Эпилог: развязка.Это последняя глава. Это был мой первый блин, и я с уверенностью могу сказать, что он не вышел комом. Спасибо всем, кто терпеливо ждал обновлений, следил за продолжением и оставлял отзывы. Спасибо звездочетам за три снитча, честно сказать, не ожидала. Надеюсь, что вам понравится и мое второе творение, которое находится здесь - http://www.hogwartsnet.ru/fanf/ffshowfic.php?fid=31876&l=0
- Ты мертв! – заорала Петуния, пытаясь отползти подальше, но Джеймс прижал ногой подол ее юбки прежде, чем она успела отползти. Попытавшись бороться с ним, женщина потеряла равновесие и упала на спину. Она завсхлипывала от ужаса.
“Как патетично,” подумал Джеймс. Он снова жутко рассмеялся, когда она завизжала в ответ, стало ясно, что желаемого эффекта он достиг.
- Я никогда не умирал, дура! - рявкнул он. – Я просто в некотором роде потерялся, и поиск дороги домой занял некоторое время. А я ведь неплохо выгляжу для своего возраста, правда?
Джеймс ухмыльнулся, когда Петуния энергично закивала. Он не солгал ей, просто кое-что недоговорил. Бессмысленно объяснять произошедшее магле, как она.
- Знаешь, Петуния… Из всех историй, которые я слышал от Гарри и его друзей, мне особенно запомнилась одна…
Мужчина отступил, отпустив подол ее юбки, уверенный, что она не сглупит и не предпримет попытки к бегству и был прав. Петуния всего лишь отползла к стене и оперлась на нее спиной, точно пытаясь просочиться сквозь нее. Как же плохо для нее, что маглы не умеют так делать!
Джеймс нащупал палочку, вставая перед ней и глядя на потерявшего сознание мистера Дурсля, лежащего на другой стороне комнаты.
- Знаешь, - его темные глаза вернулись к женщине, лежащей на полу. – Я слышал много чего… Много интересного… - он со значением посмотрел на коридор, уверенный, что Петуния тоже бросила взгляд в ту сторону. – Тот чулан под лестницей… это там, так?
Гарри жил там ребенком, с того момента, как его отдали Дурслям и до того момента, как узнал о том, кто он на самом деле… В чулане, как какое-то существо, монстр, которого нужно держать взаперти!..
Петуния промолчала, и Джеймс направил палочку ей в грудь, сверкая глазами.
- ДА! ДА, ТАМ! Пожалуйста, не надо…
- Утихни, мерзкая магла! Я разрешал тебе говорить? – Джеймс немного чувствовал себя виноватым, используя силу против кого-то, кто слабее его, кто не может защитить себя…
Но в то же время эти люди мучили его сына… и хорошо, если не физически… Гарри понятия не имел за что.
- Уверен, ты помнишь Хагрида? – Джеймс и сам не заметил, как заговорил более легким тоном, при этом имени в глазах Петунии появились плохо скрываемые отвращение и ненависть и ни капельки страха. Очевидно, он напомнил ей о том, о чем она совсем забыла. В голосе Джеймса появился холод. – Он рассказал мне о вашей встрече… Как вы лгали о нас… Обо мне и Лили…
- Нет! – глаза Петунии заметались по комнате, она завертела головой, точно ожидая нападения из ниоткуда. – Не произноси ее ИМЯ! Она тоже здесь?
- А ты бы испугалась больше, если бы вместо меня была она?
- Все ВОЛШЕБНИКИ – зло! Все вы!
- В этом мире куда больше зла, Петуния Дурсль! – мрачно прошипел Джеймс. – И чтобы взглянуть на него, тебе стоит всего лишь посмотреться в зеркало!
- Ты не лучше моей сестры! Она…
- Лили тебе ничего не сделала! – зарычал Джеймс. – Ничего!.. Ах да, она мне все про тебя рассказала, Петуния Дурсль! Не то, чтобы ей стоило утруждать себя. Глядя в твои крохотные глазки, я вижу, каким дьяволом ты была! Ревновала Лили по каждому поводу! А она вообще-то тебя любила потому, что была ее сестрой!
На лице Петунии снова появилось кислое выражение.
- Мне не нужна любовь отвратительной… - она побледнела, когда кончик палочки сдвинулась чуть вправо, как раз указывая на ее сердце.
- Следи за своими словами о моей жене, Петуния… Или я тебя в змею превращу и никто не расколдует тебя обратно!
Петуния немедленно закрыла рот ладонью и затрясла головой, визжа от страха.
- Может, мне и стоит это сделать. Хотя думаю, это оскорбит Слизерин. Даже некоторые из них покажутся ангелами рядом с тобой.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
Точно смерть появилась перед ней в его лице, его глаза были полны огня и ярости, она почти могла дотронуться до его ненависти.
Самым ужасным было то, что такой трюк был вполне по силам существу вроде него. И как бы испугана Петуния ни была, способность просочиться сквозь пол была за пределами ее возможностей. На какую-то секунду, как и много раз до этого, она пожалела, что не была такой же особенной, как ее сестра.
- Нет, такая участь слишком хороша для тебя, - сказал мужчина. – Кажется, я придумал кое-что получше…
Петуния даже не смогла закричать, когда Джеймс Поттер снова поднял палочку. Ее жизнь подошла к концу!..
- ДЖЕЙМС!
Внезапно много темных одежд, крик. Здесь был другой мужчина в длинном темном плаще. Вмиг он оказался возле Поттера, крепко схватив его за руку. Петуния решила, что спасена… ровно до того момента, пока Поттер не закричал…
- Сириус, отпусти!
И она поняла, кто это.
- Сириус Блэк!
Мужчины принялись бороться, и Петуния поняла, что они не хотят уступить друг другу право убить ее. Они все пришли положить ее жизни конец! Петуния упала в обморок прямо на ковер.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
- Джеймс, держи себя в руках! – Сириус не отпускал, хотя друг отчаянно вырывался. – Подумай о своих действиях!
- Мерлин, Сириус, отпусти! Я не собирался сделать ничего плохого!
Сириус помедлил, все еще держа мужчину.
- А что тогда ты делал?..
Джеймс резко повернул голову и посмотрел Сириусу в глаза.
- Простое заклятие, Сириус! Что-то временное, типа превращения в гуся! Мы в школе делали то же самое!
Хватка Сириуса ослабла и Джеймс легко стряхнул его с себя. Сириус слегка тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок.
- Ты собирался..?
- Гусь, Сириус. Животное, по крайней мере, ненадолго, - Джеймс поежился, теперь пиджак был мал. – Может, сказал бы ей, что на нее поохотятся, чтобы зажарить ля праздничного ужина… А по-твоему, что я собирался сделать?
- Мерлин, Джеймс! – Сириус был в ярости. Он толкнул друга в плечо, причины своей злости мужчина объяснить не мог. – Я знаю, что ты любишь театральность, но это смешно! Безумие! Я думал, ты хочешь убить! ИДИОТ!
Джеймс сжал его руку, лицо исказилось от боли и некоторой толики смущения. Сириус сделал глубокий вдох и дрожащим от подавляемых эмоций голосом продолжил.
- Тебя могли арестовать за нападение и насилие над маглом и ты это знаешь! Это не Хогвартс, Джеймс, а мы не дети. Дамблдор не смог бы спасти нас от наказания…
- Я никому не причинил вреда, - перебил его Джеймс. – Не напрямую… В случае с Верноном это была самозащита. Ни одна Сыворотка правды не заставит меня сказать обратное.
- Остается еще насилие над маглом!
- Отлично, значит, у нас есть шанс изменить их воспоминания прежде, чем они смогут кому-то об этом рассказать, - он смерил Сириуса мрачным взглядом. – И не лги мне или себе, Сириус. Будь ты на моем месте, ты поступил бы, черт побери, точно так же… Не читай мне нотаций о том, что не стоит угрожать другим. Снегг…
- Я помню! – как Сириус ненавидел, когда его тыкали носом в старые ошибки. – Хватит уже… Гарри ждет тебя снаружи… Римус с ним. Я не хотел, чтобы они вошли сюда и увидели результат твоей деятельности, - Джеймс зло посмотрел на него, но промолчал. – У меня было предчувствие, что ты натворишь что-нибудь, и я оказался прав.
- Ты всегда меня прекрасно знал, - пробормотал Джеймс, обводя взглядом комнату. Затем, снова посмотрев на Сириуса, он вздохнул. – Прости, Сириус… Нам стоит изменить их воспоминания сейчас и уйти, пока что-нибудь опять не вышло из-под контроля.
Внезапно Сириусу показалась ситуация смешной, и он тихонько захихикал, отправившись проверить состояние Дадли.
- Точно какой-нибудь наш старый розыгрыш…
Джеймс посмотрел на него, улыбнувшись.
- О да… Но, наверно, это не так уж хорошо, - он вытащил палочку и подошел к Петунии. – А неплохо бы перенести их кое-куда, когда закончим.
Джеймс начал изменять воспоминания Петунии, а Сириус занялся памятью Дадли. Пауза… а потом…
- Знаешь, что было бы прекрасной шуткой?
Сириус прервался и вопросительно посмотрел на Джеймса.
- Что?
Джеймс дьявольски ухмыльнулся. После короткого объяснения на лице Сириуса появилась точно такая же ухмылка.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
Римус вошел в комнату как раз тогда, когда Сириус и Джеймс наложили на мистера Дурсля заклинание Памяти. Римус несколько забеспокоился, поняв, что они сделали это вдвоем. Впрочем, то, что творилось в комнате… Они что, подрались? Джеймс ведь уверял, что не будет вести себя жестоко!
- Что здесь происходит? – подал голос Гарри, стоявший рядом с Римусом.
Римус ободряюще улыбнулся ему.
- Ничего особенного, они просто убедились, что Дурсли ничего не вспомнят.
- Кое-что они будут помнить, - поправил его Джеймс, убирая палочку. – Разумеется, я не хочу, чтобы они забыли этот вечер.
Сириус покачал головой.
- Если разобраться, они могут сделать совсем немного. Исходя из того, что Гарри нам рассказывал, я могу сделать вывод, что они будут боятся сказать об этом кому-нибудь. Мы убрали из воспоминаний какую-либо жестокость…
Римус вытащил палочку и направил ее на большую трещину в стене, где лежал мистер Дурсль.
- Репаро! – трещина мгновенно исчезла.
Гарри последовал его примеру и принялся переставлять мебель, которая стояла не на привычном месте. Оставь они улики на месте, ничего хорошего это бы не дало.
Когда они закончили Джеймс тихо позвал Гарри поговорить, и они пошли наверх. Их нужно было побыть наедине, особенно после всего, что произошло…
Римус же еще раз проверил Дурслей на наличие каких-либо повреждений, которые его идиоты-друзья могли пропустить. Затем он повернулся к Сириусу, прищурившись и положив руки на бедра. Ему нужны были ответы.
- Что вы на самом деле сделали с ними?
- М-м-м…
- Сириус, не играй со мной, - раздраженно прервал его мычание Римус. Совсем как в старые времена, когда Сириус и Джеймс договаривались молчать о какой-то очередной шутке, добавлении к Карте Мародеров или слизеринской сплетне. Римус и Питер всегда обо всем узнавали последними. И хоть он не всегда был в этом заинтересован, значения это не имело… Иногда было обидно оказываться за бортом. – Я уверен, что вы могли применить Обливиэйт, но не смогли бы исправить все, что случилось сегодня. Только один человек может легко изменить воспоминания, двое, если случилось что-то из ряда вон выходящее. Так что скажи, что вы сделали?
- Успокойся, - Сириус бросил взгляд в коридор, чтобы удостовериться, что Гарри и Джеймс все еще наверху. Он продолжил громким шепотом. – Мы не хотим, чтобы Гарри об этом знал, ладно? Мы этого не планировали, но может, оно и к лучшему. Я все тебе расскажу, как смогу… Может, нам стоит поговорить у тебя? Я тебе все расскажу, и от чая не откажусь.
Римус даже не знал сначала, как относиться к такому ответу. Может, это не то, что он думает? Будь это запланировано, они бы ему сказали. Сириус ведь не был уже таким вспыльчивым, как в те несколько летних недель… Изменение в его поведении казалось почти… неестественным. Но может, теперь все будет хорошо?
Чувствуя себя несколько неловко из-за того, что разговаривал сначала так грубо, Римус бросил на Сириуса извиняющийся взгляд.
- По крайней мере, скажи, это было что-то плохое?..
- Да ничего серьезного, - Сириус победно улыбнулся… эта улыбка была так похожа на ту, что была у него до того, как случилось все это. – Ничего, что они не заслужили бы.
Римус только кивнул в ответ.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
- Где эта… штука?
- Утихни на минуту! Я пытаюсь вспомнить.
Гермиона вздохнула, следуя за другом, который бесцельно бродил по коридору седьмого этажа. Конечно, они были одни, но она чувствовала себя глупо, раз за разом проходя по одному и тому же коридору. Может, ей стоило уехать домой на каникулы? Причина, по которой она и Рон остались, куда-то делась. И где Гарри сейчас?
- Интересно, и куда Гарри так внезапно поехал? – Гермиона задумчиво прижала палец к подбородку. – На него это непохоже, резко уезжать куда-то, не объясняя причин… по крайней мере, не сказав нам.
- Может, он решил поехать куда-то с отцом, - пробормотал Рон, думая совсем о другом.
- Очень сомневаюсь. Мы разговаривали с ними и знаем, что они оба собирались остаться здесь… Я удивлена, что твои родители позволили тебе остаться.
- Были особые обстоятельства.
Это была правда. Гермиона помнит, как бесилась Джинни, когда ей сказали, что она не сможет остаться, тогда как Рон проведет каникулы в школе. Фред и Джордж тоже с удовольствием остались, только бы быть поближе к кумирам. Гермиона почти пожалела мистера Поттера, Сириуса и Римуса…
- Знаешь, - осторожно сказала она, - уже довольно поздно. Может, ты мне завтра покажешь…
- Да подожди! – воскликнул Рон, поворачиваясь к ней. – Не говори так! А то я думаю, что мне не стоит даже пытаться…
- Хорошо, Рональд! Господи, я и понятия не имела, как много это для тебя значит!
- Теперь знаешь, - раздраженно пробурчал Рон, оглядываясь вокруг. – Это должно быть именно то место… Почему эти коридоры все одинаковые?!
- Может, были какие-нибудь приметы? – Гермиона пыталась помочь, правда, понятия не имея, что он ищет. Сначала казалось, что он пытается найти какую-то комнату или дверь, но сейчас Гермиона уже ни в чем не была уверена. – Гобелены какие-нибудь?
Рон сосредоточенно зажмурился, повторяя “гобелены” про себя. Когда он открыл глаза, его взгляд упал на Барнабаса Сумасшедшего, пытавшегося научить несколько троллей танцевать балет.
- Должно быть здесь…
Он начал расхаживать взад-вперед. Гермиона поняла, что он делает это рядом с пустой стеной. Она совсем растерялась и начала просто наблюдать за ним. Что он делает?!
- Рон, ты уверен, что прав?
- Сейчас мне просто надо очень сильно захотеть. Мне нужна комната, где я смогу попрактиковаться в новом заклинании…
Гермиона не знала, о чем он, но внезапно на искомом участке стены появилась дверь, которой не было… раньше… Что происходит?!
- Ага! – Рон обрадовался и, подбежав к двери, распахнул ее. – Я знал, что это где-то здесь!
Он скрылся внутри, Гермиона, помедлив мгновение, последовала за ним, любопытство взяло верх. Внутри оказалась огромная неярко освещенная комната и, как Гермиона не старалась, определить источник света не могла. В воздухе витал приятный аромат…
Она не могла разобрать в полутьме, но на стенах что-то было. Не спрашивая, Гермиона вытащила палочку из кармана.
- Люмос!
Тут же стало светло как днем, а на лице у Рона появилось странное выражение. Цветы… Все стены были в цветах… Потолок в комнате был таким высоким, что свет от палочки Гермионы его не достигал. Это было красиво… Гермиона не успела даже толком ничего рассмотреть, как Рон схватил ее за руку и потащил к двери.
- Ладно, ты это увидела, это не так потрясающе, идем, - его лицо пылало.
- Подожди! – свободной рукой Гермиона схватила его за рукав свитера. С силой, удивившей ее саму, она выволокла его на середину комнаты. – Я не осмотрелась!
Крепко держа его за руку, она продолжила осматривать работу юноши. Заклинание явно было не идеально. Некоторые цветы уже завяли, а другие еще не распустились. Многие были коричневого цвета или имели специфические лепестки, которых и в природе-то не было. Запах, исходящий от цветов, был весьма необычен, раньше Гермиона не имела с ним дела. Нет, не то, чтобы он неприятен, просто… странный. Но эффект был потрясающий.
- Я… я не хотел ждать Рождества, чтобы показать тебе, - нервно сказал Рон. – Не знал, получится ли у меня второй раз. Некоторые начали увядать и я… решил показать тебе прежде, чем уберу все это…
Медленно отпустив рукав Рона, Гермиона шагнула к стене, глядя наверх. Слабый свет падал откуда-то с потолка, он был светло-красным и контрастировал с ярким белым светом ее палочки. Наверно, это свет садящегося солнца, вот только окон тут не было и, следовательно, солнечный свет не мог здесь оказаться… и где это “здесь”? Они в другой части замка?
- Как ты нашел это место?
Рон потер затылок, слабо улыбаясь.
- Фред и Джордж сказали, что если мне надо потренироваться, то надо идти на седьмой этаж. Естественно, я решил, что они прикалываются надо мной. Но самое странное, что я просто думал, как мне нужно надежное место где-нибудь… попрактиковаться в заклинании? Я бродил вокруг и… она просто появилась, полная разных вещичек! Когда я возвращался, я подумал, что эта комната должна быть немного более пустой… и во второй раз появилась эта комната…
- Просто появилась? Кажется, я слышала о чем-то подобном.
- Ну да. Полезно, правда? Узнаешь что-то новое. Не думаю, что успел бы что-то другое. Я хотел это использовать как-нибудь, но тогда я должен был бы показать им эту комнату… и…
- То есть… ты не успел сделать домашние задания потому, что был занят этим?..
- Ну… да…
Он был так смущен, что Гермиона даже не знала, как реагировать.
- Рон, это самое потрясающее из всего, что для меня делали… хотя тебе все-таки стоит поменять приоритеты, - она смущенно покраснела, а Рон поморщился, не зная, как воспринимать ее слова, то ли как комплимент, то ли как оскорбление. Естественно, Гермиона подразумевала и то, и то…
- Странная благодарность…
- Это красиво, - быстро сказала Гермиона прежде, чем юноша обиделся. – Я, правда, благодарна. Это… потрясающе.
Рон слабо, но с облегчением улыбнулся.
- В конце концов, получилось очень даже неплохо, вот только мне не удалось сделать их без шипов…Они, кстати, с шипами. Уколешься, будет зеленая сыпь.
Значит, у заклинания есть несколько побочных эффектов, но все равно…
- Нет, правда, это невероятно! Видишь. Что ты можешь сделать, если действительно захочешь?
Она вздрогнула, когда рука Рона смущенно коснулась ее ладони.
- С правильной мотивацией, Миона?
Желудок Гермионы сжался, было такое ощущение, что С.О.В уже наступили… Она не думала, что это будет так, но… частью сознания Гермиона подумала, что это, наверно, из-за Рона, ибо он такой… Но не стоит спрашивать, а то момент разрушится. Она молча кивнула, улыбнувшись, и осторожно взяла его за руку. Так они стояли довольно долго.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
Следующий день, дом Дурслей.
Они очнулись на обеденном столе, что было странно. Ненормально. У мистера Дурсля раскалывалась голова, и он с непониманием оглядывал чистый дом. Что-то подсказывало ему, что это странно, вот только почему, он вспомнить не мог…
Прошлой ночью к ним приходил Джеймс Поттер, что напугало их до смерти. Люди не восстают из мертвых, даже эти жуткие волшебники.
Полицию они не вызвали. Что им сказать? Поблизости разгуливает мертвец, который их ненавидит?
Приняв душ и приготовившись к тяжелому трудовому дню, мистер Дурсль почувствовал… что что-то неправильно, только не мог вспомнить что. Да воспоминания о его родителях были четче. Гордые уважаемые люди. Абсолютно нормальные, кстати.
Эти воспоминания были такими свежими сейчас, и мистер Дурсль никак не мог понять почему. Он помнил, как они ненавидели Джеймса, Лили и Гарри Поттеров, помнил почему… И тут он вспомнил кое-что другое…
Его родители были волшебниками. И бабушка с дедушкой тоже. Как-то он умудрился об этом забыть, непонятно как. Мужчина не помнил, чтобы становился свидетелем того, как они использовали магию, но он как-то… Его кровь такая же грязная, как и мальчишки.
Он почувствовал себя мерзко, грязно. Может, он всегда себя так чувствовал? Почему он так относился к мальчику? Возможно, он должен ненавидеть себя за то же самое? Он ведь грязный так же, как и его родители. Вернон никогда об этом не расскажет жене и сыну. Они никогда об этом не узнают.
Но когда он прощался с ними, они выглядели… нервными. Неуверенно проводили его взглядами. Они все знают?
µµµµµµµµµµµµµµµµ
За все утро Петуния ни разу не посмотрела мужу в глаза. Она едва ли отваживалась взглянуть на сына.
О чем она думала, когда выходила замуж за этого человека? Родители Вернона были волшебниками… Грязными ужасными волшебниками. Значит, и Вернон может быть колдуном. И Дадли тоже… Что, если это проявится потом? Почему до сих пор она об этом не думала? Вот дура.
У нее не было выбора. Вернон все предусмотрел… Может, если она спрячет Дадли… Увезет его от Вернона он не обратится в эту мерзость, как Гарри… Она могла только надеяться на это.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
Дом Римуса, Рождественский сочельник.
Сочельник застал Сириуса в новом доме Римуса, в его гостиной. Мужчины сидели в непохожих друг на друга креслах с теплыми чашками чая.
Комната была маленькой, тесной, да и потолок был низковат, но все равно уютной. По крайней мере, именно так сказал Римус. Даже сейчас их ноги едва не касались камина. Спальня, кухня и ванная были такими же крохотными.
Сириус поинтересовался, не хочет ли Римус подыскать что-нибудь побольше… Но Римус только улыбнулся в своей привычной манере и ответил, что привык к маленьким пространствам и даже не знает, что делал бы в большой комнате. Сириус счел это проявлением меланхолии, но проблему развивать не стал.
Именно сейчас он как раз начал объяснять, что они сделали с Дурслями. Хитро они подменили их воспоминания на такие. Римус же с ним не согласился, заявив, что это было жестоко. Сириус пообещал, что они все исправят… когда-нибудь. Когда Дурсли вкусят свое же собственное отношение… поймут, что это такое, отличаться.
Но Сириус хотел поговорить кое о чем еще… Он знал, что тогда, на станции, причинил Римусу боль и ненавидел ее за это. Самое ужасное, что Римус еще и чувствовал себя виноватым, вместо того, чтобы злиться.
- Мы все ошибаемся, - сказал Римус. – Иногда нам бывает тяжело это пережить, но иной раз приходится.
Римус, кажется, всегда все понимает… а может, он просто принимает те вещи, которые Сириус принять не в состоянии. Иногда Сириусу хотелось быть чуточку меньше Блэком.
Они посидели в молчании. Ни одному, ни второму не хотелось говорить, оба находили компанию друг друга весьма уютной. Но Римус нарушил тишину.
- Знаешь, - тихо сказал он, - а ты ни разу не рассказывал, как проходят занятия.
Сириус ухмыльнулся, радуясь беседе, хотя, возможно, на неудобную тему.
- Ужасно.
Римус рассмеялся.
– Это все, что ты можешь сказать?.. А Северус?
- Такой же уродливый и противный, как всегда.
- Отлично, - Римус широко улыбнулся. – Ничего не изменилось.
- Утихни. Ты же знаешь, я терпеть не могу эту работу.
- Сейчас тебе нечего жаловаться, каникулы же.
Молчание.
- Знаешь, - тихо сказал Римус, пытаясь сдержать горечь, - мне казалось, тебе понравится. Работать с прекрасной молодежью..
- Ты ошибся. И они не так прекрасны, как ты думаешь… Если ты не заметил, в последние несколько лет я был несколько не публичным человеком. Ты намного больше подходишь на эту должность.
Римус слегка нахмурился. Разумеется, Сириусу было некомфортно в окружении людей, но это ведь ему помогает. Римус наслаждался каждой секундой, которую проводил с людьми. Но что-то подсказывало ему, что это не продлится вечно… так что Римус ценил каждый момент.
- Сожалею… Но я уверен, все образуется.
- Знаешь, что действительно меня обрадовало бы?
Римус закатил глаза.
- Бродяга, мы не сожжем дом на площади Гриммо.
- О, я и не думал об этом, кто я, по-твоему? – Сириус расхохотался. – В конце концов, он ведь служит для хороших целей, так?
- Ну, это хорошо для…
- Но в ритуальном сожжении некоторых предметов нет ничего такого. Например, портрет матери? Ты не находишь, что он несколько раздражает? И этот чертов домовик, который ничего не делает…
- Ты не сожжешь Кикимера! – задохнулся Римус. – Как ты мог подумать о подобной жестокости?!
- Уж скорее он меня сожжет, - прошипел Сириус. – Я каждый раз читаю это в его злобных глазках! Дом будет гореть, а он кинется спасать этот портрет, не дав мне времени на размышление.
Римус вздохнул.
- Ты прекрасно знаешь, что несчастное создание связано с твоей семьей. Сомневаюсь, что он навредил бы тебе, даже если бы захотел.
- О, он этого хочет, - Сириус вложил в слова все свое презрение. – Поверь, я знаю. какой мерзостью он может быть. Может, убить меня у него и не получится, но попытаться сделать это не напрямую… без проблем.
Римус еще раз вздохнул и сменил тему. Каникулы ведь, не время волноваться о смерти и ненависти.
- После того, как ты утряс проблему с домом, что ты хочешь сейчас больше всего?
Сириус почти мечтательно вздохнул, напряжение исчезло с лица.
- Я уже сделал то, о чем так мечтал…
- Да?
Мужчина со значением ухмыльнулся.
- Я вошел в Большой зал свободным человеком… Даже не ожидая того, что стану профессором.
- М-м-м…
- Кажется, мне сейчас это нравится… немножко. Я могу снимать и давать баллы.
Римус усмехнулся.
- Не удивлен. Ты собираешься закончить, как Снегг.
Римус поморщился от едкого взгляда Сириуса.
- Я имею в виду, что Снегг известен, как главный обидчик всех, кроме его факультета, и имеет кучу предубеждений к Гриффиндору, - он рассмеялся, сияя. – Не думаю, что ты хочешь прослыть ярым приверженцем Гриффиндора и угнетателем слизеринцев. Вы со Снеггом будете соревноваться, кто с какого факультета снимет больше очков? Ни гриффиндорцы, ни слизеринцы еще много лет не смогут выиграть кубок.
- Это не смешно, Римус.
- Я и не думал, что пытался рассмешить тебя, - Римус широко ухмыльнулся.
- Смейся, смейся, Лунатик. Я еще не так стар, чтобы заставить тебя пожалеть о твоих словах старым проверенным способом…
- Ну серьезно, - Римус попытался вернуться к теме разговора. – Сириус… я знаю, ты либо полюбишь, либо возненавидишь эту должность… но ты должен подумать, что будешь делать в следующем году.
- То есть?
- Ты прекрасно знаешь, что ни один профессор Защиты от темных искусств не держится дольше одного года, - Римус помолчал и вздохнул. – Я попытался вернуться совсем ненадолго и посмотри, что со мной случилось…
- Совпадение!
- Совпадение? – Римус поднял брови. – Может, все это было только совпадение, но что, если нет? Последний профессор… Дорри или как там… может, и хорошо, что он уволился прежде, чем с ним случилось что-нибудь плохое.
- Тогда конец следующего семестра станет моими последними днями, - подытожил Сириус, в его голосе звучала горечь… совсем немного. – Но я же не преподавал целый год, может, со мной ничего не случится?
- Ты мог погибнуть, - прямо сказал Римус. – Вот что случилось.
Почему-то эти три слова оказали на Сириуса мощный эффект. От лица мужчины отхлынула кровь, а в животе стало тяжело… Это было удивительно, учитывая то, что он не раз бывал на волоске от смерти и половину жизни бегал от людей, мечтающих его убить. Может, теперь ему есть, что терять… Римус, должно быть, заметил его дискомфорт и поспешил добавить:
- Но, по крайней мере, мы знаем об опасности. Если мы всегда будем начеку, все будет хорошо. Без сомнения, в нашем будущем будет достаточно опасностей, учитывая, кто мы и кого знаем… Мы будем осторожны, только в этом случае мы можем надеяться на лучшее.
- Да, - Сириус улыбнулся. – Ты прав.
В конце концов, до этого надежды не было, по крайней мере, Сириус ее не видел.
- Ну, - весело сказал Римус, - может, поздновато спрашивать, ведь в Хогсмиде все магазины почти закрылись, но все-таки… Что тебе подарить на Рождество?
µµµµµµµµµµµµµµµµ
День спустя.
Здесь отец не вернулся к нему. Здесь самый худший исход становился реальностью. Вокруг него продолжалась битва: крики, кровь, хаос и вспышки заклятий в темноте. Сириус сражался с какой-то темной фигурой, быстро двигаясь и сверкая глазами. Красная молния, и Сириус упал, мучительно медленно. Его сердце сжалось, глаза загорелись. Он почувствовал, что пытается остановить происходящее, ведь его мир должен быть не таким. Секунду спустя тело Сириуса исчезло, и что-то внутри него исчезло вместе с мужчиной.
Гарри открыл глаза и сделал глубокий вдох. Он оглянулся и взъерошил волосы. Это был сон, кошмар… Даже сейчас его сердце колотилось.
Через секунду он понял, что его кто-то зовет. Гарри надел очки и увидел входящего в комнату отца.
- Гарри! Гарри, просыпайся! Все уже внизу!
- Что? – Гарри потер глаза, полог его кровати был отдернут. Он о чем-то забыл? – Почему?
Джеймс Поттер ухмыльнулся ему.
- Это Рождество, сынок.
µµµµµµµµµµµµµµµµ
Римус пролистал книгу, которую только что подарила ему Гермиона. Она была посвящена взаимозависимости маглов и волшебников.
- Спасибо, Гермиона, я с удовольствием прочту ее.
- Я отметила там несколько моментов, которые нашла интересными, - волнуясь, продолжила Гермиона. Она открыла книгу и показала ему несколько параграфов. – Она должна быть разобрана на цитаты.
- Да, да, - Рон взял ее за руку. – Не начинай обсуждать, пока он не прочитает.
Римус улыбнулся, когда Гермиона, почти не сопротивляясь, села рядом с Роном возле камина. Эти двое действительно странная пара…
Удовлетворенно вздохнув, он посмотрел на подарки, которые еще не открыли. Один из них предназначался Гарри от Сириуса. Римус знал, что там волшебное зеркало. Сириус вложил в подарок кучу значимости.
“- Мне пришлось кое-что заменить там, - объяснил ему Сириус. – Ничего особенного, если оно будет настроено не только на меня.
Римус кивнул его пониманию.
- С другой стороны, сомневаюсь, что Джеймс уедет очень далеко.
- Ты не можешь быть таким осторожным, - Сириус ухмыльнулся. – Ты ведь тоже во всем этом участвуешь.
- Я?
- Конечно. Мы трое неразлучны.”
Римус снова попытался подавить усмешку, ощупывая новую мантию, которую ему подарил Сириус. Хотя ему и не нужно было далеко идти, он все равно был благодарен. Римусу же удалось купить только глупые безделушки в местных магазинчиках Хогсмида.
Вообще-то подарки не открыли только Гарри и Джеймс…
- Где эти двое?
µµµµµµµµµµµµµµµµ
В спальне юношей-пятикурсников сидели двое. У более высокого лежал на коленях альбом с фотографиями. Джеймс помнил большинство снимков, все-таки на многих был изображен он сам. Гарри показывал ему новые фото.
- А эта? – Джеймс указал на изображение Билла и Чарли Уизли на фоне “Норы” с двумя столами, висящими в воздухе. Они смеялись и махали Джеймсу и Гарри, где-то на заднем фоне виднелись и близнецы. – Это Чарли Уизли… и Билл.
Гарри моргнул.
- Ты его знаешь?
- Знал, - Джеймс рассмеялся. – Но не очень хорошо. Он ведь тоже учился в Гриффиндоре, пусть и на несколько лет младше нас, - он покачал головой и с тоской произнес: - Удивительно, ты помнишь все, будто это случилось только вчера…
Он перевернул страницу и наткнулся на свое с Лили фото, они махали руками Джеймсу и Гарри. Джеймс вздохнул.
- Удивительно…
Гарри посмотрел на фото и нахмурился.
- Жаль, что я не знал ее…
- Мне тоже.
- Какой она… была… то есть, если ты хочешь говорить об этом. Если нет…
- Она была доброй, - грустно улыбнулся Джеймс. – И очень терпеливой, если нужно, - Гарри тоже улыбнулся. – Честно слово, она сначала не выносила меня и поверь мне, я действительно был во многом виноват. А еще она была покровительственной. Всегда, даже, когда ее сестра, Петуния, не реагировала… и раздражала твою маму без конца.
Гарри поморщился.
- Ну кто в здравом уме будет любить тех, кто ненавидит даже землю, на которой стоит?
Джеймс усмехнулся.
- Не могу сказать, что она всегда была мила со своей сестрой. Лили преподала ей несколько уроков, которые она никогда не забудет… И, как я уже сказал, Лили была ужасно покровительственной. Но именно тогда, когда надо.
“Я хочу, чтобы ты защищала нашего сына. Я знаю, ты можешь. Ты сильнее меня, сильнее всех, кого я знаю. Ты всегда такой была, Лили…”
- Той ночью, - он выпрямился и скрестил руки на груди. Сейчас казалось тяжелым вспомнить. Не потому, что это было больно, но и потому, что он не хотел потерять над собой контроль. Итак наломал дров… Он был не уверен, что должен чувствовать сейчас. Увидев, что Гарри с любопытством смотрит на него, Джеймс весело продолжил. – Той ночью, на Хэллоуин, Лили мне кое-что пообещала.
Гарри полностью сосредоточился на его словах.
- Она пообещала мне всегда тебя защищать, и неважно, что будет… Знай, что твоя мама всегда рядом, что бы ни случилось.
- Буду знать.
Оба испытали странное чувство дежа вю.
- Знаешь, мне очень плохо без нее… Но я больше не хочу слышать ее голос. И все-таки я горжусь ею, - Гарри молча посмотрел на фото матери, челка упала на глаза. – Я так ею горжусь… Она сдержала свое обещание, и я горд этому так же, как горд тобою.
Гарри вздрогнул, но промолчал.
- Я скучаю по ней, - тихо сказал он. – Я не знал ее, но мне ее не хватает, - юноша потер глаза под очками. – Жаль, что я не знаю ее так же, как знаю тебя…
Джеймс внимательно посмотрел на него и на фото… Он должен что-то сказать, чтобы Гарри понял то, что понял он…
- Гарри… тебе придется понять… Лили и я… Лили всегда хотела погибнуть за то, во что верила, и она этого не боялась. Большинство людей, сражавшихся против Волан-де-Морта, были не похожи на нее…
Гарри покачал головой.
- Я помню, что слышал ее крик… Она хотела, чтобы Волан-де-Морт убил ее вместо меня… - его губы немного задрожали, а дыхание участилось. – Мама сделала это… Заклятие не сработало из-за нее, - Джеймс обнял сына, который снял очки и вытер глаза. Гарри выдавил улыбку. – Мне, наверно, надо забыть об этом?
Джеймс был шокирован.
- Нет. Разумеется, нет…
- Тогда почему тебе не так плохо, как тогда? Я не хочу сказать, что тебе все равно, просто… - Гарри снова вздохнул, снова вытирая лицо, на этот раз чуть сильнее, точно злился на себя. Джеймс на него не злился, он понимал.
- Дамблдор мне кое-что сказал, - почти шепотом сказал он. – Он сказал, что длительность скорби никогда не будет равна всей силе твоей любви. Лили хотела, чтобы мы были счастливы, а не убивались по ней.
К сожалению, глаза Джеймса увлажнились и он быстро отвернулся, пока Гарри не заметил. Он осторожно закрыл альбом, люди на фотографиях последний раз помахали ему. Гарри высвободился из его объятий и положил очки на тумбочку. Затем он устроился на подушках и закинул руки за голову. Джеймс, в свою очередь, лег поперек кровати, сложив руки на животе.
Он и Гарри начали привыкать к таким моментам. Когда сказать нечего и воцаряется уютное молчание, пока один его не нарушит. Иногда они просто засыпали… Джеймс вспомнил о днях в Хогвартсе, когда они с Сириусом падали на кровати и молчали. Иной раз молча планировали очередной розыгрыш, иногда просто скучали, желая заняться хоть чем-нибудь помимо домашнего задания. В такие минуты Питер тоже не вмешивался… Римус же принимался ворчать, что им стоит попытаться улучшить свои оценки.
Пять минут спустя Джеймс сел и посмотрел на сына, чье дыхание уже стало тише.
- Не вздумай заснуть!
- М-м? – Гарри слегка повернул голову в направлении его голоса, значит, уснул не до конца.
- Рождество еще не кончилось, глупыш! Мы даже не спустились!
Гарри зарычал, переворачиваясь.
- Ну, честное слово, ты же не думаешь, что я совсем ребенок? – несколько игриво сказал он, и это не ускользнуло от внимания Джеймса.
- Правда?
- Правда.
- Перестань, не вынуждай меня будить тебя так же, как я будил Сириуса на занятия…
- А как..? – из-под Гарри выдернули подушку, более того, его принялись ею избивать. С криком он вывернулся из хватки Джеймса, но упал с кровати. Взъерошенный более обычного, он удивленно воззрился на хохочущего отца. – За что?!
Джеймс попытался перестать смеяться, хотя бы на секунду.
- Ты ведь хотел попросить меня показать тебе, так что я решил показать. Я мог бы сделать кое-что похуже, но решил тебя пожалеть.
Ворча, Гарри вскочил и схватил подушку с кровати Рона.
- Я хотел попросить рассказать мне, а не показать, - он попытался ударить отца, но Джеймс увернулся.
- Достаточно, молодой человек! – Джеймс попытался сказать это тем властным голосом, каким с ним разговаривал его отец, когда Джеймс вляпывался в переделки в школе. – ТЫ ДОЛЖЕН УВАЖАТЬ ОТЦА! – Гарри остолбенел на мгновение и Джеймс кинул ему подушку в лицо, после чего он опрокинулся на кровать. – Пока я тебя прощаю, пока не придумаю достаточное наказание. Может, тебя выпороть?
- Нечестно! – воскликнул Гарри, схватив очки с тумбочки. – Я даже не вижу!
В этот момент в спальню вошел Рон в новой бейсбольной кепке и меховых наушниках, подарках от родителей. Он был несколько раздражен сценой перед ним.
- Где вы были? С вами же все хорошо… что вы делаете?
Джеймс воспользовался моментом и, смеясь, вылетел из комнаты, сжимая подушку.
- Держи его, Рон! – Гарри все пытался нацепить очки, но метнуть подушку в отца успел. Другое дело, что вместо Джеймса подушка ударила в лицо Рона, который охнул от удивления.
Джеймс же, сбегая по лестнице, слышал удивленный голос Сириуса, спрашивающего, что происходит. Он прекрасно знал, что это счастье не продлится вечно, когда, без сомнения, вот-вот начнется война.
Но за счастье всегда нужно бороться.
