Женщина с ликом войны...Четких понятий не будет,
Сильный, себе не солги,
В мире рождаются люди,
А не друзья и враги.
Даже у жизни и смерти
Грани не слишком ясны.
Кровью твой выбор прочертит
Девушка с ликом войны.
Кто-то из ролевиков.
На улице шел снег. Профессор Снейп не мог знать наверняка, но предполагал, что это именно так. По крайней мере, так должно было быть. Потому, что настала зима, и дети, те немногие, что остались в школе на Рождество, будут играть в снежки. Это веселее, чем сидеть в библиотеке дни и ночи напролет.
Впрочем, привычно многочисленные ошибки студентов были для отвратительного настроения всего лишь поводом. Последней каплей. Те, кому надо – выучат. Кому не надо – их проблемы. Причиной была ухудшающаяся ситуация с Поттером.
Говорил же он Дамблдору – из занятий ничего не получится. Не могло получиться.
Для достижения успеха ученик должен был или любить учителя до безоговорочного, слепого доверия, или столь же сильно и искренне его ненавидеть. А щенок, увы, научился недолюбливать, но вот ненавидеть по-настоящему, всей душой, у него получалось из рук вон плохо. Общая беда всех гриффиндорцев. Готовы пощадить даже заклятого врага. Готовы простить даже предательство.
И то, и другое было выше понимания зельевара. Он, совершенно точно, никогда не стал бы снова доверять былым дружкам.
Если бы мальчишка умел отделять неприязнь к преподавателю от неприязни к предмету... И не был сыном Джеймса Поттера…
А ведь парень-то не без способностей. По-крайней мере, уникальный дар находить самые болезненные и неприятные воспоминания из всех возможных у него был явно. Северус грустно усмехнулся. Гораздо больше таланта надо было бы, чтобы найти там что-нибудь мало-мальски светлое и жизнеутверждающее.
Мадам Помфри жаловалась, что Поттер слишком часто просит у нее сонное зелье. Снейп списал это на последствия занятий окклюменцией и не стал поднимать тревогу. А следовало бы… Ох, следовало бы… Подтверждением этому было тяжелое состояние Артура Уизли.
Дамблдор требовал результатов и немедленно. Зельевар пожалуй впервые в жизни видел директора настолько серьезно встревоженным. Вот интересно – за судьбу всего Светлого Дела или только за жизнь своего студента? Так ведь если что, придется спешно готовить запасного Избранного. А резервной кандидатуры не имелось. Ну, если не считать таковой безвинно пострадавшего Невилла Лонгботтома. Но у этого не хватало ни сообразительности, ни злости, ни умения попадать в неприятности, ни совершенно необходимой для героя оскорбительной живучести. А, самое главное, у него имелись родственники, при первом же порыве сделать из мальчишки козла отпущения, способные перегрызть глотку хоть Дамблдору, хоть Фарджу, и, Снейп серьезно подозревал, если что – даже Воландеморту. Все же волшебный клан, сомкнувший ряды чтобы защитить своих – страшная сила.
Даже удивительно, что при подобном раскладе Темный Лорд еще оставался на плаву. Единственным разумным объяснением было то, что регулируемые беспорядки Пожирателей были выгодны практически всем. Сколько старых счетов было сведено под видом рейдов обеими сторонами, и сосчитать трудно. Темные, давно уже недовольные политикой министерства, получали возможность спустить пар, Светлые – погеройствовать в свое удовольствие и безнаказанно поквитаться со старыми врагами, Министерство – согнать в одно послушное стадо простых обывателей, ну и заодно тянуть деньги из Темных. Ну а что потери – так как же без них… Издержки производства.
Хотя, иные из оставшихся совсем нейтральными волшебников, предупреждали, что рано или поздно, свое слово в этой неразберихе скажут магглы, которым плевать на давно сложившиеся магические коалиции. И после этого о магическом мир можно будет говорить только в прошедшем времени.
Зельевар встряхнул головой, отгоняя еретические мысли. В этой жизни вполне хватало гораздо более актуальных проблем. Например вопрос Рождества. Праздник у Малфоев подразумевал неминуемую встречу с Воландемортом, или, что не намного лучше, с Беллатрисой Лестрандж. Приезд домой обещал пустую, холодную квартиру и приторное, пьяное маггловское веселье за окнами. Ничего такого, ради чего стоило бы покидать пусть и не слишком уютную, но все же относительно тихую школу.
Хорошо хоть племянница Найеты на время каникул уехала домой. Снейп сомневался, что МакНейр решит украсть девочку прямо из школы, а для прогулок в ночном лесу Изабелла была слишком дисциплинированной, но все же предсказать действия Пожирателя, над которым дамокловым мечом нависла немилость Лорда, было не так-то легко. Но, в любом случае, рядом с тетушкой девочка была, пожалуй, в большей безопасности, чем в стенах Хогвартс.
Всё равно я умру, так зачем же тянуть
Не тревожь мои раны и не плачь обо мне
Мне уже всё равно, где закончится путь
Я уйду, чтоб погибнуть на войне.
Тэм, "Не ищи моих следов".
Гвендолин стремительно шагала через запрошенное снегом поле, лишь изредка притормаживая, чтобы выпутать полу мантии из объятий сухого чертополоха, хищно расставившего свои колючки в поисках добычи. Умирающая луна, тонким и острым серпиком висевшая в небесах, давала света едва достаточно, чтобы примерно разобрать общее направление, но женщина не торопилась зажигать фонарь или пользоваться заклинаниями, и ее темный силуэт сливался с ночным мраком.
Древний холм высился впереди темной громадой. Место в округе имело отчаянно дурную славу. Легенды рассказывали, что где-то здесь в древности обитала страшная ведьма, изгнанная впоследствии добродетельным епископом. В окрестностях холма периодически пропадали люди, особенно те, кто любил прогуляться по полям в безлунную ночь. Никого из пропавших потом так и не нашли, что тоже наводило на определенные мысли. Молодежь пожимала плечами, поминая то летающие тарелки, то неистребимую человеческую страсть к авантюризму, а старики все вспоминали малый народец, который, как известно, склонен к разным проделкам.
Гвен остановилась у подножия холма и обернулась, с недовольным вздохом обозревая вытоптанную тропинку, так явно видную на недавно выпавшем снегу. Волшебница махнула палочкой, заметая следы. Лишнее внимание не было нужно обитателям полых холмов, особенно сейчас, когда настырные магглы старались сунуть свой длинный нос и причудливые датчики в каждую щель. Бывали моменты, когда она вполне одобряла поведение Пожирателей. В те годы, когда в людях жил почтительный страх перед магией, жить было куда проще. И совершенно не мешает напомнить зарвавшимся выскочкам кто есть кто в этом мире.
Женщина опустилась на колени, вычерчивая ножом полукруг. Плотный дерн с трудом поддавался наточенной стали, лезвие путалось в корнях, будто его то и дело ловили чьи-то цепкие пальцы. Конечно, лучше было бы проводить ритуал на Самайн, ну или Белетейн, на худой конец, когда граница между мирами невесома и эфемерна, как утренний туман или дым.
Свежую борозду обильно оросила густая, в темноте кажущаяся почти черной жидкость, похожая на кровь.
-Я Гвендолин из рода Принц – слова ее прозвучали неожиданно глухо, будто застревая в вязкой сырости зимнего воздуха. - По праву древнего родства я прошу помощи.
Теперь оставалось только ждать. Тайна обряда передавалась в роду от матери к дочери под строжайшим секретом. Кровь древних владык этих земель однажды пришла в семейств Принц через женщину, их привилегией было и хранить ритуал от чужих взглядов. Та, самая первая, госпожа полых холмов, специально предупредила, что в час беды лишь женщина сможет воззвать к древней силе своих предков.
На мгновение Гвен показалось, что поверхность земли вздрогнула. Или это просто ветер, холодный и пронзительный, колыхнул высохшие кустики вереска? Глухо и таинственно зашелестели высокие стебли высохшей травы, отзываясь рвущим сердце погребальным плачем на чужом языке. Из блеклого лунного света и невнятных теней сложился туманный, полупрозрачный силуэт. Ощутимо дохнуло потусторонним холодом.
- Я приветствую тебя, женщина сидов. – Гвендолин не отрывала взгляда от морщинистого лица призрака, стараясь не обращать внимания на то, что через подол платья явившейся на зов отчетливо видны колючие соцветия чертополоха.
- И тебе привет, женщина людей. – голос баньши был похож на шелест высохшей травы и шепот сухой поземки – Зачем ты пришла?
- Я прошу о помощи.
- Какая помощь тебе нужна? - баньши усмехнулась, откидывая с лица рыжие волосы и становясь странно похожей на недавно умершую кузину Гвен – Что нужно тебе от детей богини Дану?
- Помоги мне защитить мою семью.
Призрак колыхнулся, будто клок тумана под порывом ветра. Где-то вдалеке резко крикнула ночная птица.
- Оставь своего мужа наедине с его прошлым.
- Не могу.
- Тогда готовься умереть. Даже сила нашей крови не сможет защитить тебя.
- Моя жизнь не важна – Гвендолин упрямо и надменно посмотрела в глаза древней богини – я хочу защитить того, кого люблю.
- Любовь… - баньши едва улыбнулась, от чего бледное, старушечье лицо стало только отвратительнее – я помню, что такое любовь…
- Тогда помоги мне.
Потусторонняя гостья на мгновение замолчала, будто задумавшись.
- Я услышала твою просьбу, Гвендолин из рода Принс.
Мгновение, и призрак истаял тонкой струйкой дыма, разлетелся лунными бликами по заснеженным травам. Гвендолин устало опустила голову и обхватила плечи руками. Только сейчас она поняла, как на самом деле замерзла. А предстоял еще долгий путь обратно.
С неба нахально скалился тонкий серп умирающего месяца, да едва слышно перешептывались звезды, похожие на наконечники стрел небесного воинства.
