Глава 27. Маскирующие чары
Семья Снейпов жила в доме по улице Тупик прядильщиков. Это был двухэтажный невзрачный снаружи дом, внутри которого располагались кухня, небольшая прихожая, библиотека и две спальни. В одной из них, самой меньшей, сейчас находился Северус.
Против своего обыкновения, он ничем не занимался, а просто сидел на кровати, обняв полусогнутые в коленях ноги. На юноше была маггловская одежда – полосатая рубашка с коротким рукавом и бриджи. Вещи были чистыми и опрятными, но далеко не новыми, поэтому бриджи производили впечатление штанов, из которых он давным-давно вырос.
Внизу, на первом этаже, громко работал телевизор – отец смотрел маггловские новости. Мама ушла в гости к соседям и навряд ли собиралась возвращаться раньше полуночи. Эйлин, хоть и была волшебницей, работала в небогатой адвокатской конторе и редко получала отпуск, поэтому могла рождественские выходные провести в свое удовольствие. Папа был личным водителем у какого-то начальника, поэтому мог быть вызван на работу даже в Рождество, но, к счастью для него самого и его семьи, тот недавно попал в больницу, успев выплатить зарплату Тобиасу наперед.
Снейпы были, хотя и небольшой, но довольно-таки дружной семьей. Единственным камнем преткновения была магия. Отец часто возмущался, что волшебники разучились работать руками, поэтому устроились на правительственных должностях и оттуда всем заправляют. Северус и Эйлин предпочитали не спорить с ним, своим примером доказывая, что он не прав – вручную убирали дом, стирали, готовили еду, ухаживали за небольшим садиком, разбитым на заднем дворе. Домашние хлопоты поглощали почти все свободные минуты, но, зато, не давали обитателям этой угрюмой улицы скучать.
Вот и сегодня, едва вернувшись домой, Северус приготовил вкуснейший ужин, чем несказанно умилил маму. Кулинария чем-то напоминала ему зельеварение, поэтому никаких сложностей с ней у юноши никогда не возникало.
Оставалось неясным, что делать всю неделю. Поначалу парень хотел последовать приглашению своего друга Люциуса и поехать с ним в Малфой-Мэнор, но родственники того затеяли грандиозную реставрацию, призванную преобразить древний особняк в последний писк моды среди чистокровных богачей. Можно было завтра с самого утра навестить Лили, живущую неподалеку, но Северус знал, что, по неизвестным причинам, не нравится ее родителям и сестре Петунии. Поэтому вопрос о времяпрепровождении повис в воздухе.
Уроками заниматься не хотелось. Он сделал их еще перед отъездом, в Выручай-комнате, вместе с Джейн. Иногда они уставали от тренировок, или же просто для них не было настроения, и в такие моменты принимались обсуждать собственные заклинания, придуманные по сборнику Бэйклиса, либо же делать домашние задания. Дела спорились, молодые люди понимали друг друга с полуслова, и Северус быстро осознал, как они хорошо дополняют друг друга. Иногда ему даже казалось, что один может читать мысли другого.
«Напрасно, напрасно я разрушил нашу дружбу» – Винил он себя. – «Идиот! Как я мог не понять, что никогда не стану для нее больше, чем напарником? Разве не ясно – это просто ошибка, эйфория после победы».
Но какая-то часть продолжала отчаянно защищать тот маленький кусочек счастья, который так согревал душу. «Нужно с ней поговорить» – Решил он – «Или нет, подождать, пока все забудется и попытаться сделать вид, что ничего не произошло?» Но разве забудется? Разве он сможет притвориться равнодушным? Все его попытки сделать вид, что ему нет до нее дела, полетели к Слизерину, когда юноша увидел, как она обнимается с Саймоном и как смотрит на того. Даже Люциус, которому редко есть дело до кого-то другого, догадался.
– Тебе нравится Джейн? – Спросил он в день приезда делегаций, когда они сидели в школьной дворе, на скамейке у замерзшего фонтана.
– С чего ты взял? – Попытался невозмутимо ответить Северус.
– Я заметил, как ты на нее смотрел, когда она обнималась с этим дурмстрангцем. – Объяснил светловолосый парень.
– Глупости. – Раздраженно бросил он. – Мы напарники, и не более того.
– А-а, ну да. – Поспешил притвориться, что верит, Люциус. Северус нахмуренно покосился на него, но на лице приятеля был такой безмятежный вид, что сложно было догадаться, что он имел в виду. В любом случае, разговор на этом прекратился – Люциус извинился, что должен идти, так как обещал сходить с Цисси в Хогсмид, и парень ненадолго остался сам.
Впрочем, скоро ему нашлась довольно неожиданная, но нельзя сказать, что неприятная компания.
– Я не помешаю? – Спросил Саймон, присаживаясь с другой стороны лавки.
– Конечно нет, присаживайся. – Как можно радушнее заверил его Северус.
– Что ты читаешь? – Поинтересовался блондин, заметив учебник в руках напарника своей лучшей подруги.
– Зельеварение, седьмой курс. – Ответил он.
– Мне показалось, ты пятикурсник. – Удивленно протянул юноша.
– Так и есть, – согласился черноволосый парень, – но это один из моих любимых предметов, так что я изучаю его немного… наперед.
– Вот как? Я тоже люблю зельеварение. Однако я вижу, в Хогвартсе учат по другим учебникам. Могу я его посмотреть?
Северусу не очень хотелось давать свою книгу однокурсникам из-за того, что в ней стояло множество пометок, которые не предназначались для посторонних глаз. Конечно, это были не такие пометки, как делали девочки, наподобие «… + … = love», а относившиеся непосредственно к зельеварению. Это были его собственные идеи и разработки в этой области, которые, как юноша признался подруге, он хотел бы со временем опубликовать. Но Саймон так открыто и доверчиво смотрел на него, что парень без колебаний протянул ему учебник, предупредив, правда, о записях.
Он напряженно смотрел на своего будущего соперника, открывавшего учебник, готовый уловить малейшую тень на его лице, поймать каждое движение мускула на лице и объяснить его реакцию еще прежде, чем тот сам вынесет вердикт. Несколько минут прошли для него довольно неспокойно.
Саймон начал просматривать книгу с первой страницы, мысленно отмечая гениальность записей на полях.
– Из тебя выйдет великий ученый. – Восхищенно сказал он, переворачивая последние страницы. – Я, правда, не успел прочитать все, но то, что видел, просто потрясающе. Ты не мог бы одолжить мне ее до завтра? Не беспокойся, я никому ее не покажу и не нарушу твоих авторских прав на открытия. – Чистосердечно заверил он.
– Да, пожалуйста. – Согласился Северус. – Она мне все равно в ближайшем времени не понадобится.
– Огромное спасибо! – Просиял Саймон. – Скажи, а как ты додумался до…
Здесь его взгляд упал на подпись, сделанную чернилами.
– Принц? Принц-полукровка? – Севшим от волнения голосом переспросил он. Северус поморщился: из всех записей, сделанных в учебнике, ему меньше всего хотелось, чтобы кто-то видел эту. – Кто это?
– Я. – Признался он. Лгать юноша не любил, а если этот парень завоевал расположение Джейн, то ему можно было довериться.
Саймон перевел на него отрешенный взгляд, который с каждой секундой становился все осмысленнее.
– Ты? Но как?..
– Фамилия моей матери в девичестве была Принц, ну а слово «полукровка» говорит само за себя. Мой отец – маггл. – Терпеливо объяснил он.
Саймон быстро справился с волнением, вызванным при виде этих двух слов, и взял себя в руки. Еще несколько минут они болтали о таких новостях, прочитанных в «Ежедневном Пророке», как, например, открытие первого в Британии музея, посвященного важным магическим событиям, потом пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.
На следующий день Саймон исправно выполнил обещание и вернул учебник, также добавил свой адрес, сказав, что будет рад поддерживать общение.
Этот пергамент, вместе с книгой, сейчас лежал на письменном столе в комнате Северуса, где находилась и клетка с совой, деловито чистящей клюв. Между столом и кроватью стояли школьные чемоданы, вещи из которых юноша еще не разбирал.
– Как ты тут, сын? – Спросил появившийся на пороге отец. Северус вздрогнул от неожиданности.
По голосу Тобиаса Снейпа могло сложиться ложное впечатление о нем самом. На самом деле в этом обманчивом грубом голосе были явно слышны нотки отеческой заботливости. Тобиас чем-то напоминал Хагрида, лесничего в Хогвартсе. Конечно, он был намного ниже ростом, чем полувеликан, у него отсутствовала борода, а черные волосы были гладкими и не такими длинными, но он также с добротой относился ко всем хорошим людям и любил им помогать.
– Все в порядке, отец. – Отозвался парень.
Отец присел рядом и внимательно взглянул на сына.
– Нет, не в порядке, Северус. Я же вижу, ты вернулся из этой школы сам не свой. Что-то случилось? – Но юноша не хотел обсуждать это с отцом. Тот понял его упрямство и покачал головой. – Ладно, если захочешь поговорить, я внизу. Кстати, – вспомнил он у дверей, – насколько я знаю, в твоей школе скоро ежегодный бал? Так вот, сынок моего босса, он такого же возраста, как и ты, недавно поспорил с отцом в магазине. Это было еще до того, как тот угодил в больницу. Пацан психанул и наотрез отказался от костюма, купленного папашей. Мистер Джоул отдал его мне, чтобы проучить своего мальчишку, так что я тебе его передам. Размер вполне подходящий, считай это моим рождественским подарком! – Ободрительно улыбнувшись своему отпрыску, мистер Снейп покинул комнату, мягко прикрыв за собой дверь.
Северус попытался упорядочить мысли, хаотично перемешавшиеся в его голове. Конечно, как он мог забыть про бал? Это был шанс все исправить, шанс окончательно выяснить их отношения. Пусть лучше она прямо выскажет ему все, что думает – это лучше неизвестности и томительного ожидания.
Юноша понял, что сегодня он навряд ли заснет. После разговора с отцом он как будто вернулся к жизни, в голове появились сотни новых идей и гипотез, но, прежде всего, он решил заняться одной так до конца и не разгаданной загадкой.
…–Надеюсь как-нибудь обсудить с тобой маскирующие чары, – добавил Саймон, выразительно глядя на пергамент…
Студентам запрещалось пользоваться магией вне школы. Можно было, конечно, дождаться возвращения мамы – она всегда заходила пожелать спокойное ночи и поцеловать сына, но нетерпение толкало его под руку.
Профессор Слизнорт покатился бы со смеху, глядя, как медленно закипает котелок с зельем на камфорке в маггловской кухне. Однако это был самый быстрый и надежный способ узнать загадку пергамента.
Когда через десять минут Северусу надоело мерить шагами кухню, он подошел взглянуть на раствор, который уже успел превратиться из бледно-серебристого в светло-сиреневый. Юноша развернул пергамент чернилами вниз и подержал его в течении двух минут над паром. Когда он повернул его обратно, то увидел строчки, отчетливо проступившие под адресом.
Слова были написаны явно в спешке, но вполне разборчиво:
«Северус, у меня есть к тебе огромная просьба. Поверь, это очень важно, важнее, чем ты можешь представить, хотя я не могу сейчас все объяснить. Пожалуйста, если ты заметишь, что с Джейн происходит что-то странное, что бы то ни было, немедля сообщи мне. Конечно же, никто об этом не должен знать, тем более она. Ей грозит опасность, и я рад, что оставляю ее не саму, а рядом с человеком, который о ней позаботится.
С уважением, Саймон Кельнер».
Северус застыл в раздумье, до крайности удивленный прочитанным.
Святой Мерлин, что он имеет в виду под словом «странное»?! Значит ли это, что произошедшее между ними вчера тоже можно считать странным? Но голос разума говорил, что Саймон наверняка имел в виду что-то другое. И какая опасность может угрожать Джейн в стенах школы, рядом с дедушкой, величайшим светлым волшебником современности, с друзьями, которые всегда придут на помощь? Конечно, просьбу дурмстрангца сложно было назвать обыденной, но он привык заботиться о Дженни, поэтому Северус признался сам себе, что понимал, какими побуждениями руководствовался ее лучший друг.
Когда Эйлин пришла пожелать сыну спокойной ночи, он еще не спал, раздумывая над словами записки. Что имел в виду Саймон?..
