Глава 25Третий раз за текущий год я оказываюсь в святая святых – Капитолии. У меня все та же комната в Тренировочном центре. Здесь ничего и не меняется. Мне не верится, что прошло ровно год с Жатвы, которая изменила мою жизнь столь круто. Но факт остается фактом. И вот я здесь. И снова после Жатвы. Круг замкнулся, как не беги от судьбы она все равно тебя настигнет. Смерть обмануть нельзя. У нас не получилось. Я никогда больше не вернусь в эту комнату. Живым уж точно. Разве что в виде привидения. Но приведений не бывает. Так что не вернусь однозначно. Интересно, а где же чувство горя «я же умру!», где стенания и бешеная жажда жизни? Внутри пусто, лишь иногда легкая грусть, когда я понимаю, что не пить мне больше волшебно-вкусного горячего шоколада. И даже детей у меня не останется. Я не сомневаюсь, что славная фамилия Мелларков не прекратит свое существование – иначе, зачем еще семье двое сыновей, не считая меня? Но мне хотелось бы, что у меня был МОЙ ребенок. Нет, не правильно, НАШ с Китнисс. Хотя кому, как ни мне знать, что у нас никогда не будет детей. Китнисс слишком боится Капитолия и Голодных игр, чтобы когда-нибудь подвергнуть своих детей такому риску, она даже рожать их не хочет, о чем уж тут говорить…Стоп. Точно. Что-то в этом есть.
Команда подготовки без стука врывается в комнату, ну конечно, как же без них! Вдруг на арене я буду выглядеть недостаточно мужественно! Или сверкать волосатыми подмышками. Нежным жителям Капитолия такое может не понравиться. Я терпеливо сношу все, не очень-то мужские процедуры. Нужно просто представить, что никого в комнате нет. И что эта кучка «зверюшек», по меткому определению Китнисс, просто испарилась. Нет, я, конечно же, люблю свою команду подготовки, очень уважаю Порцию. Она мой друг. Но сейчас, когда меня наконец-то осенило, появились они! С красными хлюпающими красными носами, с зареванными лицами. Я пытаюсь им ободряюще улыбнуться. Но мне очень-очень срочно нужно подумать. Кажется, я нашел тему своего интервью. Знаю, ЧТО именно мне нужно будет сказать Китнисс. Искренне надеюсь, что в этот раз мои руки останутся целыми. Хотя моя задумка в сотни раз похлеще простого признания в любви. Просто имею право я перед смертью – помечтать? Выдать желаемое за действительное! По-моему только ленивый не знает, что большую часть ночей с Китнисс мы проводили в одном купе. В одной кровати. Горничные тому свидетели! Зато абсолютно никто не знает, что между нами ничего не было, кроме нас двоих, конечно. Вот на этом я и сыграю. Выход найден. Можно расслабиться и отдаться в умелые руки команды подготовки.
День пролетает незаметно. На мне без конца что-то пилят, скребут, вырывают. Не очень-то приятно чувствовать себя куклой, попавшей в руки пятилетней девчонке, но что делать? После быстрого обеда, издевательства продолжаются. Наконец-то появляется Порция, она приносит мой костюм. Интересно, в этот раз на мне строгий черный эластичный костюм. Он обтягивает все тело, как перчатка. Мне становится несколько неуютно. Уж слишком плотно сидит костюмчик. Хорошо, что мы с Китнисс привыкли доверять своим стилистам. В противном случае я бы этого точно не одел. Я пока еще не понял в чем суть костюма.
- Порция, и это все? Просто черное спортивное трико? – голос мой звучит, как у обиженного ребенка, ну так правильно, у Порции выступает в несколько иных местах, где уж ей понять меня!
Она смеется, и надо мной, и над моим вопросом.
- Пит, ну, конечно же, нет! Неужели ты не знаешь, какой волшебник Цинна? Сейчас я тебе все покажу. Потерпи еще чуть-чуть, пока я накрашу тебя.
- О нет, еще и макияж! Порция, пожалуйста, хотя бы губы не надо мне красить, а то я себе совсем девчонкой буду чувствовать!
- Надо, иначе эффект будет совсем не тот.
Конечно, я знаю, что надо. Но с кем еще я могу хоть немного почувствовать себя капризным ребенком? Да и просто ребенком. Порция быстро занимается моим макияжем. Все выдержанно в темноватых тонах. Я вижу различные оттенки черного и темно-синего. Мрачновато, однако, получается. Интересно, что же на этот раз гениального придумал Цинна? После того, как в прошлом году он нас поджег, можно ожидать от него чего угодно. В одно я верю точно – он не подведет. И если Цинна что-то придумал, значит, это будет чем-то стоящим. И поможет нам завоевать симпатии зрителей и найти спонсоров. На арене каждый подарок – на вес золотого. И его чертовски трудно получить, потому что цена даже маленького кусочка хлеба взлетает до небес. А лекарства и оружие – это вообще за гранью возможностей. Ну, наших, по крайней мере.
- Пит, не вертись!
Порция шипит, как раздраженная кошка. Она полностью увлечена работой, а я, слишком задумавшись, низко наклонил голову. Порция быстро стирает неудачный мазок, ее руки летают перед моим лицом. Голова начинает кружиться от запаха грима и от мельтешения рук. Наконец, пытка косметикой заканчивается. Порция в последний раз оглядывает творение своих рук, удовлетворительно кивает.
- Подожди, не вставай.
Я послушно сижу. Она вскакивает и выключает свет. Потом возвращается ко мне.
- Вот здесь, на запястье, на рукаве у тебя есть кнопочка. Нажимаем ее и – вуаля!
Как зачарованный, наблюдаю за тем, как наполняется светом моя одежда. Я похож, на горящий уголь. Мерцание медленно накаливается и вот уж весь я пылаю ярко-красными, с легким отблеском оранжевого и золотистого, цветами. Что ж… Подхожу к зеркалу, внимательно разглядываю себя. Оказывается на моей голове черная полукорона, интересно, когда же Порция успела одеть ее на меня, и почему я этого не заметил? Мое лицо раскрашено в темные, какие-то хищные тона. Губы (фу, какая гадость) в темно-фиолетовой помаде. Я выгляжу…величественно. И опасно. Похож на более зрелую, взрослую версию себя. Уже не обаятельный мальчишка, а взрослый мужчина, готовый и стремящийся убивать, чтобы защитить свою возлюбленную. Если Китнисс выглядит также, то мы произведем настоящий фурор!
- Значит, так Пит, отключай свой наряд, не надо все истратить раньше времени. Цинна велел, что бы вы никому не махали, и не улыбались. Такой костюм под это не рассчитан. Вы должны быть максимально серьезны и собранны. Смотрите только четко перед собой, не реагируйте ни на что извне. Вы должны быть как твердые, цельный куски угля. В конце концов, я не думаю, что вы с Китнисс рады возвращению на арену.
Я, молча, поднимаю на нее глаза. На лице Порции искреннее сочувствие. Мы первый их с Цинной опыт, в качестве стилистов для трибутов. И они были те, кто искренне радовался нашей совместной победе. И те, кому пришлось заново придумывать нам костюмы, для круга Почета. На что уж они точно никогда не рассчитывал. Строго говоря, никто на это не рассчитывал. Мы планировали и дальше работать вместе, они бы шили нам свадебные наряды, потом помогали бы уже НАШИМ трибутам выглядеть не хуже нас. А теперь они знают, что потеряют одного из нас или двоих. И все равно, Порция не развела сырость, она просто вложила всю себя в мой образ. Это ее скорбь выплеснулась в моем костюме. Ее и Цинны. Раскрываю руки ей навстречу, она порывисто делает шаг и обнимает меня. Мы четверо стали очень близки друг другу, подружились, за какой-то год исхитрились крепко сплести наши судьбы.
- Порция… Знай, что ты настоящий талант. Вы создали именно те костюмы, которые больше всего отображают нас.
- Нет, Пит, эти костюмы выражают наше с Цинной состояние. Я не верю, что это происходит с вами. Ведь я уже приготовила свадебный костюм для тебя. А Цинна сшил кучу свадебных платьев для Китнисс. Мы предвкушали как будем гулять у вас на свадьбе, и вдруг такое… И, Пит… - ее голос понижается до шепота, - я же успела узнать тебя. Ты сделаешь все, что бы спасти ее, да?
Я киваю головой. Слова тут излишни. Порция торопливо стирает слезы со щек.
- Я и не ожидала от тебя другого. Но всегда помни, что мы с Цинной очень любим тебя. Ты стал мне как брат. Мне очень больно будет потерять тебя. Я буду держать за тебя кулаки. Ведь, кто его знает, чудо все-таки может случиться?
- Вряд ли, Порция. Не нужно питать ложных надежд.
- Кто его знает, Пит… Не зарекайся, чуток надежды тебе не повредит. Ну, а теперь – на выход. Думаю, что Цинна уже закончил с Китнисс.
Я озадачен ее словами, о какой собственно надежде идет речь? Такое ощущение, что Порция знает то, о чем еще не знаю я. Интересно, конечно, но времени выпытывать у нее что-либо, просто нет.
В последний раз я подхожу к зеркалу. Внимательно рассматриваю себя. Интересно, как получилось им передать то, каким я стал внутри? Ведь во мне больше нет того милого мальчишки, сейчас во мне зреет ярость. И если раньше убийство человека вызывало во мне бурю чувств. То сейчас, я готов убить. И столько, сколько этого потребуется. К счастью, теперь это написано у меня на лице. А значит, пора спуститься вниз и познакомиться с соперниками, с теми, кем придется пожертвовать в скором будущем.
