Глава 25Теодор стоял, наклонившись боком к косяку двери, и следил за девушкой. Панси нервно вдыхала воздух: волновалась. Она натянула капюшон на голову и в последний раз глянула в сторону парня.
- Ну, я пойду, - она сглотнула.
- Панс, будь осторожна.
- Я немного боюсь, - она подошла к нему поближе, словно пытаясь заручиться его поддержкой, хотя понимала, что, даже если он понимает, чего она хочет, вряд ли обнимет, поцелует. И, в конце концов, она ведь должна привыкнуть.
- Старайся не попадаться Лорду на глаза, ведь ты впервые идёшь на собрание... Пожирателей, - другой подходящей концовки Теодор не нашёл.
Глядя на Панси, лицо Теодора чуть просветлело. Хоть он и понимал, что ему сейчас отнюдь не должно быть радостно, он не мог сдержать улыбки. В его мыслях только и крутилось, что осталось три месяца. Он ведь не забыл. Он всё помнит, всё хранит в своей памяти. А сколько же он был вдалеке от Эмми и друзей? Но Теодор искренне надеялся, что в день рождения Джоша он будет с ней, с ними. Рядом.
- Что такое? - девушка глядела на него из-под нахмуренных бровей.
- Ничего. Возвращайся скорее. Я буду ждать, - он подошёл и обнял девушку за плечи, от чего ввёл Панси в ступор.
Она прекратила дышать, словно воздух в комнате перекрыли. Она понимала, что это был самый обычное дружеское объятие, но она пыталась запомнить его запах. Возможно, это больше не повторится, и обнимает он её в последний раз. Как бы ни было ей трудно с этим жить, она справится. Она сильная. И пусть каждый день она будет видеть, как Теодор будет обнимать свою любимую девушку, но Панси свыкнется.
***
Драко тихо закрыл за собой парадную дверь. Разувшись и сняв с себя верхнюю одежду, он прошёл в гостиную.
- Северус уже уехал? - вид у него был встревоженный.
- Да. У него дела кое-какие, - Блейз продолжал глядеть в потолок.
Шатен, тяжело вздохнув, уселся напротив друзей. Сегодня было тридцать первое декабря, но в этой квартире праздничной атмосферы не было. Не было запаха мандаринов, горящей елки (она стояла в углу, разукрашенная игрушками и позабытая всеми). Им было совершенно не до этого. В гостиной царила напряженная атмосфера. То было беспокойство. Гермионы, которая должна была прийти ещё давно, не было. До начала Нового года, до поднятия в воздух бокалов с шампанским, до настоящего веселья оставалось три часа.
- Боюсь, я знаю, где она, - Драко сцепил свои пальцы и уперся локтями об колени.
- Ещё не время делать поспешные выводы, - попытался успокоить его Гарри, хотя сам понимал, что вывод явно не поспешный.
- А где же она тогда может быть? Говорил я ей. Надо что-то делать... - парень нервно потёр виски.
***
Сердце гриффиндорки билось очень часто. Дыхание было сбивчивым, неровным. В голове так и стучала мысль, почему она не послушалась Драко. Он знал, а она... Как всегда упрямая. Думала, что ей ничего не угрожает. Думала, всё будет в порядке. Она просто возьмёт пару книг и уйдёт. Тут дверь подвала заскрипела, возвещая о том, что кто-то сюда пришёл.
- Пошли, - раздался грубый голос из темноты, что заставило девушку вздрогнуть.
Дрожь было трудно унять. В совершенно незнакомом месте, хотя, конечно, она догадывалась, что это Малфой-мэнор. Наверное, если бы рядом был кто-то, она перенесла бы это спокойнее. Нет, это не значит, что она хотела, чтобы кто-то оказался здесь, в такой же ситуации, что и она. Как только они поднялись по лестнице, они оказались в огромном помещении. Гермиона даже не знала, как назвать эту "комнату". Уж для гостиной она было слишком мрачной, хоть и была увешена всякими картинами и понаставлена различными вазами и статуями.
- Вот и наша гостья, - раздался звонкий голос Беллатрисы Лестрейндж. - Как тебе в нашем огромном пристанище? - усмехнулась она, босиком стоя на мраморном полу с развевающимися полами длинного и чёрного платья и обнажив свои кривые зубы. - Тебе повезло, что Лорд ушёл минутою ранее, иначе бы он не разрешил порезвиться с нашей добычей.
Один из Пожирателей смерти толкнул Гермиону прямо в центр. Она была напугана не на шутку. Девушка упала и оглядела зал. Здесь были даже юные приспешники Темного лорда.
- Паркинсон? - в лице одного из них Гермиона узнала однокурсницу с факультета Слизерина.
- Молчать! - взревела Лестрейндж и тут же обернулась к мисс Паркинсон. - Я вижу, вы знакомы?
В глазах слизеринки можно было разглядеть страх, хоть она и пыталась не выдавать его. Она могла бы промолчать, и тогда Грейнджер сама могла бы представить себя кем угодно. Но если она выдаст её?
- Панси, - обратился к ней отец, - чего ты молчишь?
- Я её не знаю, - девушка отвернулась от Грейнджер.
В глазах Гермионы было непонимание, но тут она уловила суть её поведения.
- Я слышала о Паркинсонах и видела их в...
- Меня не волнует! - громко прервала её Лестрейндж. - Меня волнует одно: на чьей ты стороне?
- Уж точно не на вашей! - гневно воскликнула девушка.
"Грейнджер, тупица, что ты делаешь?"
- Ах, ты, дрянная девчонка! Я покажу тебе, что ты глубоко ошибаешься! - Беллатриса выхватила кинжал из ножен и, "подлетев" к ней, приставила его к шее девушки. - А может ты ещё и грязнокровка?!
Гермиона промолчала, но усмехнулась. Хотя ей было не до шуток. Сердце бешено колотилось в груди. Тело Панси заняла дрожь. "Неужели, она собирается убить Грейнджер? Нет-нет!" Но тут Беллатриса задёрнула рукав Гермионы и принялась вычерчивать лезвием кинжала на её левой руке слово "Грязнокровка". На третьей букве двери зала распахнулись. На пороге стоял Драко, вытянув палочку в сторону Беллатрисы. За ним стояли Гарри и Блейз.
- Не трогай её! - Драко яростно сверкнул глазами. В них вспыхнул огонь.
Лестрейндж удивлённо посмотрела в сторону дверей, встала с пола и усмехнулась.
- Драко, мой милый племянник, - Белла продолжаться улыбаться и глядеть сумасшедшими глазами. - Кто она тебе?
- Пусть это тебя не волнует, - тётя, - парень сделал акцент на последнем слове и продвинулся вперёд.
Тут Беллатриса потянула Грейнджер за волосы на себя и нацелила палочку на её шею, прижав к себе. Тело девушки было обессилено. Драко замер на месте от страха того, что собиралась выкинуть его безумная тётушка, но тут же потянул к себе Панси, стоящую рядом с ним, и, в свою очередь, нацелил свою палочку на слизеринку.
- Малфой! - Панси забрыкалась в его руках.
Беллатриса расхохоталась, не отпуская Гермиону.
- И что же ты сделаешь?
Драко прижал палочку сильнее к шее девушке. "Опомнись, ты ведь всё равно ничего не сможешь сделать. Может, они поверят?"
- Отпусти мою дочь, Малфой, - вперёд вышел мистер Паркинсон.
- Отпустите девушку, - Драко обратился к Беллатрисе, набравшись уверенности из-за того, что его слова внушали что-то отцу Панси. Хотя, в его руках была как-никак его дочь.
- Беллатриса, - мистер Паркинсон обратился к ней.
Женщина зашипела, но всё же толкнула Гермиону, и девушка очутилась в поддержке Блейза.
- Отпусти меня, Драко, - тихо произнесла Панси, - и я расскажу тебе о Теодоре.
- Что? - глаза парня расширились. - Да что ты о нём знаешь?
- Отпусти Панси, - мистер Паркинсон начал медленно двигаться к нему.
- Доллин! - перед ними возник домовой эльф.
- Что вам угодно, хозяин?
- Всем оставаться на местах! - Драко продолжал держать палочку у шеи Панси. - Перенеси нас за пределы мэнора.
- Нет! - мужчина подался вперёд, но ухватил лишь воздух.
***
- Драко, зачем ты взял её с нами? - Блейз твердо приземлился на пол в их квартире после аппарации.
- Успокойся, - слизеринец выпустил руку Панси из своей и дал девушке возможность переварить всё это. Он тут же подался вперёд, хватая Гермиону в свои объятья. - Родная, как ты?
Гриффиндока слабо улыбнулась в ответ и потрепала парня по щеке. Панси, следя за этой нежной сценой между слизеринским парнем и гриффиндорской девушкой, брезгливо поморщилась. "Малфой любит грязнокровку? Да они все с ума посходили!"
- Драко, разреши мне. Я знаю несколько заклинаний, - Блейз помог парню уложить обессиленную девушку на диван. - Тем более надо остановить кровь из руки.
Драко прорычал, как только заметил кровавые надрезы ножом в виде букв на предплечье Гермионы, но промолчал, лишь глубоко дыша.
- Действительно, зачем нам Панси? - вернулся к изначальной теме разговора Гарри.
- Она сказала, что знает что-то о Теодоре, - шатен уселся у изножья дивана, на котором лежала его любимая.
- Что? - Гарри схватил Панси за плечи. - Панси! Говори, не таи, пожалуйста!
- Да дайте вы мне отдышаться! - слизеринка вывернулась из цепки брюнета и продолжала ошарашенно глядеть на них.
- Говори! - практически прорычал Драко.
- Драко, - послышался тихий и слабый голос с дивана, - не надо так с ней.
Все выжидающе уставились на слизеринку.
- Ну... Я знаю, что это может показаться вам уж слишком глупым, странным и непонятным, но... Теодор жив.
***
Парень уже который раз глянул на часы. Они показывали без пятнадцати одиннадцать ночи. Он нервно стал теребить край рукава. Ему было за что волноваться: Панси всё ещё не было. Она трансгрессировала в Малфой-мэнор ещё пять часов назад. Что они могут там так долго обсуждать? Теодор был на грани волнения: а если с ней что-то случилось, а он вот так вот сидит здесь и ничего не делает? Но он не мог быть там. Оставалось надеяться, что всё хорошо, и его переживания беспочвенны. Он прошёлся от гостиной по лестнице до двери комнаты слизеринки. Так тщетно изученная его взглядами дубовая дверь. Рука непроизвольно двинулась в сторону ручки, и вскоре парень оказался внутри комнаты. Здесь царил порядок, словно каждой вещи тут было предначертано своё законное место. Теодор даже затаил дыхание, будто боялся нарушить его. И почему-то он раньше ничего тут не замечал. Просто задушевные разговоры с Панс или бесконечные и бесполезные ссоры. Да, у девушки тяжёлый характер, хотя... Может, дело в его характере. На столе лежала повёрнутая лицевой стороной на деревянную поверхность колдография в чёрной блестящей рамке. Теодор вернул её в правильное положение. На ней был он сам. И когда Панси успела его снять? Неужели, она действительно влюблена в него? Раньше он особо её не замечал. Она казалась ему самой обычной слизеринской ученицей, задирчивой высокомерной, гордой. Ему казалось, что такая девушка не может полюбить по-настоящему. А теперь, после стольких дней в этом поместье с ней Теодор понял, насколько он ошибался насчёт неё. Да, конечно она и оставалась такой же, какой была, но он словно разглядел её сквозь аристократическую маску. Она любила свою семью, парень просто был уверен в этом, она переживала за них. Теодор даже верил, что она не одна из тех юных Пожирателей смерти, что хотят показать Тёмному лорду, что стоят чего-то. Она хочет спокойствия. Наверное, так же сейчас горели ёлочные игрушки на зелёной и маленькой ёлке, подаренной Теодором Панси на Новый год. А свой подарок девушка обещала после прихода. И как раз таки до Нового года оставался всего час.
***
Девушка сидела на подоконнике, прижимая фотографию к груди. Фонари на улице зачарованно сверкали, словно в который раз убеждая её, что магия существует. Всё выглядело настолько волшебно и завораживало дух. Она прислонилась горячим лбом к холодному стеклу, не сводя глаз с чуда, которое вроде бы творилось каждый день. "Волшебство существует". Но почему же тогда её любимый человек не рядом? Почему его больше нет в живых, и он больше не сможет её обнять, поцеловать, назвать своей? Почему она не чувствует такой родной запах? Она даже стала забывать его. Неужели через несколько лет она даже забудет его черты? Нет! Так не может случиться! Вот же он! Девушка поспешно вытащила фотографию и вгляделась в улыбающегося Теодора. Черные волосы касались его широких плеч, в темных глазах светилась неподдельная радость, и они словно сияли, как звезды во мраке, и улыбка, такая завораживающая и греховно-красивая. А запах? Разве его нельзя запечатлеть? Эмми быстро спустилась с подоконника и, спотыкаясь, добежала до шкафа и достала оттуда мужскую футболку. Его. Она прижалась носом к хлопковой ткани и зарылась лицом. Из глаз текли жгучие слезы, оставляя мокрые разводы на одежде некогда живого человека и любимого. Как бы ей хотелось обнять его вживую, чувствуя плоть, прижатую к сердцу. Закрыться лицом в его груди и почувствовать себя вновь любимой, защищённой. Ради этого она готова была бы ничего не чувствовать, кроме его тела, его любви. Она слышит его голос ежеминутно, ежесекундно. Он в её мыслях, сердце, душе. Тогда Теодор долго глядел ей в глаза, а Эмми не переставала улыбаться. Но, почувствовав прикосновение его руки, как он переплетает свои пальцы с её, она замерла. Сердце бешено билось, а глаза бегали, словно не понимая, на какой части его лица остановиться. Сквозь кожу пальцев она чувствовала, как бьётся его сердце. В такт с её. Она коснулась кончиками пальцев его щеки, а он оказался в таком близком расстоянии от её лица и нежно коснулся её губ своими, затаив дыхание и прикрыв глаза. С каждой секундой он вливал в их поцелуй страсть, плавно опускаясь и касаясь своими теплыми губами шеи, ключиц. И, казалось, он выкладывал свою душу, что на мгновение ей стало страшно от... отчаяния? Но тихий и немного хриплый голос успокоил её:
- Я люблю тебя...
***
- Ч-что? - Драко так и застыл с открытым от изумления ртом и сжал руку Гермионы.
- Паркинсон, о чём ты? - не менее удивлён был Блейз.
- Да жив он, Мерлин, - Панси закатила глаза.
- К-как? - всё ещё не понимал Гарри. - Н-но... Где он?
- Он в Швейцарии. У меня в поместье.
- Что? - Блейз усмехнулся с ноткой истерики в голосе. - И что же он там делает? - он подозрительно прищурил глаза, всё ещё не веря слизеринке.
- Вы считаете, что я лгу?
- А как ты нам докажешь, что нет? - Драко встал с дивана.
- Я могу перенести вас к нему, - девушка протянула руку.
- А если это ловушка, и мы попадем прямо в руки Пожирателям? - парень на вытянутую руку девушки лишь странно покосился.
- Малфой, если ты не хочешь, то, пожалуйста. Я никого тут не заставляю, - Панси пожала плечами.
Слизеринец поколебался и коснулся своими холодными пальцами её тёплой руки.
- Стойте, - Блейз воспрянул духом. - Мы с вами.
***
Живот стянуло знакомое чувство: словно тебя втянули в трубку, а затем обратно вытянули. Легкое головокружение и некий шум в голове, и Драко уже стоял на снежной тропинке, ведущей в поместье перед ним. Рядом стояли его друзья - Гарри и Блейз - и Панси. Гермиона осталась в квартире: Драко бы ни за что не позволил в её состоянии аппарацию, и девушка сама осталась, решив, что лучше она побудет со спящей в своей комнате Эмми. Ворота со скрипом открылись, и их взору предстали высокие деревья с покрытыми снегом ветвями и ухоженный белоснежный сад. Тропа прямо вела к огромной двери в поместье, и они неспешно направились туда. Гарри завороженно вертел головой по сторонам. И вот, они вскоре оказались внутри дома в просторном и тёмном холле.
- Панс? - со стороны лестницы раздались шаги, и перед ними возникла фигура, быстро спускающаяся вниз.
- Тео? - Гарри застыл с огромным удивлением на лице. Это сон?
- Гарри? - тихим свистом вырвалось из уст брюнета. Теодор сглотнул, его глаза были расширены.
В тишине и напряжении, нависшими над ними, раздался злобный хрип Драко, и парень отвернулся, ударив кулаком стену.
- Дрэ-эй, - раздался протяжный голос Блейза, так и не отрывавшего глаза от Теодора.
Шатен резко обернулся и направился к парню, стоявшему у лестницы. Его глаза яростно сверкали, а лицо было свирепым.
- Значит, вот как? - хриплым голосом начал он. - Пока мы тут горевали о твоей кончине и пытались с этим смириться, заглушить боль, - эти слова он практически выкрикнул, - ты всё время жил здесь, - он развёл руками по сторонам, - припеваючи и даже не соизволил показаться нам! Хотя бы слово! Простое, единственное слово, Нотт, что ты жив! Если тебе плевать на дружеские чувства, то Эмми! - это был удар ниже пояса. - Она не заслужила этого! Ты должен был догадаться, с какой болью она воспримёт утрату!
- Драко! - Теодор схватил его за плечи и встряхнул, но этим ещё больше обозлив того. - Всё было не так!
- А как? - парень скинул чужие руки со своих плеч. - Какого чёрта?! - каждый его крик эхом раскатывался по холлу.
- Драко, заткнись и выслушай меня! Я не мог! Просто...
- Да пошёл ты! - Драко почти выплюнул эти слова и, круто развернувшись, быстро выскочил из поместья на морозный воздух.
Все продолжали глядеть ему вслед: как тот быстрыми шагами направлялся к воротам, на ходу натягивая чёрное пальто, и, оказавшись там, трансгрессировал.
Наступила неловкая тишина. Теодор вздохнул. Отчаяние душило всё. Голова вот-вот, казалось, должна была расколоться на мелкие кусочки. Воздух перекрыли. Было больно до каждого стука сердца, обидно до глубины души. Его не понял лучший друг. Мало того, не хотел понять.
- Тео, - Гарри крепко обнял друга, прикрыв глаза.
Подошёл Блейз, и они так и стояли втроём - обнявшись.
