Глава 27В меню: Для Гурманов;
Для Трезвых; для Пьяных;
Для Вялых; Для Рьяных;
Для всех без изъянов;
И тех, кто с изъяном;
Юнцам, их отцам и седым стариканам
Смешаем в стаканах...
Мы вас не отравим!
Чистейшая Правда
Со вкусом Обмана.
В гостиной дома по Воронцов Роуд, в том, сад которого был разделен с садом соседнего дома (уже по Сейнт Джонс Вуд Террас) внушительным дощатым забором, сидели два джентльмена и вели неторопливую беседу за рюмкой шерри. Оба они были приятной наружности, каждый в своем роде. Светловолосый мужчина лицо имел открытое, но грустное и утомленное. Его собеседник, жгучий брюнет с вьющимися длинными волосами, был энергичен, черты его были резки, подвижны и очень красивы. Весь его вид наводил на мысль о южном темпераменте, хотя внешне это проявлялось разве что в напряженной сдержанности.
Лондонские зимние сумерки, уютное тепло камина, хорошо продуманное и оттого бережное освещение комнаты – все это располагало к общению и джентльмены не торопились расставаться, не смотря на поздний час.
- Так ты уверен, что она не придет? – спросил Римус.
- Расслабься, - лениво потягиваясь, ответил Эрик, - она давно уже не заходит ко мне – пожелать «сладких снов».
- Или я тебя неправильно понял, или не ты был инициатором раздельного проживания, – мягко улыбнулся его собеседник.
- Я! – резко ответил хозяин дома. – Никто не отменял правила, мой серый брат! Крайне редко, но я вынужден принимать гостей.
- И г’остий? – лукаво спросил Люпин.
- Да! У меня бывают женщины! Не понимаю, отчего ты находишь это странным, кстати. – скривился Эрик. - Noblesse oblige*, знаешь ли!
- Знаю. – кивнул Римус. - Только отчего тебя положение не обязывает попытаться наладить нормальные отношения с сестрой?
- Совершенствуемся, значит… - кривая усмешка сделала лицо Эрика неприятным. – Тогда, позволь уточнить: с кузиной! А это - не одно и то же. Что касается нормальности – так у нас с Региной - до тошноты нормальные отношения. Они с Присциллой приглашают меня на ужин дважды в неделю. В один из выходных я принимаю их у себя, и мы проводим дивный вечер.
- Ладно, ладно, сдаюсь! – засмеялся Римус, поднимая руки кверху.
- Чудно. – сразу успокоился Эрик и устроившись поудобней, посмотрел на друга испытующим взглядом. – Слушай, Рис! Отчего бы нам с тобой не закончить этот бессмысленный контрданс? Топчемся, топчемся, словно на провинциальном балу в каком-нибудь Assholeton**. Давай так: раз наше запоздавшее на несколько лет взаимопонимание, наконец, нас нагнало – проведем тихий семейный вечер. Совсем, как прежде…
Джентльмены умолкли, занявшись своими мыслями и шерри.
- Скажи мне, Рик, - нарушил молчание Люпин, - ты совсем забросил преподавание? Занимаешься только своей конторой? Не скучаешь по кампусу?
- Скучаю? – театрально удивился Эрик. – Да кто в здравом уме станет скучать по этому стаду безмозглых, полуграмотных, гормонально неуравновешенных имбицилов? Нет уж! Уволь меня от этого счастья! Наелся, знаешь ли, на много лет вперед и скорее всего к преподаванию не вернусь, если, как говорится, нужда не заставит. И нечего ухмыляться! – ворчливо бросил он, увидев, как улыбается Римус его словам. – Кампус…. Студенточки… Друзья-коллеги… Вообще – вся атмосфера университетского уклада, научной среды – этого конечно не хватает… Ноет, как старый перелом, саднит, как царапина. Особенно когда какую-нибудь статью интересную Рина подбросит. Вот ведь и здесь своим хвостом рыжим покрутить успевает, интриганка! – сердито и эмоционально процедил Эрик последнюю фразу.
- Просто девочка тебя любит и не может позволить тебе совсем забросить науку. – улыбнулся Люпин.
- Любит она… - недовольно буркнул Ризергам. – Себя она любит! Свое понимание гармонии. Свое спокойствие, свой порядок. Вот и долбит мне мозги, как дятел.
- А вот ты, - ехидно спросил Ризергам, - похоже, о своем рано закончившемся профессорстве жалеешь?
- Не без этого. – грустно и очень серьезно кивнул друг. – Не ожидал, что мне так понравиться работать с детьми… И это обстоятельство просто разрывает мне душу! – вдруг горько воскликнул он. – Ну, как я мог? Как посмел? Представить страшно, что бы случилось, если бы мои друзья, и как ни странно – недруг, не оказались тогда рядом.
- Не казнись, Рис. – уверенно заявил Эрик. - Я-то наивный – все голову ломал, как этот стратегический гигант Дамблдор так быстро и легко «проглотил» нахальные карьерные устремления нашей глупой белки. А оно все просто! Рина явилась, как нельзя кстати! Думаю, он и не стал особо выступать о ее манерах и методах потому, что неприличная напористость была ему на руку. Благодаря маленькой выскочке старику Альбусу не пришлось применять дополнительных мер безопасности.
- Нуууу… Не знаю,… может быть… - Люпин был явно смущен несколько вольной иронией, с которой Эрик говорил о Дамблдоре. – Он сделал почти невозможное – принял меня на работу, уладил вопрос с коллегами и главное – уговорил Северуса варить зелье.
- Северуса? Ах, да! Зельевара местного. – вспомнил Эрик.
- Не совсем… Не помню, говорил я тебе или нет… - Римус замялся, соображая. – Этот Северус… У нас с ним сложные отношения и очень давние. Мы учились вместе. Так вот он – и есть тот самый Призрак учителя.
- Wow!!! Ай да белка! И ни гу-гу! Какова сестричка, а? – взорвался Эрик. – Нуллладддно… - процедил он сквозь зубы, вскочил и дернулся в сторону окна.
- Рик, Рик! – обеспокоенно поднялся вслед за ним Римус. – Она и сама не сразу догадалась. Только после того, как он ей первую контрольную вернул с замечаниями.
- Ну и ладно. – спокойно и тускло сказал Эрик, не оборачиваясь. – Камни с души снимать никогда не поздно. Я-то все грыз себя, что оставил ее там совершенно одну, там, где нет друзей и знакомых. А вот и нет! Все дивно!
- А мне, напротив, показалось, что отношения у них были крайне натянутыми. Это неудивительно, Северус - очень сложный человек.
- Ага,… А Регина у нас простушка! – хмыкнул Эрик. – Это она сама тебе все рассказала? – в его голосе явно зазвучали неодобрительные, даже недовольные ноты.
- Сама. – ответил Люпин, и тут же добавил, сверкнув карим глазом, - Пришлось правда изрядно попотеть. Хотя… За столько лет я худо-бедно научился спрашивать девочку и получать ответы. Ты-то наверняка не спрашивал?
- Ладно! Нокаут! Я – плохой брат, ты – хороший учитель! И - довольно об этом! – резко выкрикнул Ризергам.
Мужчины снова заняли свои места и угрюмо переваривали все сказанное.
Ризергам нетерпеливо и раздраженно постукивал пальцами по рюмке, а Люпин сосредоточенно изучал трещину на подлокотнике кресла, изредка для верности проводя по ней пальцем.
- Ты на финальный матч-то попал? – будничным тоном спросил Эрик, а его гость улыбнулся тому, как Ризергам «вышел из пике».
- Какое там… - кисло улыбнулся Римус. – Цены на билеты вздули такие, что я даже не думал на эту тему.
- Глупо. – констатировал Эрик. – Мог бы сказать, или белку привлечь – она теперь имеет покровителя в лице самого министра.
Люпин удивленно воззрился на друга, так как в его голосе явно слышалась досада и даже злость. – Какие могут быть общие интересы у практикантки-стажера и министра? – удивился он.
- Не строй из себя щенка, серый брат! - оскалился Ризергам. – Очень даже понятно - старый козел падок на лесть, тщеславен, как рождественский гусь и жаден до власти и денег, которых в изобилии у нашей невинной глупой белки. Она проходит практику лично у министра, который назначил ей персонального куратора – некую Амбридж. Редкая жаба, должен тебе сказать. К тому же еще и похотливая, - брезгливо поморщился Эрик. – Что? Что ты на меня уставился? – зло сверкнул он глазами. – Имел как-то неосторожность устроить кузине сюрприз на день рождения – пришел встречать. И встретил…. Жеманную розовую жабу, мерзко хихикавшую без перерыва и гаденько покашливающую, перед тем, как сказать очередную глупость. И прекрати трястись! – рявкнул он, глядя, как Люпин скукожился в кресле от смеха. – Никогда не прощу негодяйке – заставила меня пригласить «дорогую Долорес» c нами на ужин!
Беседа снова вошла в фазу паузы и оба приятеля изредка осторожно кидали друг на друга изучающие взгляды.
- Собираешься на финальный этап турнира? – снова нарушил молчание хозяин дома.
- Не уверен, - уклончиво ответил Римус. – Я смотрю, ты с подачи Рины живо интересуешься жизнью магической Британии.
- Все мы чем-то интересуемся… с чьей-нибудь подачи…, друг мой. – серьезно ответил Эрик, неотрывно глядя в рыжие в отблесках пламени глаз друга.
Люпин опустил голову и, пожалуй, даже сам бы не поручился, был ли это согласительный кивок, или просто попытка уйти от холодного взгляда Эрика.
- Засиделись мы. – устало промолвил он. – Завтра тебе надо ехать с утра….
- Римус. – голос Эрика прозвучал так неожиданно тепло и знакомо, что Люпин удивленно вскинул голову. – Не валяй дурака. Тебе уже постелено, Юсси позаботился, в твоей старой спальне. Дам он предупредит. Так что ты спокойно можешь завтра продолжить гостить на Сейнт Джонс Вуд Террас. Присцилла будет вне себя от восторга! Порадуй нашу старушку, сделай милость. – усмехнулся он. – Я ведь, отвечая на твои вопросы, рассказал достаточно, чтобы ты мог приступить к разговору с кузиной?
*****
Кабинет у Регины был такой маленький, что его вполне можно было назвать коморкой или чуланчиком. Она долго сражалась, придумывала и излагала разные теории и ей, слава Мерлину, удалось отбить для себя это замечательно маленькое место. Здесь она чувствовала себя настоящей владетельной принцессой, так как она владела таким роскошеством, как комната с волшебным окном, столом и дверью, где еще один человек, да что там – эльф, не поместился бы.
Рина чуть потянулась в сторону и водрузила перед носом стопку бумаг, которые ей предстояло проштудировать по совету куратора. Уже решив для себя основные вопросы своего дальнейшего обучения, образования и перспектив на работу, Рина старательно воплощала в жизнь планы, которые пока, если честно говорить, имели весьма и весьма неконкретный вид. Попросту – у нее была идея, как жить дальше. И все планы призваны были идею реализовывать с поправкой на обстоятельства.
В небольшое окошечко на подобие кошачьего лаза, только в верхнем углу двери в кабинетик впорхнул затейливо свернутый журавлик. Рина поморщилась и обреченно уставилась на выписывающий немыслимые фигуры бумажный летательный аппарат. Таких уродцев, похожих на розовых фламинго, посылала только дорогая Долорес. Регина, ссутулившись, удрученно дождалась, пока жуткая птичка спикирует на стол, и еще некоторое время молча понаблюдала за ней с мстительным удовольствием видя, как «волнуется» послание. Вознаградив себя за нереализованную потребность прихлопнуть розовую крылатую тварь, Рина взяла бумагу и принялась читать. Затейливый сопливый вздор словно звенел в ушах тонким слащавым голосом Амбридж. Девушка опустила листок и вздохнула.
Попав в министерство магии, Рина пожалела об этом уже к началу осени. Скандал на финале кубка по квиддичу немного оттянул ужасный момент отчаяния, хотя, именно из-за скандала, отчаяние и сомнения о правильности выбранного курса, накрыли ее с головой, как мутная волна. Когда до Регины дошло, что НИКТО в министерстве не собирается расследовать безумный инцидент на матче, ее охватила такая злость, что она в сердцах рванула к Эрику и выплеснула на братца весь ушат своих проблем.
*****
- И что же, так никого и не поймали? – затягиваясь сигаретой, спросил Эрик.
- Да не ловили даже! – раздраженно ответила ему Рина. – Все министерство гудит, шушукается по углам, а толку никакого.
- А в твою пустую головенку не приходила мысль о том, что просто у тех, кто этим занимается – нет никаких оснований сообщать о своих действиях разным глупым белкам? – насмешливо скривив губы, произнес братец.
- Ты очень добр и мудр, мой немаленький брат! – растяжно выговорила Регина, - Смотришь вроде в корень, а попадаешь пальцем в небо. Где бы я сейчас была – не будь голова пустой, а вид – бессмысленным? То-то! – важно кивнула она на ухмылку Эрика. – Рик, ты не понимаешь! То, что там произошло и то, что происходит теперь – оно все очень похоже, на рассказы бабушки о тех временах, когда…
- Вот что! – резко поднявшись, ответил Эрик. – Эти вопросы не для беличьих умов! И – закрыли эту тему, Регина!
*******
Тема и вправду прикрылась. Министерство загудело новыми проблемами, а магическая Британия с головой окунулась в водоворот событий Турнира Трех Волшебников. Повсеместно читали какие-то сводки, публикации в прессе, исторические справки, образовалась уйма подпольных тотализаторов, где отчаянные волшебники придумывали невероятные пункты ставок. Министерство гудело весело, благодушно, даже угрюмый и неприятно правильный глава департамента международного сотрудничества – мистер Крауч не портил своим непогрешимым видом общего приподнятого состояния.
Регина скомукала розового журавлика и щелчком отправила его в корзину. Вздохнув, она принялась приводить в порядок стол. Отказываться от приглашения Абридж «перекусить и поболтать о наших делах» было: а) неразумно; b) недальновидно; c) чревато неприятностями, и не только со стороны самой «дорогой Долорес»; d) непрофессионально.
«Наши дела» – фыркнула про себя Рина, - «Cosa Nostrs отдыхает». Это действительно была очень горькая ирония, практически насмешка. Регина Ризергам, вопреки мнению братца, ну, по крайней мере, вопреки его высказываниям об ее умственных способностях, все-таки имела и мозги, и пресловутые способности, и образование, и благие устремления. С восторгом творца, (естественно, что мера восторга строго определялась мерой способности к творчеству, а молодая леди имела довольно взвешенное суждение о себе самой), Рина строила планы и с головой окуналась в интересные мысли и проекты. И никакие внешние обстоятельства пока, слава Мерлину, этих ее планов не порушили и не изменили. Ну, если только чуть скорректировали. Но ведь это совсем не одно и тоже….
*****
- Рина, дорогая! Как замечательно, что ты взяла привычку возвращаться с работы нормальным… Я хотела сказать, - засмущалась мисс Прайс, - более подобающим молодой леди способом.
- Что-то случилось? – Рина кинула мантию на висящие в прихожей рога, и повернулась к восторженно прижимающей руки к груди Присцилле. – Добрый вечер, Присцилла.
- Ах, дорогая! У меня для тебя приятный сюрприз! Угадай, кто пришел к нам сегодня на ужин!
- Судя по тому, что Ланс меня не встретил и из гостиной не слышно лая и цокота его когтей по паркету, это не мистер Люпин.
- Ах, милочка! Нет, конечно! Дорогой Римус бы сам тебя встречал вместе с Ланселотом, и… - пожилая леди вдруг прикусила язычок и зарделась от смущения и досады. Только врожденное понятие о том, как должна вести себя Леди, помешало ей пустить слезу и совсем расстроиться от двусмысленности и неделикатности своих слов. Но маленькая старушка взяла себя в руки и спокойным почти голосом объяснила, - К нам заглянул мистер Дамблдор, дорогая. Он был так мил, что несмотря на крайнюю занятость, согласился остаться на ужин, чтобы тебя повидать. Приведи себя в порядок, Рина, и поторопись. Нельзя заставлять ждать джентльмена так непростительно долго.
********
«Беседы, беседы», - сварливо подумала Регина, - «До какой же степени подозрительности надо было дойти, чтобы постоянно со всеми говорить недомолвками, намеками. Как же надоело! Ладно бы только чужие! Какой с них в сущности спрос? Посторонние люди, которые знают о ней только то, что сама она определила, как «официальный образ», ее по правде и не интересовали. Совсем другое дело – свои! Их и так было немного. Пересчитать по пальцам одной руки – и не сбиться! И все они, как один – вели себя, как дети на взрослом празднике: надували щеки, делали умные лица и страшные глаза, многозначительно или беспечно улыбались, в зависимости от обстоятельств. Все, как один!»
Вернее – как одна. Сама Регина с близкими и друзьями вела себя в точности также – делала вид. И с братом, всякий раз прилагая кучу усилий, чтобы не быть врасплох застигнутой его цепким взглядом, и самой высмотреть, учуять что-нибудь этакое. И с Римусом, который, хоть и нечасто, но появлялся, и все время что-то старался разглядеть в ней, понять и сам при этом смущался невероятно. Что бы ей – не скинуть с себя эту туманную отстраненность и не оглушить его прямым неделикатным вопросом, как в детстве? С мисс Прайс было и того хуже! Абсурдом было бы даже подумать вывалить на божий одуванчик все свои сомнения и проблемы! Она и не вываливала, но чувствовала себя при этом дешевой мошенницей. Оставалось только восхищаться такту, мудрости и стойкости нелепой с виду, старушки, которая ко всему - умудрялась с ангельской кротостью и простотой поддерживать окружающих.
Если мисс Прайс восхищала своей «светлостью» и достойной простотой, то Альбус Дамблдор благоприобретенный наставник и покровитель, своей «сложной гениальной простотой» пугал и настораживал. Рина всячески старалась свести общение с Великим до «каминного» и эпистолярного. Когда случались нечастые и недолгие встречи, она готовилась заранее, стараясь до мелочей продумать свое поведение, манеры, слова и даже мысли. Странно, что во время ее стажерства в Хогвартсе ничего подобного с ней не происходило. У нее ни разу не возникло ощущения, что директор наблюдает за ней. А теперь она просто стекленела от противного чувства, будто директор во время их бесед видит насквозь ее голову и душу. Сначала она пугалась, нервничала. Потом – стала готовиться. Перед предполагаемой встречей Рина упрямо «медитировала» представляя себя непрозрачной глыбой льда, или студенистым овсяным киселем в огромной плошке. Противные образы были выбраны не случайно – ставить ментальные блоки было трудно, так как откровенного беспардонного «проникновения» Дамблдор не допускал никогда. Строго говоря, она не могла говорить и о неявном, изощренном тайном «наблюдении». Но, что-то точно было, так как ранней паранойей она не страдала! И, таки получилось! Не с первого раза, конечно, с третьего, но получилось. Регина сразу поняла, что ее собеседник «увяз», в том студне, который она из себя изображала. Дамблдор в тот раз нахмурился, и завершил свой визит так поспешно, что мисс Прайс не смогла скрыть удивления. А Рина, напротив, мысленно отплясывала старый добрый рил. Успех окрылил ее, и она, обнаглев, сама пригласила наставника в гости на чай. Это был вызов, и директор его принял. Они надулись чаем до неприличия, наговорились о пустяках до головной боли, пока мисс Прайс не задремала, уронив на колени свое вязание. И секунды не прошло, как Рина «разлилась» киселем и устремила на Дамблдора взор. Она так хорошо себе представила овсяный кисель, что была уверена, что глаза ее тоже видятся постороннему наблюдателю, как синеватая клейкая хлюпающая субстанция. Для пущей убедительности, Регина, совсем развеселившись, мысленно полила овсяный кисель ванильным соусом и улыбнулась Альбусу Дамблдору. Некоторое время они взирали друг на друга молча. Потом Дамблдор опустил глаза и уже в следующее мгновение разразился по-детски искренним хохотом до слез в голубых хитрющих глазах. Присцилла подскочила, проснувшись, а ее вязание грохнулось на пол. Дамблдор отсмеявшись, взмахнул палочкой и вернул его на колени к смущенной леди, а Рине подмигнул и откланялся, пообещав заглянуть через пару дней для серьезной беседы. Уже в дверях, он обернулся и глядя с улыбкой на дам попросил передать домовику Юсси, что его выпечка, как всегда безупречна.
«Жаль только, что я не могу себе позволить лакомиться овсяным киселем с ванильным соусом! Это восхитительно вкусное и полезное изобретение, но у меня на него аллергия, типа крапивницы», - поведал им Дамблодор и исчез в пламени камина. С тех пор они стали общаться «без киселей».
******
В дверное окошко влетела мерзкая розовая бабочка с кокетливыми лиловыми пятнышками, и Рина с удовольствием прихлопнув насекомое и «надев» на лицо вялую улыбку вареной рыбы, отправилась «поболтать о Наших делах». Дверь за ней с треском захлопнулась.
*******
Не смотря на явное неудовольствие Министра и многозначительные кхэканья Амбридж, Регине удалось отвертеться от торжественной трапезы в Большом Зале. С видом глубочайшего сожаления она деликатно помахала перед носами своих добрых наставников-покровителей депешей, которую очень во время доставила умничка Глазена. Толстый свиток затейливо украшенный гербами и печатями Кордобского университета был доставлен на Сейнт Джонс Вуд Террас неделю назад. Собираясь утром в министерство, Рина завела в доме все будильники. Юсси должен был отослать ей свиток так, чтобы доставлен он был именно тогда, когда запланировано было отправление в Хогвартс. Все сработало чудесно: и ухающая разноглазая Глазена, и нарядно разукрашенный свиток с богатым гербом. Против такой красоты и солидности ни Амбридж, ни Фадж устоять не могли. Как только они отправились туда, где всех ожидал портал, Рина рванула к камину, коротко бросив, - «Домой!».
******
Получив записку Нарциссы Рина удивилась и расстроилась. Все что касалось Малфоев, всегда несло в себе тревогу и сомнения. Связь между семействами зародилась задолго до ее появления. Однако Рину она с первого дня знакомства опутала. Это была первая заноза в душе, которую Рина пыталась вытащить самостоятельно. Пока жива была бабушка, ей было спокойно – Абигайль могла решить любую проблему.
С уходом Абигайль проблемы посыпались, как из рога изобилия, словно специально караулили где-то за углом и подло выжидали удобный момент. И дождались… И первая из них обняла Рину, не дав ей упасть и называлась она Цисси Малфой, урожденная Блэк – крестница Абигайль Тоттенхэм. Почти родня…
Шустренько переодевшись для вечернего мероприятия, Рина схватила из рук недоумевающего Юсси гренок с сыром и на ходу застегивая мантию, шагнула в камин, четко произнеся: «Цисси».
*****
- Как ты не понимаешь! – взволнованно говорила миссис Малфой, меряя шагами гостиную, - Я последнее время постоянно живу, как на пороховой бочке! Он молчит и все время раздражен. И все время куда-то исчезает.
- Какая беда в том, что мужчина занят делом? – Регина уже начала жалеть, что ввязалась в этот семейный разбор. – В конце концов, если ты так печешься о муже, отчего не разделяешь его занятия? Сопровождай его почаще. Это во всех смыслах полезно, да и ты будешь в курсе происходящего.
- Эрик прав. – коротко взглянув на Рину процедила Нарцисса. – Не пойму только, отчего тебе так нравится изображать глупого зверька! Он не хочет делить со мной проблемы! Он бережет меня! А раз Люц делает это так старательно и часто, то проблема есть и немалая!
- Так поговори с ним! – разозлилась Регина. – Это же твой муж, Цисси! Это твоя семья, кто, как не ты будет ее беречь и защищать?
Нарцисса поникла головой и рухнула в кресло. Она и вправду походила на нарцисс, только сломанный. – Ему больно. А Люц никогда даже передо мной не покажет свою слабость. Тем более передо мной…
- Не горюй, дорогая крестная тетка. – тихо сказали Рина. Она встала, подошла к Нарциссе и осторожно обхватив ее за плечи, чмокнула в макушку. – Мне пора, Ниса. Я буду рядом, если что, и сразу дам тебе знать.
*****
Осторожно, чтобы не отдавить кому-нибудь ноги, Регина протискивалась на трибуну, где устроили почетных гостей. Завидев ее «дорогая Долорес» приветственно замахала пухлой ручкой, конечно в розовой перчатке. Рина умостилась рядом с Амбридж и Фаджем, очень вежливо кивнула Дамблдору и сидящим рядом с ним. Кинув быстрый взгляд на черные стены лабиринта, она принялась аккуратно искать глазами Малфоя.
Жуткая Долорес не умолкая ни на минуту, пересказывая все те события, которые предшествовали началу последнего этапа соревнований. Заткнул ее только сноп красных искр, поднявшийся в небо. Трибуны привстали в едином порыве, Дамблдор стал пробираться к выходу, явно собираясь подойти к МакГонагалл, которая отчаянно махала ему рукой. Воспользовавшись тем, что все пребывали в легком нервическом замешательстве и пытались понять по сбивчивым комментариям, что происходит, Рина юркнула в проход и заспешила к трибуне, где виднелась шляпа Люциуса.
«Это ж надо – так вляпаться!» - чуть не вырвалось у Регины. Отступать было поздно, так как Люциус уже увидел ее и уже встал, чтобы поприветствовать. Мало того, встать пришлось и его собеседнику. Собеседником Малфоя мог оказаться кто угодно – любой маг, любая ведьма. Но им оказался не кто угодно, а Северус Снейп. «Вперед!» - скомандовала себе Рина, - «Это тебе не шахматы, милочка! Regina nunquam reverto!»***
- Мисс Ризергам! Как поживаете, - склонил голову Люциус, протягивая руку и помогая ей преодолеть последнюю ступеньку.
- Мистер Малфой. Профессор Снейп. Рада видеть вас, джентльмены. – поравнявшись с мужчинами, поздоровалась она. – Занимательное зрелище, не правда ли?
- Весьма! – хмыкнул Люц. – Особенно фейерверк из лабиринта. Смотрите. Опять сигнал о помощи. – указал он на новый сноп искр в темнеющем небе. – Или устроители перестарались с препятствиями, или Поттер шлет сигналы на каждом повороте.
- Уровень подготовки всех участников одинаково посредственен. – резко каркнул профессор Снейп. Он был или простужен, или охрип, поддерживая чемпионов Хогвартса. Рина украдкой зыркнула на слизеринского декана, и решила, что это все-таки от простуды. Малфой с насмешливым удивлением повернулся к Северусу, что последнего видимо рассердило еще больше, - Хогварсткие участники, кстати, демонстрируют не только умение, но способность мыслить. А Поттер, между прочим, еще и моложе всех остальных участников. – уже совсем раздраженно выпалил Снейп.
- Гарри Поттер действительно очень способный юноша. – поддержала Снейпа Рина, сверля глазами Малфоя. – Джентльмены, там по-моему что-то происходит. Вы оба значительно выше ростом, вам должно быть видно.
- Толпа. – резко выплюнул Снейп не глядя на Регину, но она заметила, что брови профессора резко сошлись на переносице.
- Люциус, будьте добры, проводите меня к лабиринту. – Рина мертвой хваткой вцепилась в руку Малфоя, ангельским выражением лица давая понять, что их теперь не разлучит даже Авада. У Снейпа при этом сделалось такое лицо, будто он сдерживается, чтобы не сплюнуть с досады и не убраться от них обоих подальше. Однако, профессор не убрался и они втроем направились вслед потянувшимся к лабиринту зрителям. Компания почти сошла с высокой трибуны, когда их остановил хриплый, но довольно громкий окрик.
- Малфой! Снейп! И ведь главное – оба сразу! Такая досада! Не был бы я занят другим делом, припер бы вас обоих к стенке! И повод бы отыскался, я уверен!
Рина дернулась и подняла голову на говорившего. Она хорошо помнила этот голос. И это был именно тот человек, который так не понравился и даже напугал ее в детстве – Аластор Грюм.
- Выбирайте выражения, милейший. – сверкнул глазами Малфой.
- Профессор Грюм! Вы, кажется, должны патрулировать периметр лабиринта. Так говорил Дамблдор. – злобно прошипел Снейп.
- Не тебе мне указывать, Снейп! – рявкнул Грюм. – А тебе Малфой – лучше потише быть. Жена то твоя в курсе, где ты, да с кем ты? – оскалился человек, которого по странной причуде назвали профессором.
Люциус побелел и рванул было вперед, но Рина как клещ вцепилась ему в руку и почти повисла на нем. Она в упор уставилась на нахала, и приоткрыла рот, будто собиралась что-то сказать.
- И нечего меня взглядом ковырять, мисс! – рыкнул Грюм. Он не смотрел в ее сторону и от этого слова его прозвучали особенно оскорбительно. – И бормотать не стоит, - нагло хмыкнул он. – Некогда мне сейчас с вами, но я не прощаюсь…, - вдруг оборвал он разговор и заковылял в сторону лабиринта.
После ухода Грюма, трое волшебников остались стоять около трибуны – каждый погруженным в свои размышления и переживания.
Их замешательство длилось недолго. Первым движение к лабиринту возобновил профессор Снейп. За ним сразу же сделал несколько шагов и Люциус, вынудивший двигать ногами и девушку, уцепившуюся за его руку. Некоторое время троица двигалась молча и медленно, но постепенно, шедший впереди Снейп ускорил шаг. А мисс Ризергам, напротив, резко остановилась и выпустила руку своего спутника. Малфой, почувствовав свободу тоже остановился и удивленно посмотрел на застывшую Рину. Она выглядела довольно странно: лоб был нахмурен, губы шевелились, будто она бормотала что-то сама с собой. Снейп, не смотря на шум и волнение толпы впереди и на свое собственное довольно взвинченное состояние, услыхал изменение за своей спиной и тоже остановился, резко обернувшись.
- Он меня не узнал. – удивленно и очень отчетливо сказала Регина обращаясь не то к самой себе, не то к джентльменам. – Вы понимаете, он меня не узнал! – громче выговорила она переводя круглые глазищи с Малфоя на Снейпа. Оба стояли в недоумении глядя на молодую леди, не понимая ровным счетом ничего. Наконец, Снейп фыркнул, дернув плечом, а Малфой вдруг скривился, но отвечать не стал. Осторожно, не делая лишних движений, он сделал сначала пару осторожных шагов в сторону…. А затем резко сменив направление почти мгновенно завернул за трибуну и скрылся из глаз. Северусу не нужно было следовать взглядом за Люцем. Даже размышлять о причине его поспешного исчезновения не нужно было. Он оскалился, изо всех сил преодолевая желание схватиться за разрывающееся болью предплечье.
*****
- Профессор! Профессор Снейп! – услышал Северус сквозь невнятный шумок то там то здесь вспыхивавших приглушенных разговоров. Он остановился и грязно выругался про себя. Этот голос и в мирных привычных обстоятельствах нередко выводил его из себя, а теперь, когда профессора метались вдоль лабиринта, пытаясь понять – куда подевались Поттер и Диггори, вызвал взрыв свербящей боли в голове. Северус и без этого скрипел зубами от неутихающей боли в руке и старался вообще ни с кем не разговаривать, дабы не выдать взвинченного состояния.
Напряженное ожидание, которое уже минут сорок сматывало в клубок нервы всех присутствующих, могло в любую минуту взорваться совершенно непредвиденным образом. По короткому но очень многозначительному взгляду Дамблдора, Северус понял, что никакие личные обстоятельства профессора Снейпа сейчас никого, в том числе и его самого, волновать не должны. Сейчас главное – это два мальчика, о которых пока ничего не известно, кроме предположений, весьма, кстати, неприятных. А тут еще и эта особа….
- Профессор! Профессор Снейп! - крикнула Рина во второй раз и подбежав, успела ухватить его за край мантии.
- Да что Вы себе позволяете! – рявкнул Северус, разворачиваясь и выдергивая мантию и рук у мисс Ризергам. – Вы рехнулись, мисс? Очевидно Вашими манерами по-прежнему занимается оборотень!
- Где директор? – Регина видимо давно бегала за Снейпом, так как голос у нее по-прежнему был запыхавшимся, а силы на возмущение тоном профессора она решила не тратить.
- Не знаю! – прошипел он, собираясь развернуться и уйти. Именно в этот момент там, на краю лабиринта, где стояли МакГонагалл, Дамблдор и Фадж с Грюмом, возникло какое-то движение и крики. После секундного замешательства толпа устремилась туда.
«Мамочки», - тихо пробормотала девушка, и Снейп вдруг поймал себя на том, что сам готов повторить это неуместное здесь восклицание. В следующую же минуту он почувствовал, как Ризергам опять уцепилась за его руку. Не дав ему времени на возмущение, она затараторила.
- Профессор, пожалуйста, скажите директору, что ОН меня не узнал. Пожалуйста! – голос у нее был почти жалобный, и Северус обернулся. Девица смотрела на него такими несчастными умоляющими глазами, как собака, если только можно представить собаку с такими синими глазищами. – Пожалуйста, профессор Снейп. Непременно скажите Дамблдору, что этот Грюм меня не узнал! Пожалуйста!!!
- Вы!! Мисс! – даже змея не смогла бы издать более противный звук, чем тот на который расстарался Северус. – Вы.... Ваше самомнение и самонадеянность просто по ту сторону здравого смысла! Это отвратительно! – выплюнул он, вырвал свою руку и кинулся прочь к центру событий, догоняемый отчаянным «пожалуйста, профессор».
******
Не выпуская из виду директора, который поговорив с четой Диггори оставил их на Помону, Снейп краем глаза отметил, что пронырливая нахалка Ризергам понеслась к замку. Несколькими минутами раньше в направлении некоей тайной двери отправились Грюм и Поттер. От размышлений его оторвал голос Дамблдора, который направлялся в его сторону, на ходу отдавая распоряжения МакГонагалл.
-И найди немедленно Регину. Минерва, это очень важно. Она мне срочно нужна. Я потерял ее из виду с тех пор, как она была на трибуне с Малфоем и Северусом. А вот, кстати, и Северус. – завидев зельевара, сказал директор. - Ты не видел мисс Ризергам?
- Видел. – коротко ответил Снейп. - И она настолько не в себе, что отдала мне почти приказ! – злобно ввернул он.
- Северус! Конкретнее! Сейчас не время для пустого сарказма! – резко одернул он Снейпа. – Что сказала девочка?
- Она сказала…, - чуть удивленно и обескуражено ответил профессор. - Что ОН ее не узнал. И сказала она это, пообщавшись с Грюмом, выступившим как всегда в своей манере, встретив нас с Малфоем. И проявляла мисс при этом редкую беспардонность. Что тоже, впрочем, совершенно неудивительно.
- Северус….! – возмутилась МакГонагалл
- Аластор не узнал мисс Ризергам? Она именно это просила передать? – нахмурился директор.
- Именно так! – наклонил голову Снейп. – Она, очевидно, считает, что теперь, раз она работает в министерстве, вся Британия обязана знать мисс Ризергам. – язвительно и не скрывая неприязни, прошипел слизеринский декан, не забыв метнуть злобный взгляд на МакГонагалл.
- Аластор Грюм говорил с Региной, как с незнакомой особой? – переспросил Дамблдор. Снейп кивнул. – Где Гарри? – вдруг резко и властно рявкнул Альбус. – Не услышав ответа, он повторил, - Где Гарри? Где Грюм?
- Минут десять назад Грюм увел Поттера в замок. За ним почти сразу понеслась Ризергам. – отчеканил Снейп, которому серьезность директора отбила охоту к ядовитым высказываниям.
Не говоря ни слова, Дамблдор метнулся к замку, увлекая за собой Снейпа и МакГонагалл.
*******
Они увидели скрюченную фигурку за выступом стены, в коридоре, который вел в кабинет ЗОТС. По полу тянулась длинная розовая веревка, заканчивающаяся розовым лопухом, напоминающим ухо. На звук из шагов особа повернула голову и приложила палец к губам. Бесшумно приблизились профессора к девушке, и она молча протянула к ним руку с зажатым в ней таким же ухом.
- «Я сумашедший???!!!» - донесся до них приглушенный визгливый вскрик. – «Посмотрим!»…. «Он вернулся, Гарри Поттер, ты не одолел его… а теперь – я одолею тебя!»
- «Окаменей!» - послышался спустя мгновение высокий звенящий крик Гарри, и все четверо, почувствовав невысказанную команду директора, вскинули палочки.
****
- Крауч! – выкрикнул профессор Снейп, остолбенев. – Барти Крауч!?
- Боже мой! – Замерла в изумлении Минерва.
******
В комнате воцарилось жутковатое молчание. Винки тихо рыдала в углу.
- Минерва, не могли бы Вы постеречь его, пока мы с Гари и мисс Ризергам отправимся наверх? – спросил директор.
- Ризергам? – оживился Крауч. – Помню, как же. – гнусно хихикнул он и облизнул сухие губы. Безумные пустые глаза заблестели и он сглотнул. – Я тогда был совсем мальчишкой. Мало что мне позволили…. – мечтательно закатив глаза, сказал Крауч. Рина замерла на пороге, а Барти продолжал, - Это было мое «боевое крещение»….. Жаль только прервали нас быстро. Пришло сообщение, что туда спешит маггловская полиция, а Темный Лорд не давал нам тогда указания пересекаться с магглами…. – он снова облизал губы. – Жаль, что я так много не успел попробовать тогда… Но твои родственницы были очень, ну, очень хорошенькие. Особенно девчонка.
У Рины напряглись плечи и руки. Отчего-то все присутствовавшие будто впали в ступор. А Барти Крауч продолжал, - И кто сказал, что у ризергамов голубая кровь? Она у них красная! Такая теплая, яркая… Но – красная! – будто с вожделением прошептал он. И эти слова разбудили волшебников. Одновременно вскинулись и МакГонагалл и Снейп: она - поддержать мисс Ризергам, которая начала тихо оседать на пол; он - к Краучу, нацелив палочку прямо ему в лоб.
- Довольно! – громовым голосом «успокоил» всех директор. Крауч моргнул, и голова его свесилась на плечо. Снейп опустил палочку, а МакГонагалл отступила на шаг от Регины. Молодая ведьма вид имела неважный, но на ногах стояла твердо. Директор высказал свои пожелания Снейпу и Минерве и увел Регину и Гарри к себе в кабинет.
*********
- Здорово, принцесса! – подмигнул Рине Билл Уизли, как только она показалась из за ширмы, после того, как мадам Помфри напоила ее какой-то дрянью и «вырубила» на неопределенный срок. – Как ты, подруга? Оооо! Слышь? Опять скандалят! – хмыкнул он, не обращая на протестующие укоризненные жесты своей матери. – Кажется, это голос Фаджа и МакГонагалл.
Рина улыбнулась миссис Уизли, Поттеру, который торопливо пытался нацепить очки на нос и повернулась к двери, в которую один за другим вбежали разгневанный министр, разъяренная МакГонагалл и мечущий убийственный взгляды Снейп.
Буквально минуту спустя появился и директор. Не смотря на вязкую муть в голове Рина просекла, что случилось еще что-то ужасное так как министр был похож на рассерженного хомяка, МакГонагалл – на разъяренную кошку, а директор, казалось, готов был удавить Фаджа.
Из выкриков и препирательств деканши и министра, из комментариев Снейпа и резких и жестких реплик директора все присутствовавшие поняли, что произошло с Краучем. Рина, как ни старалась не смогла почувствовать к нему жалость и проникнуться христианским всепрощательством. Губы ее мстительно сжались и она опустила голову.
Но, в такой эмоционально напряженной атмосфере практически невозможно оставаться бесстрастной и непричастной. Регина не удержалась, подняла голову и украдкой обвела взглядом присутствующих. И, естественно, сразу же наткнулась на колючий взор Дамблдора. Голубые глаза директора холодно и жестко поблескивали за очками, и в них совершенно явственно и недвусмысленно Регина Ризергам увидела и поняла то, чего от нее ожидал директор. Она не удивилась и не расстроилась. Где-то в душе только кольнуло, что ни место, ни время, ни обстоятельства – ничего не заставит Альбуса Дамблдора отступить от своих целей. Рина еще ниже опустила голову, что директор наверное принял за демонстрацию понимания и согласия, так как в следующий момент, он уже перестал смотреть на нее.
Молча слушая препирательства директора и министра, Рина потихоньку шаг за шагом стала пробираться поближе к Фаджу.
В глазах Билла она увидела недоумевающий интерес к своим перемещениям. Поттер был так занят, выкрикивая возражения на слова министра, что до Регининых маневров ему дела не было. Когда Рина стояла уже почти рядом с министром, спор разгорелся настолько, что Минерва гневно назвала министра дураком, а Фадж в ответ оповестил всех о том, что считает директора сумасшедшим. Когда же директор попытался объяснить Фаджу программу своих действий, министр в ужасе сделал страшные глаза и прошептал, озираясь и ища поддержку: «Не мог он вернуться, Дамблдор, это же просто невозможно….»
- Вот, - хрипло сказал Снейп, - выступив вперед и закатывая рукав мантии. Услышав его голос, Рина замерла и затаила дыхание. Она во все глаза смотрела на своего бывшего учителя, на то, как «ломает», корежит он свою гордыню, на то, какие эмоции и чувства промелькивают на лицах свидетелей этого «стриптиза» и недоумевала: «Что он делает? Зачем? Как директор допускает? Как они смеют так на него смотреть – он же перед ними…… Мерлин мой!!!»
Фадж не мигая посмотрел на уродливую отметину на руке Снейпа, затем, засунув руку в карман, вынул мешок и бросил его на тумбочку Поттеру, пробурчав: «Твой выигрыш». Затем, окинув бегающим затравленным взглядом комнату, уцепился глазами за Регину, и, схватив ее за руку, потащил к выходу, бубня: «Пойдемте, моя дорогая. Долорес ждет нас. Молодой леди совсем не место в такой компании. Не беспокойтесь, дорогая, я приму меры, чтобы Вы чувствовали себя спокойно. Министерство Вас не оставит!» Регина покорно плелась, влекомая Фаджем, смущенно и признательно улыбаясь. В спину ее упирались взгляды злобные, недоуменные, горькие, разочарованные, тревожные... и удовлетворенный взор голубых глаз директора.
*Noblesse oblige – положение обязывает (лат).
** Assholeton – английская аналоги Крыжополя )
*** Regina nunquam reverto – Королева не возвращается (лат)
(лат)
