Глава 21. ДвойникГлава 21. Двойник
Судьба случайно столкнула меня с человеком, которому я невольно начала симпатизировать. Ему не было и двадцати, когда мы встретились впервые. Это произошло в доме Лестренджей, в праздник Хэллоуина.
77-ой год вообще был странным. Странным в том отношении, что я, начиная с января этого года и заканчивая дождливой холодной осенью, вообще не имела представления о будущем, о том, что ждет меня, когда Министерство наконец сдаст позиции и падет, а отряды мракоборцев будут перебиты. Время шло, а общество маглорожденных, полукровок и маглолюбивых волшебников продолжало бороться. Друзья, любимые, жены и мужья, дети, отцы и матери – все находили свой конец, закусывая губу, глядя в глаза беспощадным Пожирателям и торжествующему, упивающемуся собственным могуществом Темному Лорду. Кто-то умирал с гордостью, говоря напоследок, что врагам не удастся установить Темный порядок, кто-то умирал со слезами и мольбами о пощаде, кто-то – трусливо бежав…
Прошло целое десятилетие с тех пор, как Волан-де-Морт начал активную борьбу против Министерства магии. Глядя на его неподвижное, не выражающего ни одной эмоции лицо, на горящие огнем, налитые кровью глаза, на плотно сжатые губы, я все меньше находила в нем прежнего Тома, которого могла бы узнать, которого могла бы любить… Тома больше не было в этом человеке, достигшего куда большего, чем мечтал в Хогвартсе. Десять лет назад, кладя голову ему на грудь, держа его за руку, проводя ладонью по бледной впалой щеке, я с полным правом называла его Томом. Тогда он еще был Томом. Но не теперь.
Не теперь, стоя рядом с грациозной женщиной, по-королевски расправившей плечи, управляя армией агрессивно настроенных великанов, вампирами, жаждущих испить крови молодых девушек, дементорами, прибывшими на службу, он больше напоминал князя тьмы, самого дьявола, вырвавшегося из глубин ада, чтобы завоевать человеческий мир.
Оглядывая обеденный зал дома Лестрейнджей, я не видела за нем знакомого, до боли родного Тома. Вместо него я видела Лорда Волан-де-Морта, занимающего место во главе стола, державшего кубок вина и поднимавшего тост за «настоящую семью». Настоящей семьей, как он считал, были все мы – скулившие от страха сторонники, гордо выпрямившиеся Пожиратели Смерти, молчавшие женщины, поддерживающие его идею. У Темного Лорда, лишенного матери и отца, были иные представления о семье – не принимая любовь как ценность и основу отношений, он строил ее на страхе.
Это был праздник Хэллоуина. Тихий вечер, где, как могло показаться со стороны, собрались друзья. Я мельком взглянула на Араминту Мелифлуа, кузину Друэллы Блэк. Араминта работала в Министерстве и, как мне недавно сообщили, предложила закон, устанавливающий травлю маглов. Конечно, ее закон не был даже рассмотрен, что весьма задело гордость чистокровной аристократки. Высокая, полноватая, с такими же черными блестящими волосами, как у молодой Беллатрисы, Араминта была безумна, как и Друэлла. Я отвернулась от кузины Блэк и встретилась со жгучим взглядом Беллатрисы.
Нынешняя миссис Лестрейндж сидела рядом с Родольфусом, занимавшим стул по левую сторону от Темного Лорда. В шикарном черном платье с глубоким вырезом, с искусно сделанной прической, усмиряющей непослушные густые волосы, Белла являла собой великолепие тьмы. Она сидела прямо, расправив плечи, не опуская голову, как это делали другие женщины за столом, и ее холодный взгляд пробежался по мне.
Я сидела по правую сторону от Волан-де-Морта. Он что-то говорил внимательно слушавшему Родольфусу, и за весь вечер удостаивал меня лишь беглыми взглядами. Я отпила вино, не отрывая столь же холодного ответного взгляда от Беллатрисы до тех пор, пока она не отвернулась от меня и не заговорила с Люциусом Малфоем.
Я посмотрела на ее собеседника. Только недавно окончивший школу, похожий точь-в-точь на всех своих белобрысых предков, Люциус получил метку Пожирателя и был горд как никогда. Отпущенные светлые, почти белые волосы, ледяные глаза, довольная улыбка на губах – Белла явно говорила ему нечто забавное, - в темно-зеленой выходной мантии он представлял собою настоящего аристократа, и большое будущее было написано у него на лбу. Нарцисса, сидевшая через три стула от него напротив, украдкой поглядывала в сторону Люциуса, и мне пришла в голову мысль, что эти двое составили бы хорошую пару.
Но в тот вечер я познакомилась с ним.
Он – совсем юный, недавно окончивший Хогвартс мальчик. Нет, не мальчик. Скорее, молодой мужчина, судя по серьезным голубым глазам, по настороженному выражению веснушчатого лица. Решение вступить в ряды сторонников Темного Лорда и та ответственность за свои действия, которые, насколько я могла судить, он вполне осознавал, не делало его мальчиком, каким внешне казался. На мгновение наши взгляды пересеклись, и он смотрел на меня дольше, чем положено было смотреть любому Пожирателю.
Каким бы ни был Волан-де-Морт – подростком, учеником безызвестного темного колдуна или властителем мира, - он никогда никому не позволял и не позволит взять то, что принадлежит лишь ему, будь это что угодно – простая вещь, ценная реликвия или женщина. И, как бы ни изменилось его отношение ко мне, он готов был убить любого, кто осмелиться войти в разряд «моего любовника». Волан-де-Морт во все времена оставался эгоистичной сволочью, циником и собственником.
Однако молодой человек с голубыми глазами продолжал на меня смотреть.
Не знаю, что пробудило во мне интерес. Может быть то, что я хотела отомстить Волан-де-Морту и показать свою независимость, а новоявленный Пожиратель мне приглянулся, или то, что я жаждала оказаться в сильных объятиях, а Волан-де-Морт не навещал мою спальню… Или этот юноша мне действительно понравился, и причин искать не нужно. Не знаю.
Но я любовалась его большими голубыми глазами, пленительной улыбкой, из-за которой на его щеках возникали ямочки, соломенными взъерошенными волосами, веснушками, украшавшими молочную кожу. Он был молод и полон сил, серьезен, и я не увидела на его лице выражения аристократической ожесточенности, взгляд не переполнился знакомым презрением, когда Беллатриса вдруг что-то сболтнула про грязнокровок. Он не был похож на остальных Пожирателей.
Что привело его в стан Темного Лорда? Как зовут этого человека, который бросил свою жизнь на милость того, чье имя боятся произносить? Неужели под этой милой улыбкой, которую он мне подарил, может таиться безумие рода Блэков?
Я поймала себя на мысли, что улыбаюсь ему в ответ, и, удивившись своей слабости, поспешно отвела глаза, решив, что рассматривать кубок с красным вином куда безопаснее, чем его красивое лицо. Нет, конечно, оно было безопаснее, учитывая, что рядом со мной сидит лучший легилимент в мире и по совместительству тот, чьей женщиной я являюсь. Если Волан-де-Морт услышит мои мысли, то этому чудному мальчику придет конец.
Но Темный Лорд не смотрел на меня, продолжал что-то тихо обсуждать с Родольфусом. Я, удостоверившись, что он не обращает на меня внимания, снова посмотрела на странного Пожирателя. Мне почему-то казалось, что он должен был испугаться гнева хозяина, отвести глаза, может быть даже покраснеть, что было бы свойственно его юношеской натуре, но, к моему удивлению, мальчик продолжал на меня смотреть. И улыбаться.
Мне это польстило. Вдруг я почувствовала себя увереннее, смелее, чем минуту назад. Ощутила себя лучше, чем за весь прошедший год.
Некрологи, статьи о пытках и нападениях, красные глаза Волан-де-Морта – все, что сопровождало меня в последнее время, будто отступило. Этот юноша смотрел на меня и любовался, голубые глаза были чисты, в них не было холода, жестокости, желания пролить кровь. Он был чист, как ребенок. Конечно, в глубине души я полагала, что раз он стал Пожирателем, то в его натуре крылась потаенная страсть к убийствам, но сейчас мне не хотелось в это верить.
Не хотелось верить, что этот мальчик – злодей.
Такой же, как Том Реддл. Обаятельный, красивый, обходительный, умеющий выслушать и понять, а потом использовать все это ради личной выгоды. Но я потеряла Тома, он погиб, когда создал крестраж, когда разорвал душу на части, когда совершил свое первое убийство.
И вместо него за этим столом сидел юноша с голубыми глазами.
Наверное, мой взгляд стал грустным, когда я подумала о Томе, потому что мальчик вдруг перестал улыбаться и вопросительно на меня взглянул. Но я лишь покачала головой.
Незачем думать о нем. Незачем проходить по одной и той же дороге дважды, когда заранее знаешь, что тебя ждет в конце. Потеря. Только потеря и боль, а потом опустошение и равнодушие к происходящим событиям. Создается впечатление, что меня нет, здесь присутствует лишь мой призрак, который просто наблюдает и ничего не делает. Если поддаться искушению, снова пойти по дороге, надеясь, что увидишь незнакомую тропу, которую не применила в первый раз, то вполне возможно, будет ожидать лучшее будущее.
Но когда рядом сидит самый могущественный темный маг истории, никакого второго шанса и иного будущего быть не может. Все, кто сидит за этим столом, кто пьет вино и ест, кто говорит и смеется, кто мечтает и размышляет, - всем уготован один конец. И этот конец был предопределен Волан-де-Мортом сразу, с той секунды, когда они пришли ему служить. Либо выполнить приказ, либо умереть – и нет будущего. Но что остается мне? Я знаю слишком многое обо всех них, чтобы просто взять и уйти как ни в чем не бывало, чтобы уйти как раньше – в ту парижскую ночь, когда я увидела, как Том пролил на моих глазах грязную кровь. Он отпустил меня, он ушел сам. Но теперь нет Тома, и никто не позволит мне уйти.
Я посмотрела на юношу с голубыми глазами.
Как бы мне хотелось никогда его не видеть, никогда не сталкиваться с ним больше. Я не знаю даже его имени, а он посмел напомнить мне, что я здесь никто, лишь женщина, которой дан один приказ – спать с хозяином.
Как я могла стать ею? Безмолвной любовницей, куклой, которую ласкает и одевает в красивые наряды господин? Как я – образованная женщина, достигшая вечной молодости, - могла опуститься до уровня игрушки?
Только сейчас я окончательно осознала, во что это вылилось. Моя привязанность к Темному Лорду превратила меня в пустое место, и неудивительно, что Беллатриса так люто меня ненавидела, учитывая, что Волан-де-Морт навещал ее спальню, а не мою. Она просто не понимала, что я вообще здесь делаю. До ее умишка не доходило, зачем я ему нужна. Она так старалась, чтобы занять место рядом с ним, - выполняла все его приказы, помогала осуществить операции, пытала, устраивала погони, снова пытала, изводя до агонии и себя и несчастную жертву… и все в надежде, что однажды он покажет мне на дверь, а ее усадит на мой стул.
Я не нужна Волан-де-Морту. Он мне сам это говорил несколько лет назад. И не раз. Это говорил мне и его крестраж, молодой Том Реддл. И наша с ним связь не поддавалась никакому пониманию. С одной стороны, мы прошли долгий путь, чтобы просто так расстаться, с другой стороны, я бесполезна для него, и он вполне может сказать «Авада Кедавра». Но не говорил. Возможно, по той же причине и я не могла его убить, хотя у меня были все шансы избавить мир от великого темного волшебника. Ни жалости, ни сочувствия здесь не было. Но тогда что это?
Приют, гневные крики миссис Коул, от которых мы с ним бежали, наша серая комната, наши игры, тот камешек, который он поднимал в воздух одним взглядом, а я восхищалась его способностью… Сколько же я принесла удовольствий, чтобы ему не приходила в голову мысль, что пора старую игрушку выбросить?
И снова я взглянула на юношу с голубыми глазами. Темно-коричневая мантия весьма подходила к его соломенным волосам, к веснушкам на белой коже лица. Он не сводил с меня внимательного взгляда, и я улыбнулась ему, поддавшись неведомому мне порыву.
Я вошла в библиотеку Лестрейнджей. Праздничный пир закончился, друзья Волан-де-Морта разошлись по спальням, чтобы отдаться сну, возлюбленным или в одиночестве посидеть у камина. Мне не хотелось думать, где находится Волан-де-Морт: пошел ли он получать удовольствие от общества влюбленной в него Беллатрисы, продолжал ли пить вино в гостиной, обращаясь к собственным мыслям и строя планы, или спал на простынях в отведенной ему комнате.
Но где бы он ни был, сталкиваться с ним не хотелось.
На мне было надето то же платье, что и на празднике – нежного бежевого цвета, с глубоким декольте, обнажающим верхнюю часть небольшого размера груди. Поскольку у меня не было детей, моя фигура не претерпела изменений: не округлилась, осталась гибкой, а за последнее время я заметно похудела. Длинные светлые волосы были разбросаны по плечам, прическа после праздника испортилась, и пришлось вынуть заколки. Подниматься наверх, в пустую спальню, и засыпать в холодной постели желания не возникало.
Дом Лестрейнджей был не рад мне. Хорошо, что завтра я его покину.
Я прошла мимо стеллажей, протянув руку, проводила пальцами по корешкам, вдыхала аромат листов…. Книги обладали потрясающим запахом, пахли так приятно, что можно было забыться. Думать о том, что библиотека принадлежит Беллатрисе, не хотелось. Книги… потрясающие создания человеческих рук, они переполнены знаниями, они давали возможность стать сильнее, дарили надежду. Они были лучшими друзьями, и, пожалуй, даже хорошо, что безмолвствовали. Порой находиться в тишине куда приятнее, чем выслушивать истории.
Я взяла попавшуюся под руку книгу, села в кресло, подобрав платье и поджав ноги, зажгла слабый огонек, осветивший угол, где я пристроилась, и открыла толстый том. Меня приветствовали иссохшие желтые страницы, которые я стала переворачивать, почти не читая, что на них написано.
- «Беспалочковая магия», - вдруг раздался незнакомый голос совсем рядом, и я вздрогнула от неожиданности.
Напротив меня в тени сидел человек, положив ногу на ногу, подперев рукой подбородок и с интересом меня рассматривая. Из-за того, что он был скрыт в темноте, я не сразу узнала в нем того юношу с голубыми глазами.
- Что? – я не поняла, о чем он говорил.
- Книга, которую вы держите в руках, - молодой Пожиратель улыбнулся. – «Беспалочковая магия».
- Мне все равно, что читать, - я пожала плечами.
- Все равно? Тогда с тем же успехом вы могли бы сидеть в комнате и глядеть на пламя в камине.
- Куда приятнее ощущать под пальцами источник знаний, чем наблюдать, как пляшут языки огня, - тем же тоном ответила я.
- С этим я с вами согласен, - он наконец соизволил покинуть тень, встав на ноги и приблизившись. – Меня зовут Бартемий Крауч.
- Вы сын того самого Крауча? – удивилась я.
- Да, - ответил он, и искорки в его голубых глазах потухли. – Да, Бартемий Крауч мой отец.
Его звали так же, как и отца. Человека, ненавидящего сторонников Темного Лорда, зачитывающий приговоры осуждаемым, преданным Министерству до конца.
Как странно было видеть, что сын Крауча – Пожиратель.
Нет, куда страннее было узнать, что отец этого юноши – председатель суда и работник Министерства.
- Удивлены? – он повел бровью, усмехнувшись. – Все удивляются, когда узнают, что я вступил в ряды Пожирателей.
- Что вас подвигло на этот шаг? – не удержавшись, спросила я. – Ведь вы знаете, что быть Пожирателем – это оставаться верным Темному Лорду до самой смерти. Это не та работа, с которой можно уволиться.
- Вы правы. Но у меня есть причины, поверьте.
- Вы мне о них расскажите?
- Просто мои взгляды расходятся со взглядами отца. Я полностью поддерживаю Темного Лорда. Вот и все.
Конечно, за «вот и все» пряталось куда больше, чем расхождение со взглядами и тому подобное. У этого человека были мотивы отречься от прежней жизни и посвятить себя Волан-де-Морту. Впрочем, как и у меня.
- Ну а вы? – спросил Бартемий.
- Что я?
- Мне говорили, что вы и Темный Лорд… Я не так вас представлял.
- Правда? А какой я была в ваших представлениях?
- Другая. Скажем, такая как Беллатриса Лестрейндж.
- Я совсем не похожа на Беллатрису, - вырвалось у меня против воли.
Ее от меня отличает безумие.
- Я заметил. Вы куда интереснее.
Я не смогла скрыть удивления, когда взглянула в его глаза.
- У Беллатрисы все на поверхности, - продолжил он. – А вы спокойны. Ваши мысли и подлинные чувства остаются загадкой, но я уверен, внутри вас прячется хищник, готовый вырваться в ту минуту, когда пределу вашего умиротворенного спокойствия придет конец.
- Вы странный человек, - сказала я, слегка улыбнувшись. – Исследуете женщину хозяина как экспонат. Не боитесь?
- Рисковать – моя страсть.
- Да, учитывая, что вы стали Пожирателем в столь юном возрасте.
- Милорд оценил меня по достоинству.
- Не сомневаюсь.
- Я наблюдал за вами на ужине. Вы были задумчивы, а порой даже грустили.
- Вам показалось, что я грущу, - покачала головой я, выдержав его взгляд. – У меня нет причин для грусти.
- Вы уверены?
Я предпочла промолчать.
- Значит, вы не знаете, где сейчас Темный Лорд, - Бартемий присел рядом в кресло, удобно устраиваясь возле меня.
- Он много работает, - я пожала плечами.
- Только не в данную минуту.
- О чем вы?
- На его месте я обратил бы внимания на вас, а не на Беллатрису. Она чересчур надоедлива.
Он словно пытался уколоть. Увидеть смятение в моих глазах, прочитать ярость и гнев на лице. Он хотел увидеть хищника, которого я прячу глубоко в душе.
Но у Бартемия ничего не вышло. Я привыкла к тому, что Волан-де-Морт много времени проводит с Беллатрисой, за последние годы даже свыклась.
- С кем ему проводить время, он будет решать сам, - ничего не выражающим голосом ответила я, не отводя взгляда от лица Бартемия.
- Это верно. Но, поскольку он решил, что с миссис Лестрейндж куда интереснее, пожалуй, я проведу время с вами. Вы не против?
А что я от этого потеряю? Ничего.
- Не против.
- Если хотите, я велю эльфу принести вина.
- Лучше коньяк.
- Как угодно.
Бартемий щелкнул пальцами, и посреди библиотеки возник домовой эльф Лестрейнджей, призванный угождать гостям. Пожиратель потребовал бутылку хорошего коньяка и два бокала, и буквально через несколько секунд на столике появился заказ.
- Сколько вам лет? – спросила я.
- В январе должно исполниться восемнадцать.
Так он совершеннолетним стал в начале этого года! «Совсем еще ребенок», - пришла в голову мысль, тогда как другая, следующая мысль напомнила мне, что Том убил человека будучи учеником Хогвартса, и понятие «ребенок» здесь неуместно.
- Ну а вам? Вы позволите мне поинтересоваться вашим возрастом?
- Я на два года моложе его, - Бартемий понял, о ком шла речь.
- Не скажешь, - тихо ответил он.
- Это все магия.
- Значит, хищник спокоен, потому что матер и опытен, - он улыбнулся.
- А еще хитер и наносит удар в подходящее время, - добавила я.
- Вы учились на Слизерине?
- Нет, я вообще в Хогвартсе не училась.
- А где же?
- В Шармбатоне.
- О, вы родом из Франции.
- У меня нет родины.
- Но где-то вы родились?
- Вы удивитесь, но я понятия не имею, в какой стране, - я усмехнулась на его изумленный взгляд. – Я не задерживалась на каком-то определенном месте. Некоторое время провела в Англии, потом переехала во Францию и там училась.
- Интересно, на каком факультете вы учились бы? – он наклонился и плеснул в бокалы коньяк, один из которых отдал мне в руки. – Наверняка в Слизерине.
- Темный Лорд не согласился бы с вами, - улыбнулась я. – Он говорил как-то, что во мне живет гриффиндорка.
- Ему виднее, он знает вас лучше, - Бартемий пожал плечами. – Хотя на мой взгляд, из вас вышла бы потрясающая слизеринка. Зеленый галстук куда больше подходит к вашему лицу, чем красный.
Наши бокалы соприкоснулись в приятном звоне.
------------------------------------------------
Угадайте, какие отношения будут связывать Кристину с Барти Краучем-младшим.
