Глава 23Алина не слышала, когда и куда ушел Саша. Просто проснулась, а его уже в доме не было. Все утро она просидела под одеялом, забыв про утренний кофе и душ, и никак не могла решиться подняться и достать чемодан. Чемодана, собственно, у нее не было, но и вещей было мало. Обошлась бы и обычной сумкой. Но замена одной вещи на другую не делала это утро менее страшным. Алина не представляла себе, куда и как добираться, где брать деньги, что делать с документами; если бы она ушла вчера, сразу же после того, как Саша оттолкнул ее, то не задумывалась бы ни на миг о паспорте, которого не было, и ли о сумке с одеждой. Теперь было время подумать, и чем больше она думала, тем больше вопросов возникало у нее в голове.
Был еще Тобиас. Он, конечно, помог бы ей, но как до него добраться?
Чувствуя, что скоро начнет кричать от безысходности и обиды, Алина поспешно натянула на себя первую попавшуюся под руку одежду и стала кидать вещи в сумку - решительно, со злостью, чтобы не передумать. За этим занятием ее и застал стук в дверь, вынудив остановиться и перевести дух.
- Кто там? – раздраженно крикнула Алина, подходя к двери.
На крыльце стояла Майя, и Алина пожалела, что откликнулась – можно было притвориться, что никого нет дома. Гости сейчас ей никак не нужны.
- Привет, - бесцветным голосом поприветствовала ее соседка. – Можно зайти?
- Да…
Алина чуть подвинулась, но Майе хватило и половины проема, чтобы просочиться в дом.
- Можно я у тебя посижу? Не могу одна…всю трясет.
- Садись. Будем трястись вместе. Чай?
- У тебя рюмки есть? Ставь! Я с собой водки принесла. Увы, вина нет…Но ты ведь не против водки?
- Что это? – Алина подошла ближе и наклонилась над рукой девушки. – Синяк? И это? Это что…муж тебя бил?
- Рюмки давай! – выкрикнула Майя и вдруг заплакала.
Алина, сразу забыв про свои переживания, метнулась на кухню. Вернулась с чашкой и тарелкой с сыром и колбасой.
- Рюмок нет, - виновато призналась она. – Но зато есть сыр…а может, тебе лучше лекарства накапать?
- Вот – лучшее лекарство, - ожесточенно проговорила Майя, откручивая пробку с бутылки. – А чего чашка одна?
- Я не пью, - замахала руками Алина и даже поежилась, глядя, как Майя залпом выпила водку из цветастой чашки.
Девушка схватила кусок сыра и поспешно сунула себе в рот.
- А я – пью, - не менее зло заявила она, и слезы опять поползли по щекам. – Слушать будешь? Или сделаешь скучное лицо и вежливо проговоришь, что еще не готовила обед, да и полы немыты…
- Что ты, конечно, буду! Ты только не пей больше, - Алина переставила бутылку на пол, а вазочку с орешками, наоборот, подвинула к гостье поближе.
- Чудачка…ты наверное, за всю жизнь выпила один бокал шампанского, да и тот – на свадьбе? И муж любит и на руках носит, а не лупит… Чистенькая правильная девочка…
- Я знаю что такое, когда бьют по лицу. И алкоголь пробовала…но давно и очень неудачно…и теперь не пью с незнакомыми людьми. А с мужем мы сейчас так разругались, что вещи собираю, - Алина кивнула на распахнутую сумку и кучу вещей на полу. – Так что не называй меня, пожалуйста, маленькой чистой девочкой. Хочешь поговорить – говори. Нет – дверь там!
- Сумку собираешь? – недоверчиво переспросила Майя и посмотрела на вещи на полу. – Ты что? Почему?
- Ты первая начала, - напомнила Алина, усмехнувшись. – Так что, давай соблюдать очередь.
- Давай, - кивнула Майя. – Устроим соревнование – чья история жалостнее. Видишь? А вот это? Так бьет меня человек, которого я люблю. Ты спросишь – почему?
- Я спрошу – почему ты не уходишь от него!
- Я же сказала, что люблю. А любишь – прощаешь все, даже это…не согласна? Значит, не сильно любишь…Я тоже по началу порывалась бросить, устраивала истерики маме и подругам по телефону, уходила пару раз…меня хватало на три…ну на четыре дня. Я не могу без Сереги просыпаться по утрам. Он так дует вот сюда, под ухо…все можно простить за эти секунды…Но это только секунды. А синяки будут заживать дни, иногда недели. Однажды я неделю дома сидела, боясь нос на улицу показать, чтобы какая-нибудь участливая соседка не увидела меня с боевым раскрасом на лице…Сидела и выла. Но это днем. А вечерами, когда Сережа приезжал с работы, целовал, обнимал, тащил в постель, я тоже обнимала и целовала его, не по притворству, по-настоящему…а на утро, оставшись одна, опять выла, рассматривая себя в зеркало…
- Я бы ушла, - глухо проговорила Алина. – Сразу же, после первого раза. Не надо мне такой любви и поцелуев, чтобы потом, корчиться и синяки замазывать…
- Каждому – свое. Это я сейчас такая жалкая и слезливая, завтра уже будет все по-другому.
- Верь, если верится. Я знаю человека, который убил свою жену. А тоже любил, целовал, баловал покупками в магазинах…а потом взял и убил. Можно сказать, просто так. За предательство. И до сих пор, наверное, любит. Уже мертвую.
- Ну, до этого мы не дойдем, у нас все проще. Это «проще» зовется Аллой Андреевной, а я зову ее старой сукой. Это – Серегина мама. Вытягивает из сына каждую копейку, а то, что нам тоже на что-то жить надо, ее не волнует! Я тебе как-нибудь покажу ее, удивишься…Семьдесят лет, а в парике, в итальянских сапогах, в кольцах-цепочках до пупа…а все плачется, что тяжело живет. Приезжает редко – раз в месяц, к сыну на зарплату. А мы потом на продуктах экономим…тварь! А Сережа одно твердит: «Это моя
ма-ама!» Ну раз деньгами помогли, ну два раза, но сколько же можно! Ладно, если бы нуждающаяся была, а так тратит наши деньги на всякую хрень, меня каждый раз трясет, когда она очередной покупкой хвастает! А Серега опять: «Это же ма-ама!»
Почему у таких гадин вырастают такие заботливые сыновья? Я ему джинсы зашиваю, а она в сапогах…итальянских...
- Придется терпеть. Думаю, недолго осталось!
- Ха! Да такие до ста лет живут, нигде ничего не болит! Всю жизнь не работала, сначала у мужа на шее сидела, теперь из сына кровь сосет…Терпеть? Терплю, сколько сил хватает. Потом взрываюсь. Вчера разругались с ней по телефону – опять денег звонила просить. Третий раз за месяц! Я и послала ее. Ну она, конечно, сразу сыну на трубку звонить, расписала все в красках во сто крат…Но я и Сереже повторила тоже самое. Жадная старая сука она, и ничего более. Вот и получила. Она в итальянских сапогах, а я с синяками…
- Дались тебе эти сапоги! Хочешь, съездим в город, купим? Тебе и мне по паре!
- А деньги где взять? – наклонила голову набок Майя. – У мужа стащишь? Ты, кажется, уходить собралась?
- Собралась.
- Но не уйдешь.
- Я еще подумаю... Знаешь, Майя, ты, наверное, лучшая жена, которую только можно представить. Терпеть такое…Как он, идиот, не понимает…И еще бьет! Я не знаю, что бы делала, если бы мой Саша поднял на меня руку. Нет, даже представлять не хочу. Нам и без этого хватает неприятностей! Не хочу показаться хамкой, но я бы поменяла все свои проблемы разом на твою свекровь. Не задумываясь. Я бы приняла любую тетку, даже самую мерзкую и жадную! Но у меня нет свекрови. И счастья тоже нет. Меня не любят так, как тебя, чтобы дуть за ушко…У меня нет мамы, уже давно нет. Собственно говоря, кроме Саши у меня нет никого. Ни подруг, ни семьи, ни денег…куда же без них? Конечно, вспомним денежки!
Нам так тяжело быть вместе…странно, да? Мы столько всего пережили вдвоем. Мы, можно сказать, выросли вместе! Вернее, я росла, а он ждал. Мы знаем друг о друге такие подробности, что вслух не произнести…а все равно словно чужие. Мы не понимаем другу друга! Мы только делаем вид, что понимаем! И что самое страшное, у него начинают проявляться замашки семьи! Отец, его старшие братья…он становится похож на них. Вчера сказала, чтобы я не лезла в то, чего не понимаю. Потому что я – женщина, а он – мужчина. И принимает решение он. А я должна склонить голову и принять это решение. Смириться с ним. Но я не хочу так. Насмотрелась! Хватит! – Алина выкрикивала все громче, словно криком пыталась заглушить боль внутри себя. – И идти мне некуда…
- Я мало что поняла, - произнесла Майя, - но, похоже, ты права. Моя Алла Андреевна не самое страшное в этом мире. И скажу тебе так – все, что ты мне здесь наговорила, ты должна сказать своему Саше. А сумку распакуй, пока муж не вернулся. Не надо, чтобы он видел. Тем более, сама сказала, что уходить тебе некуда.
***
Алина проводила Майю до калитки. Наступал вечер – за разговорами время пролетело быстро. Девушка почувствовала, что проголодалась, закрыв щеколду, она пошла по тропинке обратно к дому, с мыслью о горячей тарелке супа. Но с обедом не получилось – на крыльце ее встречал Николай Гаврилович.
***
- Вы? Живой! – ахнула Алина и бросилась вперед, намереваясь обнять прозрачного гостя, и только у крыльца остановилась, осознавая, насколько глупым выглядит ее порыв. – Извините…
- Добрый вечер, Алина Васильевна! – гость старомодно наклонил голову, приветствуя ее. – Рад, что застал Вас здесь. Боялся не успеть. Можно зайти?
- Да…да, конечно!
Алина зашла в дом, зажгла свет. Николай Гаврилович уже сидел на том самом месте, где и вчера вечером.
- Ни чай, ни кофе Вы не будете…даже не знаю, что Вам предложить! Николай Гаврилович, как я рада видеть Вас! Какой Вы молодец, что показались мне! Я переживала…
- Я знаю, поэтому я тут. Алина Васильевна, я не…
- Прошу, называйте меня Алиной! Я правда, прошу!
- Как пожелаете, - опять поклонился старик. – Алина, я хотел попрощаться с Вами и успокоить Вас. Со мной все в порядке. Вчера вечером я не стал дожидаться, пока Александр Павлович…пока он не поговорит со мной. Я ушел. И сейчас я заглянул на минуту, попрощаться с Вами. Со мной все в порядке. Живите и ни о чем не беспокойтесь! Я был не прав, что потревожил Вас. Простите меня.
- Что? Куда Вы? Нет, не уходите! Вам, как и мне, некуда идти! Или Вы нашли своих внуков? Я имею в виду, настоящих, живых? – Алина покраснела, произнося последнее слово.
- Мои внуки жили еще в прошлом веке, - улыбнулся Николай Гаврилович. – А нынешних потомков я, признаться, не знаю.
- Тем более, оставайтесь! Как Вы один? За Сашу не беспокойтесь, он часто уезжает в город. Я устрою Вас здесь, в доме, и вы даже не будете встречаться друг с другом! Что насчет чердака? Там, конечно, не очень уютно, но я все устрою. Просто я плохо представляю, что именно Вам нужно для удобства…постель? Или письменный стол? Вы много читаете…
- Кресло-качалка и шкаф с книгами, - улыбнулся Николай Гаврилович. – Вот и все. Книги я найду сам. Для меня не составит труда…хм…побывать в ближайшем книжном магазине и позаимствовать там что-нибудь интересное. Конечно, с возвратом. А вместо кресла-качалки меня устроит любой стул. Но это по ночам. А днем меня Вы не увидите – я посещаю лекции сразу в трех мировых университетах. Инкогнито, естественно. Если пожелаете – мы продолжим занятия и с Вами. Я тоскую без общения. Но обещаю, я не злоупотреблю Вашим доверием и гостеприимством – если я пойму, что мне надо уйти, я покину Ваш дом в ту же минуту. Обещаю.
