Глава 22. Смерть одной ведьмы.
В отличие от Снейпа, Райне и остальные прибыли в Храм Высших Сил лишь к середине следующего дня. Ведьма, боясь загнать с трудом добытых лошадей, заставила всех двигаться с пятнадцатиминутными остановками через каждые три часа. В результате им пришлось переночевать в придорожном трактире за счет своего проводника. Правда, Райне клялась и божилась, что жрицы одолжат ей денег, чтобы она смогла расплатиться. На что сопровождающий лишь махал рукой и скептически ухмылялся.
Снаружи Храм, как и раньше, выглядел завораживающе и торжественно. Снежные шапки плотно укутали барельефы и укрыли крышу. Храм казался погрузившимся в дрему, но готовым в любую минуту проснуться, стоило совершить лишь одно неосторожное движение.
Райне медленно проследовала в Храм мимо того места, где когда-то, превратившись в статуи, спали жрицы. Двери в Храм были настежь открыты. Ветер нанес в помещение снега.
Войдя, Гарри заметил чудесные фрески на стенах. Призраки на них, казалось, жадно пожирали мертвыми взглядами вошедших, словно пытаясь прочесть их тайные мысли. От этих взглядов стало немного не по себе.
- Вы прибыли! – раздался радостный голос из глубины Храма. Послышались шаги, и из тени вышла, гордо распрямив плечи, жрица. – Мое имя Безликая Жрица Уорлэйна. И я рада приветствовать вас в нашем Храме. Безымянная предсказывала ваше появление.
- И я рада встрече, - вежливо ответила Райне и, как было принято при общении со служительницами Высших Сил, немного склонила голову. – Позвольте вам представить моих спутников.
Жрица улыбнулась. Как полагалось по этикету, Райне представила каждого из гриффиндорцев.
- У меня к вам совсем маленькая просьба, - с наигранной робостью произнесла Райне. – Я должна заплатить проводнику за лошадей, но так уж получилось, что у меня совсем нет денег.
Уорлэйна понимающе кивнула и, щелкнув в воздухе пальцами, сотворила золотую монету. Пока Райне бегала к сопровождающему, Гарри успел как следует рассмотреть жрицу.
Как и все девушки ее ранга, на первый взгляд она казалась красавицей. Кудрявые светло-голубые, почти белые, как свежий снег, волосы изящно обрамляли лицо овальной формы и падали на полуобнаженные острые плечи жрицы. Но в ее глазах не было жизни. В них не отражались ни страсти, ни желания. Словно время выждало момент, когда девушка будет прибывать в печали, и специально остановилось, заморозив на века этот холодный почти мертвый, лишенный чувств взгляд.
Все время, что Гарри искоса ее разглядывал, дивясь такой неземной красоте, Уорлэйна бесстыдно рассматривала каждого из них. Постепенно юноша понял: его раздражает этот взгляд, в котором нельзя прочесть абсолютно ничего.
К счастью, вернулась Райне.
- Благодарю вас, - сказала она.
- Теперь, когда со всеми делами покончено, следуйте за мной, - жрица развернулась и чинно направилась к боковой двери. – К остальным.
Гарри хотел поинтересоваться к кому, но во время сообразил, что по местному этикету это, скорее всего, считается неприличным.
Они спустились вниз по светлому коридору, также расписанному фресками. Уорлэйна привела их в небольшую хорошо освещенную канделябрами комнату.
Едва Гарри успел зайти, как…
- Сириус?!
«Мерлин, спасибо он жив и здоров!», - мысленно поблагодарил Гарри, которого в последнее время не покидало чувство вины перед Сириусом.
- Гарри!
Крестный, давно поджидавший Гарри, бросился его обнимать. Отпустив Гарри из объятий, он воскликнул:
- Мерлин мой! Как же тебя угораздило сюда попасть?! Райне, а ведь это и твоя вина тоже, - с укором добавил он.
- В любом случае, ничего плохого не случилось, ведь так? Всего лишь прогулялись по иным мирам, - равнодушно пожала плечами ведьма.
- Вот, видишь, Сириус, все оказалось хорошо. И не стоило так волноваться, - произнес Люпин, который вместе с Тонкс сидел на трехногих табуретках, служивших единственной мебелью в помещении. И, как заметил Гарри, Храм вообще не отличался разнообразием и обилием мебели.
- Ладно, ты прав, - согласился Сириус. – А теперь отправляемся домой.
- Нет, надо дождаться Снейпа. Я его тут одного не оставлю, - возразила Райне.
Сириус неприятно изменился в лице, словно прилюдно получил сразу две пощечины.
- Оставь его. Взрослый, не пропадет, - сквозь зубы произнес волшебник.
- Что бы ни случилось, вы все равно не сможете так скоро нас покинуть. Леди Райне, кто-то должен помочь нам разбудить Безымянную.
- Вы хотите, чтобы я это сделала? – наивно переспросила ведьма. – Помилуйте, я же не знаю как!
Уорлэйна резко посмотрела Райне в глаза. Та непроизвольно отшатнулась назад, словно испугалась, а страх, став материальным, оттолкнул ее.
- Конечно, я попробую. Она так много для меня сделала, что я не могу ее бросить, - сдалась Райне.
На лице жрицы промелькнула мимолетная торжествующая улыбка.
Они все проследовали в ту самую комнату, где когда-то заснула Безымянная. Ее статуя так и стояла в том же самом положении на том же самом месте. Видно, что все остальные жрицы, испытывавшие легкий трепет перед своей начальницей, не осмелились даже прикоснуться к ней.
- Хм, - Райне в задумчивости обошла вокруг закаменевшего тела Безымянной. – Заклинание Столетнего Сна?
- Да, - подтвердила Уорлэйна.
- У вас, надеюсь, есть все необходимое для проведения ритуала.
- Да, кроме полумертвой черной ведьмы из иного мира, - отозвалась жрица.
Несколько секунд в душе Райне происходила ожесточенная борьба.
- Тогда ею буду я, - наконец, мрачно изрекла она. – Гарри, Рон, Гермиона, вам лучше выйти.
Гриффиндорцы покорно повиновались и покинули помещение, вернувшись в главную залу, они приняли разглядывать и обсуждать сюжеты, нарисованные на фресках. Особенно их заинтересовало изображение трех молодых девушек: блондинки, рыжей и брюнетки. Те сидели на лесной поляне, облаченные в старинные парчовые алые платья с длинными широкими рукавами и пышными юбками. Блондинка, что находилась посередине, держала в руках змею, рыжая слева - отрубленный хвост, а брюнетка – только голову. Над головами девушек нависли темно-зеленые ветви, а еще выше расстилались лазурные небеса. Но небо было необычным: оно имело два глаза, искусно замаскированных под облака. И в этих глазах читалась злоба. К тому же по краям фрески на изображение набегали грозовые тучи. В отличие от картин, которые Гарри повидал ранее, и большинства фресок в Храме эта отличалась полной неподвижностью. Фигуры застыли, словно в них и никогда не было жизни.
Гермиона утверждала, что это должно быть совершение какого-нибудь греха. Рон отказывался верить в то, что змея может являться священным животным. А у Гарри эти девушки упорно воскрешали в памяти змееустов, но юноша счел за благо промолчать об этом.
***
Уорлэйна принесла тонкий кинжал для жертвоприношений, восковые свечи. Расставив их вокруг Райне и Безымянной, она нагрела клинок и вложила его в руки ведьмы, затем быстро отошла к стене, где Сириус, Люпин и Тонкс держали священные писания.
Некоторое время Райне стояла молча, наклонив голову так, что упавшие на лицо черные волосы полностью его закрыли.
- Начинайте, я готова, - наконец произнесла она.
Жрица, Люпин, Тонкс и Сириус медленно и, растягивая слова, с ударением на последний слог начали читать заклинания, а вернее – песнь Высшим Силам на эросском языке.
Райне, слегка прикрыв глаза, чертила кинжалом в воздухе какие-то фигуры. Сначала медленно, потом все быстрее, стремительно набирая темп. Наконец, из-под лезвия клинка начали выскакивать огненные искры, которые тут же превращались в лед.
Жрица и маги ускорили ритм чтения. Все громче и громче звучали слова песнопения.
Райне словно вошла в транс, она уже почти не отдавала отчета в своих действиях. Взяв кинжал в левую руку, она поранила мизинец правой. Приставив к нему клинок, она подождала, пока тот не покроется кровью.
Ведьма приставила кинжал к самому сердцу Безымянной и, резко надавив на него со всей силой, пропустила его через тело жрицы: нож выпал из ее тела со спины и с шумом упал на пол. В тот же миг окончилась и песня. Все замерли в ожидании.
Райне наблюдала, как медленно кровь, обагрившая белоснежные одеяния жрицы, исчезает, как по волшебству.
Прошло около пятнадцати минут, но Безымянная так и не проснулась.
Глаза Верховной жрицы по-прежнему оставались закрытыми. Ни один мускул на ее лице не дрогнул.
- Ничего не вышло, - с горечью сказала Райне. – Все тщетно. Нам не снять с нее проклятия.
В отчаянии ведьма села на пол и спрятала лицо в коленях, горько всхлипнув.
- Наверное, Уорлэйна, вы ошиблись, я не та ведьма, которая вам нужна.
- Во всяком случае, мы хотя бы попытались помочь, - старалась успокоить ее Тонкс.
- Значит, мы где-то ошиблись… Просто уверена, что ошибка в чем-то другом. Но в чем? – бормотала Райне. – Сколько прошло времени?
- Около трех часов, - бесстрастно ответила Жрица.
- Долго, однако.
- Я предлагаю вам спуститься в трапезную. Вы, наверное, устали и жутко хотите есть, - продолжила Уорлэйна.
- Конечно, - отозвалась Райне и поднялась, оперевшись на поданную Сириусом руку. – Надо позвать Гарри и остальных.
- Не беспокойтесь, остальные жрицы должны были о них позаботиться.
И в самом деле, когда они по извилистым подземным коридорам добрались до столовой, Гарри, Рон и Гермиона в окружении трех, как две капли воды, похожих служительниц Храма сидели и ели.
Столовая представляла из себя помещение средних размеров, обставленное, как и весь Храм, бедно. Длинный дубовый стол, на каких в средневековье в нашем мире князья устраивали пиры, стояло множество блюд, доверху наполненных в основном хлебными изделиями и фруктами, несколько бутылок соков и, разумеется, столовые приборы для всех гостей. Сами жрицы не ели.
Ели молча, словно боялись нарушить священный покой Храма. Тонкс и Гермиона с радостью отведали неизвестных фруктов, оказавшихся поразительно сладкими, будто конфеты, но очень полезными.
Райне с печальным лицом запивала черный хлеб водой. Она была очень похожа на монахиню в мирском облачении, соблюдающую пост.
Гарри без лишних вопросов понял, что им ничего не удалось. Ему стало искренне жаль жриц, которые, наверное, надолго лишились своей главы, и Райне, терзавшуюся угрызениями совести из-за того, что она не смогла помощь живому существу, которое так много для нее сделало.
- Нам надо отправиться в единение, - решительно произнесла она.
- Что ты сказала? – удивился Люпин.
- Мы должны отправиться в Единение и устроить «великую битву» как можно скорее, - спокойно отозвалась ведьма.
- Ты с ума сошла? – поинтересовалась Тонкс. – По-моему, у нас, то есть у Гарри, еще не достаточно сил, чтобы победить.
- А я чувствую, что мир рушится. Мировой порядок трещит по швам. И только эта битва способна сшить заново порванное полотно, пока еще не стало слишком поздно, - зловеще сказала Райне. – У нас нет выбора. Наш мир – хрупкая ткань. А мы волею богов сделаны портными, у которых в руках и иголка, и нить. И вот теперь, когда ткань вот-вот лопнет, мы должны быть готовы к тому, чтобы сразу ее зашить. День или два, я чувствую, осталось ждать до этого момента.
- Ты не прорицательница, чтобы предсказывать будущее, - заметил Сириус. – Я против. Ни я, и никто другой не знает, что находится в Единении, и что произойдет, если мы отправимся туда раньше времени. Поэтому я отказываюсь рисковать своей жизнью и жизнью Гарри.
- Милый Сириус, - слащавым голосом ответила Райне, - эта жизнь, эти миры – все это всего лишь азартная игра. И, как знает любой игрок, кто не рискует, тот не выигрывает. Ты ведь хочешь, чтобы мы выиграли?
- Единственное, чего я хочу, так это, чтобы ты перестала нести ересь в Храме! – чуть повысил голос Сириус.
- Подумай хорошенько. У нас будет время изучить местность того мира, подготовиться получше к битве. И когда настанет решающий момент, мы будем уже готовы, мы будем знать каждый метр земли, как свои пять пальцев, - с азартом говорила Райне.
- Это произойдет только в том, случае, если там есть земля, - отрезал Сириус. – А я в этом немного сомневаюсь.
- Отбрось сомнения. Посмотри на приз повнимательнее.
- Цена ошибки слишком велика.
- Он прав, - вмешалась в их диалог Тонкс. – Мы не можем отправляться в неизвестность. Что, если мы там погибнем, не протянем и минуты, что тогда? Тогда мы сами добровольно откроем Волдеморту легкий, беспрепятственный путь к власти.
- Послушай ее, Лайма, - заметил Люпин. – Она дело говорит.
- Значит, вы все трое против? – разочарованно спросила Райне, сдавшись.
- Да.
- Тогда, будь по-вашему: отправимся обратно в наш мир.
Сзади раздались шаги, тяжелая поступь, прерывистое дыхание, отчетливо слышалось, как кто-то хватается за стены, чтобы не упасть. Дверь в столовую распахнулась, и на пороге появилась Безымянная. Проснувшаяся Безымянная.
Все взоры устремились на нее. Люди смотрели так, словно увидели призрак.
- Лайма! – невзирая на то, что почти онемевшие ноги отказывались ее слушать, Верховная Жрица бросилась к Райне, без сил упала перед ней на колени, и, схватив за руку, задыхаясь, быстро заговорила:
- Это сделала Красная Королева. Она пришла ко мне за зельем «Прошлой Внешности». Я отказалась ей его дать. Тогда она предложила мне заключить с ней сделку. Она рассказывает мне свои планы касательно зелья, а его отдаю его ей. На самом деле я планировала убежать после вместе с зельем, но она перехитрила меня и усыпила.
- Что она сказала? – Райне приблизила лицо к жрице.
- Она сказала, что отправится в твой мир, чтобы отомстить тебе. Лайма, это была твоя кузина – Бриджит. Она угроза для всего мира, - на этом жрица остановилась. Уорлэйна подбежала к ней со стаканом воды.
Гарри, Рон и Гермиона сидели в шоке. Неужели их бывшая учительница оказалась не просто предательницей, но и настоящим монстром из Иного Мира. Но зато многое стало понятно. Гарри, наконец, осознал, почему МакКенси знала о магии Запрета, почему была так зла. И темная тень вновь коснулась души.
- Выпей и успокойся, - сказала жрица Уорлэйна, протягивая Безымянной стакан.
- Бриджит… Бриджит, - повторяла Райне. – Черт! Я просто обязана ее остановить. Я еду в столицу.
Ведьма, словно в нее вселился бес, вскочила со стула, чуть не уронив его, и бросилась к выходу. Но путь ей преградил человек, закутанный в черный плащ и в шляпе, закрывавшей лицо.
- Не стоит. Бриджит, она же Красная Королева, мертва, - произнес незнакомец, схватив бегущую Райне за локоть. – Не торопись, лучше сядь и успокойся.
Райне, которую лихорадило, с помощью незнакомца добралась до ближайшего стула и рухнула на него.
Все смешалось в ее сознании. Она словно не понимала, где находится, что происходит вокруг, кто эти люди. Райне будто перенеслась в Иной Мир, в котором существовало только одно – факт, что ее двоюродная сестра превратилась в монстра. Факт, что дух ее сестры проклят, а их род опозорен.
- Бриджит, - со слезами в голове выговорила Райне. – Это невозможно. Я не верю… Скажите, что это неправда.
Она схватила незнакомца за рукав.
- Это правда. Она во всем призналась.
- А потом?
- Раскаялась за секунду до смерти… Это я ее убил.
Райне бешеными глазами взглянула на незнакомца.
- Кто ты?
Он усмехнулся и сорвал шляпу.
- Поразительно, но в этом наряде меня не узнают почему-то абсолютно все, - ответил Снейп.
«Так вот по каким делам он ездил. Убить свою бывшую», - подумал Гарри. И тут же ему стало не по себе, ведь его учитель – убийца. Впрочем, юноша и всегда раньше подозревал, что Снейп убивал по приказу Темного Лорда, но никогда не думал, что услышит от него признание хотя бы в одном таком преступлении.
- Снейп, а как тебе удалось так быстро доехать до Эльроса, а потом обратно к Храму? – поинтересовалась Райне, понемногу приходя в себя.
- В отличие от тебя, я не жалел лошадей. Стащил хорошего скакуна в королевской конюшне. А после на каждой станции менял лошадь. Знаешь, оказывается, за хорошего коня дают другого хорошего коня, а не старую клячу, которая, наверное, досталась тебе.
- Значит, Трон Эроса вновь свободен? – поинтересовался Люпин.
- Но это ненадолго. Скоро они найдут нового правителя, - ответил Снейп.
- Нет, этого не будет. Я отправляюсь на Илларион и сообщу эту весть династии Эроса, постараюсь уговорить их вернуться обратно на свое законное место. А вы, - Райне окинула взглядом всех собравшихся, - возвращайтесь домой без меня.
***
Настолько быстро, насколько мог скакать ее конь, Райне добралась до знакомого выжженного портала. Стояла мертвенная тишина. Ведьма чувствовала на себе чьи-то взгляды, но не придала им значения.
Снег отчего-то не хрустел под ногами, хотя тонкая корка и должна была ломаться под поспешными шагами Райне.
Солнце светило ей в лицо. Тени остались за спиной.
Из-за радостной вести, что она несла илларионцам, ведьма совсем забыла об элементарной безопасности.
Может, из-за положения солнца, может, из-за собственной невнимательности, но она не заметила, как за ней, ступая по заколдованному снегу, следуют вооруженные люди. На поясах болтались ножны, а в руках сверкали короткие мечи. Самый первый поднял меч и плашмя опустил на ее голову.
Удар был не очень силен, но этого хватило, чтобы Райне упала без сознания на снег, от мелких капелек крови сделавшийся розовым.
Перед глазами мелькали серые тени, затем показались тусклые огни. Голова, словно свинцовая, никак не хотела двигаться. Райне с трудом нашла в себе силы, чтобы открыть глаза и приподнять голову, дабы лучше видеть, где она находится.
Эта была небольшая, даже достаточно маленькая, подземная сырая камера. С потолка падали крупные капли протухшей воды. На камнях сидеть было ужасно холодно. Солома, накиданная в углу, где находилась Райне, совсем не избавляла от холода и от грязи на полу, ибо само сено являлось испачканным и промокшим.
Свет проникал через узенькое окошко сверху, через которое с трудом смогла бы протиснуться даже тощая кошка. И в этом сумеречном свете Лайма отчетливо различала многочисленные серые кости, лежавшие в противоположном углу. Кости людей, когда-то заточенных в эту тюрьму и не нашедших выхода.
Райне замерла от ужаса. Настоящего ужаса, который холодной липкой рукой обнял ее.
Из пустых глазниц черепа показалась сначала голодная крысиная морда, а позже и все животное, жадно смотрящее на недавно прибывшую свежую плоть. Стоит задремать, потерять бдительность, как сотни изголодавшихся существ накинутся на ее уставшее, не способное к сопротивлению тело.
Райне пошарила по карманам в поисках своей волшебной палочки. Но ее, конечно же, отобрали. Стоило ведьме шевельнуть рукой, как раздался звон металлических цепей.
Время тянулось ужасно медленно. Сутки делились на ночь и сумрак.
Вскоре страх и ужас отпустили ее сознание, она привыкла к своей тюрьме. А теперь ждала появления своих тюремщиков.
Но прошло двое суток, но те так и не появились. В голову лезли самые разные и ненормальные идеи. Самой неприятной была та, что к ней вообще никто не спустится, ее оставят здесь умирать от голода.
Но худшие ожидания Райне не оправдались. Утром к ней в камеру вошел человек. Маг был облачен в темно-зеленую мантию, украшенную драгоценными камнями и вышитыми узорами из змей. Это был Волдеморт.
Темный Лорд все эти три дня не терял времени даром. Встретившись с Советом Аристократов, он быстро доказал им свою силу, убив неизвестным тем заклинанием парочку особо недовольных его появлением. Поэтому у остальных, до смерти напуганных и пораженных, не осталось иного выбора, как принять его в свой круг. Но Волдеморт не остановился на достигнутом. Он намеревался стать самым главным среди них, а не просто одним из них. И пока ему все удавалось.
- Рад встрече, леди Райне, - голосом, наполненным притворной любезностью, произнес он.
- Волдеморт, - презрительно прошептала Райне.
- Вы знаете, за что я вас сюда посадил?
- Догадываюсь, - еще слышно отозвалась ведьма. Силы ее были на исходе.
- Во-первых, я хочу, чтобы вы рассказала мне все, что знаете о Зеленом Факеле. Во-вторых, ваша смерть - часть договора с Красной Королевой. Но знаете, я отпущу вас, нарушу данное слово, если вы поведаете мне все о Факеле.
- Никогда, - твердо сказала Райне.
Напрасно Волдеморт ее пытал, применяя самые изощренные заклинания. Боль, какой бы сильной она не была, можно пережить, лишь бы сила воли не погубила разум.
Через час Темный Лорд понял бесполезность своих попыток и покинул умирающую Райне, однако, мысленно признав ее силу, он оставил ей маленький флакон со смертельным ядом, действующим моментально.
Райне нашла в себе силы протянуть окровавленную руку к пузырьку. Сейчас ее разум мечтал лишь о вечном покое. Она знала: ей не выжить. Умереть – значит, навсегда похоронить в безопасном месте все свои тайны.
Ведьма с трудом открыла пузырек и выпила холодный, как лед, обжигающий горло яд.
***
Когда Гарри вернулся в Хогвартс, то обнаружил, что замок наполовину разрушен. Несколько башен полностью отсутствовали, их обломки валялись на земле. На поле все еще можно было встретить редкие обломки зубов химер или переломанные надвое волшебные палочки.
Разумеется, продолжать обучение в такой обстановке было невозможно, поэтому Дамблдор объявил о досрочном окончании учебного года в конце апреля с тем условием, что за то время, пока будет восстанавливаться Хогвартс, то есть с мая по конец августа, ученики, прибыв домой, самостоятельно пройдут курс до конца и выполнят все данные профессорами задания.
Хоть апрель еще и не кончился, но перепуганные родители приезжали в школу и лично забирали своих детей. Через неделю в Хогвартсе не осталось ни одного ученика, кроме Гарри, Рона, Джинни и Гермионы, которые отбывали вечером вместе с членами Ордена Феникса в дом Райне, которая так и не вернулась, что вызвало беспокойство Сириуса. Но Люпин успокаивал его, говоря, что подобное путешествие должно занять достаточно времени, и паниковать еще рано.
Сначала предполагалось, что в школе останутся и Мэри с Аланом, но уже на следующий день после битвы за ними приехали из магического приюта, в котором они раньше жили. Гарри впоследствии несколько раз пожалел о том, что не смог проститься с Мэри.
Прибыв в дом Райне, Гарри заметил, что особняк стал каким-то более мрачным. Но, может, это было всего лишь из-за того, что над ним сгустились грозовые тучи.
Первые несколько дней все было спокойно, но потом начали происходить странные и пугающие события.
Прежде всего, на картинах с кладбищами стали появляться неясные серые тени. Они медленно двигались от одного края картины к другому, но никогда не выходили на передний план, всегда оставались вдалеке, словно боялись показать свои истинные лица.
Долгое время на это никто не обращал внимания, пока однажды утром на кухню не вбежала до смерти напуганная и заплаканная Джинни с криком: «Они живые!». Оказалось, что когда девушка шла по коридору, кто-то хриплым голосом стал звать ее к себе. Она развернулась и вернулась на несколько шагов назад, теперь голос раздавался совсем рядом. «Помоги! Помоги!» - звал он. «Кто ты? Где ты?» - спросила взволнованная Джинни. «У тебя за спиной», - ответил голос. Когда Джинни посмотрела назад, то увидела картину, на которой изображалась заброшенная церковь. Светила ярко-желтая луна, чуть прикрытая облаками, которые постепенно превращались в белое тело призрака, державшего в руке настоящий кинжал. «Время для жертвоприношения», - сообщил он и, с видом голодного волка глядя на Джинни, облизнулся.
Выслушав эту историю, Грозный Глаз, мистер Уизли и Люпин бросились в тот самый коридор, но картины найти не смогли, ибо на ее месте красовалась черная выжженная дыра в стене, через которую свободно можно было видеть, что происходит в соседней комнате.
После этого случая все остерегались ходить по замку ночью в одиночестве. Даже близнецы отменили все свои ночные вылазки. Но самое худшее было еще впереди.
Тонкс несла из прачечной чистые простыни, огромная стопка которых серьезно мешала ей видеть дорогу полностью. Поэтому, поднимаясь по лестнице, она не заметила, как целых пять ступенек неожиданно растаяли в воздухе. К счастью, упав таким образом в чулан под лестницей, Тонкс отделалась ушибами и вывихом ноги. Ступени же появились только через два часа.
Однажды вечером огонь в камине погас и больше, как ни бился с ним Люпин, не зажегся. По утрам в столовой пропадала посуда, а вечером ее находили под кроватью в комнате, где никто не живет.
Вскоре Дамблдор принял единственно верное решение – покинуть дом Райне, которая так и не вернулась, и организовать новый штаб в его собственном.
В день отъезда Гарри решился поговорить с Сириусом. Крестного он нашел в комнате Райне. Гарри никогда ранее не бывал здесь. В помещении находилось большое красивое напольное зеркало, рамка которого была инкрустировала речными камнями и ракушками, двуспальная кровать с пологом и небольшой пустой стол и стул, на котором сидел Сириус и что-то читал. Услышав, как открылась дверь, он оторвался от своего занятия.
- Прости, я помешал тебе, - сказал Гарри.
- Ничего… Я все равно ничего не делал, - ответил Сириус.
- Ммм, - Гарри не знал, как начать. – Ты ведь что-то знаешь о ней, да?
- О Райне? – взгляд Сириуса немного помрачнел.
- Да. Ты ведь догадываешься, почему все в доме словно с ума сошло?
- Такое может случиться только в том случае, если умерла Райне.
Гарри застыл, пораженный таким ответом.
- Я сердцем чувствую, - сказал Сириус. – Она мертва.
- Мне жаль.
- Не стоит, - с горечью отозвался крестный. – Для меня она умерла еще раньше… и для нее. Знаешь, если бы я тогда не попал в Азкабан, то все было бы по-другому. Впрочем, поздно сожалеть. Все вышло так, как вышло. Ничего нельзя исправить. Наши пути с ней разошлись давно.
- Но если она все-таки жива? Мы же не знаем наверняка…
- Нет, я знаю, - возразил Сириус. – Это письмо… Предсмертная записка. Она знала, что в скором времени умрет, но не знала, как и от чего. Она оставила это письмо. Подробно описала эту метаморфозу с домом, сказала, что это будет означать, что она умерла… Даже слова теплого на прощанье не сказала.
Гарри стоял молча, не зная, что ответить.
- Нам пора ехать, - нарушил тишину Сириус.
