Глава 20: ПроницательностьБелла занимала в местном школьном совете особое место. Она была единственной, чьи дети или внуки не посещали эту школу. Единственной, кто отучился в колледже. И что еще важнее, единственной женщиной. В большинстве случаев это играло ей на руку. Мужчины часто недооценивали ее способность уводить разговор в нужное русло, поэтому далеко не одно важное решение за те шесть лет, что Белла просидела в совете, было принято в её интересах. Коллеги Беллы даже не подозревали, что о них, как говаривала бабушка Грейсон, «позаботились».
С другой стороны, позиция единственной женщины в совете также означала, что учителя, особенно девушки, воспринимали ее как особенного союзника. Они часто обращались с проблемами и просьбами, которые боялись озвучить другим членам совета, и порой это ставило Беллу в очень неудобное положение.
Зайдя в опустевшее здание школы, Белла поняла, что неудобных просьб не избежать. Джейн Струби, до этого протиравшая доску, развернулась и поспешила навстречу.
— Ой, доктор, я как раз думала о том, чтобы навестить вас! —На ее лице ясно читалось облегчение. — Просто, гм, я подумала, что как член школьного совета вы, возможно, найдете способ помочь.
Белла нацепила на лицо улыбку, чтобы скрыть раздражение. Она не одобряла то, что Джейн взялась учительствовать: девице нужен был муж, а не целая комната впечатлительных и порой непокорных детей.
— Я сделаю все, что смогу, — без всякого рвения сказала Белла.
— Ну, дело в том... — учительница помедлила. — Я не хотела выходить с этим на совет: там есть люди, которые думают, что я не могу поддерживать хорошую дисциплину в школе, потому что знают меня с рождения.
Белла кивнула. Это она вполне могла понять: ей пришлось столкнуться с похожим отношением к себе в начале практики. До сих пор среди пациентов были люди, для которых она навсегда останется босоногой «малышкой Беллой», бегавшей по улицам вместе с внуком Миллера Хоукая.
— И тогда ты подумала, что стоит сперва переговорить со мной, — сказала она. — Хорошо, что я зашла. В чем проблема?
Джейн вздохнула.
— Я просто не знаю, что делать с одним из учеников! Он немного глупый и совсем не старается, постоянно срывает уроки. Да и к тому же подстрекает остальных, и сколько бы я его ни наказывала, он справляется только с половиной заданий. Вместе с этим цыганом они повергнут тут все в хаос, если я не найду способ заставить их вести себя хорошо, и я не знаю, как быть.
— Для начала ты могла бы разобраться, почему он не старается, — заметила Белла. — Возможно, у него просто проблемы с уроками.
— Не может такого быть, — ответила Джейн. — Когда он хочет, то отвечает все задания с точностью до буквы. Когда его класс отвечал правописание, этот мальчик принялся выкрикивать случайные буквы, просто чтобы выставить меня дурочкой. Маленькое чудовище, не представляю, с чего кому-либо захочется взять его к себе.
— Взять к себе? — удивленно переспросила Белла. — Ты имеешь в виду Роя Мустанга, мальчика, который живет у мистера Хоукая?
— Его-его, — вздохнула Джейн. — Ужасный ребенок.
— Вовсе нет, он очень милый маленький мальчик, — слегка шокированная такой жесткой оценкой, сказала Белла. — И Рой не из тех, кто станет хулиганить в школе. У него точно есть какая-то проблема.
— Единственная его проблема – это неумение нормально себя вести, — резко сказала Джейн.
Белла вздохнула.
— Я поговорю с Мордр... с мистером Хоукаем. Возможно, что-то не так дома, но этому точно есть какое-то объяснение. Я прослежу, чтобы отныне Рой вел себя хорошо, обещаю.
— Спасибо. Я не знаю, как с ним еще быть.
— Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Есть еще один вопрос, который я хотела поднять. Пока цыгане в городе, у нас есть возможность проверить зрение детей. Если ты не возражаешь, я бы приняла у себя всех с первого класса до тех, кто занимается по второй хрестоматии, завтра. Старшеклассники могут прийти в пятницу после полудня.
— Чтобы их глаза проверил цыган? — глупо переспросила Джейн.
— Не совсем. Третий сын мистера Хьюза – стеклодув с опытом работы оптиком. Он сумеет осмотреть детей и подобрать им очки, если будет нужно, — было видно, что Джейн не впечатлена. — Их правда нужно осмотреть, — с нажимом сказала Белла. — Ничего страшного не случится, если ты освободишь их от занятий после полудня?
Джейн выглядела так, словно готова была отказаться, но она – всего лишь семнадцатилетняя девчонка с сертификатом второсортного преподавателя. Белла же – взрослая независимая женщина, успешный профессионал и член школьного совета. Это не тот человек, с которым Джейн могла позволить себе спросить.
— Хорошо, — наконец, сказала она. — Если это важно для их здоровья.
— Это важно.
Обменявшись еще парочкой любезностей, Белла с тяжелым сердцем отправилась обратно в город. Маленький тихоня Рой хулиганил в школе? Этому должно быть какое-то объяснение.
Белла уже собиралась навестить Хоукаев, чтобы разобраться, в чем дело, но судьба распорядилась иначе. За следующим поворотом – как раз перед ее домом – ей встретился долговязый фермерский сын на загнанном в мыло пони. Прежде чем парнишка кинулся передавать послание, она уже бежала навстречу, готовая оказать любую медицинскую помощь, что бы там ни случилось.
— И не вздумай шевелиться, маленькое чудовище!
До ее слуха долетел хлопок закрывшейся двери. Тогда Риза осторожно выглянула из-за угла. Мама ушла, оставив ее мальчика сидеть на стуле – Рой сжимал края сиденья и смотрел куда-то на свои колени. К тому же он дрожал от страха, а еще возможно от холода, потому что денек выдался пасмурный и дождливый, а печь никто не зажег. Риза осторожно подошла к другу.
— Рой? — тихо произнесла она, нагибаясь, чтобы поймать его взгляд. — Хорошие вещи нужно беречь от пятен. Для школы.
Рой ничего не ответил. Наверное, расстроился, потому что мамочка накричала на него. Мама была очень страшной, когда кричала, и она очень разозлилась, увидев пятна на одежде. Как только Рой показался в дверях, она тут же принялась его ругать, да еще и здорово отшлепала. А потом раздела так быстро и грубо, что Риза выбежала из комнаты, опасаясь, что будет следующей. Теперь мама ушла на улицу – наверное, отстирывать пятна от травы, хотя мамочка обычно стирала только в солнечные дни.
— Я уронила масло на передничек сегодня, — прошептала Риза, пытаясь поднять другу настроение. — Видишь? Пятно осталось.
Рой даже не поднял взгляд, чтобы посмотреть на малюсенькое масляное пятнышко. Только сжал края сиденья еще сильнее и продолжил смотреть на свои тощие ноги. Риза тронула его за руку.
— Не грусти. Мамочка не будет злиться всегда.
Готовая на все, лишь бы поднять другу настроение, Риза отправилась в гостевую комнату. У Роя была старая папина рубашка голубого цвета из мягкой шерстяной ткани, очень уютная. Ее-то Риза и взяла с собой на кухню.
— Вот, держи, — успокаивающе сказала она, положив рубашку на колени другу.
Она отошла назад, дав Рою возможность натянуть одежду. Застегивать он ничего не стал, просто обернулся рубашкой, словно халатом или пледом. Вспомнив, как тяжело ему давались пуговицы последние два утра, Риза едва заметно подалась вперед и принялась помогать.
— Вот так, — наконец, удовлетворенно сказала она.
Теперь Рой был вновь одет, и ему не нужно больше грустить.
— Спасибо, — прошептал он, а потом внезапно наклонился вперед и крепко обнял ее за плечи
Доктор Белла ходила среди учеников, наводнивших ее комнату ожидания, раздавая сладкое печенье. Ее лицо так и светилось улыбкой, как будто ей больше ничего и не требовалось, кроме как быть окруженной детьми, каждому из которых хотелось рассказать ей анекдот или чем-нибудь похвастаться.
Рой сидел в углу, прямо на полу у двери. За ней старший брат Маэса проделывал нечто под названием «проверка зрения». Ребята заходили к нему по одному и оставались внутри на разные промежутки времени: большинство выходило минут через пять, но были некоторые, кто задерживался там на целую четверть часа. Рой ждал своей очереди и, несмотря на страх перед всем неизвестным, не мог дождаться встречи с братом друга.
— Эли тебе понравится, он классный, — говорил Маэс этим утром. — Он очень веселый, только не спрашивай про его подружек! У него их больше, чем кому-либо в своем уме захочется иметь, и ты не хочешь выслушивать рассказы о них. Сначала он проверит твои глаза свечой, а затем заставит смотреть на плакат и задаст пару вопросов. Потом, может, даст на пробу несколько разных линз. Ну и все, если ты, конечно, не как я – хуже летучей мыши без очков.
— Рой? — повторила доктор Белла, придерживая дверь для выходившего Лоуренса. — Твоя очередь.
Рой неуклюже поднялся на ноги и пробрался мимо других детей, едва не споткнувшись о выставленную Декстером ногу. Он вопросительно взглянул на доктора Беллу, и та улыбнулась.
— Не волнуйся, бояться тут совсем нечего. — Она ласково подтолкнула его внутрь и закрыла дверь.
Газ в лампах был убавлен, так что в комнате царил полумрак. Стол для осмотра отодвинули к стене, а напротив повесили большой плакат с рядами напечатанных картинок, постепенно уменьшающихся к низу. Рядом стоял табурет, на котором сидел долговязый мужчина в ярко-синей одежде. Он был очень похож на Маэса, только с длинными волосами, перевязанными кожаным шнурком, и без очков.
— Привет, — сказал незнакомец. — Ты, должно быть, тот парнишка, который так нравится Маэсу. Я Эли.
— Рой.
— Отлично, Рой, запрыгивай на постель, и я тебя осмотрю.
Рой принялся искать кровать, но потом он понял, что Эли имел в виду стол с постеленным на него тоненьким матрасом. Эли достал коробок со спичками, залихватски чиркнул одной о свой зуб и зажег фитиль. Это была странная конструкция из держателя с длинной свечкой и высокой оловянной лопастью за ней, которая усиливала и фокусировала свет.
— Я закрою твой правый глаз, — Эли взял странную деревянную ложку и загородил ей половину лица Роя. После чего направил свечу так, что она стала слепить левый глаз. — Посмотри на потолок. На пол. Налево. Направо, — после каждой фразы он выдерживал паузу и внимательно смотрел Рою в глаз. — Теперь я закрою левый.
И весь процесс повторился с другим глазом.
— Тебе случалось сильно ударяться последние несколько месяцев, правильно?
Рой не ответил. Не хотел признавать, что это правда: ему случилось попасть в ужасный переплет прошлой весной, а до прихода в Хамнер его пару раз хорошенько ударяли по голове. Если Эли узнает об этом, то расскажет Маэсу, и тот не захочет с ним больше дружить.
— Тебе бывает трудно сфокусировать взгляд на чем-нибудь? На чем-нибудь близком или далеком?
Рой честно покачал головой.
— А бывает так, что слова на доске или в книге выглядят неясно? Размыто? Искаженно?
— Нет...
Ни неясно, ни размыто, ни искаженно. Единственной проблемой было то, что когда Рой смотрел на слова на доске или в хрестоматии Дэвелла, он понятия не имел, что видит перед собой. Мог абсолютно спокойно разглядеть их, но оказался слишком тупым, чтобы понять.
— Отлично, — Эли чуть подкрутил газовые лампы и указал на плакат. — Прочти четвертую строчку.
Слово «прочти» повергло Роя в ужас, но потом он глянул на противоположную стену, и громадная волна облегчения захлестнула его душу. Никаких слов или букв, только картинки!
— Лодка. Мяч. Собака, цветок и...
— Ой! — засмеялся Эли. — Не тот плакат! Маэс говорил, тебе семь? Я обижаю твой ум, — он убрал плакат с картинками – под ним оказался точно такой же, только с буквами. — Прочти четвертую строчку.
— Я не могу, — грустно отозвался Рой.
Почему нужно было убирать первый плакат? Рой знал, что говорить, когда смотрел на него. Этот же полон того же шифра, с которым приходилось иметь дело каждый день в школе.
— Ладно, — к удивлению Роя, в голосе Эли не было и намека на злость. Он говорил так, как будто не уметь читать буквы было обычным делом. — Как насчет третьей?
— Нет, — несколько более расслабленно ответил Рой. Его вера укрепилась еще больше, когда Эли просто кивнул и попросил прочитать вторую строчку. — Не могу.
— Как насчет большой буквы на самом верху?
— Это «о», — гордо ответил Рой.
По крайней мере, он знал одну букву, а значит, когда-нибудь у него получится выучить все остальные.
Эли задумчиво провел языком по зубам и кивнул. Открыв длинную плоскую коробку, он достал оттуда тяжелую оправу. В отличие от очков Маэса, в ней не было линз, но в контейнере их лежало неимоверное количество, и каждая была помечена. Эли взял одну и вставил в оправу, а следом за ней и другую. Водрузив конструкцию на нос Рою, он отступил назад, так что тот мог видеть плакат.
— Попробуй еще раз третью строчку.
— Я не могу прочитать ее, — тихо ответил Рой, и тогда Эли заменил одну из линз на другую.
— Еще раз.
Несчастный Рой только покачал головой. Никакие очки не решат его проблему. Он не знал, как читать!
Снова и снова Эли менял линзы, и раз за разом Рой пытался сказать ему, что не может прочитать буквы. Постепенно его смелость сходила на нет, сменяясь расстройством. Наконец, Эли поставил в очки последнюю пару линз. Теперь комната превратилась в мутную смесь света и тени.
— Теперь я даже не могу ее увидеть! — в отчаянии крикнул Рой.
— Ладно-ладно, спокойно, дружище! — захихикал Эли, забирая очки. — Мы попробуем третий набор еще раз, а потом... — он остановился, склонив голову к плечу, и с любопытством глянул на Роя. — Погоди-ка. Ты говоришь, что не можешь ее увидеть только сейчас?
Дверь закрылась за последним из учеников, которых старшие девочки пришли проводить до школы. Облокотившись о стену, Белла улыбнулась. Она обожала детей. Обожала их разговоры и невинные игры, серьезность, с которой они относятся к миру вокруг. Дети всегда ей нравились и всегда будут. Если бы только...
— Еще один успешный день в копилке мистера Хьюза, короля глазного яблока, — сказал Эли, проходя на кухню и принимаясь мыть руки в раковине.
Белла зашла следом.
— Ну что? Кому-нибудь нужны очки?
— Четырем бы пригодились, — ответил Эли. — Если вы сможете убедить родителей, что они необходимы, и заставите детей их носить, — он принялся энергично вытирать руки полотенцем. — Скажите, док...
— Да? — Белла невольно задумалась, не собирается ли Эли вновь флиртовать с ней.
Безусловно, он был прекрасным молодым человеком, но она уже давно миновала тот возраст, когда верят комплиментам.
— Этот беспризорник. Ну, который с алхимиком живет.
— Рой Мустанг, — подсказала Белла, и ее посетило внезапное озарение: — Ему тоже нужны очки, да? Ох, конечно у него проблемы в школе, если он не может видеть, что написано на доске!
— Неа, очки ему без надобности, — перебил Эли, потирая шею. — У него зрение получше моего будет... и у него проблемы в школе? Ясное дело. Маэс упоминал, что учительница посадила его в класс с первой хрестоматией, верно?
— Да, но если ему не нужны очки, то почему ясно, что у него проблемы в школе?
Внезапно Эли очень смутился. Удивление захлестнуло Беллу: она никогда бы не подумала, что увидит веселого, распутного и настолько наглого молодого человека в таком виде. Она озадаченно нахмурилась.
— Что такое?
— Ну, понимаете... — начал Эли, продолжая смущенно водить ладонью по шее. — Просто дело в том...
Он замолчал, как будто собирался выдать секрет, который предпочел бы не знать.
— Дело в том, док, что он, гм, не умеет читать.
