Глава 1Молли медленно приходила в себя, постепенно начиная чувствовать руки и ноги. Это было сложно — еë словно поместили внутрь огромного куска желе, и вся информация об окружающей действительности просто оставалась где-то за его пределами.
Мда — давненько она не попадала под экспериментальные заклинания своих близнецов. Пожалуй, в последний раз такое приходило, когда еë сорванцы были на втором курсе Хогвартса — несколько безвредных, но очень неприятных сглазов из семейного арсенала Пруэттов быстро объяснили мальчикам, почему их мама не подходит на роль подопытного гнома.
Видимо, мысли о родовых сглазах разбудили спящие воспоминания — ей упорно чудилось, как кто-то звал еë по старому, почти забытому имени.
— Миа? Миа, ты в порядке? Миа!
Да, именно так к ней обращались давным-давно, в родительском доме. Артур честно пытался понять, почему «Моринн» сокращали до «Миа», но в результате плюнул и придумал вариант «Молли» — и после того, как она сделала свой выбор, миссис Уизли уже никогда не слышала иного обращения.
— Миа! Мерлин великий, да что ж это такое. Ты уже позвал колдомедика, Гид? Ну так зови! Да ничего не было, она шла, а потом вдруг упала!
Да, теперь она, кажется, узнаëт голос своего старшего брата. Фабиан? Их с Гидеоном голоса практически неотличимы, но ведь не зря Фэб обратился к младшему брату. Но почему ей вспоминаются именно они?
— Миа!
Молли тряхнуло, и она распахнула глаза — над ней нависали еë мëртвые и слишком молодые братья. Невозможно!
— Что с тобой, Миа? Ты смотришь…
— …Очень странно.
Гид и Фэб действительно всегда так делали. Заканчивали предложения друг за друга или говорили одновременно — когда Фред и Джордж впервые начали делать также, она чуть с ума не сошла.
Два призрака прошлого быстро переглянулись, а потом осторожно потянулись к Молли. Только в этот момент она поняла, что лежит на полу, в точно таком же коридоре, как в Пруэтт-мэноре.
— Сестрëнка, ты нас пугаешь. Может, этот Нотт и не лучший претендент на роль твоего мужа…
-… Хотя вы вряд ли когда-нибудь разговаривали…
-… Но ты же знаешь…
— Что отец ни за что не изменит своего решения.
Братья хором закончили свою мысль и выжидательно уставились на свою младшую. Молли, как раз пытавшаяся подняться, тихо охнула и лёгла обратно на пол.
Всë понятно.
Экспериментальная ветка Джорджа сработала — именно так, как задумал еë гениальный мальчик, просто не на том человеке. И артефакт, как и было заявлено, перенëс еë в день, когда решилась еë судьба.
Тогда, в прошлом, когда она была молодой и беззаботной Моринн Пруэтт, отец задумал выдать еë замуж по расчëту. Фабиан и Гидеон хотели открыть своë предприятие, свободных денег не было, и выгодный брак решил бы сразу несколько проблем. Выбор пал на молодого Кендрика Нотта — еë долговязого и самовлюблëнного однокурсника-слизеринца, чей отец был верным сторонником Волан-де-Морта. Впрочем, далëкого от политики лорда Пруэтта чужие взгляды волновали куда меньше, чем идея родных сыновей. Но, как бы Моринн ни любила своих братьев, приносить в жертву своë личное счастье она тогда не собиралась.
Молли всегда считала, что они с Артуром были предназначены друг для друга. Они влюбились с первой встречи, и нежность, трепетность и хрупкость их отношений сохранялась все годы их брака. Конечно же, она была инициатором — скромный и тихий Уизли полгода ходил за ней тенью, вздыхал по углам и смотрел болезненно-влюблëнными глазами, но совершенно не собирался приближаться к объекту своего обожания. Зато он посвящал ей свои изобретения — а Артур всегда был гениальным артефактором, пусть он и не мог в полной мере проявить себя из-за своего «наследия».
Он был чистокровным, конечно же. Не очень знатным, но с хорошей родословной — и с клеймом Предателя Крови, полученным ещë его прадедом. Еë муж никогда не рассказывал, за что Уизли получили родовое проклятие, и ей так и не удалось это выяснить через своих друзей. Артур нëс это бремя тихо, помощи не просил и ни на что не рассчитывал — деятельную и взрывную Моринн Пруэтт это совершенно не устраивало.
Если она правильно помнит, то артефакт перенëс еë в лето перед последним курсом — в тот роковой день, когда она наотрез отказалась выходить замуж за Кендрика.
Потом были скандалы, ссоры и ужасные оскорбления, которые она прокричала в лицо своему гордому жениху, навсегда став его врагом. Отец весь год пытался что-то придумать, но Молли снова всë разрушила, просто сбежав со своим Уизли и уже ни разу не вернувшись в отчий дом.
Изначально план был прост. Взрывная Пруэтт была уверена, что отец всë-таки любит еë, и рано или поздно он простит свою дочь, снимет проклятие Предателя Крови с Артура, и всë будет хорошо.
И, возможно, так оно и было бы, но помириться с отцом они просто не успели. Какие-то мысли были у еë братьев — потом они погибли вслед за лордом Пруэттом, и всë это потеряло хоть какое-то значение.
Нет, Молли Уизли никогда не жалела о том, что выбрала Любовь. Да, она навсегда потеряла множество друзей и своë место среди аристократии, жила не в поместье, а в Норе, выслушивала оскорбления Ноттов и Малфоев и была вынуждена сама вести быт и смотреть за многочисленными детьми. Да, были сложности, хотя Артур всегда старался брать побольше работы, создавая сложнейшие артефакты на заказ, были и горести — но дочь рода Пруэтт так просто не сломить.
Молли Уизли боролась до конца. Проводила запрещëнные ритуалы, вливала свою магию и жизнь, жертвовала родовыми способностями и смогла снять клеймо Предателей Крови со всех своих детей, хотя в итоге оказалась в шаге от статуса сквиба. Но — не жалела. Ни за что. Никогда.
— Миа, ну ты чего?
Молли хотела бы сказать, что сделала бы свой выбор снова — но сейчас, когда еë живые старшие братья обеспокоенно носились вокруг, она даже мысленно не могла произнести роковые слова.
— Я шла к отцу, верно? Чтобы обсудить помолвку?
Близнецы переглянулись. Младшая неслабо их напугала — она просто рухнула посередине коридора и минут десять лежала без движения, а, очнувшись, выглядела слишком потерянно.
— Неважно, Миа. Давай позовëм колдомедика?
— Ты и правда выглядишь плохо, сестрëнка. Не ходи.
Значит, она права — именно сейчас она собиралась высказать отцу всë, что думает об этой помолвке, и сообщить о своих чувствах к Артуру. И вот, она снова здесь — на кону еë счастливая семейная жизнь и гложущее чувство, что, возможно, причиной падения рода Пруэтт стало именно еë решение.
Тогда Молли не знала, что скоро начнëтся война с Волан-де-Мортом, что еë семья погибнет, что всë пойдëт не так, как ей думалось в семнадцатилетней влюблëнной голове. Сейчас она точно знает последствия. И, возможно — только возможно! — свадьба с Ноттом сохранит жизнь еë братьям. Потому что, насколько ей известно, денег отец так и не нашëл, и Гид с Фэбом пошли по совершенно иному пути, в конце которого оказался Орден Феникса.
Она всë-таки встала с пола, позволяя братьям поднять себя и наложить несколько очищающих заклинаний.
— Вы знаете, что эта помолвка затеяна для того, чтобы вы смогли открыть Бюро Проклятий? Что Нотты просто покупают мою чистую кровь?
Близнецы переглянулись, и Молли сразу поняла — не знают, но догадываются. Она тоже узнала не сразу — лишь когда Нотты прислали официальный отказ от помолвки, и разьярëнный отец прокричал ей это в лицо.
— Ты, наверное, что-то путаешь.
Их неуверенный тон выдавал их с головой. Кажется, они и сами были не в восторге от этой идеи, но и отступить уже не могли. К тому же, на кону была их мечта — на их месте она бы тоже не стала колебаться.
Гид и Фэб переглянулись, до ужаса напоминая книззлов, которых застали за воровством.
— К тому же…
— …Это не самый плохой вариант.
— Нотты, вроде, приличная семейка…
-… Вдруг слюбится?
Молли только тяжело вздохнула — вся семья упорно игнорировала еë любовь к Артуру, наивно думая, что это «подростковая дурь, которая пройдëт». Так вот, дорогие мои — не прошла. За тридцать лет не прошла.
— А отец ждëт меня?
Она и забыла, что близнецы, совсем как еë дети, постоянно переглядывались, будто общаясь силой мысли. А ведь раньше еë жутко бесило, что для Гида и Фэба она всегда была немного лишней.
— Ждëт. Но он не обидится, если ты не придёшь и не устроишь истерику.
И, в целом, Моринн Пруэтт была согласна со своими братьями.
