Глава 25. Ждать и надеятьсяВосвояси отосланный профессорами, Гарри брел по коридору, размышляя о превратностях судьбы, которые для него персонально выливаются в то, что ему навязывают разнообразные деяния и просто ценные предметы, а потом обвиняют во всех смертных грехах, когда он оказывается не в состоянии с этим справиться. Посвящать друзей в то, что положение еще хуже, чем им представлялось, ему по понятным причинам не хотелось, в слизеринскую гостиную его тянуло и того меньше. Поэтому студент направился в библиотеку, пользуясь тем, что в его распоряжении было еще почти три часа. Хотя он твердо решил посвятить все это время занятиям, чтобы выгнать из головы посторонние мысли, уроки не спорились: он то и дело вспоминал то про свой промах, то про предстоящий суд над отцом, то про кентаврские пророчества, разбираться с которыми по уже сложившейся традиции предоставили ему. От отчаянных попыток уяснить принципы превращения бесполезного предмета в еще более бесполезный его оторвал негромкий голос Бастинды:
- Гарри, доброго вечера! – Стоило ему обернуться, как девушка поспешно добавила: - Не буду тебя отвлекать, у меня самой куча домашней работы.
- Привет! – радостно отозвался слизеринец. – А я и не заметил, как ты появилась.
- С трансфигурацией это немудрено, - рассудила хаффлпаффка, заглянув в его пергамент. – А где Рон с Гермионой?
- Не знаю. - Гарри постарался ответить как можно нейтральнее, однако девушка, по-видимому, почувствовала в его интонации какой-то подвох и встревоженно поинтересовалась:
- У тебя все в порядке?
- Да как бы сказать… - вздохнул слизеринец, но тут же взял себя в руки: - Да, все нормально.
- С учебой не ладится? – не унималась Бастинда. – Конечно, если не хочешь, можешь и не рассказывать.
Уловив в ее голосе легкий оттенок обиды, Гарри поспешил заверить ее:
- Да я бы и рад рассказать, только это не так просто… В общем, я потерял одну вещь, очень ценную, и вдобавок чужую… Но я не могу открыть всего: это в некотором смысле секрет. Честно говоря, эта история у меня уже в печенках, и если эта штука найдется, я тут же отдам ее, кому угодно, лишь бы век ее не видеть.
- А зачем же ты ее брал? – простодушно спросила Бастинда. – Конечно, если это не секрет…
- Да не брал я ее, - в сердцах бросил студент, - он сам мне ее подсунул, да еще и не объяснил, зачем. Сказал только, что это исключительно из теплых чувств к моему отцу, но теперь я уже в этом сильно сомневаюсь.
- Так это вещь профессора Снейпа? – предположила девушка.
- Нет, но уж лучше бы его…
- Значит, Зимородка? Фредерика Эштона?
- Как ты догадалась? – оторопел Гарри.
- Я слышала, что он был здесь недавно, - пожала плечами Бастинда. – А отец мне рассказывал, что в Азкабане он и О'Рахилли были приятелями. Эта вещь – часом не Фальшивый галеон? – усмехнулась хаффлпаффка.
- Это совсем не смешно! – обиделся Гарри. – И откуда это ты узнала?
- Ты что, серьезно? – нахмурилась девушка.
- Я-то да! – парировал слизеринец.
- О, Великий Мерлин! – выдохнула Бастинда, со стуком опустив локти на стол. – Ну хоть теперь-то ты расскажешь, как это случилось?
Гарри пришлось вновь объяснять тонкости круговорота монет в природе, заключив, что Снейп с Люпином уже приступили к поискам. Выслушав его, студентка задала единственный вопрос:
- А ты абсолютно уверен, что отдал именно Фальшивый галеон?
- А где же он, в противном случае?
- Ты сказал, что у тебя были деньги в другом кармане…
- Но именно что в другом!
- А ты не мог перепутать?
- Право и лево я уже с начальной школы не путаю, - ворчливо отозвался Гарри. – К тому же, деньги я не перекладывал, они как лежали в одном кармане, так и лежат…
- А профессор Люпин их видел?
- Зачем ему смотреть на мои галеоны? Он бы сам попросил, если бы посчитал нужным… – возразил слизеринец, хотя в глубине души у него зародилось сомнение. – Пожалуй, я все-таки покажу их профессорам, на всякий случай. Хотя я уверен, что они и без этого найдут пропажу в Хогсмиде.
Поскольку Снейп с Люпином еще не появились и никто не мог поручиться, что появятся в скором времени, Гарри решил прежде поделиться новыми соображениями с друзьями.
- И почему я об этом не подумала? – озадаченно бросила Гермиона.
- Потому что ты не в такой степени сомневаешься в моих умственных способностях, - мрачно отозвался слизеринец.
- Гарри, я вовсе не имела в виду… - расстроенно заметила Бастинда.
- …что я – лунатик и растяпа? – саркастично закончил студент.
- Гарри, иногда ты до боли напоминаешь мне О'Рахилли! – неожиданно заметил Рон. – Особенно когда считаешь, что твое самолюбие якобы задето.
Припечатанный характеристикой друга, слизеринец умолк, что позволило Бастинде заметить:
- Действительность слишком часто отличается от представлений о ней, чтобы всецело на них полагаться.
- Но я же согласился показать монету Люпину со Снейпом, что еще? – Судя по голосу Гарри, он еще не готов был забыть о своих обидах.
- Мы можем пока что проверить галеоны сами, пока профессора не вернулись. – В Гермионе вновь проснулась тяга к экспериментам.
- Ты только постарайся, чтобы от этих монет к моменту их прихода хоть что-нибудь осталось, - предостерег ее Рон.
Заклинания, включенные в список Рона и Гермионы, никаких результатов не дали, после чего гриффиндорка приуныла и ее интерес к монетам несколько поутих. Бастинда также выглядела подавленной, Рон – уставшим, а на настроение Гарри это почти не повлияло, поскольку он без того был уверен, что заветного галеона среди завалявшихся в его кармане денег нет. Он то и дело украдкой поглядывал на Карту Мародеров, не опасаясь, что пергамент заинтересует хаффлпаффку: казалось, ее внимание всецело привлечено опытами гриффиндорцев. Наконец Гарри подскочил с места, предположив:
- Наверно, пора проверить, не вернулись ли Люпин и Снейп. – С этими словами он сгреб монеты со стола и направился к выходу, напутствуемый пожеланиями удачи троих оставшихся друзей. Из вредности он не обернулся, хотя ему и хотелось.
Слизеринец ожидал, что его появление не вызовет особого восторга в свете предшествующих событий, но к подобной реакции был не готов: смерив его хмурым взглядом, Люпин процедил:
- Что еще? – так и не впустив студента в комнату.
- Профессор, здесь такое дело… - смешавшись от нелюбезного приема, замялся Гарри. – Я подумал, может, вы…
- …полдня болтался в поисках известной нам обоим вещицы? – тяжело вздохнул оборотень. – Да, Гарри, ты прав.
- Он нашелся? – с надеждой спросил слизеринец.
Новый вздох Люпина был красноречивее любых слов.
- Профессор, я хотел бы, чтобы вы взглянули на другие галеоны, которые были при мне. На всякий случай.
- Что ж, разумная мера, - признал Люпин. – Надеюсь, их было не очень много?
- Всего три. – Гарри выложил их на стол.
- Хорошо, что ты не вздумал тащить с собой все состояние своих настоящих и мнимых родителей, - прокомментировал это оборотень. Подняв первую монету, он подкинул ее со словами: - Дважды два! – поймал, отложил и взял следующую. – Четырежды четыре! – потянувшись было к последнему галеону, он потрясенно уставился на тот, что держал в руке, то же сделал и Гарри.
Поверхность монеты потемнела, словно в ее центре образовалась миниатюрная черная дыра, и на этом фоне вспыхнули красноватые цифры – один и шесть.
- Вот это номер… - пробормотал Люпин, тут же спрятав монету в ладони. – Что же, прими мои поздравления, Гарри: ты все-таки не потерял Фальшивый галеон, и этот пустячный инцидент стоил лишь пары часов нашего с профессором Снейпом времени. – В голосе оборотня зазвучала убийственная ирония. – Кстати, я должен показать ему эту вещицу. – Собравшись было выйти, преподаватель обернулся: - Да, Гарри, вообще-то, тебе уже четверть часа как полагается быть в твоей гостиной. Баллы я на сей раз снимать не буду, но если ты не отправишься к себе без промедления, за последствия я не ручаюсь.
Вид у Гарри, когда он снова появился в гостиной Гриффиндора, был не очень радостный, поэтому Рон, Гермиона и Бастинда даже не прервали беседы с его появлением. Но он тут же ошарашил их, устало заявив:
- Нашлась она, монета… - Когда все внимание переключилось на него, Гарри нехотя добавил: - Действительно лежала в другом кармане…
Хаффлпаффке стоило отдать должное – она ни слова не проронила о том, как он изначально воспринял ее догадку. Рон же незамедлительно поинтересовался:
- Расскажи, как вы это выяснили! Ведь из наших заклинаний ни одно не подействовало.
- Профессор Люпин задал вопрос, подкинул галеон, и на нем появился ответ… Только не спрашивайте меня, какая именно разновидность магии тут задействована.
- Можно предположить, что это какой-то род ментальной магии – зависимой от сознания волшебника, - задумчиво начала Гермиона.
- Это что, намек на то, что у меня мозгов нет? – тут же обиделся Рон.
- Нет, но, помнится, такие заклинания очень трудно выявить. Потому что пока они не задействованы, они вроде как и не существуют…
- Так и где этот Фальшивый галеон? – нетерпеливо прервал подругу Рон.
- Отдал Люпину, - пожал плечами Гарри.
- Какого дементора? – возмутился гриффиндорец. – Тебе же ясно было сказано: из рук его не выпускать!
- Вот уж нет, с меня хватит! – заявил слизеринец. – Не хватало еще снова его потерять, на сей раз с концами. Пусть теперь Люпин об этом галеоне печется.
- Я, конечно, не то чтобы не доверяю Люпину, - продолжал возмущаться Рон, невольно привлекая к себе внимание собравшихся в гостиной товарищей по факультету, - но если его препоручили тебе, значит, какая-то причина в этом была, иначе его Люпину бы и отдали! Ты б его еще Снейпу сдал на хранение!
- Рон, тише! – принялась увещевать его Гермиона.
- И вообще, нам пора по своим гостиным, пока нас не оштрафовали, – завершил дискуссию Гарри. – Бастинда, пойдем.
Они уже почти дошли до гостиной Хаффлпаффа, когда девушка осторожно заметила:
- Не расстраивайся, Гарри! Как говорил мой отец, все хорошо, что не Азкабаном кончается…
- Да я и не думаю расстраиваться, - возразил слизеринец и смущенно добавил: - Ты, это, извини. Я был неправ.
- Все ошибаются, - обезоруживающе улыбнулась Бастинда.
- Тогда до завтра. – Гарри наклонился, быстро поцеловал ее в щеку и поспешил к собственной гостиной, гордый своей отвагой.
Люпин же, стоило слизеринцу выйти, критически осмотрел галеон и покинул кабинет, направившись к подземельям. Постучавшись, он удостоился одной из самых раздраженных в богатом арсенале недовольных интонаций профессора Снейпа:
- Люпин, если это ты…
- Это именно я, как вам, по-видимому, отлично известно, - как можно нейтральнее заявил оборотень и зашел в комнату.
Профессор Снейп сидел за столом, потягивая какую-то противную на вид жидкость из серебряного бокала.
- Советую быть крайне осторожным в выборе слов, - сразу заявил он коллеге. – Потому что, если я услышу хоть что-то, отдаленно напоминающее мне о Сам-Знаешь-Чем, я за себя не ручаюсь.
- Как нелюбезно с твоей стороны, - флегматично отозвался Люпин. – А я-то хотел тебя порадовать… Как ты думаешь, что это? – С этими словами он выложил на стол золотую монету.
Вопросительно воззрившись сперва на галеон, а после на оборотня, профессор Снейп сказал:
- Я, конечно, не знаю, но рискну предположить, что ты обнаружил это закатившимся в какой-то угол по пути из слизеринской гостиной в гриффиндорскую, или в Главный зал, ну или куда там еще ходит наша Последняя Надежда…
- Не совсем, хотя мыслишь ты в верном направлении, - заметил Люпин. – Вся эта путаница с разными карманами служила одному: запутать нас окончательно… В общем, не знаю как, но Гарри забросил Фальшивый галеон не в тот карман, но чудом его не потратил, и покончим на этом. Главное – что нам больше не надо его искать.
- Это верно, а то второго такого дня я бы не выдержал, - сказал зельевар, с интересом разглядывая монету. – Могу я? – вопросительно бросил он.
Его коллега кивнул.
- Что же является столицей Гондураса, настолько заинтересовавшего мистера Люпина по неизвестной причине? – С этими словами он подбросил галеон, и, когда тот со стуком опустился на поверхность стола, в образовавшемся темном пятне проступило слово: «Тегусигальпа», написанное такими маленькими буквами, что их едва можно было разобрать, даже поднеся галеон к глазам.
– Представляю, как выглядел бы ответ, если бы я попросил процитировать Межрасовую конвенцию, - ухмыльнулся Снейп. - А вот что интересно… - он вновь подкинул галеон, быстро сказав: - Кто свистнул мой конспект по нумерологии на третьем курсе?
- Снейп! – возмущенно вскрикнул оборотень, покрывшись красными пятнами.
Ловко поймав монету, зельевар заглянул в ладонь, покачав головой:
- Ну-ну, нечто в этом роде я и предполагал. А еще и староста…
- Я же вернул его на следующий день, - пробормотал Люпин. – А вы, оказывается, злопамятная жадина, сэр. И вообще, отдай галеон немедленно!
- Это еще почему? – В голосе Снейпа послышалось злорадство. – Насколько я понимаю, прав на него у тебя ничуть не больше, чем у меня.
На лице Люпина возникло удрученное выражение, но он предположил:
- Ну, потому, что Гарри отдал его мне… и потому, что я работал с Эштоном… Поэтому он доверяет мне больше… наверно.
- Ладно, - примирительно отозвался зельевар. – Еще одну минуту. – Он подбросил монету, спросив: - Оправдают ли Рахилли?
Но на сей раз поверхность галеона не изменилась; на всякий случай перевернув его, Люпин заметил:
- Наверно, это потому, что вопрос относится к будущему, а его с точностью предсказать невозможно.
- Действительно, - согласился Снейп и задал другой вопрос: - Где сейчас скрываются дементоры?
Но галеон вновь шлепнулся на стол обычной монетой. Заинтригованный, профессор тут же снова подкинул его в воздух:
- Где я держу споры папоротника? – Теперь на золотом кругляшке проступило черное пятно с двумя строчками: «Шкаф у двери, третья полка, слева».
- Довольно-таки точно, - прокомментировал это Люпин. – С другой стороны, мне вот лично непонятно, что за шкаф, у какой двери, и откуда третья полка: снизу, сверху…
- Сверху, - скупо отозвался Снейп. – Полки всегда считают сверху – так удобнее.
- А вот и нет, - возразил оборотень. – Я лично считаю снизу…
- Пребывай я каждый месяц в четвероногом состоянии, возможно, я оценил бы твою систему, - съязвил зельевар. – Кстати, ты заметил: ответ появляется то с одной стороны, то с другой, в зависимости от того, какой стороной вверх упала монета.
- И что с того? – обиженно буркнул Люпин.
- А то, что, выходит, изначально это вообще не галеон, он из чего-то трансфигурирован. В противном случае изменениям всегда подвергался бы орел, или решка, или уж и то, и другое.
- А ты что думал, откуда в Азкабане галеоны? – проворчал оборотень.
- Неужто наш общий друг подался в фальшивомонетчики? – развеселился Снейп. – Это хотя бы из сикля сделано?
- Нет. И вообще не из монеты.
- Из чего же? Насколько мне известно, галеон с большим трудом можно трансфигурировать из более мелких денег, и то от него за милю будет разить фальшивкой, а уж с другими предметами, даже золотыми, это проделать положительно невозможно…
- Может, я и пребываю в четвероногом состоянии каждый месяц, - парировал Люпин, - но чужие тайны хранить умею.
- Была бы тайна, - демонстративно фыркнул Снейп, вновь подбрасывая монету: - А вообще дементоры на свете есть? - На галеоне высветилось лаконичное «да». - И, надо понимать, они где-то находятся? – вновь получив утвердительный ответ, зельевар продолжил: - Ну так где? – Но теперь никакого потемнения не наблюдалось.
- Не понимаю, чего ты хочешь добиться? – заметил Люпин.
- Самой малости: понять, как эта штука работает. До сих пор я лишь убедился, что она дает ответы, которые мне и без нее известны.
- И столицу Гондураса? – насмешливо предположил оборотень.
- Я, в отличие от некоторых, имею кое-какие познания как в области маггловской географии, так и в сфере арифметики, - горделиво заявил зельевар. – Так где стоит банка с морскими желудями? – Последний вопрос предназначался галеону, и на нем проступили слова: «На нижней полке, под мешком рябины».
- Ты решил пользуясь случаем провести инвентаризацию своих запасов? – устало поинтересовался оборотень. – Тогда я, пожалуй, оставлю тебе Фальшивый галеон до завтра…
- А ведь дело в том, - озадаченно отозвался зельевар, - что я потерял эту банку больше месяца назад… Погоди-ка секунду. – С этими словами он полез в стоящий в углу захламленный шкаф и после минутной возни извлек из его пыльных глубин склянку, в которой плавало что-то весьма омерзительного вида. – Все-таки полезная штука этот ваш галеон…
- Ну-ка… - Люпин забрал у него монету и подбросил со словами: - Какой номер дома последний по Копытной улице? – назвав для этой цели один из трактов Хогсмида. Получив ответ: «17», он продолжил: - Какой дом последний по Риджент-стрит? – На сей раз ответа не последовало. – Я не знал ни того, ни другого, - признался Люпин. – Может, галеон повествует только о том, что находится ближе?
- Это ты о Гондурасе? – парировал Снейп. – Конечно, никому неизвестно точное расположение Хогвартса, но, уверяю тебя, вероятность того, что он находится в Южной Америке, ничтожно мала.
Люпин смутился, а зельевар попробовал снова:
- Где МакГонагалл держит свой дневник? – Не получив ответа, он пояснил: - А ведь она ведет дневник, я точно знаю. – Сколько в библиотеке экземпляров «Истории Хогвартса»? – На монете появилось число «16». – Где лежат носки Ремуса Люпина?
- В комоде, - сердито ответил оборотень, отбирая галеон, на котором, впрочем, так ничего и не проступило.
- Ничего не понимаю, - озадаченно отозвался Снейп. – К твоему сведению, я не знал ответа ни на один из этих вопросов. И уж, конечно, мне не приходило в голову пересчитывать «Истории Хогвартса», равно как и любые другие библиотечные сокровища.
- Наверно, Эштон его все-таки не доработал, - предположил Люпин. – Но кое-что, как ты убедился, он все-таки может, поэтому следует подыскать ему место получше. Желательно такое, чтобы мы сами с трудом могли до него добраться.
- Конечно, можно нагородить огород, как с Философским камнем, - задумчиво произнес Мастер Зелий, - но не знаю, есть ли в этом смысл…
- Я не предлагаю устраивать что-то сверхъестественное, чтобы всем уж точно стало известно, где лежит Фальшивый галеон, - возразил Люпин. – Напротив, надо придумать нечто такое, что и в голову никому не придет…
- В таком случае, можно спрятать его в стойле той оглушительной коровы, - усмехнулся его коллега. – Искать там вряд ли будут, а если и станут, то долго не продержатся… Но я, собственно, имел в виду другое: возможно, с некоторых пор прятать Фальшивый галеон пропал всякий смысл.
- У тебя есть причины так думать? – нахмурился оборотень. – Тебе что-то стало известно?
- Скорее, это предположение… - туманно изрек зельевар. – Скажи начистоту, тебе не кажется подозрительной вся эта история с карманами, магазинами, монетами?
- Ну уж подозревать Гарри… - начал было Люпин, но Снейп прервал его:
- Нет, Поттер-Бывший, конечно, тот еще обалдуй, но не вызывает абсолютно никаких подозрений. Но посудите сами: при каких обстоятельствах пропал галеон, О’Рахилли ничего толком сказать не может; то, что он оставил его в магазине, мы установили исключительно с его слов. Зная его рассеянность, мы с легкостью ему поверили, хотя следовало сразу рассмотреть возможность кражи, особенно учитывая ценность предмета.
- Но ведь никто не знал, что галеон у Гарри… - засомневался оборотень.
- На твоем месте бы не был столь уверен, - возразил Снейп. – Хоть Эштон и не является популярной личностью, в школе хватает тех, кто знает его в лицо; а если принять во внимание охоту на Фальшивый галеон, развернувшуюся за стенами этой школы, нельзя исключать, что кто-то мог и догадаться о цели его визита. И, предвидя твои возражения, я вынужден признать, что подозрение в первую очередь падает на мисс Гонт.
Люпин нахмурился, но промолчал.
- Прежде всего, галеон пропал именно во время их свидания; и, насколько я знаю современную молодежь, они отнюдь не гуляли, взявшись за руки. Стоит ли говорить, что вытащить монету из кармана молодого человека при этом – пустячное дело.
- Но ведь мы нашли Фальшивый галеон, - заметил оборотень. – Следовательно, никакой кражи не было.
- Да, нашли, но, опять же, при каких обстоятельствах? Я не оспариваю того, что мистер О’Рахилли – растяпа, но он вполне определенно утверждал, что уверен в том, в какой карман он что положил.
- Его отец как-то в течение четверти часа меня уверял, что Азкабан находится в Тихом океане, - мрачно заметил Люпин. – Правда, в конце концов он согласился со мной со словами: «Похоже, я ошибся, но ведь Атлантический и Тихий так легко перепутать: ведь они заканчиваются на одни и те же буквы».
[прим. авт.: Да, в английском языке тоже: Atlantic и Pacific]
Не обращая внимания на его слова, зельевар продолжил:
- А подбросить монету обратно еще проще, чем извлечь ее.
- Но какой смысл красть монету, а потом возвращать? – скептически возразил профессор ЗОТИ.
- А вот тут надо иметь в виду, зачем в принципе понадобилось ее красть, - торжествующе парировал Снейп. – Думаю, ты не станешь спорить с тем, что многие люди хотят прибрать Фальшивый галеон к рукам по одной и той же причине: он дает знание, которое в свою очередь дает власть. Конечно, в таком случае едва ли тот, кому удалось его заполучить, расстанется с ним по доброй воле; но вполне возможно, что монета понадобится этому человеку лишь для ответа на некоторые особенно животрепещущие вопросы, тогда для него будет вполне логичным побыстрее вернуть ее на место, не привлекая к себе подозрений.
- И что же это за вопросы в случае с мисс Гонт, как ты считаешь? – сухо поинтересовался Люпин.
- Мне не хотелось бы предполагать худшего, - заметил Снейп, - но нам обоим известно, что Темному Лорду прежде, чем начать действовать, необходимо кое-что выяснить наверняка. В противном случае ему даром не нужен был бы ни Эштон, ни его галеон, и Б.К. не пришлось бы скрываться, в спешном порядке препоручив свою драгоценность кому попало. И, честно говоря, мне не верится, что Вольдеморт не успел обзавестись в школе своими сторонниками, а внезапный интерес О’Рахилли к мисс Гонт сам по себе достоин подозрения. Если учесть историю их семьи…
- Я никогда не поверю в обвинения против Аврелия Гонта, - решительно прервал его Люпин, - потому что я знал его, в отличие от тебя.
- А я и не утверждаю, что он был пособником Темного Лорда, - парировал зельевар, - потому что наверняка знаю, что это не так, в отличие от тебя. Другое дело, что мои свидетельства имели не так уж много веса. Но я также знаю, с какой настойчивостью Вольдеморт пытался привлечь Гонта на свою сторону, потому что, похоже, он одержим идеей воссоединиться со своей последней магической родней. И кто поручится, что, потерпев неудачу с отцом, он не принялся за дочерей?
Побледневший Люпин спросил:
- И что же теперь делать?
- А что нам остается? Ждать и надеяться, что мои подозрения беспочвенны… - Снейп поднес монету к глазам, - или что эта азкабанская головоломка достаточно неисправна, чтобы не выдать Темному Лорду того, что он хочет…
