Ирония Поттер

Глава 2

В главе при­сутс­тву­ют ком­мен­та­рии глав­ной ге­ро­ини, в ко­то­рых вы­ра­жа­ет­ся её субъ­ек­тив­ное мне­ние о про­ис­хо­дя­щем, и до­воль­но мер­зкие сце­ны.
Если у вас появятся какие-то предложения, вы можете поделиться ими со мной. Я постараюсь учесть все ваши пожелания.

27 и­юля 1990 (Гер­де ско­ро 10)

— Сколь­ко мож­но тер­петь те­бя, глу­пая дев­чонка?!
Эти сло­ва я слы­шу ча­ще, чем свое имя. Эти сло­ва ста­ли для ме­ня сво­еоб­разным бу­диль­ни­ком по ут­рам, ко­торый да­рит уди­витель­ный за­ряд бод­рости на це­лый день. Эти сло­ва зас­тавля­ют ме­ня вздра­гивать и ли­хора­доч­но вспо­минать все мои гре­хи. Эти сло­ва… Эм… Эти сло­ва… Черт, в го­лову боль­ше ни­чего не при­ходит, а впро­чем, «Эти сло­ва» не так уж важ­ны. В лю­бом слу­чае, они зна­чат не боль­ше, чем ка­кой-ни­будь дру­гой на­бор букв. Сог­ла­ситесь, что «Ыва­ент, ар­ца­пе жэ­хог!!!» то­же зву­чит до­воль­но со­лид­но?! По-взрос­ло­му. Я уже не ма­лень­кая де­воч­ка и по­нимаю, что ин­то­нация важ­нее лю­бых слов. Да­же фра­зой «Не­нави­жу те­бя!» мож­но приз­нать­ся в люб­ви, а в «Иди к чер­ту, уб­лю­док!» слы­шит­ся неж­ность. Иног­да… Но точ­но не в мо­ём слу­чае. По­ра бы уже пов­зрос­леть и пе­рес­тать во­об­ра­жать то, что «Эти сло­ва», ко­торые го­ворит мне единс­твен­ный род­ной (в смыс­ле родс­твен­ник) че­ловек — моя тё­туш­ка Пе­тунья Дурсль, име­ют ка­кой-то тай­ный смысл. Ког­да те­тя го­ворит «Та­кие сло­ва», она, к со­жале­нию, имен­но их и име­ет в ви­ду. Жаль, что моя на­деж­да на ее лю­бовь сдох­ла. У ме­ня во­об­ще мно­го че­го уми­ра­ет, нап­ри­мер, ве­ра в лю­дей. Хо­тя я и без нее справ­люсь! Бу­ду на­де­ять­ся толь­ко на се­бя, но нач­ну не пря­мо сей­час, а пос­ле дня рож­де­ния. Да! Это бу­дет как сим­вол но­вой жиз­ни, так, вро­де бы, го­ворят взрос­лые, ког­да вок­руг од­но дерь­мо. Но по­ка… Я уже дав­но пе­рес­та­ла ве­рить в то, что дя­дя или ку­зен ста­нут лю­бить ме­ня как пол­но­цен­но­го чле­на семьи, а вот те­туш­ка… Я до пос­ледне­го цеп­ля­лась за эту ду­рац­кую мысль о том, что за гру­быми сло­вами и зат­ре­щина­ми мо­жет скры­вать­ся ее вол­не­ние за ме­ня и лю­бовь. Всё-та­ки ре­бёнок (а я по­ка что все­го лишь ре­бёнок) не мо­жет дол­го грус­тить, по­это­му он во­об­ра­жа­ет, что при­чин у его пе­чалей нет, как нет ни­чего не­воз­можно­го, как нет злос­ти, не­навис­ти и стра­ха. Пос­ле 31 и­юля я ста­ну но­вым, силь­ным че­лове­ком, но сей­час прос­то поп­ла­чу. Всё-та­ки де­воч­кам в 9 лет мож­но пла­кать из-за раз­бивших­ся на­дежд.
Прош­ло не­кото­рое вре­мя.
Все, черт возь­ми! Хва­тит! Я боль­ше так не мо­гу! На­до­ело быть хо­рошей де­воч­кой и по­лучать не­зас­лу­жен­ные уп­ре­ки. Я да­же стра­даю пра­виль­но. По­дума­ешь, один раз ска­зала «Дерь­мо»… За­то по­том пош­ли ро­зовые соп­ли. Да­же про­тив­но от са­мой се­бя. Раз­ве я не дос­той­на боль­ше­го, по­чему Дад­ли­ку все, а мне ни­чего?! Что за гре­баная нес­пра­вед­ли­вость? Бе­сит. Ес­ли тёт­ка ду­ма­ет, что я «мер­зкая, лжи­вая тварь», то я ста­ну мер­зкой, лжи­вой тварью. Ви­димо, со­вер­шать пра­виль­ные пос­тупки, быть бла­город­ным и чес­тным, мо­жет поз­во­лить се­бе толь­ко глу­пец. Ни­чего, те­туш­ка, те­перь я по­няла, как нуж­но жить. Я за­пом­ню все ва­ши уро­ки, но по­ка…
—Пош­ли вы все к чер­ту!!!
***

Мис­сис Фрад­кин шла до­мой из ма­гази­на. Обе её ру­ки бы­ли за­няты ог­ромны­ми па­кета­ми, вок­руг не бы­ло ни ду­ши, буд­то вы­мер­ли все… А она бы­ла бы очень счас­тли­ва, ес­ли бы хоть кто-ни­будь по­мог ей с эти­ми тя­желен­ны­ми про­дук­та­ми. Жен­щи­на ус­та­ло вздох­ну­ла и, по­удоб­нее пе­рех­ва­тив выс­каль­зы­ва­ющий из рук па­кет, пош­ла даль­ше. Жи­ла она в до­ме №23 на Ти­совой ули­це, до ко­торо­го ещё ид­ти и ид­ти… Мис­сис Фрад­кин ещё раз вздох­ну­ла и ог­ля­делась. Вок­руг бы­ло мно­го до­мов, по­хожих друг на дру­га, как близ­не­цы. Оди­нако­вые кры­ши с тём­но-си­ней че­репи­цей, оди­нако­вые чис­тень­кие ок­на на фо­не го­лубых стен, ак­ку­рат­ные и оди­нако­во пус­тые лу­жай­ки. Так-так… А это кто? У до­ма Дур­слей пря­мо на тра­ве в свет­лых (!) бе­жевых шта­ниш­ках си­дела пле­мян­ни­ца Пе­туньи и… пла­кала? Мис­сис Фрад­кин очень уди­вилась, ведь она всег­да счи­тала, что эта ми­лая и ско­ром­ная де­воч­ка не пла­чет без по­вода, а зна­чит слу­чилось неч­то ужас­ное. Да, Дур­сли нем­но­го су­ровы в её вос­пи­тании, но это ни ко­им об­ра­зом не ка­са­ет­ся мис­сис Фрад­кин. В кон­це кон­цов де­воч­ка ни­ког­да не по­казы­вала, что ей не нра­вит­ся жить в этой семье. А сей­час она пла­чет… Жен­щи­на пос­пе­шила к бед­няжке, что­бы уте­шить её. Но не ус­пе­ла. И ес­ли бы кто-то дру­гой, а не ус­тавшая и жа­лос­тли­вая мис­сис Фрад­кин, пос­мотрел на эту ма­лень­кую за­рёван­ную дев­чушку, то он бы очень уди­вил­ся столь быс­трым пе­реме­нам в её нас­тро­ении. Толь­ко что по­лива­ла всю ок­ру­гу горь­ки­ми сле­зами, а те­перь злоб­но со­пит, сжав кро­шеч­ные ку­лач­ки. Вдруг, она рез­ко вста­ла и за­ора­ла дур­ным го­лосом: «Пош­ли вы все к чер­ту!». От злос­ти, зву­чав­шей в этом кри­ке, по­ве­яло хо­лодом, ве­тер раз­ве­вал во­лосы ма­лыш­ки… Те­перь от внеш­не­го ви­да этой ма­лень­кой де­воч­ки боль­ше не хо­телось рас­течь­ся лу­жицей уми­ления, она вы­зыва­ла опа­сение? Страх? Или… Мис­сис Фрад­кин ста­ла ид­ти мед­леннее: «Де­воч­ка уже са­ма ус­по­ко­илась и, ви­димо, её по­мощь не нуж­на. Вон, как злоб­но гля­дит ис­подлобья. Мо­жет, всё-та­ки по­дой­ти и спро­сить, что слу­чилось? Хо­тя, это не важ­но! За­чем во­об­ще смот­реть на неё? Все рав­но из по­томс­тва шлю­хи и нар­ко­мана при­лич­ный че­ловек не вы­рас­тет, ког­да-ни­будь ге­ны возь­мут своё. Го­вори­ли же Пе­тунье, от­дай ты эту ду­роч­ку в при­ют! А она, доб­рая ду­ша, на сво­ём гор­бу её ко­торый год та­щит, в при­лич­ное об­щес­тво ввес­ти хо­чет… По этой ху­лиган­ке сра­зу вид­но, что неб­ла­годар­ная она! Да­же спа­сибо не ска­жет за то, что рас­ти­ли ее и ста­кан во­ды в ста­рос­ти не при­несет. Та­ких нуж­но или в дет­дом, или в ин­тернат для труд­ных под­рос­тков, или сра­зу в ко­лонию для не­совер­шенно­лет­них! Им там са­мое мес­то! На­до Джон­ни ска­зать, что­бы не иг­рал с этой про­тив­ной дев­чонкой! Да, пря­мо сей­час ска­зать, что­бы да­же близ­ко к ней не под­хо­дил!». И жен­щи­на пос­пе­шила до­мой, ста­ра­ясь не ог­ля­дывать­ся на зло­получ­ную лу­жай­ку до­ма №4.
***

А тем вре­менем, в по­ко­ях од­но­го ди­рек­то­ра не­кой ма­гичес­кой шко­лы, за­горел­ся яр­ко-зе­лёным све­том ка­кой-то при­бор, зад­ви­гались ры­чаж­ки и да­же, пред­ставь­те се­бе, по­валил дым… Че­рез не­кото­рое вре­мя все стих­ло и уже ни­чего не на­поми­нало об этом про­ис­шес­твии: дым раз­ве­ял­ся, не ос­тавляя за­паха, все дви­га­ющи­еся час­ти вер­ну­лись в своё преж­нее по­ложе­ние, а кра­сивое зе­лёное си­яние по­тух­ло. Как жаль, что ник­то не ви­дел та­кой бур­ной ре­ак­ции, ведь этот нев­зрач­ный и со­вер­шенно не­лепый пред­мет ре­аги­ровал на лю­бые ма­гичес­кие всплес­ки, про­ис­хо­дящие в од­ном очень лю­бопыт­ном мес­течке, и ак­ти­виро­вал очень ин­те­рес­ную ма­гичес­кую ус­та­нов­ку… Ес­ли бы хоть кто-ни­будь за­метил эти сиг­на­лы, то тог­да ис­то­рия пош­ла бы по со­вер­шенно дру­гому пу­ти. Но… Мо­жет так дол­жно бы­ло слу­чить­ся, и это са­ма Судь­ба вме­шалась в де­яния смер­тных? Или это прос­то слу­чай­ное сте­чение об­сто­ятель­ств… В лю­бом слу­чае то, что при­бор за­рабо­тал тог­да, ког­да да­же не­дели не прош­ло с при­каза хо­зя­ина ком­нат, уб­рать из его апар­та­мен­тов все кар­ти­ны, выг­ля­дит очень по­доз­ри­тель­но…
***

Про­шел поч­ти год.

Мои чувс­тва рвут­ся на­ружу, я не мо­гу их кон­тро­лиро­вать. И пусть дру­гие го­ворят, что это неп­ра­виль­но, мер­зко и сов­сем не по-хрис­ти­ан­ски, но мол­чать об этом ещё боль­ший грех, чем хо­тя бы раз ска­зать вслух. И по­это­му я дол­жна приз­нать­ся. На­ши с тё­туш­кой до­воль­но слож­ные от­но­шения про­дол­жа­ют­ся уже нес­коль­ко лет. Нам да­же не ме­ша­ют её муж и сын. Я не ви­ню её за ни за те сло­ва, ко­торые она го­ворит на эмо­ци­ях во вре­мя каж­дой ссо­ры, ни за на­личие ко­го-ли­бо ещё в её жиз­ни кро­ме ме­ня. На­обо­рот, я ра­да, что тё­туш­ка повс­тре­чала то­го, с кем смог­ла соз­дать семью и за­вес­ти ре­бён­ка… Мо­гу ска­зать, что они да­же до­пол­ня­ют на­ши от­но­шения, вно­ся в них изю­мин­ку и не­кую пи­кан­тность. На­де­юсь, вы по­няли иро­нию. А ес­ли нет, то я сей­час объ­яс­ню. Мы не­нави­дим друг дру­га. Нет, да­же не так. Мы НЕ­НАВИ­ДИМ друг дру­га. Да, ду­маю, так бу­дет пра­виль­нее. Не знаю, за что она ме­ня так не лю­бит. Я без­ро­пот­но вы­пол­няю все её при­казы, ста­ра­юсь сдер­жи­вать­ся в при­сутс­твии её Дад­лички и дя­ди Вер­но­на, но, ви­димо, это­го ма­ло. Я ус­та­ла так жить. Иног­да хо­чет­ся чу­да. Прос­то­го чу­да: люб­ви, нас­то­ящей семьи, дру­зей, на­конец…
Так, что-то я раз­мечта­лась и опять на­чала ныть о сво­ей ник­чемной жиз­ни. Все рав­но в бли­жай­шее вре­мя все­му это­му не суж­де­но в ней по­явить­ся. Поч­ти год про­шёл, а я еще толь­ко в на­чале сво­его пу­ти ис­прав­ле­ния. Ме­ня иног­да за­носит то в нытье, то в па­фос. (Ус­лы­шала где-то это кру­тое сло­во, не по­лени­лась пос­мотреть в биб­ли­оте­ке его зна­чение. Так вот, бук­валь­ное зна­чение сло­ва Па­фос (греч) — страсть и стра­дание. Са­мо Про­виде­ние ука­зало мне его, ведь оно пол­ностью ха­рак­те­ризу­ет моё по­веде­ние, ког­да я пе­рес­таю кон­тро­лиро­вать се­бя. Плюс, это ма­ло­упот­ре­битель­ное сло­во, так что его ис­поль­зо­вание в ре­чи по­мога­ет выг­ля­деть ум­ной и на­читан­ной де­воч­кой. Вот толь­ко со мной поч­ти ник­то не раз­го­вари­ва­ет. Но я ра­ботаю над этой проб­ле­мой. Да и мир не ог­ра­ничен Литтл-У­ин­гингом. Пос­ле со­вер­шенно­летия пла­нирую сва­лить из это­го го­рода, а по­том… Но­вое мес­то, но­вые лю­ди, но­вая жизнь, в ко­торой нет мес­та Дур­слям).
— Сколь­ко мож­но тер­петь те­бя, глу­пая дев­чонка?!
Ох, в этой жиз­ни ни­чего не ме­ня­ет­ся. Лад­но, нуж­но пос­мотреть, что я опять сде­лала «неп­ра­виль­но», по­ка лю­бимая тё­туш­ка не приш­ла и не на­ора­ла на ме­ня. Сно­ва. Опус­тив го­лову и сгор­бившись, что­бы ка­зать­ся мень­ше и не­замет­нее, я мед­ленно от­кры­ла дверь и выш­ла из сво­ей «ком­на­ты». Еще од­на при­выч­ка, ко­торая ме­ня ди­ко бе­сит. Ну по­чему я не мо­гу хо­дить по это­му до­му с пра­виль­ной осан­кой? Я прек­расно по­нимаю, что этот спо­соб пе­ред­ви­жения мо­жет пло­хо пов­ли­ять на моё здо­ровье, а зна­чит, и на мое бу­дущее вне этих стен, но ни­чего не мо­гу с со­бой по­делать. По-мо­ему, у ме­ня вы­рабо­тал­ся ка­кой-то реф­лекс на го­лос тё­туш­ки. Я ста­ра­юсь ис­пра­вить­ся, но по­ка что все мои по­пыт­ки ос­та­ют­ся без­ре­зуль­тат­ны­ми. Из кух­ни опять раз­дался не­доволь­ный крик:
— Гер­да, дрян­ная ты дев­чонка, иди сю­да! ЖИ­ВО!
А я так же мед­ленно, буд­то не слы­ша тё­тю, иду на кух­ню. Спе­ци­аль­но ста­ра­юсь ид­ти как мож­но ти­ше, что­бы ус­по­ко­ить­ся и не по­казы­вать тёт­ке сво­его стра­ха. Че­тыре ме­сяца на­зад Дур­сли на­чали при­менять те­лес­ные на­каза­ния, и я по­няла, что пло­хо пе­рено­шу фи­зичес­кую боль. Ви­димо, я ис­черпа­ла за­пасы тер­пе­ния мо­их родс­твен­ни­ков (в своё оп­равда­ние мо­гу ска­зать, что эта са­мая ча­ша тер­пе­ния у них бы­ла сов­сем кро­шеч­ной!) сво­ими дер­зки­ми вы­ход­ка­ми, и они пе­реш­ли на но­вый уро­вень вос­пи­тания. «Го­вори то, что ду­ма­ешь и будь, что бу­дет!» — пло­хая стра­тегия в об­ще­нии с ок­ру­жа­ющи­ми. Но тог­да по­чему тё­туш­ке мож­но по­ливать ме­ня грязью, а мне нель­зя? Или это толь­ко на взрос­лых рас­простра­ня­ет­ся? Хо­тя, Дад­ли то­же об­зы­ва­ет­ся… На­вер­но, ме­ня мож­но уни­жать, ведь за­щитить ма­лень­кую Гер­ду не­кому. Ещё один воп­рос о спра­вед­ли­вос­ти, ко­торой не су­щес­тву­ет… Ко­роче, те­перь я бо­юсь Дур­слей. Чёрт возь­ми, да­же с этой проб­ле­мой не мо­гу спра­вить­ся! Со­берись, тряп­ка! Возь­ми се­бя в ру­ки! Хо­тя бы сде­лай вид, что те­бе не страш­но. Я пох­ло­пала се­бя по ще­кам и… Пос­та­вила си­няк на ла­дош­ке?! Серь­ёз­но, что ли?! Ка­жет­ся, се­год­ня не мой день. Да­же тот па­рень на не­бе сме­ёт­ся на­до мной! Сер­дце бе­шено сту­чит где-то в рай­оне гор­ла то ли от стра­ха, то ли от злос­ти. Шаг — 3 уда­ра, шаг — 3 уда­ра, шаг — тук, тук…
— Сколь­ко мож­но ждать?! Ше­велись, дев­чонка! — с эти­ми сло­вами тё­тя Пе­тунья рез­ко от­кры­ва­ет дверь, за ко­торой сто­яла я. Как в филь­мах, ко­торые смот­рит мой по­рося­чий ку­зен Дад­ли (я его сов­сем не бо­юсь! Прос­то нем­но­го опа­са­юсь…), дверь ста­ла мед­ленно приб­ли­жать­ся к мо­ему ли­цу. За это вре­мя я ус­пе­ла по­думать о мно­гом, но не о том, что­бы увер­нуть­ся и из­бе­жать трав­мы, как сде­лал бы нор­маль­ный че­ловек, а о вся­кой дря­ни (пра­виль­но го­вори­ла те­туш­ка, что я не­адек­ватная, а я ещё и не ве­рила этой ум­ной и про­ница­тель­ной жен­щи­не…). Нап­ри­мер, о том, что у ме­ня че­рез ме­сяц День рож­де­ния и мне ис­полнит­ся (та-да!) 11 лет, о том, что ЕС­ЛИ Дад­ли рез­ко по­худе­ет, то его об­висшие щё­ки бу­дут ле­жать на пле­чах и ми­ло ко­лыхать­ся на вет­ру или об этой прек­расной две­ри, ко­торую нуж­но пок­ра­сить, ибо крас­ка на ней мес­та­ми пу­зырит­ся, осо­бен­но с краю… О, оно ПРИБ­ЛИ­ЖА­ЕТ­СЯ! Не ду­мала, что две­ри та­кие обид­чи­вые. Па-а-аду­ма­ешь, ска­зала, что пло­хо нак­ра­шена, это ведь не по­вод для дра­ки? Хэй, кра­сот­ка, мы с то­бой рань­ше ниг­де не встре­чались? Хо­тя, та­кую как ты, не­воз­можно за­быть. Это на­ша пер­вая встре­ча, а ты уже так близ­ко… Бо­же… Прос­ти, до­рогая, но я не хо­чу с то­бой це­ловать­ся! Я не та­кая! Я по маль­чи­кам! А­ААА!!! По­моги­те! На­силу­ют! Не для те­бя моя ро­за цве­ла, гряз­ная, из­вра­щен­ная де­ревяш­ка! Я еще слиш­ком мо­лода и не опыт­на, а ты во­об­ще БРЕВ­НА КУ­СОК! Ну не-е-ет, я не хо­чу уми­рать! Мо­жет, по­том по­говор…
Это всё, что я пом­ню. Даль­ше тем­но­та.
Го­лова ужас­но бо­лит, ви­димо, эта дверь-пе­дофил­ка неп­ло­хо трах­ну­ла ме­ня. А гла­за не от­кры­ва­ют­ся. Во­об­ще ни­как. И это прос­то пот­ря­са­юще. Прек­расная но­вость. Из-за по­пыток от­крыть то, что ещё не от­кры­то мой, не вос­ста­новив­ший­ся пос­ле ин­тимной встре­чи с дверью, мозг на­чал вы­давать вся­кий бред. Сна­чала пе­ред гла­зами на­чали мель­кать бе­лые му­хи на чёр­ном фо­не. С на­тяж­кой мож­но бы­ло по­думать, что я в кос­мо­се. Но нем­но­го прис­мотрев­шись, я по­няла, что это не сов­сем му­хи. Боль­ше по­хоже на ха­отич­но дви­жущу­юся пер­хоть, ко­торая из­да­ет очень по­доз­ри­тель­ные зву­ки и да­же… ко­вар­но ух­мы­ля­ет­ся?! Что, чёрт возь­ми, здесь про­ис­хо­дит и как я это раз­гля­дела?! Не­уже­ли я уми­раю, и пе­ред тем, как окон­ча­тель­но сдох­нуть, мне по­казы­ва­ют сот­во­рение ми­ра или да­же его ко­нец… Ти­па все умер­шие че­рез это про­ходят… Или это прос­то сот­ря­сение моз­га (бы­ло бы что сот­ря­сать!). Так-так… Ка­жет­ся, пер­хоть нем­но­го ус­ко­рилась, а я да­же на­чала раз­ли­чать ка­кие-то сло­ва в из­да­ва­емых ею по­доз­ри­тель­ных зву­ках:
— Уби­ла… умер­ла…- чёт мрач­но­вато.
— Тварь… уку­си ее…- ку­да, ин­те­рес­но? — за ляж­ку…- а, нет, уже не ин­те­рес­но.
— Что де­лать с те­лом?
Пос­ле этой фра­зы мой мозг ре­шил за­вязы­вать с пер­хотью (пра­виль­но, не­чего ей мою го­лову за­сорять!). Я мед­ленно от­кры­ла гла­за… и тут же по­жале­ла об этом. Пря­мо на­до мной ви­села про­тив­ная, во­ня­ющая по­том, по­росячья ро­жа Дад­ли. Сла­ва Соз­да­телю, он не по­худел! Ес­ли бы его об­висшие щё­ки кос­ну­лись мо­его ли­ца, то я бы не вы­дер­жа­ла и за­виз­жа­ла. Прав­да и сей­час он выг­ля­дит ужас­но, осо­бен­но ког­да смот­рит на ме­ня, как свин пе­ред убо­ем (ни­ког­да не ви­дела это, но, ду­маю, взгляд бед­но­го жи­вот­но­го ни­чем не от­ли­ча­ет­ся от Дад­ли­ного) и бук­валь­но (да, чёрт возь­ми! БУК­ВАЛЬ­НО!) выс­марки­вал свои ко­зяв­ки из двух ды­рок, на­ходя­щих­ся на мес­те но­са (я чувс­тво­вала их! Две! Од­на на под­бо­род­ке! И еще око­ло гла­за! Чёрт, чёрт, чёрт!!! Что, мать ва­шу, де­лать?!). Пос­ле то­го, что я уви­дела (и, твою Пе­тунью, ПО­ЧУВС­ТВО­ВАЛА) мой мозг вык­лю­чил­ся. И это бы­ло офи­ген­но.
***

От­крыв гла­за, я уви­дела до бо­ли зна­комый по­толок и вздох­ну­ла с об­легче­ни­ем. (О, да, бе­зопас­ность! Я спа­сена!) При­вет, чу­лан­чик! Здесь нет ни Дад­ли, ни дя­дюш­ки, ни тёт­ки… Толь­ко я, и ма­лень­кое се­мей­ство па­уч­ков в уг­лу — мои пи­том­цы. Прав­да, ока­залось, что мой ми­лый па­ук Луи — де­воч­ка. И то, я по­няла это по­тому, что из не­го вдруг на­чали вы­лезать па­уча­та. Я сна­чала офи­гела, а по­том на­чала вол­но­вать­ся за па­учи­ху, ведь лю­ди ис­пы­тыва­ют боль, ког­да ро­жа­ют… Те­перь у ме­ня жи­вёт мать-оди­ноч­ка Луи и её дет­ки Тим и Лео. Но ме­ня му­ча­ет воп­рос: «Кто их отец?! Ка­кой урод сде­лал Луи де­тишек, а по­том сва­лил в за­кат?». Этот не­ради­вый па­паша-па­ук ни­чем не от­ли­ча­ет­ся от лю­дей. А я-то ду­мала, что жи­вот­ные нам­но­го луч­ше. Но, я опять от­влек­лась. Мои родс­твен­ни­ки не лю­бят за­ходить в мой чу­лан­чик, да и за­чем им это де­лать? В рас­по­ряже­нии Дур­слей на­ходит­ся це­лый дом с боль­ши­ми свет­лы­ми ком­на­тами. В чём-чём, а в уме­нии на­водить у­ют и по­рядок тё­туш­ке не от­ка­жешь. Но, проб­ле­ма в том, что мо­им чу­ланом под лес­тни­цей кро­ме ме­ня ник­то не ин­те­ресу­ет­ся, и по­это­му он ли­шён мно­гих удобств. Сте­ны ок­ле­ены ста­рыми га­зета­ми, кро­вать мне ско­ро ста­нет ма­лень­кой (её ник­то не ме­нял со вре­мён мо­его за­селе­ния, хо­рошо, что я в ней всё ещё по­меща­юсь), а про «шкаф» с одеж­дой и «стол» и го­ворить не сто­ит. Их фун­кцию вы­пол­ня­ет ста­рая по­цара­пан­ная тум­бочка. Еще мой чу­лан ос­ве­ща­ет толь­ко тус­клый свет нас­толь­ной лам­пы, из-за это­го у ме­ня пор­тится зре­ние, и я но­шу урод­ли­вые оч­ки-ве­лоси­педы. Они бы­ли сло­маны нес­коль­ко раз (жир­ная жо­па Дад­ли пос­та­ралась. Хоть бы на ней глаз вы­рос!) и поч­ти пол­ностью об­мо­таны скот­чем. Как ещё не раз­ва­лились? Но тё­туш­ке на это пле­вать, она толь­ко бе­сит­ся из-за то­го, что дол­жна пла­тить за ви­зиты к оку­лис­ту и по­купать мне оч­ки… Глу­пая жен­щи­на, не мо­жет по­нять эле­мен­тарных ве­щей и сос­та­вить прос­тую ло­гичес­кую це­поч­ку из ку­чи дан­ных. Ведь нам­но­го де­шев­ле один раз сде­лать нор­маль­ное ос­ве­щение в чу­лане и не па­рить­ся, чем тра­тить ку­чу де­нег за ос­мотры и на бен­зин. До боль­ни­цы же ещё до­ехать на­до… Че-е-ерт!!! У ме­ня же чу­жие ко­зяв­ки на ли­це! Их на­до сроч­но уб­рать, но я не хо­чу тро­гать эту мер­зость. Так, сна­чала нуж­но уви­деть это убо­жес­тво, а по­том раз­мышлять о спо­собах ути­лиза­ции! По­это­му я мет­ну­лась под кро­вать, дос­та­ла от­ту­да ко­робоч­ку со сво­ими сок­ро­вища­ми и вы­вали­ла все её со­дер­жи­мое. За­чем я сде­лала это? Да по­тому, что в этой ко­роб­ке ле­жало ма­лень­кое зер­каль­це. Хух… На ли­це нет ко­зявок! Ура, то­вари­щи! Не пред­став­ляю, как бы я уби­рала их. Бр… Да­же ду­мать об этом про­тив­но. Хо­рошо, что это про­изош­ло толь­ко в мо­ей го­лове, а не на са­мом де­ле. Или… Или они прос­то за­сох­ли и от­ва­лились! Бо­же, Гер­да, НЕ ДУ­МАЙ ОБ ЭТОМ! Те­бе по­мере­щились ко­зяв­ки Дад­ли. И все. Это пос­ледс­твия сот­ря­сения, стресс и на­чало пу­бер­татно­го пе­ри­ода. Слиш­ком мно­го со­бытий про­изош­ло вот ты и… Это что?! КРОВЬ?! Ещё и за­сох­шая. Кро­вавая до­рож­ка идёт от мо­его ста­рого шра­ма к вис­ку и скры­ва­ет­ся где-то даль­ше, в во­лосах. Я ос­то­рож­но дот­ро­нулась до ра­ны, пок­ры­той све­жей ко­роч­кой, и она от­ва­лилась! Прос­то взя­ла, черт возь­ми, и отор­ва­лась! Те­перь из мо­его лба кро­вище хле­щет. Я быс­тро взя­ла ка­кую-то бу­маж­ку из ку­чи ве­щей, раз­бро­сан­ных по всей кро­вати, на­лепи­ла её на ра­ну и пос­пе­шила в ван­ну, от­мы­вать это бе­зоб­ра­зие. А мысль о том, что на мо­ём ли­це всё же бы­ли ми­фичес­кие ко­моч­ки соп­лей Дад­ли, зас­та­вила ме­ня пос­пе­шить.
В ван­ной я по­дош­ла к зер­ка­лу и еще раз пос­мотре­ла на свое от­ра­жение. Здесь мож­но уви­деть ли­цо пол­ностью, а не час­тя­ми, как в мо­ём. И что же я ви­жу? Ни­чего не­обыч­но­го. Прос­тая соп­ли­вая дев­чонка. Да уж, на ан­ге­лоч­ка я не по­хожа и ро­ковой кра­сот­кой наз­вать ме­ня нель­зя да­же с на­тяж­кой, хо­тя ка­кие мои го­ды? По­ка что я имею са­мую обыч­ную внеш­ность, ко­торую толь­ко мож­но при­думать (для боль­но­го ре­бён­ка). Блед­ная ко­жа нез­до­рово­го от­тенка, че­рез ко­торую прос­ве­чива­ют ве­ны. Слиш­ком ос­трые чер­ты ли­ца, из-за чрез­мерной ху­добы и ог­ромные яр­кие-яр­кие зе­лёные гла­за — са­мое кра­сивое, что есть во мне. А ес­ли вспом­нить, что гла­за — зер­ка­ло ду­ши, то и мой внут­ренний мир прек­ра­сен (се­бя не пох­ва­лишь, ник­то не пох­ва­лит). Ещё во­лосы есть. Чёр­ные во­лосы, счи­та­ющие рас­чёску сво­им зак­ля­тым вра­гом и бо­рющи­еся с ней каж­дое ут­ро. Сей­час они ле­жат, нет, не так, СТО­ЯТ ль­ви­ной гри­вой и тор­чат в раз­ные сто­роны. На­вер­но, это мож­но ис­пра­вить… По край­ней ме­ре, я се­бя уте­шаю тем, что они прос­то слиш­ком жёс­ткие и подс­три­жены кри­во. Не­дав­но тёт­ка взбе­силась из-за то­го, что наш­ла в сво­ей я­ич­ни­це во­лос и поб­ри­ла ме­ня на­лысо! Сов­сем под ноль! И ей бы­ло пле­вать, что это был ЕЁ куд­ря­вый БЛОН­ДИ­НИС­ТЫЙ во­лос. Как, чёрт возь­ми, чёр­ный и бе­лый мож­но пе­репу­тать?! Я да­же на­ора­ла на неё за это. Но эта жен­щи­на иг­но­риро­вала го­лос ра­зума (в мо­ём ис­полне­нии) и пос­то­ян­но твер­ди­ла, что это мой СЕ­ДОЙ во­лос (ну да, ко­торый рез­ко за­вил­ся, вы­пал из мо­ей го­ловы и пе­реле­тел в тё­туш­ки­ну та­рел­ку). А я по­том всю ночь пе­режи­вала о том, как в шко­лу пой­ду с та­кой ра­дикаль­ной стриж­кой. Не хо­чу быть пос­ме­шищем. Дад­ли, кста­ти, ви­дел ме­ня лы­сой и ржал так силь­но, что у не­го жи­вот раз­бо­лел­ся. Ви­димо, его брюш­ные мыш­цы пе­ренап­ряглись, из-за че­го он два дня из ту­але­та не вы­бирал­ся. Да­же по­худел чу­ток, бед­няжка. Но ни­чего, он ещё на­вер­ста­ет.
Кста­ти, чувс­тво­вать при­кос­но­вения тё­туш­ки к собс­твен­ной лы­сой го­лове бы­ло неп­ри­ят­но. Она ещё пос­ле то­го, как сде­лала своё чёр­ное де­ло, неж­но пог­ла­дила по го­лов­ке и ска­зала: «Блес­тя­ще!». Бы­ло про­тив­но. Я по­жела­ла ей сдох­нуть (толь­ко мыс­ленно, я не ду­ра, что­бы го­ворить то, что ду­маю. На­конец-то до ме­ня это дош­ло). Но всё обош­лось, за ночь они вы­рос­ли опять. И это бы­ло стран­но. Чуд­но. И еще имен­но это­го мне бе­зум­но хо­телось, всю ночь ду­мала: «Вот, бы они быс­трень­ко от­росли!». Дя­дюш­ка по­том це­лую не­делю кри­чал на ме­ня по лю­бому по­воду, об­ви­няя во всех гре­хах че­лове­чес­тва. Бы­ло неп­ри­ят­но, но в це­лом неп­ло­хо (ме­ня не би­ли из-за это­го). Он так эпич­но брыз­гал слю­ной во все сто­роны (я то­же бы­ла под обс­тре­лом, но мне не при­выкать), что я да­же на­чала вол­но­вать­ся за не­го, а вдруг ум­рет от обез­во­жива­ния? И что мне с тру­пом де­лать? Не ос­тавлять же его в при­хожей! Это неп­ри­лич­но, да и во­нять бу­дет… Мож­но бы­ло его за­копать, но это не ин­те­рес­но и за­бито. Ре­зать на пи­роги то­же не ори­гиналь­но, кан­ни­балы из мор­га дав­но це­лое сос­то­яние на этом за­рабо­тали, а я дол­жна быть бо­лее изощ­ренной и сва­лить ути­лиза­цию тру­па на тё­туш­ку! Дол­жна же она при­носить хоть ка­кую-то поль­зу… Но я что-то от­влек­лась, а кровь опять за­пек­лась (по­тому что ду­рац­кая бу­маж­ка при­лип­ла). Ух, ка­кой я риф­моплет! Мо­жет, стать по­этом?.. Хи-хи-хи… По-мо­ему, у ко­го-то нер­вишки ша­лят, но я не бу­ду по­казы­вать паль­цем на это­го че­лове­ка — хо­рошие де­воч­ки так не де­ла­ют. Так, что за мыс­ли?! Я же здесь од­на! Ес­ли я на­чала ис­те­рич­но хи­хикать, по­ра пе­рехо­дить на край­ние ме­ры и на­давать се­бе по­щёчин. Ух, вро­де по­мог­ло, но из-за все­го это­го кровь на­чала сно­ва течь изо лба, а бу­маж­ка мед­ленно от­ва­ливать­ся, по­это­му я её отор­ва­ла. На­вер­но, она ус­пе­ла нем­но­го врас­ти в ме­ня, по­тому что бы­ло боль­но. Ра­на ока­залась до­воль­но глу­бокой. На­вер­ное, опять шрам бу­дет. Точ­но бу­дет, ведь тё­туш­ка не раз­ре­ша­ет поль­зо­вать­ся ап­течкой (ещё и пря­чет её, за­раза!), а края ра­ны схо­дить­ся не со­бира­ют­ся… Вот ма­ло мне од­но­го шра­ма, так те­перь вто­рой по­явил­ся! И оба на ро­же! Нет бы он был где-ни­будь на ко­лене или на ру­ке, что­бы еще боль­ше не пор­тить мое пос­редс­твен­ное ли­чико. У ме­ня уже есть шрам на лбу, с детс­тва, в ви­де се­мер­ки (7). «Мет­ка фор­ту­ны». Счас­тли­вая, блин. Мне при­мер­но был год, ког­да мы с ро­дите­лями по­пали в ава­рию. Они умер­ли, а я нет. На мне ос­тался толь­ко шрам, а от них во­об­ще ни­чего не ос­та­лось, кро­ме фа­милии от­ца — Пот­тер. Я да­же не знаю, где на­ходит­ся их мо­гила. А мо­жет, ее во­об­ще нет. Кто бу­дет хо­ронить нар­ко­мана и шлю­ху? Пра­виль­но, ник­то (мо­жет быть, тет­ка кре­миро­вала их и вы­кину­ла прах, что­бы не ме­шал­ся?). В лю­бом слу­чае ро­дите­ли умер­ли, и с тех пор я жи­ву с тё­туш­кой и её семь­ёй. Но я не жа­лу­юсь. Ес­ли бы па­па и ма­ма вы­жили, то кто зна­ет, что бы бы­ло со мной. Лю­били бы они ме­ня или от­да­ли сра­зу в при­ют? И как бы мы жи­ли? Сколь­ко бы гря­зи я по­вида­ла? Мо­жет быть, ви­дела бы, как мою мать тра­ха­ют за день­ги, а в нес­коль­ких ша­гах кор­чится от лом­ки отец… Во сколь­ко бы я поп­ро­бова­ла нар­ко­тики или ал­ко­голь, и как бы это ска­залось на мо­ем здо­ровье? Во­об­ще о нем ду­мал бы хоть кто-ни­будь? А ес­ли моя ма­ма бы­ла та­кой же, как её сес­тра… Это прос­то кош­мар! У ме­ня бы­ла бы ужас­ная жизнь, и са­ма я бы­ла бы от­вра­титель­но жир­ным из­ба­лован­ным ре­бён­ком. Воз­можно, что­бы да­рить мне по­дар­ки и от­кар­мли­вать, как свинью на убой, ма­тери приш­лось бы уве­личить ко­личес­тво кли­ен­тов, а от­цу сдох­нуть во вре­мя оче­ред­но­го по­ис­ка до­зы. И всю ос­тавшу­юся жизнь, ма­маша поп­ре­кала бы ме­ня этим… Мда, ну и во­об­ра­жение у ме­ня. Я те­перь да­же не знаю, что ху­же: жить с бе­шены­ми Дур­сля­ми или с та­кими ро­дите­лями. В лю­бом слу­чае, что слу­чилось — то слу­чилось. И ка­кие ис­пы­тания не вы­пали бы на мою до­лю, я справ­люсь и вы­лезу из это­го дерь­ма. Пусть я дочь нар­ко­мана и шлю­хи, пусть ни­щая си­рот­ка и бу­дущая прес­тупни­ца… Но я до­кажу всем, и в пер­вую оче­редь са­мой се­бе, что я — Че­ловек, что я осо­бен­ная и все, кто вста­нут на мо­ём пу­ти, по­жале­ют, что ро­дились на свет. Я пой­ду по го­ловам. Я бу­ду мстить. И пер­вы­ми в мо­ем спис­ке ста­нут Дур­сли.
Чёрт, слиш­ком мно­го па­фоса. За­чем я во­об­ще об этом ду­маю? Раз­ве мне на не пле­вать на мне­ние Дур­слей? Пос­то­ян­но о них го­ворю. Не­уже­ли все, что я ду­маю о се­бе — ложь? Мо­жет, я прос­то сла­бач­ка, пы­та­юща­яся ка­зать­ся силь­ной? Ох, как все слож­но. По­думаю об этом поз­же. Нап­ри­мер, на пен­сии.
Я быс­тро ски­нула с се­бя Дад­ли­ны ве­щич­ки и за­лез­ла в ван­ну. По­лежать в ней — моя го­лубая меч­та. Я толь­ко ду­шем поль­зу­юсь. И то, ред­ко. Тем бо­лее, на­лог на во­ду нын­че под­нялся, но для ос­тров­но­го го­сударс­тва, на тер­ри­тории ко­торо­го я про­живаю, это ти­пич­ная лет­няя по­лити­ка. Нуж­но ведь эко­номить на­ши прес­ные ре­сур­сы, а то в та­кую жа­ру все бу­дут тран­жи­рить во­дич­ку. А те, кто все рав­но поль­зу­ют­ся во­дой, обо­гаща­ют каз­ну Ве­ликоб­ри­тании. Клас­сная сис­те­ма. Прос­то и со вку­сом. За бла­говид­ным пред­ло­гом скры­то обыч­ное вы­мога­тель­ство. Но, это толь­ко моё лич­ное мне­ние. Воз­можно, я ви­жу все в мрач­ных то­нах и на са­мом де­ле эта ме­ра вы­нуж­денная, а на­ше пра­витель­ство по-нас­то­яще­му за­ботит­ся о сво­их граж­да­нах (ха-ха!).
Во­об­ще, я ду­маю, что в на­шей стра­не са­мая боль­шая шиш­ка — это Ко­роле­ва Ели­заве­та II. Но она уже сов­сем ста­рая: у неё та­кое мор­щи­нис­тое ли­цо, по­хожее на изюм, и куд­ря­вый бе­лый па­рик. Она что, не мог­ла нор­маль­ный выб­рать, схо­жий на на­тураль­ные во­лосы? Или у них там во двор­це с па­рика­ми нап­ря­жён­ка? А мо­жет быть, это ма­разм? Толь­ко пред­ставь­те, ей 64 го­да! Дав­но уже по­ра на пен­сию. На­вер­ное, она ско­ро ум­рёт и ко­ролём ста­нет её стар­ший сын — принц Чар­ли. Он то­же по­жилой (ему 40 с ко­пей­ка­ми), ещё и же­нат (од­ни ми­нусы у че­лове­ка!). Но его же­на — прин­цесса Ди­ана та­кая ми­лая! У нее нет не­дос­татков (или я прос­то о них не знаю). Кра­сивая, доб­рая и ум­ная. За­хапа­ла се­бе це­лого нас­ледни­ка прес­то­ла! Вот это я по­нимаю, удач­но выш­ла за­муж. Не то, что Пе­тунья. Выш­ла за Вер­но­на и ра­ду­ет­ся, ду­реха. На­вер­но, схва­тила пер­вое, что под ру­ку по­палось и сра­зу в кро­вать! Дад­ли-то че­рез семь ме­сяцев пос­ле свадь­бы ро­дил­ся! Черт, толь­ко сей­час до ме­ня дош­ло, что у тёт­ки брак по за­лету! А мо­жет ку­зен не ре­бёнок Вер­но­на? Но они так по­хожи… Или… Или тёт­ка спе­ци­аль­но от­кар­мли­ва­ет Дад­ли, что­бы все от­ли­чия в жи­ре по­теря­лись! И на ме­ня она сры­ва­ет­ся по­тому, что жизнью сво­ей не­доволь­на. Ну тёт­ка! В мо­лодос­ти, на­вер­но, на пол­ную ка­туш­ку гу­ляла. Ал­ко­голь, си­гаре­ты, бес­по­рядоч­ные по­ловые свя­зи, нар­ко­та… Кош­мар, вот так жи­вёшь ря­дом с че­лове­ком, ду­ма­ешь, что зна­ешь его как об­луплен­но­го, а по­том уз­на­ешь ТА­КОЕ! На­до бу­дет хо­рошень­ко по­думать об этом на до­суге, а сей­час у ме­ня слиш­ком меч­та­тель­ное нас­тро­ение. Для та­ких ве­щей ну­жен серь­ёз­ный под­ход к де­лу и трез­вая го­лова на пле­чах.
На чём я ос­та­нови­лась? Ах, да, у прин­цессы Ди­аны очень оча­рова­тель­ные сы­ноч­ки (в от­ли­чии от мер­зко­го Дад­ли). Ма­лень­кие прин­цы У­иль­ям и Гар­ри (8 и 6 лет со­от­ветс­твен­но) прос­то ми­лаш­ки! Ви­дела их фо­то в га­зете. Да­же хо­тела вы­резать его и лю­бовать­ся по но­чам, но тё­туш­ка отоб­ра­ла вы­рез­ку и обоз­ва­ла во­ров­кой (жал­ко ей что ли?). Эх, ста­рова­та я для прин­цев… Мне уже поч­ти 11, а зна­чит, я не смо­гу вый­ти за ко­го-то из этих кру­тых пар­ней. Ко­неч­но, не обя­затель­но, что­бы же­на бы­ла млад­ше му­жа, но… Ста­тис­ти­ка ут­вер­жда­ет, что обыч­но муж­чи­ны вы­бира­ют се­бе в спут­ни­цы жиз­ни де­вушек-ро­вес­ниц или млад­ше. Но не стар­ше на 3 или да­же на 5 лет (вот единс­твен­ный не­дос­та­ток Ди­аны — слиш­ком поз­дно ро­дила). Жаль, что мне здесь ни­чего не све­тит… Они все же бу­дущие нас­ледни­ки (хо­тя быть не­вес­ткой Ле­ди Ди, что-то не осо­бо хо­чет­ся. По-лю­бому она ко все­му при­дирать­ся бу­дет). Есть ещё принц Эн­дрю — вто­рой сын Ко­роле­вы, но он то­же мне не под­хо­дит: ему 30, у не­го есть же­на и 2 до­чери. Принц Эду­ард (тре­тий сын Ко­роле­вы) до­воль­но мо­лод и да­же не же­нат, но его внеш­ность… Тем бо­лее, я не уве­рена, что за то вре­мя, по­ка я рас­ту, его не околь­цу­ют. Ему уже 26, и ког­да мне бу­дет 20, ему — 35… Нет, нет, нет! Я на та­кое не сог­ласна! Раз­ни­ца в 15 лет — это слиш­ком мно­го. У нас бу­дут раз­ные взгля­ды на мир, раз­ный жиз­ненный опыт, да все раз­ное! Я бу­ду для не­го как ре­бёнок и мне бу­дет тя­жело за­ин­те­ресо­вать его чем-то, по­мимо те­ла (ко­торое мо­жет не ока­зать­ся су­пер сек­су­аль­ным!). Все же я хо­чу, что­бы мой муж лю­бил ме­ня, ува­жал и но­сил на ру­ках, а я бу­ду толь­ко поз­во­лять ему это де­лать, и мо­жет быть, да­же от­ве­чу на его чувс­тва… пос­ле 10 лет бра­ка! Но я нем­но­го от­влек­лась. В ко­ролев­ской семье есть очень сим­па­тич­ный маль­чик, под­хо­дящий мне по воз­расту — Пи­тер Фил­липс (13 лет), это сын прин­цессы Ан­ны, но он не прес­то­лонас­ледник, что ме­ня со­вер­шенно не ус­тра­ива­ет. На этом, к со­жале­нию, все прин­цы за­кон­чи­лись. Ес­ли вы ещё не по­няли, то я тут же­нихов се­бе вы­бираю. Да, из прин­цев, а че­го ме­лочить­ся? Я же не со­бира­юсь ид­ти по сто­пам тё­туш­ки и ло­жить­ся под всех без раз­бо­ру. От жиз­ни нуж­но брать луч­шее, вот я и возь­му! Прин­ца! А что, чем не ва­ри­ант? День­ги, ста­тус и власть… Я мо­гу прос­то ши­кар­но ус­тро­ить­ся (сво­ей зад­ни­цей на тро­не). Вый­ду за­муж, ста­ну прин­цессой и по­несу доб­ро лю­дям. А Дур­сли лок­ти по­том ку­сать бу­дут! Про­воро­нили та­кой шанс при­со­еди­нить­ся к ко­ролев­ской семье! Жаль, что это прос­то глу­пые меч­ты соп­ли­вой дев­чонки. Дочь нар­ко­мана и шлю­хи не мо­жет быть прин­цессой. Без эле­мен­тарно­го зна­ния эти­кета, без при­лич­но­го об­ра­зова­ния и без нор­маль­но­го со­ци­аль­но­го ста­туса. Эх, я сов­сем не под­хо­жу на роль прин­цессы. Про­летаю по всем кри­тери­ям. Да та­кую, как я, прос­то не пус­тят в при­лич­ное об­щес­тво, и да­же ес­ли я ту­да пробь­юсь, ме­ня все рав­но бу­дут счи­тать че­лове­ком вто­рого сор­та. Что­бы на что-то на­де­ять­ся, нуж­но с рож­де­ния вра­щать­ся в этой ту­сов­ке, и да­же при этом ве­ро­ят­ность близ­ко­го зна­комс­тва с ка­ким-ни­будь прин­цем (пусть да­же с Фил­липсом!) чуть боль­ше ну­ля. Чёрт. Я не­удач­ник. И глав­ное, я не мо­гу из­ме­нить то, что де­ла­ет ме­ня па­ри­ей в выс­шем об­щес­тве! Нель­зя вдруг взять и сме­нить ро­дите­лей! Пе­репи­сать ис­то­рию сво­его детс­тва и вы­рас­ти в нор­маль­ной семье, с обыч­ны­ми лю­бящи­ми ро­дите­лями… Блин, опять на­чалось нытье. Со­берись, сла­бач­ка! Пусть у те­бя поч­ти нет шан­сов, но прос­то пос­тавь пе­ред со­бой не­дос­ти­жимую цель и иди к ней, со­вер­шенс­твуй­ся ра­ди неё и да­же ес­ли ты её не дос­тигнешь, то хо­тя бы по­лучишь от жиз­ни боль­ше, чем от обыч­но­го и ров­но­го си­дения на жо­пе. Итак, моя цель — вый­ти за­муж за прин­ца в… при­мер­но в 21, ду­маю, де­сяти лет мне хва­тит. Те­перь на­чинаю дей­ство­вать! Толь­ко нуж­но ещё го­лову по­мыть. Что-то я слиш­ком силь­но за­дума­лась. На­де­юсь, у ме­ня ещё есть вре­мя.
Ров­но че­рез 15 ми­нут я выш­ла из ван­ны, за­вёр­ну­тая в од­но по­лотен­це. Смен­ную одеж­ду я за­была взять, по­тому что очень то­ропи­лась. Вот веч­но со мной та­кое слу­ча­ет­ся! Я слиш­ком рас­се­яна для это­го до­ма. Ещё и тё­туш­ка, встре­чен­ная мной в ко­ридо­ре, ода­рила ме­ня през­ри­тель­ным взгля­дом, сжа­ла гу­бы до то­нень­кой по­лосоч­ки и ска­зала сквозь зу­бы:
— Ты та­кая же, как и моя раз­врат­ная сес­три­ца! Яб­ло­ко от яб­ло­ни не да­леко па­да­ет! Она умер­ла, вот бы и ты сдох­ла по­быс­трее! — и скры­лась за дверью в ван­ну. Я толь­ко скрип­ну­ла зу­бами. Сколь­ко мож­но мне это пов­то­рять?! Знаю я, знаю! Ты мне это поч­ти каж­дый день го­воришь! Я ус­та­ла от это­го. Мне ведь уже без раз­ни­цы, кто мои ро­дите­ли. Я их не знаю. Я с ни­ми не зна­кома. И мне пле­вать на то, ка­кими по­мо­ями ты их по­лива­ешь. Всю свою соз­на­тель­ную жизнь я про­вела у Дур­слей и мне аб­со­лют­но без раз­ни­цы, кем они бы­ли. Ро­дили ме­ня и лад­но. Всем спа­сибо, все сво­бод­ны. Но тё­туш­ка, по-мо­ему, весь Литтл У­ин­гинг прос­ве­тила о том, что при­юти­ла дочь шлю­хи и нар­ко­мана, а она, та­кая неб­ла­годар­ная, по-лю­бому по­том пой­дет по сто­пам сво­их ро­дите­лей. Ге­ны, зна­ете ли… Про­тив­но. Раз­ве она не по­нима­ет, что эти­ми раз­го­вора­ми пор­тит мне бу­дущее! Или тё­туш­ка спе­ци­аль­но так го­ворит, что­бы ме­ня с та­кими ре­комен­да­ци­ями ник­то в кол­ледж не взял?! Но за­чем ей это? Она хо­чет, что­бы я всю жизнь про­вела в их до­ме? Или пос­ле мо­его со­вер­шенно­летия она вы­гонит ме­ня на ули­цу со сло­вами: «Так и зна­ла, что из те­бя ни­чего пут­но­го не вый­дет!». Ва­лить на­до из этой ды­ры. Мо­жет, не сей­час, но поз­же… Я ух­мыль­ну­лась сво­им мыс­лям (как при­ят­но по­меч­тать), и на­до бы­ло имен­но в этот мо­мент, ког­да до за­вет­но­го чу­лана ос­та­лось дой­ти бук­валь­но 5 мет­ров, на до­роге об­ра­зовать­ся пь­яно­му Вер­но­ну. Он пос­мотрел на ме­ня аб­со­лют­но ко­сыми гла­зами ал­ко­голи­ка, за­пых­тел и зат­рясся. Это выг­ля­дело глу­по. Я чуть не рас­хо­хота­лась (это точ­но был бы ис­те­ричес­кий смех — ли­бо от стра­ха, ли­бо прос­то по­тому что он смеш­ной), но го­ды в этом до­ме на­учи­ли ме­ня не по­казы­вать сво­их эмо­ций (хоть это у ме­ня не всег­да по­луча­ет­ся). Я пос­та­ралась быс­тро спря­тать свою ух­мылку (ко­торая ста­ла ещё ши­ре, ког­да я вспом­ни­ла, что воз­можно Дад­ли не его сын), но пь­яные гла­за дя­дюш­ки за­мети­ли мое ве­селье (ну по­чему он пос­то­ян­но ви­дит то, что ви­деть сов­сем не нуж­но? На­до ещё по­рабо­тать над ми­микой, а то по­кер фейс ка­кой-то ко­рявый по­луча­ет­ся). Мо­жет, он прос­то так тут сто­ит, а мо­жет хо­чет на­пугать ме­ня — кто зна­ет, что у пь­яно­го в го­лове. Воз­можно, он ви­дит се­бя эта­ким ко­вар­но-злоб­но-страш­ным дя­деч­кой, от взгля­да ко­торо­го юные не­ок­репшие умы впа­да­ют в ис­те­рику или да­же в об­мо­рок. Я же в этой, пи­саной мас­лом кар­ти­не, ви­жу ма­лень­ко­го (ну лад­но, не ма­лень­ко­го, а гро­мад­но­го внеш­не, но сов­сем кро­шеч­но­го внут­ри), оби­жен­но­го на весь мир сви­нён­ка. Он «ми­ло» на­дува­ет губ­ки и пус­ка­ет пар из, кхм, пя­точ­ка. Но, к со­жале­нию, это об­раз ис­че­за­ет, как толь­ко ме­ня­ет­ся взгляд дя­дюш­ки из рас­те­рян­но­го и нем­но­го ко­сого, в по­хот­ли­вый. Он за­метил, что я в од­ном по­лотен­це, и что мы од­ни. Хм, я ду­мала, это слу­чить­ся поз­же. За­чем ему сей­час ме­ня тра­хать, я же еще ре­бёнок. Мне ка­залось, это про­изой­дет где-то в че­тыр­надцать, ну мак­си­мум, в две­над­цать и то, ес­ли я о-о-очень силь­но вы­рас­ту там, где на­до. Да и ме­сяч­ных у ме­ня еще нет, вдруг это вред­но и я не смо­гу ро­дить по­том, ес­ли во­об­ще не бу­ду бо­ять­ся сек­са. А секс и де­ти — это очень важ­но! Стоп, ведь он не толь­ко сам ме­ня трах­нет, но и под сво­его сы­ноч­ка по­том по­ложит… Вот я влип­ла. Я дав­но за­мети­ла, что он на ме­ня как-то стран­но пос­матри­ва­ет. Жад­но так, нем­но­го бе­зум­но и по­хот­ли­во. Мер­зкий пе­дофил. Его от­вра­титель­ные глаз­ки блуж­да­ют по мо­ему, прик­ры­тому од­ним лишь по­лотен­цем, те­лу, и мне ста­новит­ся страш­но. Нет, не так я се­бе пред­став­ля­ла свой пер­вый раз. Не с пь­яным дя­дюш­кой-сви­ном в чу­лане под лес­тни­цей, по­ка тет­ка в ду­ше, а по­росе­нок иг­ра­ет на компь­юте­ре в сво­ей ком­на­те, и ему бу­дет прос­то лень спус­тить­ся, да­же ес­ли нас­ту­пит ко­нец све­та. Я не хо­чу под­став­лять­ся под дя­дюш­ку. Пла­кали мои ро­зовые меч­ты о прин­цах, о неж­ной и вза­им­ной люб­ви. Ну по­чему ме­ня не сда­ли в при­ют, или я не умер­ла со сво­ими ро­дите­лями в той ава­рии?! Мне страш­но. Весь мой сар­казм и ту­пые шу­точ­ки прос­то вы­лете­ли из го­ловы. Я ведь все­го лишь ма­лень­кая без­за­щит­ная де­воч­ка и на са­мом де­ле до ужа­са бо­юсь быть из­на­сило­ван­ной сво­им дя­дей. Я не смо­гу за­щитить се­бя. Дя­дюш­ка, ка­жущий­ся бе­зум­но ог­ромным, мед­ленно по­дошел ко мне и взял сво­ими гряз­ны­ми паль­ца­ми мой под­бо­родок, зас­та­вив смот­реть ему в гла­за. По­хоть. В его ма­лень­кой и урод­ли­вой ду­шон­ке бы­ла толь­ко по­хоть, ко­торая от­ра­жалась в этих гряз­но-ко­рич­не­вых гла­зах. Я по­пыта­лась выр­вать­ся и от­вернуть­ся, сде­лать хоть что-ни­будь, что­бы не ви­деть этих глаз, не чувс­тво­вать этих паль­цев на сво­ем ли­це…, но он силь­нее ме­ня. Мои гла­за на­чало щи­пать от бес­си­лия, и я с ужа­сом за­мети­ла, что пла­чу. Я опять по­каза­ла дя­де свою сла­бость, и те­перь он бу­дет при каж­дом удоб­ном слу­чае да­вить на это, нас­лажда­ясь мо­ей бес­по­мощ­ностью. Не­нави­жу та­кие мо­мен­ты. Не­нави­жу быть сла­бой и жал­кой! Дя­дюш­ка до­воль­но ух­мыль­нул­ся, по­казы­вая свои жёл­тые зу­бы, из-под мор­жо­вых усов.
— Дет­ка, те­бе страш­но? — ска­зал он и ос­ка­лил­ся еще ши­ре. Ме­ня чуть не выр­ва­ло от за­паха не­мыто­го ал­ка­ша и от его «Я-су­пер-ма­чо» ви­да. — Да, я ви­жу, что страш­но. Ты та­кая… — он приб­ли­зил свое ли­цо к мо­ему, и на мои гла­за на­вер­ну­лись сле­зы от убой­но­го за­паха чес­но­ка и де­шево­го пи­ва. Я ду­мала, что он сей­час лиз­нет мою ще­ку, но его прер­ва­ла тё­туш­ка:
— Вер­нон, что опять нат­во­рила эта де­вица? — и, не до­жида­ясь от­ве­та, про­дол­жи­ла — я всег­да зна­ла, что от этой не­нор­маль­ной ни­чего хо­роше­го не дож­дешь­ся! Это она те­бя так, Вер­нон? Что она с то­бой сде­лала?! Ты всег­да был при­мер­ным семь­яни­ном и не поз­во­лял се­бе на­пивать­ся! — и так да­лее. Под ее кри­ки и при­чита­ния, дя­дюш­ка нем­но­го прот­резвел и от­пустил ме­ня, а я, быс­тро за­бежав в чу­лан, за­пер­ла дверь и без сил по­вали­лась на кро­вать. По-мо­ему, тё­туш­ка рев­ну­ет дя­дю ко мне, но его вни­мание мне со­вер­шенно не нуж­но. Ува­жа­емая Пе­тунья, за­бирай сво­его му­жень­ка! Я на не­го не пре­тен­дую! Ало, жен­щи­на, я еще не нас­толь­ко от­ча­ялась, что­бы хо­теть Вер­но­на. Я ма­лень­кая еще и у ме­ня для это­го слиш­ком боль­шие ам­би­ции. Сей­час я да­же бла­годар­на тё­туш­ке за её кри­ки. Спа­сибо, до­рогая! Ты спас­ла ме­ня от из­на­сило­вания! Я да­же мо­гу ска­зать, что люб­лю те­бя (в ка­кой-то ме­ре и весь­ма сво­еоб­разно). Жаль, что мне при­дёт­ся пря­тать­ся от дя­дюш­ки. На­де­юсь, у ме­ня по­лучить­ся боль­ше не по­падать в та­кие си­ту­ации, ведь тё­туш­ка не всег­да смо­жет прий­ти мне на по­мощь, как се­год­ня (пусть она сде­лала это не спе­ци­аль­но).
Кста­ти, го­да три на­зад со мной про­изош­ла од­на ин­те­рес­ная ис­то­рия. Я ста­ла сви­детель­ни­цей очень за­нима­тель­ной кар­ти­ны… Де­ло бы­ло так. В один прек­расный и сол­нечный день, ме­ня от­пусти­ли до­мой рань­ше на це­лых два уро­ка, по­тому что я хо­рошо на­писа­ла кон­троль­ную по ма­тема­тике. Ос­таль­ных учи­тель­ни­ца ос­та­вила в шко­ле, где они все вмес­те под­робно раз­би­рали ошиб­ки каж­до­го. Так вот, я приш­ла в дом Дур­слей нам­но­го рань­ше по­ложен­но­го сро­ка. Ти­хонь­ко от­кры­ла не за­пер­тую дверь, и на­чала пе­ре­оде­вать­ся. Вдруг, я ус­лы­шала что-то по­доз­ри­тель­ное: то ли виз­ги, то ли сто­ны, то ли ко­шачий ор… Труд­но бы­ло оп­ре­делить, при­роду этих зву­ков. Мне ста­ло лю­бопыт­но, и я ре­шила уз­нать их ис­точник. (Ска­жу сра­зу, луч­ше бы я это­го не де­лала, ведь то, что я уви­дела, про­из­ве­ло на ме­ня не­из­гла­димое впе­чат­ле­ние и на­нес­ло тя­желую пси­холо­гичес­кую трав­му. Со­бытия, про­изо­шед­шие в гос­ти­ной, я хо­тела бы за­быть, как страш­ный сон, но не смо­гу. Эта кар­ти­на нав­сегда от­пе­чата­лась в мо­ей па­мяти.) Так вот, я ре­шила уз­нать, что это за зву­ки и нап­ра­вилась в сто­рону гос­ти­ной. Ока­залось, что тё­туш­ка прос­то смот­ре­ла те­леви­зор, и по­нача­лу я ни­чего осо­бен­но­го в этом филь­ме не уви­дела. Ду­мала, что это опять ка­кой-то слез­ли­вый се­ри­ал для до­мохо­зя­ек, про лю­бовь чер­но­коже­го ра­ба и его бе­лой хо­зяй­ки. Кста­ти, до­воль­но из­би­тый аме­рикан­ский сю­жет, но… Ска­жем так, я силь­но уди­вилась, ког­да по­няла, что негр не прос­то це­лу­ет и об­ни­ма­ет блон­динку. Од­на из его рук сжи­мала грудь де­вуш­ки, а вто­рая под­ни­мала ей юб­ку. Я ещё по­дума­ла, за­чем он это де­ла­ет? Взрос­лые го­ворят, что де­воч­кам нель­зя за­дирать юбоч­ки по­тому, что это неп­ри­лич­но. Но как тог­да по­нимать то, что про­ис­хо­дит на эк­ра­не? По­луча­ет­ся, что взрос­лые опять врут? Или неп­ри­лич­но за­дирать СВОЮ юб­ку, а ЧУ­ЖИЕ мож­но? Неп­ра­виль­но это как-то. Ре­зуль­тат-то от это­го не ме­ня­ет­ся. Все рав­но все ви­дят твои тру­сики, ко­торые по­казы­вать, меж­ду про­чим, то­же неп­ри­лич­но! Ну вот, я сов­сем за­пута­лась! Мо­жет, в этом филь­ме я най­ду хоть ка­кое-то объ­яс­не­ние?
В от­ли­чие от ме­ня, глав­ные ге­рои вре­мени зря не те­ряли. Му­жик уже поч­ти пол­ностью раз­дел блон­динку. Ну, по край­ней ме­ре, её тить­ки бы­ли го­лыми, и за них пос­то­ян­но хва­тал­ся негр. А ещё он на­чал ку­сать бед­няжку за шею, как вам­пир. И я в ко­торый раз по­рази­лась фан­та­зии аме­рикан­цев. Это же на­до та­кое при­думать! Негр-раб-бес­смертный-вам­пир влюб­ля­ет­ся в свою юную смер­тную хо­зяй­ку! Мне бы та­кое да­же в го­лову не приш­ло! Но… По­чему он не пь­ёт кровь, а раз­де­ва­ет де­вуш­ку? Хо­тя, мо­жет это ка­кой-то Вам­пир­ский Ри­ту­ал, в ко­тором на­до, как мла­денец по­пить мо­лока из гру­ди (что же он тво­рит?! Раз­ве так мож­но?!), а по­том толь­ко из шеи? Я же не сна­чала смот­ре­ла, мо­жет, до это­го все объ­яс­ни­ли? Негр на­чал ли­зать де­вуш­ку и пол­ностью зад­рал её юб­ку. Бр… Его язык ос­тавлял слю­нявые до­рож­ки на те­ле сво­ей хо­зяй­ки. Так мер­зко! Её да­же пе­редер­ги­вало из-за это­го, но она тер­пе­ла (че­го толь­ко не сде­ла­ешь ра­ди люб­ви)… Что?! А где тру­сы? Как она без них хо­дит? Или это оче­ред­ная фиш­ка взрос­лых, о ко­торой не рас­ска­зыва­ют де­тям? Раз­ве­ли тут сек­ре… Мышь! У блон­динки под юб­кой мышь! Ма­лень­кая и се­рая! Кош­мар, она же пря­мо на пи­се си­дит! Э?! Негр… ГЛА­ДИТ её?! Это… Это не мышь. Это прос­то ку­сок во­лос. Но что он там де­ла­ет? Хо­тя… У ВЗРОС­ЛЫХ НА ЭТОМ МЕС­ТЕ ВО­ЛОСЫ РАС­ТУТ?! Но за­чем? Это ведь нек­ра­сиво. А мо­жет, юб­ки за­дирать нель­зя по­тому, что у де­тей в этом мес­те нет во­лоси­ков? На мла­ден­цев ведь то­же ша­поч­ки на­дева­ют, по­ка у них во­лосы не от­растут на го­лове. Но по­чему ник­то об этом не го­ворит? Ес­ли де­тям нор­маль­но объ­яс­нить, что по­ка во­лосы не по­явят­ся… Фу… Негр за­сунул свою ру­ку пря­мо в… в… Пря­мо ту­да за­сунул! И ше­велит ею там! А де­вуш­ка так скри­вилась и сто­нет сквозь зу­бы… Ей, на­вер­но, очень боль­но. По­чему он так из­де­ва­ет­ся над сво­ей воз­люблен­ной? Ка­кое от­вра­титель­ное ки­но. Что-то мне рас­хо­телось смот­реть на эти пыт­ки. Я и без от­ве­тов на свои воп­ро­сы обой­дусь! Я пе­реве­ла взгляд на тё­туш­ку и чуть не упа­ла. Она… Эта жен­щи­на де­лала то­же са­мое, что и негр, толь­ко сво­ей ру­кой. Она ко­выря­лась ТАМ паль­ца­ми и то­же сто­нала. То, что я при­няла за ко­шачий ор, ока­зались сто­нами тет­ки. Это бы­ло ужас­но. Её ши­роко раз­дви­нутые но­ги и паль­цы, за­леза­ющие в во­лоса­тую пи­сю, из ко­торой что-то те­чёт… Ну за­чем она это с со­бой де­ла­ет?! Тёт­ка уже не мо­жет тер­петь боль (сто­нет, кри­вит ли­цо, да­же опи­салась!), но про­дол­жа­ет дви­гать паль­ца­ми. Я с ужа­сом гля­дела на неё и не мог­ла по­шеве­лить­ся. Те­туш­ка на­чала дви­гать ру­кой быс­трее, а в те­леви­зоре блон­динка рез­ко за­вопи­ла:
— О, да! Не ос­та­нав­ли­вал­ся, Том­ми!
То, что я уви­дела на эк­ра­не до­било ме­ня. Негр, дер­жа ко­лени де­вуш­ки, за­совы­вал свою… А что это? Не­жели у маль­чи­ков она ТА­КАЯ? На хо­бот нем­но­го по­хожа. И на со­сис­ку. (Как же это наз­вать: хо­босис­ка, хо­босо­сис или хо­босос?) Я же те­перь их есть не смо­гу! Каж­дый раз бу­ду вспо­минать, что это… Бе-е-е… Ну по­чему ме­ня от­пусти­ли с уро­ков? За­чем я приш­ла в дом, раз­ве я не мог­ла по­гулять где-ни­будь и не ви­деть все­го это­го? Что ж мне так в жиз­ни не ве­зет?! В чем я про­вини­лась? Чёр­то­во лю­бопытс­тво. Все из-за не­го. Мож­но бы­ло прос­то ти­хонь­ко прой­ти в свой чу­лан и не трав­ми­ровать свою пси­хику та­кими ве­щами. Но нет, Гер­де на­до все уз­нать, а то она спать спо­кой­но не смо­жет! Так я те­перь по-лю­бому спо­кой­но спать не смо­гу. Кош­ма­ры за­муча­ют.
— Чёрт, То-о-о-ом, ммм… Да…, — раз­да­валось из те­леви­зора.
Негр ак­тивно дви­гал сво­ей шту­кой в пи­се де­вуш­ки (а те­туш­ка ру­кой в сво­ей), ког­да та вдруг вся зат­ряслась и за­ора­ла дур­ным го­лосом. Я ду­мала, что у неё при­падок. Или она уми­ра­ет. Но, по­вол­но­вать­ся за де­вуш­ку я не ус­пе­ла. Тёт­ка ус­ко­рилась, и в ком­на­те ста­ли раз­да­вать­ся про­тив­ные хлю­па­ющие зву­ки. Буд­то её пи­ся чав­ка­ет, по­едая паль­цы. А по­том и те­туш­ка ста­ла стран­но дер­гать­ся, то под­ни­мая, то опус­кая по­пу. Её ли­цо ужас­но скри­вилось и пок­расне­ло. За­пах­ло по­том и чем-то не­понят­ным. Гу­бы тет­ки сжа­лись в ни­точ­ку, но я все рав­но смог­ла раз­ли­чить её от­ры­вис­тые: «Да. Да. Да.». Ме­ня уже ни­чего не удив­ля­ло. Эти взрос­лые, все по­голов­но, ка­кие-то не­нор­маль­ные. А в те­леви­зоре негр дос­тал из блон­динки ЭТО и об­лил её мо­чой. Бе­лой… Я не вы­дер­жа­ла и сбе­жала. Прос­то боль­ше не мог­ла смот­реть на это.
Толь­ко к при­ходу Дад­ли я смог­ла ус­по­ко­ить­ся. До это­го, я прок­ру­чива­ла в го­лове все, что ви­дела в гос­ти­ной. По-мо­ему, де­вуш­ка и те­туш­ка не ис­пы­тыва­ли бо­ли. Им нра­вилось это? Ведь те­туш­ка — жи­вой че­ловек, а не те­леви­зи­он­ный пер­со­наж. И она это де­лала. Зна­чит, это нуж­но. Но за­чем? На этот воп­рос я обя­затель­но най­ду от­вет. Не зря же я так мо­раль­но пос­тра­дала.
Поз­же я наш­ла в ве­щах тё­туш­ки ещё нес­коль­ко та­ких филь­мов и да­же не­кото­рые из них пос­мотре­ла. В ко­роб­ке с пор­но-кас­се­тами ле­жала од­на ин­те­рес­нень­кая кни­жица… «Жен­щи­на в пос­те­ли» на­зыва­ет­ся. Там бы­ло мно­го по­лез­ной ин­форма­ции. И о сек­се, и о взрос­ле­нии, и о раз­ли­чи­ях меж­ду маль­чи­ками и де­воч­ка­ми… В об­щем все те воп­ро­сы, на ко­торые я хо­тела уз­нать от­вет и да­же боль­ше! В кни­ге рас­ска­зыва­лось о том, как прив­лечь вни­мание муж­чин, как флир­то­вать с ни­ми, да­же о том, как вес­ти се­бя при по­тере девс­твен­ности (да, те­перь я знаю, что оз­на­ча­ет это сло­во)! Я ук­ра­ла этот пот­ря­са­ющий ис­точник ин­форма­ции. Хоть я и не все ещё по­нимаю, но, ду­маю в бу­дущем, мне она боль­ше при­годит­ся, чем тё­туш­ке.
И за­чем я вспом­ни­ла о том, как впер­вые стол­кну­лась с сек­сом? А, точ­но. Я же тут чу­дом из­бе­жала из­но­сило­вания. Хоть бы этот день быс­трее за­кон­чился! Я пос­мотре­ла на ма­лень­кие ча­сики, ви­сев­шие на сте­не (ста­щила их у Дад­ли­ка, они ему все-рав­но не нуж­ны. Сом­не­ва­юсь, что он уме­ет оп­ре­делять вре­мя). Пол седь­мо­го. Ве­чер. Ни­чего се­бе! Это сколь­ко я в от­ключ­ке про­валя­лась, ес­ли уда­рилась ча­сов в 9-10. Так, пол­ча­са на душ… Боль­ше вось­ми?! И кто ме­ня в чу­лан пе­ренес? На­де­юсь, это был не дя­дюш­ка. Да­же ду­мать не хо­чу, что он мог де­лать с мо­им те­лом, по­ка я бы­ла без соз­на­ния… Чер­то­ва дверь, чер­то­ва тёт­ка! Все проб­ле­мы из-за неё. Тем бо­лее ско­ро ужин, не­уже­ли она са­ма го­товить бу­дет? Вот это да! Та­кого не бы­ло уже го­да два-три. Обыч­но я за­нима­юсь зав­тра­ками и ужи­нами в этом до­ме, а обед был на тё­туш­ке. Рань­ше, в буд­ни я не всег­да ус­пе­вала го­товить сра­зу пос­ле шко­лы, по­это­му ме­ня отс­тра­нили от это­го. Те­перь, сла­ва Соз­да­телю, у ме­ня ос­та­ёт­ся боль­ше вре­мени на вы­пол­не­ние до­маш­не­го за­дания. Но го­товить ут­ром и ве­чером… Нет, я не жа­лу­юсь. Ва­рить, жа­рить, печь… Мне нра­вить­ся этим за­нимать­ся, но толь­ко не для Дур­слей. Ви­деть, как они пи­та­ют­ся… Это зре­лище нап­рочь от­би­ва­ет ап­пе­тит на год впе­рёд. Но, к со­жале­нию, мою еду кро­ме них ник­то не ест (толь­ко по­ка!). Ду­маю, хо­рошо про­качен­ный на­вык го­тов­ки в бу­дущем, мне очень при­годить­ся. Как го­ворить­ся, путь к сер­дцу муж­чи­ны ле­жит че­рез его же­лудок, а мне нуж­но сер­дце прин­ца… Зна­чит я дол­жна про­бить­ся че­рез Ко­ролев­ский Же­лудок! Чёрт, толь­ко что по­дума­ла о том, что слу­чай­но наш­ла путь к сер­дцу дя­дюш­ки… Раз я его кор­млю, то и его сер­дце при­над­ле­жит мне (ес­ли так, то он вы­ража­ет свою лю­бовь очень при­митив­ным спо­собом - за­кинул на пле­чо и бе­гом в пе­щеру, тра­хать. Луч­ше бы день­жат под­ки­нул!). Кош­мар, что же де­лать? Мо­жет на­чать пор­тить еду? Но тог­да нач­нут пор­тить уже ме­ня. Это ка­кой-то по­роч­ный круг. Чем вкус­нее я го­тов­лю, тем боль­ше вни­мания по­лучаю от дя­дюш­ки. Я го­тов­лю — дя­дюш­ка ест — ду­ма­ет, «Ка­кая сим­па­тич­ная у ме­ня пле­мяш­ка» — пы­та­ет­ся ме­ня трах­нуть. И нет вы­хода из этой си­ту­ации. Я же не мо­гу прос­то взять и пе­рес­тать го­товить! Во-пер­вых, я люб­лю это де­лать (в от­ли­чии от мо­их дру­гих до­маш­них обя­зан­ностей. Мыть по­лы, уха­живать за ро­зами тё­туш­ки и уби­рать за Дад­ли его во­нючие нос­ки — сов­сем не кру­то). Во-вто­рых, у ме­ня хо­рошо по­луча­ет­ся и мне хо­телось бы и даль­ше со­вер­шенс­тво­вать­ся в этой сфе­ре. В-треть­их, я в лю­бой мо­мент мо­гу поп­ле­вать им в та­рел­ку. Черт… Ну по­чему все ге­ни­аль­ные идеи при­ходят так не вов­ре­мя! Это, по край­ней ме­ре, хоть нем­но­го уте­шило бы ме­ня. Не хо­чу ви­деть как они едят. Это от­вра­титель­но! Крош­ки изо рта па­да­ют в та­рел­ку, а по­том их сно­ва за­пихи­ва­ют в рот, а они опять па­да­ют… Бр… Ужас­ная кар­ти­на. А зву­ки?! Как мож­но так гром­ко чав­кать? Ещё и по гос­тям хо­дят с та­кими ма­нера­ми. И как толь­ко их при­нима­ют в при­лич­ном об­щес­тве? Мо­жет, они хо­дят к свинь­ям? Но те нам­но­го ак­ку­рат­нее ку­ша­ют, в от­ли­чии от Дад­ли. Кста­ти, уже ве­чер, а тёт­ка не го­нит ме­ня к пли­те. Стран­но… Не­уже­ли и вправ­ду са­ма го­товит? Тог­да я мо­гу нем­но­го от­дох…
Ма­лень­кая дверь в мою скром­ную оби­тель рез­ко от­кры­ва­ет­ся и вре­за­ет­ся в кро­вать. А в чу­лан­чик под лес­тни­цей вры­ва­ет­ся тё­туш­ка (нас­коль­ко ей это поз­во­ля­ют её га­бари­ты) и ты­чет мне в ли­цо ка­кой-то бу­тыл­кой.
— Что ты тво­ришь, дев­чонка? Кто раз­ре­шил те­бе тро­гать мои ве­щи?! Да как те­бе во­об­ще в го­лову приш­ло мыть свои пат­лы мо­им шам­пу­нем? — виз­жа­ла она, пот­ря­сая ка­кой-то го­лубой ба­ноч­кой пря­мо пе­ред мо­им ли­цом.
Я нем­но­го офи­гела. Что за на­ез­ды? По­чему эта ис­те­рич­ка вры­ва­ет­ся в мою ком­на­ту, на­чина­ет орать на ме­ня и чуть ли не бь­ёт ме­ня по ли­цу этой сра­ной бу­тыл­кой? И при чем тут шам­пунь? Она на­пилась им что ли? Хва­тит тряс­ти пре­до мной этой чер­то­вой бан­кой! Ты ме­ня ди­ко от­вле­ка­ешь этим мель­те­шени­ем и я не мо­гу рас­шифро­вать твои виз­ги.
— Я не поль­зо­валась ва­шим шам­пу­нем, — пре­дель­но веж­ли­во от­ве­тила я. Кто зна­ет, что ещё при­дёт в го­лову этой ис­те­рич­ке? Сов­сем с ума сош­ла. Мне её во­нючий шам­пунь да­ром не ну­жен! У не­го та­кой при­тор­ный за­пах, что у ме­ня гла­за сле­зят­ся и бле­вать тя­нет. По-мо­ему, у тё­туш­ки Крас­ный день ка­лен­да­ря или кли­макс (что­бы не зна­чило это сло­во, ко­торое с ужа­сом про­из­но­сит жен­щи­на из рек­ла­мы по те­леви­зору). А ина­че с че­го бы так орать?
— Как это не поль­зо­валась?! А кто тог­да? Быс­тро соз­на­вай­ся, это ты сво­рова­ла мой шам­пунь? Смот­ри, — впе­чата­ла она зло­получ­ную ба­ноч­ку мне пря­мо в ли­цо, — как ма­ло ос­та­лось.
Сла­ва Соз­да­телю, я ещё не на­дева­ла оч­ки пос­ле ван­ны, а то она бы раз­би­ла их (а ос­колки стёк­ла ос­та­вили бы на мо­ей ро­же ещё нес­коль­ко шра­мов). Вот как, как мож­но быть та­кой глу­пой? Да­же я, поч­ти сле­пая, ви­жу, что в бу­тыл­ке боль­ше по­лови­ны. И она бы это уви­дела (но я не уве­рена), ес­ли бы пе­рес­та­ла так нат­ря­сывать бан­ку. По­лови­на жид­кости прос­то рас­теклась по стен­кам фла­кона, а она так вол­ну­ет­ся, буд­то Дад­ли уже два ча­са го­лода­ет.
— Мо­жете по­нюхать мою го­лову и убе­дить­ся, что она не пах­нет ва­шим за­меча­тель­ным шам­пу­нем.
На­де­юсь, лесть хоть нем­но­го ус­по­ко­ит её.
— За­чем мне ню­хать твою вши­вую го­лову?! — не про­кати­ло. — А-а-а… Я по­няла! Те­бе так пон­ра­вил­ся за­пах, что ты пол­бу­тыл­ки вы­лила на се­бя, что­бы пе­ребить свою вонь? Но те­бе это не по­мог­ло! От те­бя все ещё смер­дит… — тё­туш­ка под­жа­ла гу­бы. — Ты се­год­ня весь день ва­лялась в пос­те­ли, так что ос­та­нешь­ся без ужи­на. А шам­пунь ты мне еще от­ра­бота­ешь.
Те­туш­ка выш­ла из ком­на­ты, а я все ещё бы­ла в шо­ке. Не люб­лю та­кие раз­го­воры. Пос­ле них я чувс­твую се­бя ужас­но ус­та­лой, а в го­лове толь­ко од­на мысль: «Твою мать, что это толь­ко что бы­ло?!». Мо­жет, те­туш­ка энер­ге­тичес­кий вам­пир? Или у неё прос­то не­дот­рах, вот она и сры­ва­ет­ся на ме­ня. Стран­но все это. Во­об­ще, Пе­тунья Дурсль ока­залась очень ин­те­рес­ным че­лове­ком. Обя­затель­но на­до про­верить все свои мыс­ли на её счёт. Мо­жет, у неё еще есть шанс стать адек­ватной. Хо­тя, я се­год­ня ни­чего не ела с ут­ра и по­лучи­ла трав­му, а тё­туш­ка что сде­лала? Ли­шила ме­ня ужи­на и не ока­зала ме­дицин­скую по­мощь! Она да­же спир­том мне ра­ну не пред­ло­жила об­ра­ботать! Я нем­но­го по­горя­чилась, го­воря о том, что тёт­ка мо­жет быть нор­маль­ным че­лове­ком. Всё-та­ки Дур­сли слиш­ком силь­но ме­ня не­нави­дят…
Но об этом я по­думаю зав­тра.