Я хочу умереть у тебя на руках.Мы с тобой прорвались из огня в полымя.
Мы привыкли шагать через собственный страх.
Я сейчас не о главном, но — слышишь меня?
Я хочу умереть у тебя на руках.
Скади, "Не о главном".
Говорят, что ад начинается там, где кончается боль. Врут. Боль не отпускала ни на минуту уже много столетий, и даже не думала кончаться, но сейчас бессмертная с четкостью отчаяния понимала, что ад начался. Привычная гармония Линий дрожала, складываясь в причудливые узоры, будто созданные безумным художником. Раненное Лиин, не способное более справляться с хаотичной сущностью титаниды, медленно отступало, оставляя место властно затопляющей мысли агонии.
Последние силы приходилось тратить на то, чтобы защитить себя от потоков энергии, пронизывавших холодное сырое подземелье, сейчас они были смертельно опасны, как хлеб для голодавшего слишком долго.
Теория Лиарола оказалась пустышкой. Воландеморт не знал, как можно воссоединить искореженную душу. Более того, никогда не задумывался ни о чем подобном. Похоже, люди не испытывали при разделении души такой боли, как титаны. И ощущение постоянной незавершенности его тоже не беспокоило. Только возможность жить вечно.
Этого бессмертная, в силу своей природы, понять не могла.
И все же Иссет завидовала ему. Постоянный страх своими руками уничтожить тех, кого любишь, Лорду был не ведом.
Хотя его мысли о крестражах были весьма интересными. Титанида клана Змеи криво улыбнулась неожиданно пришедшей в голову мысли. Возможно, у нее еще будет шанс вывернуться из переделки живой. Игра ва-банк никогда не была ее любимым развлечением, кто же виноват, что последние столетия меньшие ставки не интересовали Вышних?
Тайнирен торопливо шел по коридору внимательно всматриваясь в закрытые двери. Он не особо удивился, когда Воландеморт, не вдаваясь в лишние объяснения, показал ему обугленную полоску кожи и поинтересовался, что бы это могло значить. И едва удержался от того, чтобы объяснить темному Лорду, что тот крайне легко отделался.
Удивился он гораздо позже, уже когда просматривал воспоминания об инциденте. Седая девочка никак не могла быть Иссет. Сила титаниды, гордость аристократки, опыт бесчисленных схваток. Насмерть перепуганная девочка, которая даже защитить себя толком не способна? Наверняка это действительно было не более, чем сложным маневром, чтобы уничтожить Ленту, а девчонка – изящно подготовленная приманка.
Бессмертный прошипел неразборчивое ругательство. Его сестра была достойной дочерью своего клана. Глупо думать, что она осталась в стороне от этой интриги. Что она задумала? Что ей известно? Она клялась в нейтралитете, но ведь можно уничтожить противника и не нарушая клятвы…
Однако, если он все же не ошибся в изначальном предположении… По спине пробежали мурашки. Имеет смысл сохранять нейтралитет лишь с равным по силе противником. Если доставить голову Иссет главе клана, он наверняка сумеет выторговать для себя серьезные привилегии. Вплоть до признания Гвендолин его законной супругой.
На нужную дверь он налетел почти случайно, поминая на все лады паранойю архитектора, не иначе как проектировавшего погреба дома по образцу лабиринта.
Тайнирен замер на пороге камеры, смятенно рассматривая щуплую фигурку, сломанной куклой лежащую на тонкой подстилке.
Нет никакой доблести или особой чести в том, что бы убить ее такой. Больную и обессилевшую девочку двенадцати лет с седыми волосами. Еще неизвестно, в какой степени она является Иссет. И является ли ей вообще...
Исс открыла глаза, с саркастичной улыбкой глядя на задумавшегося мужчину. Словив этот пристальный, внимательный взгляд, Ульрих уже не сомневался, что его сумасшедшая сестра все еще живее всех живых.
- Здравствуй, братец... - не смотря на внешнюю несхожесть, ухмылка оставалась безошибочно узнаваемой.
Он предпочел промолчать, всеми силами стараясь сделать вид, что не узнал.
Неужели этого ребенка он так боялся? Мужчина грязно выругался, разворачиваясь на каблуках, и вылетел из комнаты.
Нейтральность. Нейтральность. Какое удобное слово. Тайнирен, воин клана Змеи фыркнул, зло щеря зубы. Ему надо только скрупулезно выполнить данное слово. Сохранить нейтралитет и не вмешиваться в игру сестры. Просто позволить ей умереть. Не похоже, что в таком состоянии она способна спастись сама или позвать на помощь.
Титан коснулся переплетения Линий, сплетая простенький маячок.
Лиарол не особенно задумывался о том, что внезапно возникший маяк мог быть ловушкой. Дарина наверняка сказала бы, что Фениксам думать вообще не свойственно. Но Найета мирно спала, эффекта снадобья даже на бессмертный организм должно было хватить часов на шесть, и за нее беспокоиться не приходилось.
Расположение маячка в принципе соответствовало эпицентру недавнего энергетического всплеска. И вполне могло указывать на местоположение Иссет.
Дверь воин снес одним небрежным взмахом руки, вместе с частью стены.
От вида беспомощного тела, распростертого на полу, защемило сердце. Он рухнул рядом, автоматически располагая руки в нужной позиции для передачи энергии - одна под горло, так чтобы пальцы касались сонной артерии, вторая - точно над сердцем.
- Иссет, Иссет... - отчаянный шепот, почти молитва - очнись, девочка... Ты же можешь... Ты же сильная...
Иссетирес, Исс, сестра моя, любовь моя... Не уходи. Тебе не время... Моя сила с тобой, моя вера с тобой.
Биение артерии под пальцами почти не чувствуется. Где-то там, под ребрами едва-едва стучит измученное сердце.
...Моя сила - тебе, моя жизнь - тебе... Только живи, Иссет, пожалуйста, только живи... Тебе - моя кровь, тебе - моя жизнь...
В ее сознании не осталось ничего, что Феникс привык однозначно ассоциировать с сестрой. Сейчас он ощущал только боль, ужас и ярость загнанного в ловушку дикого зверя. И еще, где-то на самом дне, почти незаметно - отголосок глухой безысходной тоски.
Ты сильная, сестренка, ты справишься. Давай... Помоги мне. Давай же, борись, Бездна тебя побери...
Тело резко вздрогнуло, выгнулось дугой... Едва слышный пульс сменился яростным, суматошным стуком. Вздулись вены на шее. В широко распахнутых глазах отразился панический ужас.
- Ли... Лиарол?
- Да? – сердце вздрогнуло в безумной надежде, что все обойдется.
- Для безумия… нет завтра.
Лиарол почти испуганно оглянулся, заметив, что девочка обращается явно не к нему.
- Сейчас, сейчас... – раздался за его спиной тихий и очень спокойный голос.
Тайнирен опустился на колени рядом и нежно погладил девочку по щеке.
- Ты уверена? - голос Змея был на удивление ласковым. Как будто он интересовался, не хочет ли она еще сладкого.
- Давай же, братец. – Резко, на выдохе, выплюнула она и улыбнулась, закрывая глаза и крепче сжимая ладонь Лиарола.
Феникс, не смотря на сотни лет тренировок, так и не сумел заметить мгновение, когда из рукава мантии Пожирателя выскользнула тонкая игла стилета. И когда Тайнирен успел нанести удар.
Титанида резко вздохнула, конвульсивно вздрагивая, и замерла, из складок потрепанной мантии выглядывала почти игрушечная рукоять, изукрашенная причудливой резьбой.
Лиарол отпустил стиснутую в последней судороге ладонь умершей, и нарочито плавным движением поднялся на ноги.
- Объясни.
Змей почти удивился неожиданной спокойной вежливости Феникса. До тех пор, пока не почувствовал клубящуюся в нем огненную ярость, готовую в любую минуту прорваться безжалостным потоком, сметающим на своем пути все мало-мальски живое.
- Я выполнил просьбу своей сестры. – Тайнирен тоже поднялся, стараясь двигаться с той же опасной грацией. Все же в выучке он проигрывал бойцу огненного клана. Сейчас ему следовало бы думать, о том, как выйти живым из схватки с Фениксом, разъяренным смертью сестры. Или что он сумел то, чего столетия не могли добиться лучшие воины его семейства. Иссет мертва, и теперь он может требовать у главы клана всего что захочет, вплоть до руки ее единственной дочери и наследницы. А думалось все больше о том, что, не отступи он чуть раньше, не ограничься простым маяком, у его сестры наверняка был бы шанс выжить.
- Ты знаешь, что я имею право бросить тебе вызов? - В янтарных глазах Лиарола поблескивали безумные искры.
Змей молча скинул с запястья четки, с веселой злостью понимая, что этой схватки ему не пережить. В другое время, в другом месте, шансы были бы примерно равны, но не сейчас, не сейчас…
Ни один из них не обратил внимания на шаркающие шаги в коридоре и натужный кашель.
- Извлеки кинжал из раны. – Голос Даринарес был неестественно усталым.
- Что ты делаешь здесь? – Лиарол сдвинулся чуть в сторону, закрывая собой проход и Соколицу, так не вовремя решившую вмешаться.
- Вытащи кинжал.
Феникс присел, стараясь не сводить взгляд с Тайнирена, тоже, впрочем, несколько удивленного поведением титаниды, и резким движением выдернул клинок. Стилет рассыпался в его ладони цветными искрами, а девочка захрипела и неуклюже перевернулась на бок в приступе истошного кашля.
Лиарол охнул, мгновенно забывая о едва не брошенном вызове, и концентрируя все внимание вокруг заходящегося в приступе кашля ребенка.
- Как это возможно?
- Этого не может быть – ошарашено выдавил Змей.
- Стилет был сотворен на чистой магии, так? – Соколица устало привалилась к стене.
- Что с моей сестрой?
- Я понятия не имею - титанида внезапно раздраженно оскалилась. – Но Изабелла МакКормак осталась в живых. Не спрашивай меня, как.
