Глава 2. Выхода нетМы будем с тобой все время вместе, как Сид и Ненси, Сид и Ненси.
LUMEN
-Блэк, у тебя есть закурить?
Сириус удивленно посмотрел на правильную девочку Эванс, которая выглядела слегка несуразно в огромных черных резиновых сапогах, кожаных брюках и большом вязаном свитере. Её курчавые волосы разметались по плечам, обтянутым черной тканью. Она поправила золотую цепочку с крестом на шее, и вновь выжидающе посмотрела на Сириуса. Тот лишь пожал плечами.
-Прости, Эванс, я не могу.
-Пай-девочкам не дают даже сигарет? - Лили поджала свои ноги, обхватывая их руками. Она казалась маленькой и беззащитной настолько, что Блэку хотелось спрятать её под семью замками или заточить в высокой башне, как многие отрицательные герои делали в сказках. Она посмотрела на него своими глазами цвета зелени шиповника, потом резко зажмурилась, и острые ногти девушки впились в ладонь так, что выступила кровь. Сириус думал закричать, чтобы она перестала быть идиоткой и, наконец, одумалась, но Лили вдруг неожиданно соскочила с подоконника.
-Прости, я просто..., - Лили точно проглотила ежа, почувствовав как его иголки больно впиваются во внутренности. - Сегодня из-за меня погиб человек. Дирк Крессвелл. Он был влюблен в меня с пятого курса, а еще писал красивые стихи, думая, что я ни о чём не догадываюсь. Он жизнь за меня отдал! А что бы сделал Поттер?
Наверняка Эванс сейчас просто в истерике, не понимает, что несёт. Да, Блэк знал, что Лили очень вспыльчивая натура и мало кому доверяет, он даже не видел такого человека, которому Лили Эванс выбалтывала абсолютно всё про себя, свою семью. Когда они начали встречаться с Поттером, то вся школа гудела целую неделю, все думали, что у них идеальные отношения. Но всё было далеко не так, они часто ссорились по пустякам, Лили ругала Джеймса чуть ли не каждый день за его безолаберность, что уделяет учебе мало времени и вообще его метлу следует спрятать, пока он не возьмётся за ум. Конечно, порой у них были минуты уединения, но оба чувствовали, что за два года они устали друг от друга, поэтому Поттер до сих пор не решался сделать девушке предложение руки и сердца.
Но сейчас, Блэк тоже вспылил.
-Что бы сделал?! Действительно, стоял бы просто в сторонке, ожидая пока тебя грохнут пожиратели, - Сириус тоже встал с подоконника, который предупреждающе скрипнул. Посмотрев на Эванс своими серыми глазами, холодными, как сталь, ей даже стало слегка неудобно за еее выходки. - Если ты забыла, то сейчас он по твоей милости лежит в Мунго, неизвестно когда в себя придёт.
Блэк достал сигарету, а Эванс лишь опустила глаза в пол. Её щеки становились красными, плечи были ссутулены, свитер перепачкан в нескольких местах, а по ладони текла тонкая струйка крови. Ковыряя каменный пол носком сапога, Лили так и не решилась поднять взгляд на Блэка, который непрерывно смотрел на неё. Наверное, вы сейчас вспомнили случай, когда вам становилась так стыдно, что даже все аргументы, которые можно было противопоставить фразе, сказанной собеседником, улетучились из головы, а вам хотелось провалиться сквозь землю. Сейчас то же самое творилось с Лили.
-Бродяга, мне так плохо! - Эванс обняла Блэка по-дружески, уткнувшись носом в мужское плечо. - Ты даже не представляешь, насколько мне хреново.
Минуту их уединения прервал громкий топот, а потом и вовсе грохот. Хмыкнув, Лили оторвалась от Сириуса и пошла вдаль по коридору. На улице было тепло, несмотря на изморось, Эванс чувствовала себя спокойно и умиротворенно как никогда. Вдохнув в грудь побольше мартовского воздуха, Лили вышла на веранду, откуда был прекрасный вид на облезлые кусты шиповника. Они росли ровным рядом, словно аккуратненький заборчик, бережно окутывая клумбу с маргаритками, которые не цвели здесь с тех пор, когда не стало бабушки Лили. Она сама никогда не считала себя земледельцем, и если её можно было увидеть в саду, то девушка непременно ухаживала за шиповником...
***
Лили Эванс, староста Хогвартса и отличница по всем предметам с первого курса, сейчас вертелась перед зеркалом, рассматривая свой новый жёлтый сарафан с красивыми янтарными бусами. Подкрашенные карандашом и тушью зеленые глаза мерцали в темноте, словно два путеводных огонька. Время было всего лишь восемь часов вечера, но за окошком уже было темно, и сквозь бледные облака проглядывала бледная луна.
-Лили!
-Да, мам?- крикнула Эванс, но ответа не последовало, поэтому Лили решила спуститься со второго этажа. Мама стояла, уперев руки в бока и держа в одной из них какой-то старый пергамент.
-У тебя из сумки выпало, Лили Эванс. Нет, это же просто возмутительно! Вы посмотрите! - пока девушка судорожно смотрела на свою мать, припоминая последние события в Ховартсе, и какой пергамент она могла таскать в сумке так неаккуратно, что он выпал, в гостиную вошёл папа.
-Хорошо, что ты здесь, Джордж! Ты посмотри на нашу дочь! Бесстыдница, - мама продолжала сыпать ругательствами, пока Лили с мольбой смотрела на папу. - Ты знаешь, что здесь написано?!
Мама дала пергамент в руки отца, и тот принялся читать просебя.
"Дорогая Лили,
Если ты захочешь, а ты сто процентов, как хочешь появиться на самой зажигательной вечеринке, которая не стояла рядом с хогвартскими, то Бродяга, мой личный слуга и глава всех колхозников в этом маленьком мире, придет за тобой ровно в десять часов вечера.
Не оправдывайся, потому что я помню, как ты провела последний день в Хогвартсе,
Твой поклонник Джеймс:-)".
На обратной стороне листа было написано несколько матных слов, нарисованы не очень приличные рисунки, которые они всем курсом дружно придумывали на Истории магии. Всповнив это, Лили слегка приподняла уголочки губ и покраснела. Однако мама, наблюдавшая за младшей дочерью, успела это заметить.
-Чего ты смеёшься? - миссис Эванс посмотрела на Лили, как на червяка, и в девушке вспыхнула ярость, от чего её щеки стали краснее. Мама восприняла всё это по-своему.
- Лили, спустись с небес на землю. Ладно, ты учишься хорошо, поступила на факультет безбашенных, но ведь ты всегда была культурной девочкой. Какие вечеринки?! Тебе только семнадцать лет! Я в твои годы училась в школе обычной, ходила гулять, но не о каких парнях и алкоголе не думала! Не удивлюсь, если ты уже попробовала пиво.
-Может, я виновата в том, что вообще живу среди нормальных людей?
-Да, виновата,- крикнула Петунья, и в следующую секунду в дверном проёме стояла девушка лет двадцати, с блондинистыми волосами, в джинсах и белой обтягивающей футболке. Такой подставы от сестры Лили не ожидала. Слеза покатилась по щеке, но Эванс, смахнув её, поджала свои алые губы и двинулась к входной двери.
-Лили! Ты куда!?
-Пить пиво и целоваться, в общем, быть некультурной девочкой! Такие, мама, тебе не нравятся!
Выйдя во двор, Лили ощутила холод, поэтому она слегка зажмурилась. Мысль о том, чтобы вернуться назад улетучилась, когда она вспомнила, что клала этот пергамент в резную деревянную шкатулку, место хранения которой знала только её сестра. Ей вспомнился летний вечер, как она, раскачиваясь на верёвочных качелях, говорила Петунье о мародерах и о том, что впервые попробовала огневиски, всего лишь глоток, в конце шестого курса, когда все три факультета, кроме Слизерина, дружно отмечали успешную сдачу экзаменов. Как она пролежала в объятиях Поттера целую ночь и поцеловалась с ним совсем нечаянно. Горло и все внутренности сдавила когтистая лапа. Захотелось завыть, подобно волку. Кажется, это называется предательство. Господи, рано или поздно его испытают абсолютно все люди, но в юности оно переносится сложнее всего. Когда ты полон жажды жизни, тебе хочется веселиться, танцевать чуть ли не каждую секунду, тебя неожиданно обволакивает туман людской злобы и непонимая. Внутри же появляется пустота, как будто не было солнечных и ярких дней, когда ты, как ребенок, бегал по лужайке или смеялся над шуткой. Главное - люди, которые смогли бы вытащить тебя из этого состояния.
***
...Лили оторвалась от своих мрачных воспоминаний и посмотрела на парня, который стоял рядом с ней. Он был очень похож на Джеймса, поэтому Эванс вдруг проронила слезу. Последнее время она часто плакала.
-Лили, Джеймс, он в критическом состоянии. Может прожить всего несколько часов или дней, - сказал Бенджи Фенвик и мрачно опустил голову.
-То есть... Как несколько часов?! - Эванс начало колотить мелкой дрожью. - Всего каких-то чертовых шестьдесят минут?! Джеймс, он ведь из-за меня, я... - Лили всхлипнула, потом вытерла слезу. - Он подставился под это заклятие, сейчас, я, я должна была умирать, но не он. Я должна была быть на его месте, понимаешь?!
Эванс оперлась на каменные перила, посмотрев на небо, мрачное и какое-то сморщившееся. Туман плотной пеленой обволакивал соседние опустевшие дома, улицы, заброшенные кафе и гостиницы. Снова подул северный ветер, заставляя ветви деревьев слегка потанцевать. Воздух казался таким тяжелым - не вдохнуть, не выдохнуть. Завораживая, он проникал в самую глубину сердца.
-Бенджи, - Лили утерла слезу, и ей захотелось, чтобы эта влага была просто от сильного ветра. - Я знаю, что это невозможно, но, черт возьми, мне без этого не прожить. Что я могу сделать, чтобы спасти Поттера?
-Лили, ты понимаешь, наши шансы очень малы. Нужен талантливый зельевар и самое главное - время, которого у нас сейчас практически нет.
Эванс прекрасно понимала всё это. Прямым шагом она напрвилась к выходу из этого дома, по дороге к которому, к её счастью, встретилась всего лишь молчаливая Эммелина Вэнс, которой Пожиратели отрубили язык, когда она была у них в плену. Тогда Орден Феникса наткнулся на пылающий город, находящийся чуть южнее Лондона, где прислужники Волан-де-морта отрубали своими кинжалами головы обездвиженным людям, детям, старикам и женщинам, а потом бросали обнаженные тела на мокрый от крови, багровый асфальт. Измученные долгой осадой, жители, порой не дожидаясь своей участи, падали замертво. Лили охватил озноб и паника, и, вместо того, чтобы броситься к Пожирателям, она стояла на месте, как изваяние. Именно тогда она встретила самого Волан-де -морта, который мучал её около пяти минут, хотя какзалось, что часов, непростительным заклинанием, потом же просто отшвырнул в сторону, как таракана. Открыв глаза, Эванс увидела ребёнка, мальчика лет шести, бившегося в конвульсиях. Только что на его глазах погибла мать. Этот случай Лили запомнит надолго. Эммелина Вэнс побежала через тела убитых к ней, к Лили Эванс. Она же лишь успела поднять глаза, но девушку уже схватили. Она билась изо всех сил, а когда их уже не осталось, всего лишь посмотрела на Эванс с жалостью, потом на мальчика. Протянув ребёнку грязную от пыли ладонь, Лили не сразу поняла, почему он ей не ответил. Пожиратель промахнулся заклинанием. Пожирательница. Из прорези маски на неё смотрели чьи-то очень знакомые глаза, цвета рублёвской лазури. Она не стала убивать Лили, а лишь двинулась дальше, перешагивая через тела. В то время Эммелине Вэнс отрезали язык.
Теперь же, смотря на Вэнс, Лили всегда охватывал первостепенный ужас, а ещё большое чувство вины и долга перед тем ребёнком.
Уже у забора её настиг голос Дамблдора, который призывал всех собраться в зале. Однажды Лили уже не успела, поэтому она просто наплевала на главу их организации и двинулась по тропинке, так и не узнав, что на собрании пойдет разговор о Джеймсе и о том, что колдомедики уже нашли лекарство. Пока же Эванс просто пошла в свой старый дом, дом своих родителей.
Трансгрессировав за углом статуи парка, выполненной в стиле древнегречской культуры, Лили очутилась на оживленном шоссе Лондона, где её чуть не сшиб красный автобус. Просигналив, водитель такси вежливо пропустил девушку, но потом, открыв окно, крикнул:
-Давайте я Вас довезу. Недорого!
Усмехнувшись, Эванс села в машину и пристегнулась ремнем безопасности. Водитель, веснушчатый рыжеволосый парень, улыбнулся и включил музыку на полную мощь. Заиграла песня Арии "Беспечный ангел". Лили никогда не понимала смысл, лишь Сириус объяснил ей когда-то, что эта музыка о парне, который жил «в кайф». Именно после прослушивания у Блэка загорелась мечта сделать свой мотоцикл летающим.
"Этот парень был из тех,
Кто просто любит жизнь.
Любит праздники и громкий смех,
Пыль дорог и ветра свист..."
-Вы знаете русский язык? - Лили удивленно вскинула брови, слегка приподнявшись на бархатном красном сиденье. По статистике, русский считался языком сложным, в Англии же его учили мало, потому что Советский Союз был коммунистическим государством, где недавно прошла война, и англичане ездили туда только по необходимости.
-У меня корни русские, но во время войны моя бабушка переехала в Лондон.
Разговарить более Эванс не захотелось, поэтому она просто повернулась к окну и стала смотреть на мелькающие дома и деревья. В детстве это занятие её очень увлекало. Среди маленьких аккуратных коттеджей находились развалины сгоревшего дома. Разбирать их никто не собирался.
-Вы удивлены, наверное, что развалины никто не разберёт? - водитель проследил за её взглядом. Лили молча кивнула головой. - Там семья сгорела заживо. Мать и отец. Их дочь осталась жива, но про неё ничего неизвестно.
-Странно. Кстати, откуда вы знаете, где я живу?
-Вы по внешнему виду похожи на жительницу Кроукворта, - усмехнулся парень и немного ускорил ход машины, когда они выехали за город. Эванс была удивленна. Про неё обычно говорили, что она как яркое солнце среди мрачного неба, и в этом городке девочка не являлась похожей на других детей, родители которых работали на фабрике и жили в бедных районах, на западной окраине города. Их однотипные дома изнутри не представляли собой ничего интересного, лишь рыболовные сети свисали с потолков. В них пахло тухлой рыбой, все комоды и тумбочки, расположенные на первом этаже дома представляли собой нагромождение разных, ненужных предметов. Кухня находилась слева от входа, и там были коричневые деревянные шкафы, порой неотполированные, стол, на котором была грязная серая скатерть, и лампочка, одиноко свисающая с потолка. На втором этаже был чердак, спать там было практически невозможно из-за пауков, которых было великое множество. Наверное, именно поэтому, то место получило некрасивое название Паучий тупик. Люди, живущие там, не отличались ни особой дружелюбностью, ни нравственностью, кажется, семьи там были очень непрочные, ибо девушки выходили замуж за рабочих, не подозревая о настоящей семейной жизни. Этот район был за чертой благоустроенного центра города.
Наверное, за полтора года, которые, несомненно, были самыми тяжелыми в жизни Эванс, Лили просто не следила за своей внешностью, поэтому и походила на озлобленную женщину Паучьего тупика. Кажется, в последний раз она развлекалась, как следует, целых полгода назад.
Война высушила её изнутри и снаружи. Ранения, шрамы, бинты, перевязки, сложные зелья, заклинания, так часто становящиеся уже не безобидными, много крови, потери, ссоры, ревность, злость на Джеймса - кажется, Лили Эванс уже забыла, каково это быть молодой.
- Ой, вот и мой дом, - Лили смущенно улыбнулась при виде желтого двухэтажного дома, обнесенного невысоким деревянным, недавно покрашенным белым забором. - Сколько я Вам должна?
-Нисколько, - парень усмехнулся, а потом покачал головой. - Я тебя помню. Лили Эванс, которая любит цветы шиповника.
-Стой, ты... Да не может быть! Джек, верно? - Лили крепко обняла его за шею.
-С тобой ведь ещё была девушка, - жестом Эванс изобразила длинные волосы и пушистые ресницы.
-Да. Марлин пропала с того вечера.
-Мне жаль, действительно жаль, - Лили опустила глаза, смотря на грязный резиновый коврик, на котором валялась пачка из-под сигарет. Признаться, Маккинон Эванс помнила очень плохо, только то, чтоу неё были длинные черные волосы и странная манера речи. Вообще, на войне люди пропадали без вести очень часто, но от каждой такой потери Эванс испытывала огромный шок, обволакивающий её изнутри.
-Не стоит притворяться, что тебе её действительно жаль, - с этими словами Джек открыл дверь девушке, тем самым давая понять, что хочет побыть в одиночестве.
Лили пошла по аккуратной тропинке, выстланной плиткой. Трава уже начала пробиваться сквозь промерзшую землю, снег практически сошёл, а веревочные качели, так любимые Лили, сейчас представляли собой дощечку с двумя верёвками, одна из которых порвалась. Но это девушку не остановило. Эванс побежала навстречу солнцу, по грязи, прямо в самую гущу сада, где обычно росли лилии. Добравшись до качелей, Лили крепко повязала веревку и уселась на отполированную дощечку. Солнечные лучи не позволяли осмотреть весь сад, ветер трепал густые рыжие волосы, а Лили была счастлива просто вернуться домой. Неожиданно верёвка оборвалась, и Эванс с грохотом приземлилась на землю, больно ушибив свою пятую точку.
Дверь приоткрылась, и из дома вышла мама с кухонным полотенцем в руке. Девушка же просто помахала ей рукой, перед тем как окончательно свалиться в грязь.
-Господи, совсем ума лишилась, - причитала миссис Эванс, смотря на свою нерадивую дочь. - Девочка, как же я рада тебя видеть! Качели-то твои сломались, вот уже, как год прошёл! Это же надо пропадать два года! Лили, ну зачем ты сбежала тогда? Мы, с отцом твоим, весь город обыскали, а ты, доченька моя, скрылась!
-Мама, я так рада тебя видеть! - Лили улыбнулась по-настоящему в первый раз за тянучие месяцы. Как будто не было между ними ссор и обид, а было только счастье и радость. Мама стала слегка ниже ростом, волосы её поседели, а морщинок на лице значительно прибавилось. Эванс хотелось стереть каждую складочку на добром мамином лице, таком родном и любимом, что Лили не понимала, как прожила все эти годы без неё. Они с ней сидели вобнимку и плакали, наверное, минут пять, пока во двор не вышел папа в толстых очках и с газетой в руках.
-Мать твоя, женщина! Совсем из ума выжила?! - папа был в пижамных штанах и серой футболке, а его тапочки смешно хлюпали, когда он наступал на грязь.-Лилючик? Не пугай нас так в следующий раз, а то совсем стариков в могилу загонишь!
Отец упал на колени перед двумя женщинами и потрепал Лили за щёки.
-Джон, девочка наша нашлась! По качелям соскучилась!
-Специально их не делал, чтобы ты, рыжая проказница, упала своей задницей в лужу! - папа хлопнул в ладоши, а Лили звонко рассмеялась над шуткой отца. Господи, как давно с ней не происходило таких счастливых мгновений, которые вспоминают, когда вызывают Патронус. Не хватало ещё Джеймса. Тут Эванс, как молнией поразило.
-Мам, пап, понимаете, тут такое дело... Помните Джеймса Поттера?-Лили показала завитушки на голове, и очки на лице, которые Эванс очень обожала и считала, что они идут Поттеру. - Ну вот, мы с ним встречаться начали, давно, уже два года назад. А сейчас он в больнице и ему срочно нужна помощь. Вы не выкидывали мою записную книжку?
-Знаешь, я так и знал, что вы с ним скоро поженитесь,- мистер Эванс вскинул правую бровь, а потом потрепал Лили по макушке. Папа всегда подшучивал над младшей дочерью, а Лили весело отвечала, и у них получилась перепалка, порой даже доходило до ссоры. Петунья же никогда не отличалась такой жизнерадостью и чувством юмора, как Лили, поэтому просто молчала, опустив голову.
-Джеймс не хочет делать мне предложение, папа. Но сейчас не до этого. Мне нужен телефон мистера Каламистри, и очень срочно, - Эванс поглядела на своего отца, а тот, поняв всю серьезность ситуации, встал с сырой земли и протянул руку дочери. Вспохватившись, мама тоже встала, слегка кряхтя.
Хлопнула деревянная калитка, и по тропинке к дому, ничего не подозревая, пошла Петунья, девушка лет двадцати в темно-синем платье в белый горошек и драповом пальто с большими чёрными пуговицами. Стуча своими каблуками и размахивая безвкусной кожаной сумкой, Тунья оглянулась, пригладила свои светлые волосы, собранные в высокий пучок и посмотрела в сторону качель, где Лили была готова упасть в обморок от переизбытка чувств. Удивление, радость, любовь, страх, потрясение - все эти эмоции Лили Эванс испытала в считанные доли секунды, потом же кинулась на встречу дорогой сестре. Только после этого Лили увидела, что её любимая Туни в положении.
-Туни! О, пресвятой Мерлин, у тебя будет ребёнок? Поздравляю!
Лили не знала, что ещё сказать, поэтому просто стала стоять около сестры. Оцепение полностью завладело ею, улыбка, словно наклеенная, оставалась на искусанных губах. Наконец, Тунья, склонив голову набок, выдохнула из легких воздух, а потом порывисто вдохнула, собираясь с мыслями.
-Не думала, Лили Эванс, что тебе хватит совести просто прийти вот так! - Туни уронила сумку в лужу, брызги полетели во все стороны, одна из них попала на лицо рыжеволосой девушки, но Лили была просто не в себе, от счастья, что родная сестра сказала хоть что-нибудь, плевать на то, что это было оскорбление. Поэтому улыбка всё ещё сияла на её губах.
-Мама, папа, вы даже её не выгоните?
-Она твоя сестра Туни, и никто не давал тебе права говорить о ней в таком тоне, - отец сердито посмотрел на Петунью.
- Ясно. Теперь мне всё ясно,- со слезами в голосе произнесла старшая сестра.- Просто скажите, почему?! Чем Лили лучше меня? Может тем, что она сбежала из дома или тем, что вернулась и стоит здесь, как ни в чем не бывало. Она же... она превращала чашки твоего, мама, любимого сервиза в крыс и мышей, которых ты люто ненавидела! Пила алкоголь, целовалась со своим ненаглядным Поттером, а потом ушла, обиделась, видите ли. Фу, какая мерзость!
Туни визжала, как сумасшедшая, тыкая в пальцем в Эванс, пока слеза тихо катилась по щеке Лили.
-Тебя. Никто. Не заставлял. Стучать на меня, - по слогам проговорила младшая сестра, а потом быстрым шагом направилась в дом, искать записную книжку. Петунья лишь фыркнула, а потом посмотрела на родителей с долей стыда. Но миссис и мистер Эванс казались настолько удивленными, что даже не заметили этого взгляда. Наверное, с вами было такое. Когда при ссоре двух своих лучших друзей, ты нечаянно узнаешь подробность о том, что относишься к одному из них предвзято. Ты понимаешь, что это так, но ничего не можешь с этим поделать, ведь тот человек, он более любим, просто потому, что он является таковым. В душе возникает чувство вины, оно раздирает тебя изнутри, ты же просто стоишь, пораженный молнией и громом одновременно, или с мгновенной задержкой. Главное - это отношение потом не поменяется, даже если ты приложишь все усилия к этому.
Пока родители и Туни приходили в себя, Лили обыскивала все возможные места в доме: ящики комода, кухонные шкафы, места хранения под диваном, свои тайные лазейки, даже залезла в шкаф со средствами личной гигиены. Но найти записную книжку, Лили не удалось. Поэтому девушка обреченно села на диван и уставилась в одну точку. Всё было, как в параллельном мире, часовая стрелка двигалась слишком быстро, а времени было вобрез. Лили же с этим ничего не могла поделать. Бездействие угнетало, хуже всякой ссоры или алкоголя. Оно не давало прийти в себя и включить в работу свой мозг.
-Мы будем с тобой всё время вместе, как Сид и Нэнси, Сид и Нэ-энси...- Лили утерла слезу, катившуюся по щеке, и встала с дивана. Эту песню, которую сочинят намного позже их времени и на русском языке, Лили с Джеймсом нашли на простой бумаге, вырванной из обыкновенной магловской тетради. С тех пор они всё время напевали её, когда становилось совсем плохо.
-Лили! Ты так и не нашла?
-Мама, ты не понимаешь, я же могу потерять его! - девушка бросилась в объятия миссис Эванс и зарыдала. Истерика овладела ею, руки тряслись, девушка выкрикивала какие-то бессвязные слова, фразы. Тушь растеклась, и теперь ярко-зеленые глаза Лили, были красивыми огоньками на фоне черных кругов. Она плакала и не могла остановиться, ей было жалко, что они с Джеймсом так мало провели времени вместе, что у них было так много ссор, что она, Лили Эванс, будет виновна в смерти самого любимого и дорогого человека в этом чертовски несправедливом мире. Объятия мамы немного успокаивали, но боль изнутри становилась всё сильнее и сильнее. Казалось, что даже тиканье дурацкого будильника красного цвета, стоявшего на тумбочке, просто действует девушке на нервы, и она, уже не в себя, от ярости, оторвалась от плеча матери и подошла к столику, где стоял этот предмет. Потом же просто взяла и разбила его со всей силы, хрустальную вазу постигла та же участь. Наконец, в бессилии Лили просто упала на пол и начала бить о деревянные голые доски руками и ногами.
-За что?! Джеймс, он... самый лучший, самый кр...кр-расивый. Я его так люблю, больше всех на свете люблю! А вы стоите здесь, как идиоты и ис-сстуканы, смотрите на меня-я-я! - Лили ткнула пальцем себя в грудь, а потом рассмеялась ужасающим смехом. - Всё делается ради защиты маглов, а нуждаются ли они в ней? Ради вас, Джеймс угробил себя, а вы не можете ничем ему помочь, как и матери Северуса-а! Из-за того хирурга она сдохла, как бездомная, а Сев, мой хороший Сев, пошел в Пожиратели. Из-за какого-то пьяного магла!
Петунья громко захлопнула дверь и взяла Лили Эванс за шиворот черного свитера, поднимая её с пола, словно кошку, сделавшую что-то непристойное.
-Ты... ты расстянешь его! Это мой любимый свитер!
-А мне плевать. Пусть даже это самая дорогая шмотка из твоего гардероба! - родители, кажется, сейчас упадут в обморок от обилия эмоций. - Ты орешь на всю улицу, как будто эта семья для тебя ничего не сделала. Тебе ли, Лили Эванс, жаловаться на жизнь?! У тебя всегда было всё, дедушка носился с тобой до самой смерти, бабушка часто болтала о том, как твои дела в школе и что сделала твоя тихая сестра. Мало того, ты оказалась ведьмой, да посмотрите на неё, настоящей волшебницей!Тебе бы жить да радоваться, но нет, даже в школе ты впутываешься в самые невыобразимые истории, курсе на шестом вовсю нарушаешь правила, как королева, бросаешь своего друга детства, который был тебе дороже меня... Сейчас же жизнь просто наградила тебя за все твои поступки. Два года назад я случайно перепутала твой блокнот со своим личным дневником и подожгла его. Так что, от твоей записной книжки остался только пепел.
-Туни, нет! - Лили села на колени, глядя, как умирают её последние надежды. - Ты не могла сделать этого!
-Очень даже могла. Лили, мне, правда, очень жаль.
В голове Эванс что-то щелкнуло, слезы перестали литься из её глаз, она просто встала с колен и безразличным взглядом окинула лица когда-то дорогих и любимых людей. В горле пересохло, но жажды не было, голова была заполнена дымом, в ней сильно шумело. Не хотелось абсолютно ничего.
Перед глазами же стоял тот самый день, так сильно любимый Лили...
-Алиса, посмотри же, это самый настоящий шиповник! Где его можно было достать, да ещё и поздней осенью?
-А ты посмотри на бумажку, - победно ухмыльнувшись, Алиса оторвалась от пергамента и посмотрела с вызовом на Лили.
-Там написано "Мы будем с тобой всё время вместе, как Сид и Нэнси. И ни за что не доживем до пенсии, как Сид и Нэнси. Сид и Нэнси.",-Лили улыбнулась, а потом звонко хлопнула в ладоши и помчалась в гостинуюв, где её уже ждал Поттер.
...Эванс мечтательно прикрыла глаза, облокотившись о холодный дверной косяк. Потом же просто сказала слова прощания родителям и пошла по тропинке. Последний раз грустно посмотрела на веревочные качели, девушка улыбнулась. Она двигалась, словно по инерции до того угла, где можно уже трансгрессировать.
Она очутилась в лесу, где деревья стояли настолько плотно, что пройти мимо них, оказалось неимоверным усилием. Отсюда лежала дорога в госпиталь тяжелобольных, от которых в Мунго просто отказывались. Именно среди них лежал человек, готовый за особые услуги, предоставить любую информацию о Пожирателях смерти. Мистер Какркаров был тяжело болен, и если бы не чудодейственное зелье, то он бы умер, как букашка, несколько недель назад. Поблагодарив Бога за такую новость, Лили Эванс двинулась по асфальтовой дорожке, по бокам которой стояли деревянные крашеные лавочки.
Ей нужна была информация о местонахождение одного человека, пославшего проклятие в Джеймса Поттера. Регулусе Блэке.
P. S. Песня "Сид и Нэнси" принадлежит группе Lumen.
И да, не нужно делать из Петуньи стерву, она, правда, приняла записную книжку за свой личный дневник.
