Глава 20Гарри нахмурился.
- Старший Лестрейндж?
- Да. Родольфус. Но мы все всегда называли его Руди. И мне будет приятно, если вы станете выговаривать его фамилию правильно, - очень мягко попросил он. – Он Лейстранж. Это французская фамилия.
- Как и ваша.
- Верно, как и моя. Но моя более англицирована.
- Не обещаю, - пробурчал Гарри.
- Это даже не просьба, вы всего лишь очень порадовали бы меня этим, - кивнул Малфой, и продолжал. – Он был нашим общим спасателем, - Малфой заулыбался. – Мы все были связаны метками, так что никаких долгов не возникало, да и образовываются они всё-таки только в бесспорных случаях, но Руди опекал всех нас сколько я себя помню. Ещё в школе – он был старше меня на год, и хотя я был старостой, если что, мы все так или иначе бежали к нему.
- Почему?
- Ну… он был добрым. И очень спокойным. И отличным волшебником. Всё вместе к нему очень притягивало. К тому же, - он снова заулыбался, - каюсь, лично мне было очень приятно, что он никогда не претендовал на главные роли.
- Как же такой замечательный человек…
- Давайте я всё же закончу свою историю, - остановил он Гарри. – Руди пришёл ко мне сам, и нашёл меня в совершенно чудовищном виде. Пьян я не был – к тому времени я зарёкся напиваться по какой бы то ни было причине – но это, в общем-то, и не требовалось… я сидел и раздумывал, каким образом можно быстрее и безболезненнее уйти из жизни – для волшебника, если вы знаете, самоубийство представляет определённую сложность. И я думаю, что рано или поздно я бы непременно что-то придумал, но пришёл Руди, надавал мне по морде – в самом прямом смысле этого слова, - он улыбнулся с заметной самоиронией, – и вытряс из меня всю эту историю. Посидел, подумал, притащил откуда-то Пансив, стребовал с меня все воспоминания – и уложил меня спать. А когда я проснулся, сказал, что я идиот – в выражениях он никогда не стеснялся – и что надо искать какую-то девку, про которую мне говорил тот парень перед смертью, потому что она, возможно, носит его ребёнка, а значит, пока ничего катастрофичного не случилось.
- И вы?..
- Ну, сначала мы подрались, - засмеялся он. – Где это видано, чтобы мне били лицо? Но это была, говоря откровенно, не самая моя удачная мысль, потому что Руди всегда был крупнее и, в целом, физически более сильным. Так что я получил ещё раз, вернул обратно свои воспоминания, и мы сели придумывать план. Руди меня поил какой-то невозможной дрянью – какими-то зельями, которые притупляли силу моего восприятия долга – объяснял мне, почему мне так плохо: что-то про то, что нерождённый ребёнок – он как бы есть, и его как бы нет, и долг тоже как бы передан, но как бы и нет… я, сказать честно, не помню, а сам на такое после не натыкался, потому что пока не искал. Собственно, это всё. Вот теперь можете меня пожалеть.
- Как это всё?! – возмутился Гарри. – А что было дальше? Нашли вы её?
- Да, конечно, нашли, - Малфой, казалось, потерял к рассказу всякий интерес. – Ребёнок родился, я отобрал её у матери – она была какой-то странной девицей, то ли шлюхой, то ли просто дурой, да ещё и пила, и наркотики какие-то использовала… я устроил девочку в хорошую семью…
- То есть как это «отобрали»? Просто пришли, что ли, и…
- Да, просто пришёл – и. Она и не вспомнила, даже Обливиэйт накладывать не пришлось, - пожал он плечами. – У магглов с этим всё было довольно несложно, особенно если у тебя были деньги… у меня были, много. Я нашёл семью, которая хотела удочерить девочку – отличные люди, они очень полюбили её, а она – их… я им помогал с документами, - он улыбнулся.
- И что? Вы её больше не видели никогда?
- Девочку? Ну как же не видел, долг-то перешёл на неё. Я, например, оплачивал ей учёбу в каком-то университете, она до сих пор шлёт мне рождественские открытки на мой маггловский адрес, у неё уже дети и, кажется, внуки… что вы так смотрите?
- То есть вы до сих пор…
- Ах, это… нет. Лет… тридцать назад, я думаю, или больше тяжело заболела её подруга. Ну… я наговорил чего-то про новейшие методы и экспериментальную клинику, и привёл её в Мунго – у нас-то отлично всё это лечится. Спросил, конечно, сначала, обменяла бы она свою жизнь на её… она согласилась. И всё.
- А разве так можно?
- Ну, не совсем так, конечно. Ритуал провести всё же пришлось. Но с магглами это существенно проще… там вполне оказалось достаточно её согласия.
- А ничего, что она не знала, о чём идёт речь?!
- Почему же не знала? Знала, конечно… мне пришлось рассказать и даже показать. Руди почистил ей память потом.
- А что ж вы не сами?
- Я не умею, - просто объяснил он. – Мне плохо даются такие заклятья, а здесь всё-таки нужна точность, я же не собирался делать её слабоумной. Обливиэйт сложное заклинание…
- Да все ауроры его знают!
- Видите, какие у нас замечательные ауроры, - Малфой улыбнулся.
- И что? Вы вылечили её подругу?
- Почему я? Целители вылечили. И тоже потом скорректировали память. Это было даже законно.
- А что было с ней дальше?
- С девочкой или с подругой?
- А вы знаете и про подругу? – съязвил Гарри.
- Знаю, конечно. Она жива до сих пор… детей у неё, правда, нет, но я ей помог немного с усыновлением... у вас такой взгляд, будто бы у меня вдруг рога на голове выросли. Или ещё что-то похуже, - оборвал он себя. – Чем я вас так поразил?
- Она же была для вас просто средством – почему вы…
- Ну я же живой человек, в самом-то деле, - Малфой покачал головой. – Мерлин мой, кем же вы меня считаете, мистер Поттер? Я имею к ней некоторое отношение, я вмешался в её судьбу… конечно, я должен за ней приглядывать. Ну и потом, иногда бывает приятно с лёгкостью осуществить чью-то мечту, вы не сталкивались с таким?
- А она знает, кто вы?
- Она полагает меня спонсором, который оплачивал учёбу её подруги. Пришлось тогда для этого основать стипендию.
- А что с ней сейчас?
- С кем? С девушкой, подругой или стипендией?
Гарри вдруг пожалел Драко: его самого подобное скрупулёзное отношение Малфоя к формулировкам скорее забавляло, но жить с таким человеком должно было быть очень непросто.
- Со стипендией!
- Я не знаю… я не очень слежу за всеми этими мелочами, для этого есть управляющий – маггл, если вам интересно. Ну получает сейчас её кто-нибудь, вероятно. Должен, я полагаю… а что?
- Так вы, значит, магглов вовсе не ненавидите? – шутливо спросил Гарри.
- Да нет мне до них никакого дела! – возразил Малфой с некоторым раздражением. – У них легко и порой интересно вести дела, и у них можно очень хорошо заработать… но сами они меня интересуют мало. Да с чего мне их ненавидеть? Мир такой, какой есть, всё равно же они всегда будут… бессмысленно ненавидеть то, чего ты не можешь переменить, - он сделал небольшую паузу. – Я предлагаю вам развить эту тему попозже, если будет на то ваше желание, а сейчас я обещал показать вам всё это. Надеюсь, вы будете достаточно вежливы, и дальше того, что я сам покажу вам, не пойдёте. Прошу вас.
Гарри достал палочку и задумался.
- Ну же, - мягко подтолкнул его Малфой. – Начинайте, пожалуйста!
- Легилименс!
…Образы плавно сменяли друг друга: время разматывалось назад, начиная с этой минуты, Гарри просто пробирался внутрь, не разыскивая ничего конкретного, скользил по чужой памяти, разматывая её назад. Было немного странно видеть себя и слышать то, о чём они говорили вот только что – но это была самая небольшая странность. Он пришёл сюда ради другого, и оно тоже здесь было – казалось, что на всё происходящее наложен расплывчатый, прозрачный, едва видимый образ: двое людей на полу посреди искорёженного взрывом пространства, оба в крови и пыли, один умирает на руках у другого, а другой с длинными, куда длиннее нынешних, очень светлыми волосами кричит и рыдает, и шепчет, шепчет бесполезные заклинания, но жизнь из человека у него на руках вытекает вместе с кровью; блондин тоже весь в ней, в его грязной, маггловской крови, она у него на руках, на лице, на губах – всюду, но ему всё равно, и Гарри слышит отчаянное: «Пожалуйста! Пожалуйста», - и знает, что ничего не поможет ему – нет, им обоим, но они ощущаются как единое существо – очень страшно и холодно, боли нет, но она притаилась совсем рядом, но ещё ближе есть нечто другое, огромное и неотвратимое, оно не просто близко, оно приближается, и когда оно будет здесь, ничего больше не будет вовсе…
Гарри буквально выдернул себя обратно и даже физически отшатнулся. Помолчал, не в силах посмотреть на собеседника, потом хрипловато спросил:
- Со мной тоже так будет?
- Нет, - почти ласково ответил Малфой, - ведь Уолли не умер, и у вас есть отличный шанс избавиться от долга прежде, чем это случится.
- А если я не успею? Мало ли что… может быть, ритуал не получится, или ещё что-то произойдёт.
- Тогда вы почувствуете, когда он будет умирать, а потом его смерть останется вместе с вами, - буднично ответил Малфой. – Это не смертельно, но достаточно неприятно, как вы видели.
- Как вы живёте с этим? – вопрос был, конечно, детский, но иногда детские вопросы – самые точные.
- Я уже привык, - просто ответил Малфой. – Зато я в точности знаю, каким будет мой боггарт.
Почти сразу они разошлись: Малфой снова отправился к Макнейру, а Гарри ушёл к себе – и заснул, даже не раздевшись, хотя вовсе не собирался этого делать. Следующий день он провёл с Джинни и Лили – они куда-то ходили, потом отправились в гости к Рону и Гермионе, и Гарри заглянул на четвёртый этаж только вечером. Там все спали у себя в комнатах: Макнейр в постели – рядом на столике Гарри нашёл остатки ужина, состоявшего, судя по всему, из птицы, пирожных и фруктов (он усмехнулся, но решил не заметить это так же, как не замечал и цветы) – а Малфой в кресле, вытянув ноги на, очевидно, тоже доставленную из дома подставку. Гарри запоздало подумал, что как-то само получилось, что едой обоих его гостей обеспечивает почему-то Малфой, но это показалось ему скорее забавным, и он решил, что не станет это менять.
А в понедельник выяснилось, что магглы дали ответ. Их таинственный визитёр действительно был известен в маггловском мире – как наёмный убийца, которого уже несколько лет безуспешно разыскивала полиция.
