Глава 20 «Одобрение»Урок второй.
У Северуса был антидот, и он понятия не имел, почему не вспоминал о нем прежде. Еще будучи студентом, он использовал его пару раз, чтобы не выставить себя дураком. Если человек влюблялся в кого-то, то стоило выпить это зелье и все чувства притуплялись. Северусу уже давно не приходилось прибегать к помощи антидота, и сейчас он корил себя о такой забывчивости.
Теперь он был готов к ее приходу. Больше он не будет отвлекаться на каждое ее движение. Все встанет на свои места, с этого момента она, как и прежде, будет лишь его студенткой. И не важно, что ему придется пить это зелье до конца своих дней. Он все продумал. Антидот должен сработать.
Когда пришло время, Северус сел за свой стол и принялся ждать Гермиону. Когда ученица появилась в дверях, он посмотрел на ее лицо и почувствовал… безразличие. Зелье действует!
- Сегодня, мисс Грейнджер, мы будем работать над довольно сложным зельем. Поэтому я помогу вам с приготовлением. Вот список ингредиентов, - слова звучали абсолютно спокойно. Северус чувствовал себя уверенным, он вновь контролировал свои эмоции.
Гермиона молча принесла котел и ждала последующих указаний. Северус осторожно наблюдал за ней, надеясь, что зелье не прекратит неожиданно работать. Если бы только… Он ненавидел думать, что эта девушка оказывает на него такое влияние.
Он подошел к столу гриффиндорки и начал давать указания:
- Сейчас вы будете готовить Волчье зелье. Его приготовление требует особого внимания, раз уж вы решили стать колдомедиком. Если вы справитесь с ним, то справитесь со всеми последующими зельями, которые вам предстоит изучить в этом курсе. Ваши ингредиенты, - он осторожно предал ей пакет, стараюсь не прикасаться к девушке.
- Сегодня наш урок продлится только час. Вам этого будет достаточно, можете приступать, - и снова никаких эмоций. Северус не спешил уходить, он наблюдал за дальнейшими действиями студентки. Гермионе хватило одного объяснения, чтобы понять принцип приготовления. Теперь профессору оставалось только следить за процессом. Не смотря на близость девушки, внутри он оставался спокоен. Он не чувствовал ничего, и это было прекрасно.
Гермиона сильно нервничала и постоянно оглядывалась на мужчину. Северус видел, как она лихорадочно заправила выбившуюся прядь волос за ухо и потянулась за ингредиентом… за неправильным ингредиентом.
Не думая ни секунды, он схватил ее за руку до того, как зелье было испорчено. Столь непредвиденный контакт разрушил весь его самоконтроль. Кожа на ее руке была мягкой и гладкой, а ее маленькая ладошка умещалась в его. Все эмоции вырвались наружу, заполняя сердце и рассудок. Северусу стоило больших усилий сохранить выражение спокойствия на лице.
- Профессор?
Он медленно повернулся к Гермионе, замечая, что их лица находятся в опасной близости. Их глаза встретились, и он был не в силах спрятать эмоции. Северус заметил смущение девушки. Они стояли совсем рядом, его рассудок, охваченный чувствами, предательски натолкнул на мысль, что стоит только немного наклониться, и он сможет поцеловать ее…
- Не тот ингредиент, - Северус все-таки заставил себя успокоиться. Очень медленно он разжал ладонь, проведя пальцами по ее руке. Пытаясь унять дыхание, Снейп резко развернулся и направился к своему столу. Кожу покрывали мурашки. Он не понимал, что происходит. Несколько раз он разжимал и сжимал кулак, пытаясь унять дрожь.
- Спасибо… - еле слышно прошептала Гермиона, но Северус ее услышал. Он взглянул на нее, но она уже опустила голову, так что волосы загораживали лицо.
Все плохо. Очень плохо. Было только одно исключение в работе этого зелья: настоящие чувства. Антидот не мог заглушить истинную любовь. Он помнил об этом варианте, но никак не мог подумать, что это – его случай… Неужели он и вправду…
А ведь он знал, что эти занятия до добра не доведут. Но теперь уже не время отступать. Не тогда, когда он узнал правду. Стоит подумать над этой ситуацией.
Сидя за столом, он пытался контролировать процесс приготовления чрезвычайно сложного зелья, игнорируя бабочек в животе.
***
Выйдя из кабинета, Гермиона прижала руку к груди, вспоминая как нежно он держал ее ладонь в своей, словно это была драгоценность.
Она радостно улыбнулась, представив его глаза, наполненные чувствами, когда он посмотрел на нее. Ей казалось, что она видела его насквозь. Именно таким, настоящим, она и полюбила этого мужчину.
Все еще охваченная эмоциями, Гермиона поспешила в гриффиндорскую гостиную.
***
После того, как девушка ушла, Северус еще некоторое время сидел за столом, не в силах подняться. Он был вымотан. Не физически, а эмоционально. Эта борьба с самим собой выжила из него все соки, было ощущение, что он пробежал не одну милю, пытаюсь убежать от правды. Хватит с него уже. Почему эта девчонка не может просто оставить его в покое?
Надо что-то придумать. Нельзя сидеть, сложа руки.
Неожиданно ему в голову пришла идея, о которой он даже не мог представить.
А что если он сдастся? Перестанет сопротивляться эмоциям, влечению. Может, стоит принять любовь к ней и смиренно жить с осознанием правды до конца своих дней? Северус вспомнил взгляд карих глаз, ощущение ее прикосновения, то как перехватило дыхание от близости их лиц…
Но сработает ли этот план? Сможет ли он жить, как ни в чем не бывало? Или все же эти эмоции будут сильнее него? Стоит ли так рисковать?
А как же Энджи? Он любил ее, а теперь ее нет. Если он позволит себе любить опять, это ведь еще не значит, что Гермиона ответит взаимностью?
Северус запутался. Он не мог понять, стоит ли рисковать. Похоже, ему так легко не выбраться из этой ситуации. Единственный верный способ – принять свои чувства.
Очень осторожно, он расслабился… И позволил оковам, сдавливающим его сердце, исчезнуть. Эмоции накатили теплой волной, разливая тепло по всему телу.
Не одно зелье не было способно вызвать такие чувства – Северус испытал невероятную радость, которой не знал уже много лет. Он почувствовал покой и уверенность.
Уже давно он не испытывал такой бури эмоций. Не в силах пошевелиться, зельевар все так же сидел в кабинете за столом. Но теперь он точно знал, что любит.
Не то чтобы Северус был доволен сложившейся ситуацией, но, по крайней мере, теперь он испытывал облегчение.
