Глава 22. Предательство, которого не былоГлава 22. Предательство, которого не было
Время перевалило за полночь, когда я и Бартемий Крауч покинули библиотеку, выпив изрядное количество дорогого коньяка, и пошли вместе по коридору, даже не сознавая того, что держимся за руки. Алкоголь ударил мне в голову, и когда рука юноши притронулась к моей – случайно или нет, не знаю, - я смело сцепила его пальцы со своими. Коридор замка Лестрейндж встретил нас весьма неприветливо: гуляющий сквозняк и холод мигом заставили меня продрогнуть и поежиться, темнота, которую не мог развеять даже неяркий свет висевших на стенах факелов, окутала нас.
- Не люблю родовое гнездышко Родольфуса, - сказал Бартемий, который за два часа разговора и попойки в библиотеке за книжкой о беспалочковой магии превратился для меня просто в Барти. – Мне куда больше по душе замок Малфоев.
- Да ну, - отмахнулась я. – Там совсем неуютно. Размах и чрезмерная, вопиющая роскошь не для меня.
- А где тебе нравится больше?
- У меня, - честно призналась я, сжав его белую руку. – Мой дом не огромный замок, но он уютен. Там приятно находиться, атмосфера очень спокойная.
Я имела в виду не наш с Темным Лордом домик в Швейцарии, а ставший мне родным дом в Париже, где провела юность.
- Если ты меня пригласишь к себе, то обязательно оценю, - ввернул Барти. – Уют в доме – самое главное.
- Когда поеду во Францию, возьму тебя с собой, - пообещала я.
- Отлично. Только заранее сообщи, чтобы я успел собрать чемоданы.
- Договорились.
Смеясь и болтая о том о сем, мы не заметили, как оказались в столовой. Барти зажег свет, и я увидела знакомый длинный стол, на котором стояло несколько белых толстых свечей, множество стульев, где несколько часов назад сидели сторонники Волан-де-Морта, широкие окна, открывающие вид на ухоженный огромный сад, прикрытые легкими темно-красными занавесками.
- У тебя дома такая же большая столовая? – зачем-то спросил Барти.
- Нет, поменьше, - я присела на край стола, поправила длинную юбку и убрала с лица прядь волос, упавшую мне на лоб. Барти проследил за мною взглядом, и его голубые глаза стали задумчивы. Он встал неподалеку от меня, сложив руки на груди. Я не знала, о чем он думал в тот момент, алкоголь подогревал мой интерес, в голове рождались разнообразные несуразные мысли.
- Чем ты еще занимаешься, кроме того, чтобы служить Темному Лорду? – спросила я, слегка запрокинув голову.
- Работаю в Министерстве, помогаю отцу, - он пожал плечами. – Отец пристроил меня туда, он считает, что я обязан идти по его стопам.
- Работа в Министерстве не доставляет особого удовольствия, не так ли?
- Верно.
- Когда-то давно я работала в министерстве на международном уровне. Мне давали задания, я их выполняла. Путешествовала по странам, бывала в разных местах. Вторая Мировая убила культуру, жизнь людей стала в миллион раз хуже. Люди были недоверчивы, пугливы. В глазах каждого я видела боль и страх. Мне не нравилась эта работа.
- И ты уволилась?
- Можно и так сказать.
Говорить о том, что я обманула начальство и сбежала с диадемой Кандиды, было лишним. Мерлин, сколько же лет прошло с того дня, как я уехала из Албании! Кажется, целая вечность минула.
- Тебя ничто не держало в Министерстве, - сказал Барти, и в его голосе я расслышала горечь.
- Твой отец, возможно, не такой плохой человек, как тебе кажется, - прошептала я, но Барти покачал головой.
- Ты его не знаешь. Он самый эгоистичный и жестокий из всех, кого я знал. Он никогда не интересовался, что нужно мне.
- Порой родители считают, что знают жизнь лучше, чем взрослые дети. Это одно из их заблуждений, из-за которых рождаются недоверие и гнев, - я смотрела в его голубые глаза, улыбка сбежала с его веснушчатого лица, и мне стало жаль этого молодого, но обрекшего себя на муки юношу.
- Я ненавижу своего отца, - сказал он и опустил голову.
- В любом случае, теперь у тебя нет выбора. Ты присоединился к Темному Лорду и твоя жизнь больше не в твоих руках.
- И я рад, что стал ему служить! – Барти неожиданно для меня изменился: горечь на лице спала, вместе этого глаза загорелись фанатичным, непонятным для меня, пугающим огнем, тонкие губы расплылись в довольной улыбке.
Теперь я увидела в нем Пожирателя – жестокого, преданного господину, непоколебимого в своей вере.
- Я предан Темному Лорду, и я сделаю все, чтобы не разочаровать его!
- О, поверь, разочарования ты не увидишь, - улыбнулась я, вспомнив, что Волан-де-Морт оценивает людей с качества их полезности ему, в другом случае он просто от них избавляется, чтобы не допустить ошибку. Барти же воспринял мои слова по-своему, и мне оставалось лишь наблюдать, как молочно-белые щеки заливал алый румянец. Неужели этот юноша подумал, что я похвалила его? Впрочем, когда-то и я была столь же наивна. Когда-то…
Маленькая девочка с заплетенными косичками, одетая в легкое платьице в горошек, сцепив пальцы, с надеждой смотрит на усмехающегося Тома Реддла – мальчика в белой рубашке и серых штанишках. Когда-то я была ею, этой девочкой, которую взрослый Лорд Волан-де-Морт назовет впоследствии своей дорогой глупышкой.
- Я хочу не того, что определил для меня мой отец, - сказал Барти, развеяв мои воспоминания. – Я сам определил для себя судьбу!
На его восклицание я лишь кивнула.
Когда я проснулась, солнце уже давно светило в окно. Приподнявшись на простынях, я осмотрелась: просторная спальня, которую определили для меня Лестрейнджи, была столь же роскошна, как и весь замок. Часы показывали одиннадцать, и, потянувшись и зевнув, я откинулась обратно на подушку. Веки отяжелели, голова не желала принимать и обрабатывать мысли, глаза закрылись сами собой…
Как я оказалась в спальне? Что-то не помню, чтобы вчера направлялась в нее. И что вообще произошло ночью? На мне был надет легкий белый пеньюар, распущенные волосы раскинулись по подушке, шелковое одеяло прикрывало тело. Впрочем, какая разница, как я оказалась в постели? И неважно, что я совсем не помню, что переодевалась ко сну. Главное – я чувствую себя более-менее нормально.
- На твоем месте я принял бы ванную, - неожиданно раздался холодный, до боли знакомый голос, который за одно мгновение прогнал сон. Открыв глаза и вскочив, я увидела перед собой Лорда Волан-де-Морта.
Он стоял посреди спальни, заложив руки за спину, одетый в брюки и черную рубашку, на бледном, лишенном всякого выражения лице пылали красные глаза с узкими зрачками, имеющими сходство со змеиными.
Не знаю отчего, но мне вдруг стало страшно.
Сжав пальцами одеяло, я уставилась на него непонимающим взглядом.
- Мы уезжаем? – спросила я, и поразилась тому, как хрипло прозвучал мой голос.
Бутылка коньяка не прошла для меня даром.
- Да. У меня много дел, - он, казалось, не заметил, как плохо я себя чувствую. Но его равнодушие к моему состоянию было показным: на самом деле он знал, что я вчера делала и в чьей компании провела время.
А еще меня пугало, что я не помню, чем закончился этот вечер.
- Вставай, - сухо произнес Волан-де-Морт и покинул спальню. Дверь закрылась за ним.
Облизнув губы и обхватив руками голову, я пару минут сидела на постели, пытаясь вспомнить хотя бы один момент, касающийся окончания разговора с Бартемием Краучем. Однако мое сознание отказывалось предоставлять ответы, голова заболела, и я потерла виски, зажмурившись.
- Да что же это такое? – прошептала я, вздохнув.
Когда боль отступила, я встала с постели и, пошатываясь, отправилась в ванную.
Холодный душ взбодрил меня, и, стоя под струями воды, меня вдруг осенила мысль, что вечер с Барти мог перерасти во что-то большее.… Хотя нет, если мое сознание не помнит, то тело-то уж должно бы знать, имела ли я с Краучем что-то более серьезное, чем разговор по душам. Осматривая себя, во мне зародилась уверенность, что Волан-де-Морту я все-таки не изменила.
Все-таки… «А надо было бы», - мелькнула в голове мысль. – «Он развлекается с драгоценной Беллой, а я? Чем я хуже?»
Так хотелось отомстить ему. Ведь было время, когда я ненавидела его.
Но тут я вспомнила его налитые кровью глаза. И Круциатус, который он периодически посылал даже в самых преданных слуг. Нет, попасть под горячую руку Темного Лорда совершенно не хотелось. Если бы можно было узнать в нем Тома, я непременно бы подразнила его. Но не теперь, когда от Тома в нем ничего не осталось.
С другой стороны, Барти показался мне интересным человеком. Было в нем что-то от Тома… та же ненависть к отцу, то же презрение к работе в Министерстве (мне было известно, что Том некогда отказался от предлагаемой должности), та же самовлюбленность, желание себя показать, стремление к славе и успеху. Но Барти был слишком молод, чтобы понимать куда более важные вещи. Он воспринимал все буквально.
Я надела платье фисташкового цвета, заколола волосы в простенькую прическу, бросила последний взгляд на отражение и покинула спальню. Медленно шагая по коридору, я все больше чувствовала себя неуверенной, провал в памяти заставлял думать, что я могла натворить вчера что-то непоправимое или… Интересно, а где сейчас Барти и как он себя чувствует? Может, он тоже не помнит, чем закончился наш разговор?
Я спустилась вниз и вошла в гостиную.
За столом сидели трое: Темный Лорд, Беллатриса и Рабастан Лестрейндж, брат Родольфуса. Мой взгляд сперва остановился на бледном лице Волан-де-Морта, который ничего не ел и не пил, а как только я появилась, внимательно на меня посмотрел – судя по всему, незаметно для моего сознания читал мысли, словно пытался что-то выяснить. Беллатриса, перед которой дымилась чашка горячего кофе, предпочла проигнорировать мое появление. Рабастан, в свою очередь, пил чай и, последовав примеру Беллатрисы, не стал меня разглядывать.
Не говоря ни слова, Волан-де-Морт указал мне на стул рядом с собой, и я неспешно направилась в его сторону, не отводя взгляда от его лица, напоминающего неподвижную маску. Устроившись по левую сторону от него, я задержала дыхание, гадая, что будет дальше.
- Ты будешь завтракать? – неожиданно заговорил он, и я вздрогнула от его шипящего голоса.
- Да, - я ответила едва слышно.
- Белла, прикажи эльфу принести Кристине завтрак, - распорядился он.
Беллатриса, казалось, ослышалась. Подняв на него изумленный взгляд, она некоторое время смотрела на хозяина, раскрыв рот. Меня тоже удивили его слова, ведь он мог сам вызвать эльфа. Однако оставил эту привилегию Беллатрисе. Спустя мгновение она закрыла рот, хлопнула в ладоши и, когда появился эльф, велела принести порцию завтрака. Ни от кого не укрылось, как ее до того бледное лицо залила густая краска.
Несколько секунд – и услужливый эльф поставил на стол тарелку с едой и чашку с моим любимым кофе. Запах еды пробудил во мне аппетит, и я закусила губу, соображая, зачем разыгрывался весь этот спектакль. С одной стороны, жутко хотелось есть, что мешало мысленно найти хотя бы одно разумное объяснение, с другой – я находилось на территории Беллатрисы, и насытить желудок по ее милости мне не позволяла гордость. Плюс ко всему еще то, что голова вновь разболелась, и приходилось чуть ли не до крови закусывать губу, чтобы не застонать прямо на глазах соперницы.
- Оставьте нас, - бросил Волан-де-Морт, и молчавший Рабастан мигом вскочил со стула и бросился вон из гостиной, словно за ним гнались бешеные собаки, Беллатриса несколько секунд испепеляла меня взглядом, после чего соблаговолила покинуть зал с высоко поднятой головой. Проследив взглядом за ее передвижением и потеряв из виду сразу же, как только она скрылась за поворотом, я стала потирать виски, надеясь, что головная боль отступит.
- Тебе лучше поесть, - услышала я голос Волан-де-Морта.
Я посмотрела на тарелку. Поджаренные тосты, очень аппетитные на вид, обещали быть вкусными и подарить наслаждение. Сглотнув, я неловкими движениями рук взяла серебряные вилку и нож и стала разделывать пищу.
Он ничего мне не говорил, наблюдая, как я ем. Это было странно, в последнее время он лишал меня возможности даже поговорить с ним, а теперь, казалось, получает удовольствие от моего общества. Что заставило его присутствовать на моем завтраке, я не знала. Но что-то изменилось, это нельзя было не почувствовать.
Через минут десять я сделала последний глоток кофе и покончила с завтраком.
- Голова больше не болит? – спросил он.
- Нет, - я посмотрела на него.
Вместо лица я увидела маску – даже усмешка не проскальзывала по губам, плотно сомкнутым. Темные, красноватого оттенка глаза буравили меня тяжелым взглядом, приковавшим к стулу. Его вид, излучающий потаенную опасность, настороженный, сулил скорое нападение и расправу – он похож был на зверя перед прыжком.
- Ну-ну, - прошипел Волан-де-Морт. – Кристин, неужели ты боишься меня?
Я не нашла в себе сил, чтобы ответить.
- Мракоборцы оказывают моим отрядам сопротивление, некоторые наиболее смелые бросают вызов лично мне, - я не поняла, зачем он говорил мне это.
Не дождавшись реплики с моей стороны, он продолжил:
- Далеко не каждый выживает после схватки со мной. Поттер, к примеру, посмел бросить мне вызов и уцелел. Увернулся от заклятия. Думает, что если будет скакать по полю битвы, как заяц, то победит. Гриффиндорцы… глупые отважные дети.
Я молча слушала его.
- Думаю, что еще пару-тройку лет, и Министерство сдаст позиции.
После этих слов Волан-де-Морт поднялся и встал позади меня, положив руки на мои открытые плечи и слегка сжав. Я почувствовала холодные пальцы и прикрыла глаза, стараясь вытерпеть неприятное прикосновение.
- Видишь ли, Кристин, тех, кто бросает мне вызов, я убиваю, - прошипел он мне в ухо.
- Я знаю, - хрипло ответила я, чувствуя, что связного длинного предложения построить не смогу. Горло защемило, голосовые связки будто перекрыли.
- Тогда, я надеюсь, вчерашняя история не повторится.
Я вздрогнула при упоминании о тех событиях, которые не могла вспомнить, сколько бы ни пыталась.
- О чем ты говоришь? – спросила я, закашлявшись.
Меня вдруг стал сотрясать приступ кашля, голос, очевидно, не выдержал громкого тона, каким я задала вопрос, и, прислонив руки ко рту, я ждала, когда все закончится. Холодные пальцы Темного Лорда прошлись по коже открытых плеч, спустились до локтей и вернулись к шее, он ждал, когда кашель у меня пройдет.
Отдышавшись и замолчав, я откинула голову и взглянула на него.
Я не встретила ни привычную усмешку, ни снисходительную улыбку… Волан-де-Морт был серьезен как никогда. И меня это напугало. С таким настроем он запускал в людей Круциатус.
- У тебя появился новый друг, - заявил он, прищурив глаза. – Знай, что если повернешься ко мне спиной, то я не стану раздумывать о том, убивать тебя или нет.
- Я и не…
- Мне не нравится, когда мне лгут, разве ты не помнишь?
- Я всего лишь разговаривала с ним.
- Но твои мысли были далеки от разговора.
Конечно, он был прав. Как и всегда.
- Только не делай меня виноватой, - никогда не мирилась с поражением, а в случае с этим темным волшебником переходить в наступление было обычным делом.
- Барти мой верный Пожиратель, и мне будет неприятно, если ты настроишь меня против него, - выпалил он, не обратив внимания на мою последнюю реплику.
- Да, ты всего лишь настраиваешь Пожирателей против меня.
- Думай, что говоришь.
- Я прекрасно осведомлена, какие тебя связывают отношения с Беллатрисой.
- Она моя самая преданная сторонница.
- И любовница.
Его глаза, прищуренные, красные от сдерживаемого гнева, столкнулись с ледяным взглядом моих широко раскрытых глаз. Я сжала кулаки и тяжело дышала, и, если бы не его холодные руки, по-прежнему державшие меня за плечи, то вскочила бы со стула.
- Ты много надумала, моя маленькая Кристин, - после нескольких минут молчания произнес он уже мягче.
- Неужели?
Выведенная из себя, испуганная и одновременно рассерженная, мне хотелось убежать из гостиной, чтобы не слышать правду. Очередную правду о том, что я не нужна ему.
Смех разрезал накалившуюся атмосферу гостиной. Запрокинув голову, Темный Лорд смеялся, высокие холодные звуки окутывали мое воспаленное сознание, причиняя новую боль. А еще было обидно, чудовищно обидно на то, что он смеет издеваться над моими чувствами.
Впрочем, издеваться – это его хобби. Как я могла быть такой глупой, чтобы забыть о его пристрастии к насмешке надо всем, что дорого сердцу?
- Хватит! – выкрикнула я, вскочив со стула, сбросив со своих плеч его руки. – Хватит!
В один миг смех оборвался.
- Сядь на место, - прошипел Волан-де-Морт.
- Нет, я жду, когда ты признаешься, что у тебя связь с этой… Лестрейндж!
Его рука неожиданно сомкнулась на моем горле, пальцы больно стали сжимать. На некоторое время я потеряла ориентацию и готова была упасть на пол, но вторая его рука, крепко схватившая волосы, не дала этого сделать. Хватая ртом воздух, я видела, как набухает его лицо, как искривляются губы, обнажая ряд ровных зубов. Я вскричала от страха, сжалась, зажмурила глаза, чтобы не видеть, каким будет его лицо, когда он станет меня наказывать.
- Я. Ни перед кем. Не обязан. Отчитываться, - зло прошипел он.
Меня начало трясти.
- Если. Еще. Раз. Посмеешь. Повысить. На меня. Свой. Голос. Я. Не посмотрю. На твою. Великую. Любовь, - расчленяя слова, сказал он.
Его пальцы разжались, рука высвободила волосы, и я сползла на пол, закрыв лицо ладонями. Теперь мне стало по-настоящему страшно. Слезы покатились по щекам, которых я не в силах была унять, из горла против воли вырывались судорожные всхлипы.
- Твои мысли для меня как открытая книга, - вновь услышала я шипение. – Мне ведомо все, что замышляют против меня. И ты принадлежишь мне. Если посмеешь предать меня, то не встретишь следующего утра.
Волан-де-Морт прошел мимо меня и покинул гостиную.
Утерев слезы, я посмотрела ему вслед.
Что же такого ужасного произошло прошлым вечером, что вызвало его гнев?
И где Барти?
-------------------------------------
Нет, секса у нее с Барти не было.
Ну что, остались еще те, кто мечтает о Темном Лорде?
