месяцы всем дались нелегко и Гермиона решила в некоторые дни забирать их из Хогвартса на ночевку. После войны в школе произошли некоторые изменения и послабления в безопасности и Тайную Комнату перестроили в каминную сеть, чтобы родители и дети могли навещать друг друга в определенные дни. Но Гермиона не могла заставить себя даже подняться в детскую и почитать Розе с Хьюго сказки.
В дверь постучали. Миссис Уизли знала, что это либо Джин, либо Полумна, так как последнее время именно они пытались вытащить ее из этого состояния. Но оказалось, что пришли обе девушки сразу.
Джин переживала не меньше, но всегда старалась не показывать этого при Гермионе, пару раз даже улыбалась. Сказать по правде, после похорон, она была единственной в семье, кто старался всех подбадривать. Или просто не дать впасть в безудержную депрессию. Три раза в неделю она приезжала к матери, а в собственном доме находила время для Гарри, который к слову очень изменился после смерти Рона. Всегда ходил с полуопущенной головой, стал какой-то нервный и раздражительный.
После похорон, когда Гермиона с Гарри остались у могилы одни, девушка сказала, что сделает все, чтобы узнать причины дуэли и смерти мужа. А Гарри повел плечом и через какое-то время ответил:
- Ты знаешь, а мне это не важно. Раньше наверно я бы стал искать причины, если нужно даже мстить... А сейчас... Его просто больше нет, Герми. Наверное я уже подсознательно был готов к тому, что после войны все будет меняться, неважно в чью пользу будет исход. В общем, я всегда боялся кого-то из вас потерять. А теперь, когда это случилось... -
Гарри так и не договорил, отвернувшись в другую сторону. Но Гермиона поняла его мысль. Где-то в глубине души, после случившегося, очнулось чувство умиротворенности. Раньше, когда шла война, Гермиона Рон и Гарри безумно боялись друг за друга. Что может случится в любую минуту, понимали все. Это чувство тревоги угасло после войны, но все же осталось, там, в глубине. А теперь, со смертью Рона, страшно было осознавать, но тревога полностью растворилась и пришло это умиротворение, которое так сложно было до конца понять...
-Ау! Ты меня слышишь? - раздался внезапный голос Джин. Гермиона только сейчас поняла, что девушка уже некоторое время пытается привлечь ее внимание.
- А, да! Просто задумалась... - ответила Гермиона.
-Ну понятно... - вздохнула Джин. - Слушай, я все понимаю не меньше тебя, то что случилось... Все переживаем... Но пойми, тебе и дальше жить надо, для себя, для детей. Нельзя вот так гнить на одном месте.
-Я бы с радостью чем-то отвлеклась, но Джин, тут все напоминает о Роне. И с одной стороны я хочу чем-то отвлечься, а с другой...-
-Герми, ты давай тут нам не будешь больше такие речи рассказывать - отозвалась Полумна. - Тебе нужна встряска. Когда умерла моя мама, отец вопреки моему желанию, спустя какое-то время заставил пойти с ним в магловский зоопарк. И я помню тот день, как самый счастливый в своей жизни. Я просто поняла, что несмотря на случившееся я не осталась одна. -
-Ну и что ты предлагаешь? - устала отозвалась Гермиона. - Сходить в зоопарк? -
- Есть предложение получше. - отозвалась Джин. - У нас три приглашения на зимний бал. -
- Куда? - встрепенулась Гермиона.
- Зимний пред рождественский бал-маскарад в Болгарии. Туда почти невозможно достать билеты, так что это, считай чудо. - отозвалась Полумна.
- Вы с ума сошли! У меня траур и мне на бал идти? Нет, ну честно, Джин, от тебя не ожидала. Рон же твой брат! Всего полгода прошло с его смерти, а ты хочешь чтобы я пошла на бал?! - не выдержала Гермиона.
Джинни отвернулась от подруги и настала нелегкая пауза.
- Ты даже не думай, что я переношу это как-то иначе, или легче, чем ты, Гермиона. - спустя какое-то время сказала Джин, повернувшись к подруге. - Но что маме с папой, что Гарри - всем им я сейчас нужна больше, чем когда-либо. И эта ответственность не дает мне права впадать в уныние. - девушка села за кухонный стол - А ты, Гермиона, нужна им так же сильно, как и я. Молли, Артур и Гарри твои родственники также. В конце-концов подумай о собственных детях - папы нет, и мама тоже словно умирает на глазах день ото дня. Может быть бал-маскарад и не самое лучшее решение, соглашусь... Но это самое большое зимнее событие, где будет много народа и никто никого не будет знать в лицо. Ты развеешься и никто не будет тревожить тебя соболезнованиями. -
- Джин права. Да ты и сама понимаешь. - отозвалась Полумна.
- Нет, это плохая идея. Я словно что-то праздную. Так нельзя. - Опустила голову Гермиона.
- Можно жить, Герми. Нужно жить дальше. Ты сама говорила мне много раз, что хотела бы побывать на этом балу. Ты не должна чувствовать вину. Разве Рон не хотел бы, чтобы ты жила дальше, была счастливой? - посмотрела Джинни в глаза подруги.
- Конечно хотел бы. Но все равно, для меня сейчас это слишком... Нужно подумать. - опустила голову Гермиона.
- Подумай вот в чем. - Полумна вытащила из сумки, которую принесла с собой, увесистую коробку. Глаза Джинни тут же как-то хитро загорелись. Полумна поставила коробку на стол.
- Встань, и закрой глаза. У нас для тебя кое-что есть. -
Гермиона не хотела спорить из-за полугодовалой усталости, и подчинилась просьбе Полумны. Когда девушка открыла глаза, ее за плечи придерживала Джинни, примеряя тем самым на подруге красивое красное бальное платье, а Полумна наколдовала зеркало.
Платье было поистине завораживающим и блестело на свету. Красный оттенок не бросался в глаза, но подчеркивал цвет кожи Гермионы. Кремовые вставки на подоле и корсете придавали элегантности старинному крою. Гермиона не удержалась и улыбнулась. Последний раз она чувствовала себя такой красивой только в свадебном платье, когда одевала его перед зеркалом в день церемонии. И убедилась в своей безупречности, когда Рон чуть не потерял челюсть, видя ее, подходящую к алтарю.
Затерявшись в нахлынувших воспоминаниях, Гермиона не заметила, как на кухне появилась Роза.
- Мама... Какая же ты красивая в этом платье! Невероятно, оно тебе так идет! - подбежав к Гермионе, Роза стала трогать драпировку.
- Спасибо, родная. Но я не смогу его оставить себе. - с грустной улыбкой обратилась она дочери.
- Почему? - хором ответили Роза, Джинни и Полумна.
- Потому что... Потому что маме некуда в нем пойти. - с мольбой посмотрев на подруг, ответила Гермиона дочери.
- Это не правда, ты просто не хочешь идти. Я слышала ваш разговор. - посмотрела в упор на мать Роза. - Если ты пойдешь в нем на бал — ты затмишь там всех, пусть даже тебя никто не узнает. Ты должна пойти, я прошу. - закончила девочка.
- Роза, просто папа... -
- Папы нет с нами, но это не значит что и ты должна умирать дома, оставаясь здесь круглыми сутками. - серьезно сказала Роза.
В дверях появился Хьюго.
- Я тоже скучаю по папе, но согласен с Розой. Я тебя никогда такой красивой не видел. -
- Идите оба сюда, мои родные!... - Гермиона не удержалась, и обнимая детей широко улыбалась, все же пытаясь сдержать слезы.
- Тише! Платье не помни! - возмутился Хьюго.
Драко Малфой сидел у камина и смотрел на огонь перебирая в руке золотую цепочку с кулоном. Он перевел на него взгляд и перечитал до боли знакомую надпись: «Моя бессмертная возлюбленная 18.12. 2004». Слова были взяты из фильма, на который они вместе с Асторией ходили в первое свидание. Драко был категорически против похода в кино, особенно в старый увядший во всех смыслах кинотеатр, так как считал это магловское изобретение чересчур тщеславным, а заведение, мягко говоря, неподходящим для них. Но Астория любила эту причуду и в тот день поставила будущему мужу ультиматум: «Либо мы идем в кино, либо я вообще никогда не пойду с тобой на свидание».
Сначала Драко возмущался, мол, слезливая история женских романов. Но по окончании фильма, как не странно, Драко понял в нем некую прелесть. Магл, про которого они смотрели кино, был действительно выдающимся музыкантом, что Драко не мог не отметить, так как пару раз в детстве слышал его произведения от учителя музыки. Только он не показывал свое восхищение Астории, пытаясь держать марку серьезного чистокровного волшебника. Однако, с того самого дня он стал называть ее бессмертной возлюбленной, по аналогии главного героя к своей героине. Девушке это нравилось. А через некоторое время Драко и Астория поженились. Дата этого дня и стояла на кулоне под фразой из фильма.
Украшение поблескивало в свете камина, отбрасывая свет на глаза Драко, отчего он зажмурился, пытаясь представить лицо жены, которое, к своему удивлению, уже начал забывать.
- Я помню тот день, когда ты подарил ей его. - раздался из-за дверей голос Люциуса. - После свадьбы по традиции вы остались ночевать у нас, а за завтраком ты протянул ей коробочку... -
- ...Она радовалась как ребенок, открыв ее и широко улыбалась, когда я застегивал цепочку на шее. - перебил отца Драко. В его голосе не было эмоций. - Что ты хотел? - перевел он взгляд на отца.
Люциус вошел в гостиную и сел в соседнее кресло.
- Не хотел прерывать тебя, но нам нужно уладить кое какие дела с с одним человеком. -
- Да, ну как же без этого. - Драко выпрямился в кресле и в упор посмотрел на отца. - Скажи, отец, как долго мне еще оттирать твою репутацию после войны? И почему это должен делать я и моя семья? Точнее, то, что от нее осталось... -
- Я не...-
- Не перебивай меня! - разозлился Драко. - Столько лет я подмазываюсь к прессе, пытаясь выбелить имя Малфоев от самых жутких газетных заголовков. Столько лет я пытаюсь закрывать старые архивы, где всплывает твое имя напротив Волан-де-Морта. Столько лет я налаживаю благотворительные связи с магловскими детскими приютами и больницами. И все это я делаю вместо тебя! И все потому, что ни один порядочный человек не имеет никакого желания находится с тобой в одном помещении. Да и со мной-то не особо приветливы. Ты когда-нибудь вообще думал о том, к чему ты привел свою семью? - Драко встал с кресла и уже без зазрения совести кричал на отца.
- Ты хочешь поговорить об этом сейчас? - с недоумением ответил Люциус.
- Да отец, сейчас. Сейчас это то, что я хочу знать. Почему ты был таким безрассудным? - Драко скрестил руки на груди.
Люциус встал с кресла и подошел к сыну вплотную. Он смотрел в глаза юноше, которого держал на руках в первые минуты его рождения. Но теперь на него смотрел мужчина, в чьих глазах читалась неприкрытая ненависть. Впервые за всю жизнь сына такая открытая.
- Драко, сынок, поверь старому отцу, я не хотел всего этого. Когда-то я доверился и пошел за человеком, которого считал другом и наставником. Я был так же молод как ты, но намного более доверчив и глуп. Совершив ошибку, мне хватило смелости признать ее и понести наказание. Единственное, что я не в силах был сделать — это защитить свою семью от последствий. И мне искренне жаль, что тебе приходиться разбираться с этим. - Люциус положил руку на плечо сына. Драко проигнорировал этот жест.
- Ты знал, что Скорпиуса в школе зовут сыном предателя? И что даже его друзья его побаиваются. Все потому, что когда-то ты не вступился за меня, и твоему сыну пришлось принять метку убийцы, чтобы только самому не стать его жертвой. А всю эту кашу заварил ты. - Драко отвернулся от отца и в сердцах ударил ладонью по каминной полке. - Я не хочу тебя сейчас видеть, уходи. -
- Не могу сказать что понимаю, что ты чувствуешь. Но я просто прошу, на сей раз меня выслушать. - Люциус обошел сына и встал к нему лицом. - Есть человек, который собирается выпустить книгу о нашей семье, опираясь лишь на газетные статьи и рассказы моих тюремщиков. Сам понимаешь, что и как будет рассказано в этой книге. Это уже коснется напрямую и твою мать, и тебя, и Скорпиуса, и Асторию, на чью память этому человеку ровным счетом плевать. -
Драко поднял голову на отца. Такой информации он не ожидал. Еще никто не писал публичных книг про Малфоев. А учитывая их репутацию в глазах общественности, то что говорит отец вполне логично.
- Чтобы всего этого избежать, тебе надо встретиться с этим человеком. Мне не удалось откупиться от издания по вполне понятным причинам. -
- После выхода книги он получит гораздо больше от продаж чем от нас. - сделал вывод Драко.
- Да, именно так. В общем, я договорился, что ты встретишься с ним и дашь ему интервью от первого лица обо всех событиях. Сам понимаешь, из двух зол выбирают меньшее. Он согласился на это при своих условиях. -
Драко понял, что теперь все действительно серьезно. Люциус достал из кармана вскрытый конверт и протянул сыну.
- И когда будет эта встреча? - Спросил Драко, разворачивая конверт. Ответа от отца не последовало. Но после прочтения письма младший Малфой в нем и не нуждался. Он посмотрел на отца глазами полными недоумения.
