Глава 21- Доброй ночи, профессор, - тихо сказала она.
- Жива? Здорова? Цела?
- Более чем…
Быстро оглядев Викторию на предмет целостности, Снейп бросил на Гарри такой взгляд, что несмотря на геройское прошлое, давно оконченную школу и разделяющее их грубое полотно портрета, гриффиндорец невольно ощутил, как сердце привычно скользит куда-то вниз, к пяткам.
- Что происходит, черт бы вас подрал, Поттер? Мне сказали, что Виктория пропала, а теперь вы заявляетесь все вместе ночью, замораживаете Дамблдора и…
- Па… - вклинилась Виктория, - это я попросила Гарри о помощи.
- Тебе нужна была помощь? Что случилось?
- Мне нужна была защита.
- От кого? Почему я об этом не знаю?
- От того, кто писал мне письмо от твоего имени.
Снейп онемел, а Драко, заметив столбняк Поттера, задвинул обоих себе за спину, вызывая огонь на себя.
- Сэр, это я предложил Виктории не ехать, чтобы… выманить автора писем. Мы решили, что человек, который пишет эти письма, каким-то образом знал о вас и о них и затеял какую-то гнусность.
- Гнусность? Я?! Выманить?! – в воздухе запахло гарью, стена вокруг рамы стремительно темнела, но Виктория лишь вздернула правую бровь и сложила руки на груди, настолько знакомо и типично, что зеркальное сходство заметил даже обитатель портрета. Это его несколько охладило.
- Господа, никто не возражает, если мы с профессором поговорим наедине? – с истинно слизеринскими интонациями в голосе поинтересовалась Виктория. - Так сказать, тихо, по- семейному?
«Господа» предпочли не возражать.
Гарри и Драко спустились вниз и на вопросительный взгляд Джинни только смущенно пожали плечами. Несмотря на закрытые двери, сверху доносились два голоса: она спорила, плакала и кричала, он пытался говорить спокойным тоном, уговаривал, но потом тоже сорвался на крик. Ребята старательно пытались делать вид, что ничего не слышат, и только Дадли честно прислушивался, для него шпионский фильм еще не закончился. Слов было не разобрать, но общий накал эмоций впечатлял. Пару раз башню ощутимо тряхнуло, сквозь гомон разбуженных портретов раздалось зычное снейповское "Молчать!", и гриффиндорцы инстинктивно вжали головы в плечи.
Появившаяся в конце коридора Миссис Норрис, оглядела сборище, прислушалась к шуму, доносившемуся сверху, вздернула хвост и ретировалась, так и не позвав Филча. Невилл плюнул на конспирацию и отправился в дальнейший патруль по замку. Драко топтался возле недовольной горгульи, прислушиваясь к голосам, готовый сорваться к Виктории, если это потребуется. Джинни прижалась к Гарри и положила голову ему на плечо. С другой стороны от него пристроился очень заразительно зевающий Дадли.
- Слушай, Гарри, - Малфой, тщательно подернув уже не такие безупречные, как утром брюки, присел на корточки напротив воркующей парочки и устало облокотился об стену, прикрыв глаза. - Есть весьма личный вопрос. Я, может, не самый деликатный человек, но до глубины слизеринской души любопытно... - Джинни прыснула, пряча лицо у Поттера на плече, а тот приподнял одну бровь, изображая вежливое внимание. - Ой, вот только это выражение с лица сотри, а? И так тошно.
Задремавший Дадли встрепенулся и покосился на кузена и его девушку, отвыкшая от ажиотажа любопытствующих, она закатила глаза и недовольно цокнула языком. Ощутимо повеяло арктическим холодом. Дадли получил от Гарри по лодыжке и нашел в себе силы покраснеть.
- Драко, не растекайся мыслями по древу, - сказал Поттер, разобравшись с соседями. - Давай уж свой деликатный и личный вопрос.
- Про ваш разрыв тогда не писал только ленивый, но не похоже, что вы поссорились. Ты сам сказал, что как закончим, сразу к ним аппарируешь.
Джинни метнула на Гарри удивленный взгляд и ее личико в обрамлении непослушных рыжих волос засветилось от счастья.
- Не благодари, - усмехнулся Драко. - Так чего вы тогда разбежались-то? Я так, на будущее спрашиваю, чтобы чужие ошибки не повторить.
- Тебе не светит, - просто ответил Гарри.
- Что "не светит"? - почти обиделся Малфой.
- Повторить мою...
- ... нет, мою! - встряла Джинни и густо покраснела, но взгляд не отвела. - Я тоже... короче... вот...
- ... нашу ошибку, - согласился Поттер, приобнимая девушку за плечи. - Видишь ли, Драко, я не хотел больше оставаться в магическом мире, мне здесь... некомфортно, мне надоело тыканье в меня пальцами еще за первые годы учебы, а уж после Победы... Во время восстановительного курса в Мунго ко мне, несмотря на охрану и мои запреты, такие толпы жаждущих руку пожать ходили, что чуть эту самую руку не оторвали. Им с высоты Астрономической башни было плевать, сплю я, ем, отдыхаю, получаю лекарства или в туалет собрался. Я ж Герой, они ж мне дань оказать хотят, я по определению не могу быть против. И вообще по гроб жизни всем обязан: меня в мире магглов разыскали, подарили волшебную сказку, палочку вон купили - на мои же бабки, к слову – и магии учить начали. А еще должен быть благодарен, что жив остался, и что меня в Азкабан не закатали.
- В смысле – в Азкабан? – холодея от ужаса, уточнил Малфой. Джинни закусила губу и отвернулась, судя по выражению лица – знала.
- А что ты удивляешься? Я ж на парселтанге базарил, со змеемордым в ментальной связи был, смотрел его глазами, потом он еще мне видения посылал. Сам факт того, что я выжил, а он скопытился, играл против меня, - Гарри нехорошо усмехнулся. – Первой реакцией после всеобщего ликования знаешь, что было? Не знаешь… Настороженность. Я тогда из Больничного крыла выписался и меня разбирать завалы в западное крыло отправили. Вы с уцелевшими слизеринцами как раз Большой зал ремонтировали, помнишь? – Драко заворожено кивнул. – Ну вот, прилетает, значит, незнакомый патронус в виде рыбы, так, мол, и так: вам, неуважаемый Гарри Джеймс Поттер надлежит все бросить и пройти в кабинет директора. Из Министерства приехала в Хогвартс целая комиссия, признанные специалисты по искоренению темных искусств: две тетки вроде Амбридж, сухой мужичок да с пяток суровых авроров с разрешением на применение силы наперевес. Побоялись меня к себе вызвать, вдруг я Министерство разнесу, Министр пострадает, а тут полуразвалившийся замок да подростки, половина из магглорожденных и полукровок, – их, мол, не жалко. А у меня, как назло, после того поединка сил прибавилось, то ли хоркруст мою тянул или блокировал, то ли Волдик своей в итоге поделился – Мерлин разберет. Они-то, разумеется, считают, что второе. МакКошка в кресле сидит, прямая, как палка, аж шерсть дыбом стоит, валерианкой несет – будь здоров! Захожу, а министерские мне в лоб: а не планируете ли вы, неуважаемый Г.Дж. Поттер заняться противоправной деятельностью? А не пытаетесь ли вы собрат ь банду из таких же, как вы, преступников, и творить террор? А не чувствуете ли вы мысли Того-Кого? А не одобряете ли вы его планы? А что это у меня руки в крови да мозолях – кулаки на младшекурсниках набиваю? А я, мерлиновы причиндалы (прости, Джин!), только-только из заваленного коридора, камни вручную таскали, магией там не развернуться. Хотели Бомбардой разнести сразу, да побоялись, что потолок обрушится, нас же и придавит, короче, видок у меня – как у бродяги последнего. Кое-как мы с МакГонагалл отбрехались, Помфри позвали, та подтвердила, что я спокойно сплю, без кошмаров. Тетка, что за председателя у них, губки поджала, словно куриную жопку сделала, и забрала своих. Старший из авроров меня всю беседу взглядом сверлил, шаг вправо-шаг влево: засветил бы Аваду, к Трелони не ходи. Он, по-моему, искренне расстроился, что не пришлось. Доразобрали мы завалы, и Помфри меня в Мунго направила, у меня глаз дергался и руки тряслись, засыпал на ходу, короче, поставили диагноз: «магическое переутомление», силу-то я спрятать попытался, блокировать, ну и надорвался. Вот тут министерские на мою бледную больную рожу посмотрели и мигом все заслуги признали, общественное мнение, опять же… И вот лежу я, пытаюсь отдыхать, да как отдохнешь, когда не палата, а проходной двор? Дождался, пока можно будет без скандала выписаться, чтобы опять в нервные Лорды не записали, и рванул домой, на Гриммо.
Гарри помолчал, глядя куда-то мимо Малфоя.
- А потом? – робко спросил тот.
- Потом? Драко, твоя мать из Блэков, ты знал, что у них в доме есть маггловское крыло?
- Маггловское?!
- Не знал, значит, - усмехнулся Гарри. – Я вот тоже не знал, мне Кричер показал, когда я из Мунго вернулся, я там-то сдерживался, а домой вернулся, все щиты снял, ярость плещется, в глазах темно, думал, и вправду перерождаюсь в змеемордого. Злой, что хоть сейчас по новой против Волдеморта выпускай, размазал бы по паркету ровным слоем. Чуть старичка своего не покалечил, когда он ко мне со очередными нотациями. А он посмотрел на меня так серьезно-серьезно, что я разом успокоился, и в дальний коридор потащил. Дескать, когда хозяин Орион отдохнуть от магических дел хотел, они с хозяйкой Вальбургой туда перебирались, а всем говорили, что на континент уезжают. У Блэков, судя по всему, было все подготовлено на крайний случай, да только или не успели, или не захотели. За одной из картин в старой части дома - переход, а по ту сторону - трехэтажная блок-секция с выходом на соседнюю улицу. На первом этаже кухня и гостиная, на втором – две спальни с ванной, на третьем что-то вроде мансарды. Крошечное все: передом зайдешь – задом выйдешь, кукольное просто, но уютное. Много света, ощущение тепла, статуэтки какие-то, картины не магические, посуда, подушки на диванчиках, коврики, пахнет пылью, полиролью для паркета и, как ни странно, домом. В кухне телевизор, клетчатые шторы и настоящие льняные салфетки, представляешь? Я проверил потом, по маггловским документам этот дом - мой, видимо, отголосок магического наследства. А тогда этого не знал, но влюбился с первого взгляда. Окна и крыльцо выходят на парк: аллеи, скамейки, фонари, тележка с мороженым, нахальные голуби, пожилой усатый джентльмен в котелке и со старым бульдогом на поводке, газетный киоск, - Драко мечтательно прикрыл глаза, представляя картину, в темном коридоре ощутимо запахло листвой, влагой, выпечкой и дымом, - через парк проходишь - остановка автобуса, маленькие магазинчики, вроде лавок в Косом переулке, красная телефонная будка, кафе размером с носовой платок: четыре столика внутри и два на улице, – старый Лондон, короче. Я вышел, прогулялся и снова в дом вернулся. Стою в пыльной прихожей и чуть не плачу от счастья, на кухне электроплитка и кофеварка, телевизор бубнит что-то невнятное… Я там тогда неделю прожил, меня никто найти не мог. Дом блокирует магию: и внутри, и извне, патронусы не проходят, камин не подключен, Кричер – и тот проникнуть не может. Я спал, ел, шлялся по парку, по магазинчикам, завернул в кафе и понял, что в меня никто не тычет пальцем из-за шрама, не подходит на улице со своим ценным мнением, не шепчется вслед. Я вернулся, оттарабанил седьмой курс, доделал все дела с судами и решил уйти. Свалил прямо после пира в Большом зале. Часть средств в обычный банк перевел, одну спальню в кабинет переделал, компьютер купил, интернет провел, учусь вот (пришлось, правда, магией воспользоваться, чтобы поступить, но Кингсли на это глаза закрыл).
- Так он знает, где ты?
- А что, в Магической Британии может быть что-то, что не знает Кинг? Я почти с его благословения свалил.
- А приятелии твои в курсе?
- А как же! С ребятами обычной почтой переписываемся, в гости они ко мне на Гриммо приходят, в том доме мало места. Я звал Джинни с собой, но… - Гарри развел руками.
- Но Джинни была дурой, - мрачно отозвалась та. – Прости, Гарри, я не знала, что тебе здесь настолько плохо.
- Я должен был сказать, а не требовать от тебя слепого следования за мной. Ты самостоятельный человек, ты выросла в мире магии, а я не подумал, каково тебе будет жить без нее. Я не хочу самопожертвования.
- Гарри, нас у родителей семеро, я прекрасно владею домашними заклинаниями, но легко могу обойтись и без них. Гермиона рассказывала, у магглов куча приспособлений, заменяющих ручной труд, я бы смогла, она мне как-то дала тостером попользоваться. Без жертв, честное слово.
- Подождите-ка, - прервал поток взаимных извинений Драко, - а с силой-то что? Я тебя ж вроде палочка… его палочка осталась?
Гарри достал палочку, передал ее Малфою.
- Это – моя, я ее тогда починил. А Бузинная… - она в подвале Блэков, вот пусть там и лежит. Мне она без надобности. Как и эта, впрочем.
- Ты Дамблдора заморозил без палочки! – осенило слизеринца. – И нас тоже!
- Вот именно! Понимаешь теперь, что жизни мне бы здесь не дали? Дома у меня безопасная для магического ядра блокировка, ее еще предки Ориона Блэка ставили, в обычном Лондоне магии немного, в основном остаточные явления чьего-то волшебства, а здесь, где все ею пропитано, меня переполняет, она стремится выплеснуться через край, и на отсутствие палочки ей наплевать. Мне достаточно пожелать и более или менее четко мысленно сформулировать, что я хочу получить в итоге. Постоянно ее глушить я бы не смог, рано или поздно кто-нибудь бы заметил, что я и невербалкой, и беспалочковой владею, начались бы опять присмотры, проверки, да вдобавок дела тех, кому я помог, отправили бы на пересмотры, вдруг я вас выгораживаю?
- Ты тогда на суде…
- Чуть не прокололся. Правда, весьма своевременно оказалось, благо все списали на адреналин. А узнай они, что я так в любой момент могу, что бы было? Вот то-то и оно…
Наступило молчание, которое прервала Джинни.
- Скажи, Гарри, - тихо спросила она, - а твое предложение еще в силе?
- Да, если ты хочешь, - почти равнодушно сказал Гарри, делая вид, что каменная кладка - самое интересное зрелище на свете.
- Хочу, - уверенно ответила она, едва не плача, - очень хочу.
Обхватив лицо Джинни ладонями, Гарри несколько бесконечно долгих мгновений смотрел ей в глаза, словно читая самую глубину души, потом прижал к себе, пристроил подбородок на рыжую макушку и тихо засмеялся.
