Глава 3Только гриффиндорцы способны самоотверженно броситься спасать друга. Просто так, легкомысленно поставив на карту все, абсолютно все, включая свою жизнь.
Мы никогда не будем этого делать. У нас, представителей чистокровных семей, имеется власть, достаточная для давления на правительство и достижения каких бы то ни было целей. Но, видимо, ее не достает для того, чтобы выручить самых жестоких преступников из Азкабана…
Люциус сейчас наверху, в своем кабинете. Он пишет очередное письмо министру магии. Прошение об освобождении Рудольфуса Лестрейнджа. Потому что Беллатрикс уже не спасти. Из-за пытки Лонгботтомов. Они сейчас в Мунго, и помочь им не смогут даже лучшие целители Британии. Руди… Его не было там. Его можно было оправдать в зале суда. Но он просто пошел вслед за моей сестрой. И сейчас, уже три года спустя, мой муж снова возобновил заброшенные было попытки оказать давление на Фаджа. В ход идет все – от угроз до щедрых пожертвований. Но как только в деле фигурирует фамилия «Лестрейндж», наш министр разворачивается и уходит. Ненавижу.
И еще. В Азкабане – Сириус Блэк. Мой дорогой кузен, как любезно сообщает «Ежедневный пророк», убил тринадцать магглов. Чушь. Я уверена – это полная чушь, тем более при том, что его осудили, практически не всматриваясь в детали дела. Но ему воздалось по заслугам.
Сириус. Еще одно выжженное пятно на фамильном древе древнейшего и благороднейшего семейства.
Платформа 9 и ¾. Девочка в форменной черной мантии школы Хогвартс со значком факультета Слизерин на груди стоит посреди платформы, изредка поднимаясь на цыпочки и пытаясь высмотреть кого-то в толпе школьников. Наконец, в толпе мелькают черные кудри, и девочка, радостно вскрикнув, уже несется навстречу высокому четверокурснику. Он тоже в мантии, тоже со значком Слизерина. Загружен под завязку: в одной руке метла и клетка с толстым рыжим котом, в другой – чемодан. И вся поклажа тут же валиться на землю, включая толстого кота, который совсем не по-кошачьи хищно зарычал в ответ на неожиданное падение. Девочка едва достает ему до пояса; она крепко обнимает Рудольфуса.
- Я тоже рад видеть тебя, Цисси, – он улыбается уголком рта: обычное проявление своих эмоций и чувств.
- Руди, представляешь, мой кузен Сириус, он идет в школу в этом году! – торопливо выкладывает нехитрые новости Цисси. Рудольфус передает девочке клетку с котом, а сам берет свой и ее чемоданы и метлу.
- И где же он? Белла взяла под свою опеку? – Рудольфус, на удивление легко лавируя между учениками и родителями, идет к ближайшему вагону.
- С ним Андромеда, потому что с Беллатрикс Сириус не разговаривает! – сердито заявляет Нарцисса, едва поспевая за Руди. – Тетя Валбурга попросила присмотреть за ним, и они уже убежали куда-то. Хоть бы не в этом вагоне сидели.
Рудольфус неопределенно пожимает плечами, загружает в вагон чемоданы и помогает войти Нарциссе. Девочка забирает у него метлу, снова поднимает клетку и идет вперед по вагону, заглядывая в каждое купе – и каждое оказывается занятым.
- Пойдем искать Малфоя, он должен был занять два-три вагона для Слизерина, - тихо произносит Лестрейндж. Девочка со светлыми хвостиками весело улыбается, но когда она открывает дверь очередного купе, улыбка быстро исчезает с ее лица, сменяясь недовольной гримасой. На сидениях друг напротив друга сидят два черноволосых мальчика. Один - с короткими взлохмаченными волосами и круглыми очками на носу. Абсолютно прямые волосы второго были немного длиннее, чем это полагалось для юного наследника чистокровной семьи. Вечная тема для споров с тетей Валбургой. То есть, конечно, с мамой – для Сириуса Блэка.
- Сириус, что ты здесь делаешь? – сердито спрашивает Нарцисса. Она пытается не допустить тех властных ноток, которые сквозят в голосе ее старшей сестры, но недовольства скрывать и не думает. – Ты должен быть с Андромедой, тетя Валбурга…
- Блэк? – пораженно перебивает ее мальчишка с взлохмаченными волосами. – Валбурга Блэк? А ты, получается…
Он чуть наморщил нос. Сириус с нескрываемой злобой смотрит на кузину.
- Иди отсюда, Нарцисса! Я сам разберусь, где я должен быть, а где не должен! Я же не ты, чтобы о каждом шаге докладывать Беллатрикс!
Гриффиндорец бы выхватил палочку, она более чем уверена. Рейвекловец – прочел лекцию о мире во всем мире. Хаффлпаффец – попросту сбежал. Но Нарцисса Блэк – слизеринка. Пусть даже она только маленькая второкурсница, едва ли намного изменившаяся за лето. А значит, стоить охладить желание Сириуса общаться с грязнокровками более безопасными для себя способами.
- Его зовут Сириус Блэк, - четко произносит Нарцисса, обращаясь к лохматому мальчишке.
- А ты тогда тоже Блэк, - глядя на девочку, констатирует тот, снова поморщившись. Нарцисса отмечает налившееся румянцем лицо Сириуса, мысленно поздравляет себя с удавшейся операцией и с надменным видом выходит из купе, бросая через плечо:
- Хаффлпафф ждет тебя, кузен.
Разумеется, она так не думает. Конечно, понимает, насколько опозорит семью Сириус, если не окажется в Слизерине. Но такой реакции от кузена она не ждала.
- Там явно будет лучше, чем в вашей слизеринской дыре! – зло произносит Сириус, запуская ей в спину шоколадной лягушкой; Нарцисса, увернувшись от шоколадки, идет дальше по вагону, догоняя Рудольфуса и как-то отстраненно размышляя, что должно случиться, чтобы Блэк не попал в Слизерин.
Мои отношения с Сириусом всегда подходили под определение «более чем напряженные». Слишком разными людьми мы были: я и мой младший брат. С Регулусом (он был младше меня на два года) было гораздо легче. Как в детстве, так и много позже.
И все-таки тогда, на летних каникулах перед вторым курсом, я строила грандиозные планы, какие умеют сооружать только дети: во-первых, конечно, что я помирюсь с Сириусом. Затем - я стану помогать ему во всем, абсолютно во всем, как Руди помогал и помогает мне: объяснять ему непонятный материал, скажем, по трансфигурации или зельям, или учить играть в квиддич, или просто помогать советом.
В мечтах все было очень легко: Нарцисса Блэк, лучшая старшая сестра. У меня ведь был Рудольфус, и это несколько изменило мою точку зрения на старших братьев и сестер, которую к одиннадцати годам старательно формировали и отшлифовывали своим примером Беллатрикс и Андромеда. Хотя нет, появление в моей жизни Руди Лестрейнджа просто опровергнуло старую точку зрения, впервые в жизни воплотив мои мечты, мечты о старшем брате, именно таком, каким был Рудольфус, в действительность.
Но возвращение в реальность было довольно быстрым. Мой кузен не слишком жаловал родственников, кроме, конечно, Андромеды, никогда не поддерживавшей взгляды нашей семьи. Да и меня в разрушении этой иллюзии не стоит снимать со счетов: никаких общих тем у нас с Сириусом не было. Никакого желания понять друг друга – тоже. Ведь я могу сколь угодно много говорить о том, чего бы я хотела. Мечты рассыпались в реальности, просто не выдерживали никакой критики. Мне хотелось мгновенного изменения отношений между мной и Сириусом. Но вот странность: стоило мне увидеть младшего брата, я сразу начинала злиться. Потому что мы были Блэками, одной семьей, что для меня являлось и является главной ценностью. А Сириус не просто плевал на эти ценности, но и старательно растирал в пыль. Нет, я не могла больше считать его своим братом. Потому что рушить свой, свой уютный мир я не позволяю никому.
Была ли между нами открытая война? Нет, я не думаю, что она вообще присутствовала. Я предпочла тихо презирать предателя Блэков, иногда совершая вылазки во вражеский лагерь. А вот Белла ненавидела кузена совершенно открыто. И их стычки были более частыми и более серьезными, даже до того, как Сириус попал в Гриффиндор. Что уж говорить о периоде после.
- Успокойся, Беллатрикс, – Рудольфус все еще спокоен, непоколебимо (или это только кажется?) спокоен. Несмотря на концерт Беллы, несмотря на ее вопли об оскорбленном достоинстве семьи, несмотря на то, что слушателем для всего этого она выбрала именно его, своего будущего мужа, а ныне жениха, с которым раньше по доброй воле и не заговаривала. Он просто сидит и с невозмутимым видом читает какую-то книгу по Травологии, подперев подбородок рукой. Рядом, конечно, Нарцисса – она забралась в любимое кресло у камина и пытается сохранять хоть какое-то душевное равновесие, но произошедшее до сих пор не укладывается в ее сознании. А в голове снова и снова прокручиваются, одна за другой, картинки из двух прошедших дней. И первая – распределение. Тот момент, когда весь Слизерин, казалось, перестал дышать, а Сириус Блэк с широкой улыбкой на лице шагал к столу Гриффиндора. Все как в замедленной съемке: «Блэк, Сириус!», долгое молчание Распределяющей шляпы, а потом – «Гриффиндор!». Ощущения Нарциссы в тот момент сводились к определению «словно бладжером по голове». Кузен в Гриффиндоре! Невообразимо. А еще хуже было видеть на его лице довольную ухмылку. Возможно, если бы там была растерянность, страх, удивление – возможно, можно было бы водрузить ответственность на старую Шляпу Годрика Гриффиндора. Но нет, Сириус явно знал, что делает и от чего отказывается.
Ну, а второй картинкой, с четко возникающей в памяти, была встреча Беллатрикс и Сириуса на следующий день. Великий Мерлин, Сириуса Блэка со значком факультета Гриффиндор на груди и в компании того лохматого парня из «Хогвартс-Экспресса»!
- …и убью его, - завершает пламенный монолог Беллатрикс. Те, кто осмелился остаться в гостиной, исподтишка наблюдают за ней. Еще бы, картина занятная. Тем более, зная, что Беллатрикс Блэк никогда не забывает о своих обещаниях и не в коем случае не бросает слов на ветер. Нарцисса невольно поежилась, но списала все на холод гостиной Слизерина.
Она слезает с кресла и садится прямо перед камином. Почему-то после того, как в списках первокурсников Гриффиндора появилась фамилия Блэк, все прежние, привычные жизненные устои начали трещать по швам. Девочка протягивает руки к огню, едва не касаясь весело пляшущих в камине языков пламени. Она никак не может объяснить себе эти перемены. Она просто не может понять, почему вот так быстро повзрослела. Пусть не намного, но сейчас очень хотелось быть маленькой девочкой со светлыми хвостиками и старшим братом.
Может, все дело в вопиллерах тетушки Валбурги, не забывшей обвинить всех троих – и Нарциссу, и Беллатрис, и Андромеду – в том, что Сириус попал в Гриффиндор? Это явно было слабой отговоркой. А больше она ничего не может придумать. Нарцисса отдергивает ладонь и прикусывает губу – замечталась и обожглась!
Она оглядывается назад и возвращается в свое кресло. Беллатрикс наконец соизволила успокоиться и уйти в свою спальню.
Рудольфус, чуть прищурившись, смотрит на обожженную руку девочки. Книга, которая была идеальным прикрытием от Беллатрикс, уже растворилась в неизвестности. Еще бы, Руди Лестрейнджу да всерьез интересоваться безобидными растеньицами! Гораздо привычнее было видеть его с толстенным фолиантом, на корешке которого все еще поблескивали какие-то руны – старые книги по Тёмной магии, вывезенные из библиотеки Лестрейнджей вместо нескольких учебников.
- Так, Цисс, обещай мне, что не будешь рыдать, – Руди достает волшебную палочку; на губах – привычная полуулыбка. Девочка, про себя спрашивая, когда она рыдала по таким пустякам, все-таки протягивает руку. Короткое заклинание и боль от ожога замещает почти забытая (за день, можно ли вообразить такое!) радость от того, что рядом с маленькой девочкой со светлыми хвостиками есть любимый старший брат. А с Распределяющей Шляпой не поспоришь, думает Нарцисса, отправляя в рот очередного мармеладного червячка из личных запасов Рудольфуса.
