Глава 2. РазговорыИдя с Гарри по улице в графстве Суррей, Северус думал о том, как сильно повлияют последующие события на их будущее. Он надеялся, что ему не придется быть слишком грубым с Дурслями, хотя... это была ложь. Он надеялся, что придется, пускай всего чуть-чуть.
Приближаясь ко входной двери, Гарри выглядел обеспокоенно, но Северус не мог его винить. Перед тем как позвонить, он вытащил уменьшенные школьные принадлежности из внутреннего кармана мантии.
– Вот твои вещи. Чтобы вернуть им прежний размер, достаточно коснуться палочкой. Помни, что ты не можешь применять магию вне школы.
– Да, сэр.
– Когда мы войдем, ступай в свою комнату и жди меня там. Я хочу поговорить с твоими дядей и тетей наедине, – губы Северуса презрительно скривились.
Может, одного заклятия вполне хватит? Что-нибудь простое, что невозможно обнаружить обычному волшебнику... метеоризм, например? Его действие может длиться месяцами и любые лекарства от газов сделают только хуже. Или можно нечто серьезнее. В любом случае, это не будет больше, чем они заслужили.
– Сэр?
Северус опустил глаза на Гарри, внимательно наблюдавшего за ним.
– Не причиняйте им вреда, хорошо? Пожалуйста!
Его никогда не переставало удивлять, как много было в мальчике от Лили. Даже после всего, что сделали –
точнее, не сделали – его родственники, Гарри все равно не желал им зла.
– Я постараюсь, – безапелляционно заявил Северус, не собираясь ничего обещать.
Он позвонил в звонок. Дверь открыла Петунья.
– Ты! – выдохнула она, и её лицо искривилось от ярости.
– Да, я, – плавно ответил Северус, шагнув вперед и поставив ногу так, чтобы она не смогла закрыть дверь. Тетушка Гарри застыла в проеме.
– Кто там, Петунья? – раздался из другой комнаты голос Вернона.
– Это мальчишка и... один из
них, – живо ответила она.
Вскоре за её плечом показалось покрасневшее от злости лицо Вернона.
– Вы так и будете стоять в дверях или, может быть, впустите? Нас могут увидеть, – усмехнулся Северус, абсолютно не смутившись массивной фигуры Вернона. Гарри сдвинулся чуть дальше за его спину.
– С какой стати? Вы преследуете нас! – прорычал дядя мальчика. – Сначала совы, затем прошлой ночью гигант, забравший мальчишку, выломал нам дверь!
– Вряд ли дело в двери, – ответил Северус.
– Как вы смеете! Дадли получил травму на всю оставшуюся жизнь!
– Не сомневаюсь. Мы будем стоять здесь весь день на потеху вашим соседям или вы нас, наконец, впустите?
– Хорошо, – фыркнула Петунья, отходя в сторону, – что вы хотите? – поинтересовалась она, со стуком закрывая за ними дверь.
Вернон сердито стоял рядом, сжав руки.
– Мистер Поттер, – кивнул Северус на лестницу.
– Да, сэр, – поспешил Гарри наверх, не рискуя оглядываться. По пути он заметил прячущегося за диваном Дадли.
Северус и Дурсли услышали, как закрылась дверь его спальни.
– Я буду краток и не стану предлагать нам присесть. Я понимаю вашу ненависть к моему миру и могу, наверное, посочувствовать этому. Однако не сейчас. Сейчас мне нет до этого дела. Отныне вы будете относиться к мистеру Поттеру как к человеку, а не как к нежелательному гостю, которого прячут в подвале или чулане, – Северус посмотрел на маленькую дверь под лестницей. – Я не ожидаю, что вы будете добры к нему, но ведите себя как ответственные взрослые люди. Вы ведь можете быть ответственными, не так ли? С этого момента вы будете давать ему полное, сбалансированное питание, и не станете запирать его где бы то ни было. Вы оставите в покое его вещи и не станете принуждать к работе по дому более трех часов в неделю. Я считаю, что попросить его накрыть на стол и навести порядок в саду вполне достаточно. Если я обнаружу, что вы относитесь к нему по-прежнему, то использую свои возможности, чтобы сделать вашу жизнь несчастной. Обещаю.
Теперь Вернон трясся от ярости, а Петунья, напротив, побледнела.
– У вас нет никакого права так с нами разговаривать! – заявил глава семьи. – Мы приютили, одевали, кормили мальчишку и на протяжении многих лет справлялись с его
ненормальностью!
Северус саркастически поднял бровь.
– По доброте душевной, разумеется.
– У нас не было выбора! Он поселился в чулане по собственному желанию, вскоре после того, как попал сюда! Он плакал и не хотел оставаться в запасной спальне! – воскликнула Петунья.
– Ты никогда не думала,
почему, глупая женщина? Он стал свидетелем убийства своей матери в похожем месте, и эти воспоминания были еще свежи! Конечно же, он предпочел бы маленькое уединенное помещение, как любой ребенок! – Петунья резко вздохнула и даже Вернон замешкался. Северус услышал шорох Дадли за диваном. – Но потом вы обратили его временное убежище в тюрьму, повесив на нем замок! Во имя Мерлина! И вы считаете нас средневековыми варварами? Жалкие...
Тряхнув головой, Северус сделал несколько шагов в гостиную, вытаскивая палочку.
– Не смейте заниматься здесь этим уродством! – проревел Вернон.
Северус не обратил на него никакого внимания и взмахнул палочкой в сторону фигуры за диваном.
Дадли издал визг и, хватаясь за зад, выскочил из укрытия.
– Дадли! – закричала Петунья, торопясь к нему. Вернон замахнулся мясистым кулаком, от которого Северус легко уклонился.
– Он исчез! – воскликнул Дадли с широкими от удивления глазами. – Его больше нет! Хвоста нет!
– Теперь, когда у вас одной
странностью меньше, пообещайте мне сделать все касательно мистера Поттера так, как я сказал, иначе я верну хвост и осуществлю... своё обещание. Понятно? – спросил Северус, для убедительности держа палочку направленной в сторону Дадли.
– Хорошо-хорошо, мы обещаем, – испуганно сказала Петунья, – а теперь убирайтесь!
– Я уйду, как только поговорю с мистером Поттером, – бросил Северус, поднимаясь по лестнице.
***
Открыв дверь, Северус увидел Гарри с белоснежной совой и письмом. Вещи мальчика, по-прежнему уменьшенные, лежали на неряшливом маленьком столе рядом с продавленной кроватью.
– Сэр, она была здесь, когда я вошел! Посмотрите, что написал мне Хагрид! – мальчик был очень взволнован. – Он пишет, что это запоздалый подарок на мой День рождения!
Северус снова посмотрел на сову, в которой узнал Буклю. Гарри проследил за его взглядом, и его восторг угас.
– Я могу оставить её? – грустно спросил он. – В списке говорилось об одном питомце. Мне нельзя держать двух, не так ли?
Зельевар прищурился.
– Я поговорю с директором и объясню ситуацию. Коралл – это особый случай. Если он поймет, насколько она нужна тебе и какую пользу принесет, то будет готов сделать исключение. В прошлом для студентов уже делались исключения, так что ты не будешь первым.
Гарри с надеждой посмотрел на него.
– Но я не могу ничего обещать. Если он откажет, я не смогу ничего сделать, но будь уверен – о сове позаботятся. Можешь оставить её у себя до конца лета, но в сентябре придется подчиниться решению директора.
Гарри кивнул, привыкнув к разочарованиям, но готовый надеяться. Сова ухнула.
– Не хочу поощрять привязанность, но ей понадобится имя, – заявил Северус после паузы.
– Я понимаю, что, возможно, не смогу держать её, и она тоже понимает, – сказал Гарри, глядя на сову, – не так ли?
Сова кивнула.
– Видите?
– Действительно. Я предлагаю выбрать имя с помощью учебника истории, который мы сегодня купили.
– Хорошо, профессор, – ответил Гарри, поворачиваясь в сторону двери, – как...
– ...прошел разговор? – закончил за него Северус.
Гарри кивнул.
– Как и я представлял себе. Они целы и невредимы, а твой кузен лишился хвоста.
Глаза Гарри задорно заблестели. Северус был впечатлен самоконтролем мальчика.
– Я скоро пришлю тебе книгу о парселмагии наряду с несколькими зельями, которые тебе следует принять.
– Зелья? А для чего они?
– Это часть твоего рациона. Когда прочтешь учебник, то найдешь в нем два из трех, которые я пришлю.
– Почему я должен пить их, сэр? – спросил мальчик, нахмурив лоб.
– Тебе обязательно спрашивать? Как много твоих сверстников ниже тебя? А сколько из них сильнее?
Гарри опустил голову от стыда и смушения.
– Это не ваша вина, Поттер, – продожил Северус, немного ослабляя натиск. Он напомнил себе, что должен быть честным, но не жестоким.
– На мою магию как-то повлияло... то, что вы сказали раньше? Питание? – удрученно поинтересовался Гарри.
– Нет, но если бы все осталось по-прежнему, то несомненно. Отныне тебе следует есть досыта. Если Дурсли попробуют ограничить тебя, как раньше, я узнаю, и исправлю ситуацию.
Гарри моргнул.
– Дурсли знают, что последствия могут быть... неприятными, попытайся они сделать что-то не так. Я их честно предупредил, – Северус покачал головой, – стыдно, что они нуждаются в подобном принуждении, чтобы сделать то, что и так следовало. Но люди эгоистичны, трусливы и горды. Поэтому я прошу позволить мне дать тебе кое-что.
– Вы и так уже много дали, профессор, – ответил Гарри, пораженный тем, что Северус просил разрешения дать что-то еще, что бы это ни было.
– Это касается не только Дурслей, мистер Поттер, но любого, кто захочет причинить вам вред.
Гарри нахмурился. Он не был уверен, что ему нравится этот разговор.
– Что вы имеете в виду, сэр?
– Что Хагрид рассказал тебе о Темном Лорде?
– Ну, он сказал, что тот был очень плохим, собирал последователей и все в таком духе... Убивал тех, кто выступал против него. Хагрид рассказал мне о той ночи в Хэллоуин, – Гарри притронулся ко лбу в том месте, где был шрам, – и всё. Он не особо хотел говорить об этом, мне пришлось уговаривать его. Он что-то недосказал?
– Темный Лорд не погиб, – решил откровенно сказать Северус, потому как Гарри казался готовым к этому.
– Хагрид тоже так считает.
– Я не просто думаю, что он не умер. Я
знаю.
Гарри непроизвольно вздрогнул, быстро поняв, что подразумевает профессор.
– Я говорю это не для того, чтобы напугать тебя, а чтобы подготовить. В волшебном мире есть люди, которые желают его возвращения и твоей смерти.
– Например, Люциус Малфой? – нахмурился мальчик. – Поэтому вы не хотели, чтобы он увидел меня?
– Да.
Гарри задумчиво наклонил голову.
– Но что бы он сделал? В смысле, там были вы и другие люди. Он предпринял бы что-то среди белого дня?
– Я не хотел, чтобы он увидел тебя со мной. Я крестный отец его сына. Это бы усложнило дело.
Северус видел, как ум Гарри переваривает полученную информацию, стараясь понять, о каких последствиях идет речь и что за этим стоит.
Отлично. Он хотел, чтобы Гарри работал головой и взял в привычку выяснять то, что лежит в основе причин. Это поможет мальчику, если он когда-нибудь узнает всю правду.
– Хорошо, профессор. Что вы хотели мне дать? – немного неуверенно спросил Гарри.
– Это, – протянул он простую серебряную цепочку.
– Что это, сэр? Я хотел сказать... она что-то делает?
Северус улыбнулся краем губ.
Мальчик быстро учится.
– Она предупредит меня, если ты будешь в опасности, и сообщит твое местоположение.
– О, думаю, это хорошая идея, – признался Гарри, беря цепочку, – это будет как в случае с чехлами?
– Да, пускай она все время будет на тебе. Как только застегнешь защелку, то лишь ты один сможешь снять или даже поднять её.
– Поднять?
– Ты же не хочешь, чтобы кто-то задушил тебя нею?
Гарри отрицательно покачал головой, вспоминая, как часто Дадли ловил его и тянул за шиворот. Было очень сложно дышать, когда ткань врезалась в горло. Однако, лучше уж когда это делал Дадли, а не дядя Вернон. Мальчик машинально приложил свою маленькую ладонь к горлу. Глаза Северуса сузились, но он ничего не сказал.
– Помни, что вне школы ты не можешь применять магию, если только твоя жизнь не подвергается опасности. Но это не означает, что ты не можешь читать о ней, – он перевел разговор на менее тревожную тему.
– Да, сэр. Я прочитаю все, что смогу.
– Очень хорошо. Тебе также необходимо тренироваться писать пером. Подводи итог каждой прочитанной главы на пергаменте. Поначалу у магглорожденных или воспитанных в маггловском мире учеников есть проблемы с письмом. Это большой недостаток, потому что я вычитаю баллы за царапины и чернильные кляксы. Если ты хочешь убедить меня, что заслуживаешь «П», «В» или даже «З», я должен быть в состоянии прочесть твой текст.
– Я понимаю, сэр, но... я не знаю шкалу оценок. Простите, мне следовало спросить раньше.
– Вы прощены, мистер Поттер, – легко ответил он, – шкала снизу вверх: Т–тролль, У–ужасно, С–слабо, П–приемлемо, В–выше ожидаемого, З–замечательно.
Гарри кивнул, стараясь удержать в голове все оценки, а Северус еще раз оглядел маленькую комнату. До начала занятий мальчик будет жить в спартанских условиях, но они все равно были лучше, чем чулан, который он недавно покинул. Северус подумал о нескольких заклинаниях, способных улучшить обстановку, и остановился на наиболее практичном.
Взмахнув палочкой, зельевар беззвучно произнес «Репаро». Он был вознагражден изумленным вздохом Гарри, когда шаткая старая кровать выровнялась, письменный стол восстановил свою первоначальную отделку, ножки кресла выпрямились, и несколько мелочей пришли в порядок. Комната все еще была мрачная, но уже не жалкая.
– Ух ты! Спасибо, профессор! – воскликнул Гарри. – Это самое потрясающее, что я когда-либо видел!
– Вы снова несдержаны, мистер Поттер, – предупредил Северус, хотя слабая улыбка смягчила резкость его голоса, – не за что.
Гарри смущенно улыбнулся.
– У тебя будут какие-то вопросы перед тем, как я уйду? – напоследок уточнил он, доставая и протягивая мальчику билет на поезд.
– Где находится платформа девять и три четверти? – поинтересовался Гарри, читая странный билет.
– За барьером, между платформами девять и десять. Когда приедешь на вокзал Кингс-кросс, просто пройди через стену между этими платформами, она иллюзорна. Ты выйдешь прямо к Хогвартс-экспрессу.
– Хорошо, – ответил Гарри, стараясь не выглядеть недоверчивым.
– Лучше приехать заранее, чтобы занять хорошее место и избежать толпы.
– Да, сэр, – мальчик немного выпрямился. У него не было дальнейших вопросов и он позволял профессору понять, что тот может идти, – спасибо вам, – искренне поблагодарил он.
Северус кратко кивнул в отвел.
– Увидимся первого сентября, мистер Поттер. Ожидайте книгу о парселмагии и зелья в течение нескольких часов. Если возникнут какие-то вопросы, отправьте письмо с совой, она меня найдет.
Гарри кивнул, чувствуя себя немного неуверенно: следует ли ему проводить профессора до входной двери?
– Я выйду сам. Думаю, твои дядя и тетя не станут возражать, если ты останешься здесь до обеда, – сказал зельевар.
– Хорошо, сэр. До свидания и еще раз спасибо.
Северус отмахнулся от благодарности.
– До встречи в сентябре, мистер Поттер, – попрощался он, закрывая дверь спальни.
Коротко поинформировав Вернона, что первого сентября тот должен будет отвезти Гарри на вокзал Кингс-кросс в удобное для мальчика время, Мастер зелий наконец-то покинул их дом, к огромному облегчению Дурслей.
***
Северус знал, что за его визитом в Косой переулок и вовлечением Гарри во всё это будут последствия. Так что он не удивился, когда перед ним возник домовой эльф, едва зельевар вернулся в свои покои.
– Хозяин Северус, сэр, директор Дамблдор вызывает вас в свой кабинет.
– Конечно, – вкрадчиво ответил он, – я буду через минуту.
Хогвартский домой эльф поклонился и исчез.
Северус поспешил к полке с зельями и достал необходимые для рациона Гарри, затем призвал обещанную книгу о парселмагии.
– Миттенс, – тихо позвал он, набрасывая записку для мальчика.
Хлоп!
– Да, хозяин? – появилась маленькая эльфийка, которая, по неизвестным причинам, привязалась к нему. Формально, Миттенс была домовым эльфом Хогвартса, однако решила служить Северусу вскоре после того как он стал профессором.
– Сложи всё в коробку и прикрепи записку. Затем отнеси к Фури, пускай он доставит это Гарри Поттеру в графство Суррей, – сказал он, передавая ей вещи.
Фури был его ястребиной совой и обитал в совятнике, так как подземелья не годились для содержания птиц.
– Да, хозяин, – радостно отозвалась она. Северус нечасто давал поручения, потому что не был склонен просить других о том, что мог сделать сам, – будет исполнено.
– Спасибо, Миттенс.
Она поклонилась и исчезла.
Северус выпрямился и повернулся к камину, морально готовясь к тому, что ему предстоит испытать.
Последний раз, когда он видел Дамблдора...
Зельевар резко встряхнул головой, не позволяя себе зацикливаться на прошлом. В этом времени такого не произошло и не произойдет. Однако, он не смог остановить разум от воспоминаний, сцена за сценой неистово проносящихся перед его мысленным взором. Северус переборол поднимающуюся горечь.
Никто не заслуживал такой смерти, меньше всего лидер, подобный Альбусу.
Медленно выдохнув, он очистил своё сознание и укрепил ментальные барьеры, за которыми похоронил болезненные и жуткие воспоминания. Эти события не повторятся,
он умреет скорее, чем позволит этому случиться.
Восстановив душевное равновесие, он взял горсть летучего пороха и шагнул в камин, исчезая во вспышке зеленого пламени.
***
Вступив в эксцентричный кабинет, он сразу почувствовал, что атмосфера в нем стала ему почти чужой. Прошло больше двух лет с тех пор, как Северус последний раз был тут и видел его целым.
Взглянув на стол, он заметил директора, занятого какими-то бумагами.
– Вы хотели меня видеть? – мягко объявил зельевар о своем присутствии, зная, что Альбус уже в курсе его прибытия.
– Ах, Северус! Пожалуйста, присаживайся, – Дамблдор поднял глаза над очками-половинками. Его взгляд был таким же добрым, как прежде, но теперь в нем появилось что-то еще.
Изумление?
Зельевар последовал приглашению, усаживаясь прямо и немного скованно.
Откладывая в сторону кипу бумаг, Альбус протянул миску со сладостями.
– Лимонную дольку?
Искушение было очень велико, но это было бы настолько нетипично для него, что Альбуса хватил бы удар, поэтому Северус вежливо отказался.
Притворившись огорченным, директор отставил миску обратно, предварительно взяв себе сладости.
– Несколько часов назад у меня состоялся интересный разговор с Хагридом, – начал он.
– Могу себе представить, – отозвался Мастер зелий.
– Любопытно, Северус, зачем ты пошел в Косой переулок? – продолжил тот, разглядывая профессора зельеварения из-под очков.
Северус ответил не сразу, думая, как лучше это сделать. Он не мог открыть Альбусу правду, это точно. Директор стал бы задавать черезчур много вопросов, что усложнило бы задачу, с которой Северус лучше всего справился бы сам.
– Мне было... интересно, – наконец сказал он.
– Насчет Гарри? – В глазах Альбуса появились веселые искорки.
– Да.
– И ты лично отправился посмотреть на него? Но почему ты решил освободить Хагрида и пойти с Гарри за покупками? Тебе было настолько интересно, чтобы провести с ним целый день?
Северус знал, что нужно действовать осторожно. Все должно выглядеть правдоподобно.
Очень правдоподобно.
– Сначала я просто хотел увидеть, что он из себя представляет, и пойти по своим делам, но после того, как я заметил его состояние и
наряд... – тон Северуса стал угрюмым и опасным.
Альбус быстро подался вперед, в его глазах появилась обеспокоенность.
– Пожалуйста, Северус, продолжай.
– У мальчика недостаточный вес, и одет он в оборванные старые вещи по крайней мере на три размера больше.
Глаза директора широко распахнулись.
– Я посчитал, что лучше всего взять это в свои руки и убедиться, что дела не обстоят еще хуже, чем кажется.
– Что ты выяснил? – спросил Альбус, боясь ответа, но желая его знать.
– Достаточно, чтобы уже отправить мальчику несколько зелий, – усмехнулся Северус, – я буду отправлять ему по три зелья еженедельно.
Альбус медленно выдохнул. Его морщины стали еще заметнее, когда он нахмурился.
– Насколько все плохо?
– Ничего такого, что я не смог бы исправить. Но, если бы все осталось по-прежнему, через год я не смог бы ручаться.
Альбус закрыл глаза. Чувство вины, сильнее чем бешеная венгерская Хвосторога, поднялось в нем. Ему следовало послушать Минерву...
– Я уже поговорил с Дурслями. Дурное обращение с мальчиком не будет продолжаться. Отныне мистер Поттер будет полноценно питаться и спать в настоящей кровати.
– В настоящей кровати? – тревожно переспросил директор и новое чувство появилось в его глазах.
Возмущение.
К сожалению, Северус недооценил степень гнева директора и ответил как есть.
– Да, мистер Поттер последние десять лет спал в чулане. Дурсли перевели его в запасную спальню, когда получили первое письмо, – рассказал он, скрывая собственное отвращение, о котором забыл уже в следующую долю секунды.
Только вековая магия помешала вещам Дамблдора сокрушительно свалиться со стола и шкафов. Однако его самоконтроля оказалось недостаточно, и книжная полка за его спиной взорвалась, усеяв воздух обрывками листов.
Альбус наклонился вперед, опустив голову и восстанавливая контроль над своей магией, которая все еще пульсировала в воздухе, слегка покачивая его одежду и волосы. Его левая рука лежала на столе, в то время как правая была сжата в кулах у центра груди. Феникс обеспокоенно вскрикнул и быстро подлетел к нему, усевшись на левое плечо и любовно опустил пернатую голову на седые волосы волшебника.
Северус онемел. Он никогда не видел своего наставника в таком состоянии.
Студенческие письма отправлялись автоматически, и только после того, как Гарри не ответил на первое, профессор МакГонагалл проверила адрес, гласивший «Мистер Г. Поттер, наименьшая спальня, Тисовая улица, 4. Она не знала о чулане, поэтому не могла рассказать директору.
В прошлом Северуса директор знал, что в доме Дурслей не все идет гладко, но не предствлял, насколько. Когда война уже шла полным ходом, он начал что-то подозревать, но уже ничего нельзя было исправить.
– Как Гарри? – прошептал Дамблдор, понемногу успокаиваясь. Бумаги вокруг них теперь медленно опускались на пол.
– Морально? – мягко уточнил Северус, нервничая, как бы случайно не вызвать у старика второй выброс магии. Его наставник кивнул, побуждая к ответу. – В полном порядке, насколько я могу судить.
– Ты доволен тем, что обнаружил, – прокомментировал Альбус, его плечи немного расслабились, но в голосе слышалось удивление. Он поднял лицо. Фоукс выпрямился, но остался сидеть на его плече.
Северус не стал отрицать. Он продолжил, уводя разговор в сторону от обращения Дурслей с мальчиком. Зельевар не хотел видеть разъяренного Дамблдора.
– Я обнаружил, что Поттер змееуст, – спокойно сказал он.
В прошлый раз эта новость не ошеломила старика, так почему же должна была в этот раз?
– Что?! – в другой ситуации он, возможно, ухмыльнулся бы ошарашенному директору, но сейчас заметил вспышку страха в обычно спокойных голубых глазах.
В этот момент Северус понял, что должен изменить свой подход настолько внезапно, настолько мог. Прежняя манера нападения на Мальчика-Который-Выжил не имела смысла. Он поднял руку в попытке успокоить наставника. Черные глаза встретились с голубыми, пытаясь донести, что это было не то, что Дамблдор представлял себе. Гарри не был монстром.
– Я заинтересовал его парселмагией, и, я уверен, он уже взахлеб читает книгу, которую я выслал.
– Парселмагия? Он знает, что она представляет из себя? – Поинтересовался Альбус, явно ища признаки того, что Гарри не был очередным Реддлом.
– Он знает, что её назначение – исцеление и защита. Мальчик был очень заинтригован и надеялся, что её изучение развеет опасения людей касательно этого дара. Он... похож на Лили, – признал Северус тихо.
Директор успокоился, его глаза снова замерцали, на этот раз с облегчением и радостью.
– Это подводит меня к маленькой проблеме, которая у нас возникла, – продолжил Северус, смахивая невидимую пылинку с рукава своей мантии. Его тон давал понять, что нет ничего серьезного.
– Да? – подвинулся ближе в своем кресле директор, не обращая внимания на уничтоженные книги и бумаги.
– Я позволил мальчику взять экзотического питомца – маленькую коралловую змею.
– Для парселмагии?
– Именно. Впрочем, не ожидал, что Хагрид тоже подарит ему домашнее животное, – вообще-то, он предполагал, но Дамблдору не нужно было знать это.
– Ах, вот оно что.
– Я сообщил ему, что, из-за школьных правил, он, возможно, не сможет держать сову, и что это останется на ваше усмотрение.
– Хм, я не вижу никакого вреда в том, чтобы сделать исключение для мистера Поттера, если он согласен изучать парселмагию. Если Попечительский совет узнает об исключении, им понадобится очень серьезная причина, и нет ничего лучше, чем изучение полезного вида редкой магии.
– Я тоже так считаю, – согласился зельевар.
– Я горжусь тобой, Северус, – внезапно сказал старый волшебник, пристально всматриваясь в него. – Исходя из твоих ранних комментариев насчет Гарри, я волновался, что ты будешь... – он прервал себя и вздохнул, как будто стыдясь того, что не доверял своему шпиону.
Северус смотрел вниз, теперь совсем пристыженный за свое прошлое отношение к сыну Джеймса. Он знал, что у Альбуса были все причины волноваться. В прошлом, Северус вел себя очень глупо. Злость на Джеймса долгое время перевешивала над его любовью к Лили, пока реальность не показала, что Гарри – это не его отец или мать, а отдельная личность. Не смотря на то, что у мальчика было много черт Лили, он непостижимым образом оказался одним из самых сильных и мудрых воинов, с которыми Северус имел честь сражаться бок о бок. Гарри вырос и стал его союзником и, если Северус смеет так сказать, другом.
– То, что ты сегодня рассказал мне... Знаю, как не легко было узнать это. Я апплодирую твоему самоконтролю. Не могу утверждать, что я справился бы так же блестяще и достойно.
– На самом деле, это мистер Поттер помешал мне проклясть его дядю и тетю.
– Вот как?
– Он попросил меня не причинять им вреда. Он даже сказал
«пожалуйста».
Глаза директора увлажнились.
– Замечательно, – прошептал он.
На какое-то время наступила комфортная, хотя и немного странная тишина.
– Северус? – Наконец отозвался Дамблдор.
– Да, директор?
– Каковы твои мысли по поводу мальчика и предстоящего семестра?
На губах Северуса появилась слабая улыбка.
– У него большой потенциал.
